Если за 1980-84 года национальный доход СССР вырос на 19%, то в США этот рост едва достиг шести. На 14% за те же годы у нас повысилась производительность труда. В США этот показатель составил за эти годы лишь 3%. При этом такие годы, как 1980 и 1982 были в Америке годами не роста, а падения. Так, в 1980 падение производства составило 3,6%, а в 1982 – 8,2%. Производство промышленной продукции в нашей стране в годы XI пятилетки (1981-86 гг) выросло на 18%, в то время как в Америке этот рост составил всего один процент. А, главное, реальные доходы на душу населения возросли у нас на 13%, в то время как в США они на 9% снизились. В 1983 году национальный доход СССР был равен 66% от американского. Объём же промышленного производства составлял от американского 80%. Доля СССР в мировом промышленном производстве составляла 21%. Ныне же доля всех стран бывшего СССР, включая Россию, равна лишь около 3%. По производству чугуна наша страна превосходила США в 2,86 раза, а по стали – в 2,14 раз. Да, по некоторым показателям США нас опережали, но по большинству из них, как видно из нижеследующей таблицы, составленной, кстати говоря, по данным ЦРУ, Мы опережали США.

Может, виноват разрыв в уровне жизни между Ими и Нами?

И это тоже неправда. Уровень жизни у нас по объективным показателям был ничуть не ниже, чем в США. В 1983-85 гг. советский человек в сутки потреблял в среднем 98,3 г белка, а американец – 104,4 г. Разница не такая уж большая. Правда, американец съедал намного больше жиров – 167,2 г. против наших 99,2 – но это делало его в среднем на 20 килограмм тоще русского – 71 кг против 200 фунтов. Зато молока и молочных продуктов мы в среднем потребляли 341 кг в год на человека. В Америке этот показатель составлял 260 кг. Потребление сахара составляло в СССР 47,2 кг в год на человека, а в США – 28 кг.

Доллар в 1983 году стоил 70,7 копейки (См.: Курс рубля к доллару и доллара к рублю с 1792 по 2010), а средняя зарплата советского человека равнялась 165 рублям 75 копейкам ($234.44) (См.: Зарплаты в России и СССР за 1853-2010 годы, выраженные в рублях, долларах, и килограммах картошки) в месяц. Зарплата среднего американца составляла тогда 1269 долларов 94 цента (См.: Зарплаты в США с 1950 по 2010 годы, выраженные в долларах и литрах бензина). Вроде бы, в 5,15 раза больше. Но тот же американец отдавал за булку хлеба 56 центов (39,5 коп), а русский – 13 копеек, то есть, в три раза больше. По телефону русский звонил за две копейки, а американец за 25 центов (17,67 коп), то есть, отдавал за телефонный звонок больше в 8,837 раз. За проезд в общественном транспорте русский платил пять копеек, а за трамвай и троллейбус – 3-4, в зависимости от региона. Американец же за проезд отдавал тот целый $1. Кроме того, американец платил за обучение сына-студента в среднем $6,000 per year, а русский студент получал в месяц 40-55 «рэ» только за то, что исправно ходил на лекции, а если был отличником, то получал так называемую ленинскую стипендию в размере 75 рублей, что было на 5 рублей больше зарплаты дворника или уборщицы.

Чтобы купить частный дом или кооперативную квартиру, советский человек должен был иметь в 1983 году 9760 рублей,  а среднее жильё в США стоило $82 600 (58 400 руб.).

Бóльшую же часть расходов американца составляла плата за квартиру, равная в 1983 году в среднем $335 в месяц. Я же в те годы платил 9 рублей 61 копейку коммунальных платежей за двухкомнатную квартиру. Примерно столько же платили и остальные советские граждане.

Жильё в те годы снимали только студенты или очень уж молодые семьи. Но даже если бы мне вдруг потребовалось снимать жильё, то такую же двушку, немного потолкавшись в Банном переулке, я смог бы снять за 40 рублей ($28), то есть, в 12 раз дешевле, чем в Америке.

Те же американцы, кто жильё не снимал, уже тогда выплачивали за него кредит. В 1984 году при среднем доходе в 21788 долларов на семью эта самая семья выплачивала в год 6626 долларов на погашение ипотечного кредита, то есть, более 30% от своих доходов. Ещё 20%, то есть, 4377 долларов эта же семья тратила на горюче-смазочные материалы, а 3391 доллар – 18% –  уходил на питание.

Из всех продуктов питания в США были дешевле только яйца. Если у нас яйцо первой категории стоило 12 копеек (второй категории, соответственно, 9,5 коп.), то в США дюжина яиц стоила 89 центов - то есть, по 5,24 наших тогдашних копейки за яйцо. Тем не менее, по общему паритету покупательной способности рубль можно было приравнять к 5,5 долларам. То есть, на самом деле курс доллара был официально не завышен, а занижен.

Почему же тогда наши люди платили валютчикам по шесть рублей за доллар? Да потому что за валютные операции в советское время расстреливали – и для покупателя, и для продавца это была плата за риск. Точно также бутылка виски, стоившая до введения сухого закона 22 цента, подскочила после его введения до доллара, так и доллар, так и в СССР после расстрела в 1961 году Рокотова, Яковлева и Файбишенко цена доллара на черном рынке подскочила в разы.

Однако не всё можно сравнить денежными мерками. Так, если у нас человек заболевал, то медицинская помощь ему оказывалась бесплатно, а по месту работы сохранялась заработная плата, если, конечно он болел не более полугода – тогда его переводили на инвалидность и платили пенсию. Вы скажете, что зато у американцев были пособия по безработице. Да, пособий по безработице у нас не платили – тех, кто сидел без работы, сажали за тунеядство, потому что всех, кто желал, брали на работу с руками и ногами. Но, главное, не было у нашего человека его главного нынешнего недостатка – недостатка денег. Наоборот, денег было настолько много, что не хватало товаров – промышленность и транспорт не успевали удовлетворять платежеспособный спрос. Но даже если принять на веру тот тезис, что жили мы хуже, то и это не объясняет нашего поражения, ведь во время Отечественной войны немцы жили гораздо лучше, чем мы, но, тем не менее, Отечественную войну у них мы выиграли, и выиграли бы даже в том случае, если бы союзники в Европе так и не высадились.

Почему же тогда мы проиграли Холодную войну?

Проиграли мы ее на идеологическом фронте. Как сказал профессор Преображенский, разруха не в клозетах, а в головах. Западным специалистам по психологической войне удалось создать разруху в умах советских граждан. Средством создания этой разрухи были слухи и сплетни, которые разносили по умам вовсе не беззубые старухи. Слухи эти несли в себе информацию о том, что  Запад якобы живет лучше нас. Появились анекдоты, высмеивающие любовь к родине, честность и принципиальность. В результате к началу 80-х годов молодёжь платила по 200 рублей (263 доллара) за джинсы «Монтана», стоившие в Америке от силы тридцатник, и покупала за 6-7 рублей доллары,официально стоившие 70 копеек, а реально 18 коп. Но, главное, среднестатистический представитель советской молодежи стал мечтать удрать на Запад и жить там «по-человечески». И этим слухам и сплетням не было никакого реального противодействия. Не было потому, что в стране был недостаток гуманитарных кадров – тех самых, из которых рекрутируются солдаты психологической войны. Если крепка национальная культура, то народ с вилами и рогатинами победит любого противника. Если же культура дает трещину, то утрачивается национальное самосознание, и такой разложившийся этнос можно брать голыми руками. А вот поддерживать-то культуру было некому. Идеологи из партийного и комсомольского аппарата занимались оторванной от современности марксистско-ленинской схоластикой, неспособной в эпоху НТР быть идеологическим соперником передовых пси-технологий. 

Вместо того, чтобы квалифицированно опровергать тезисы противника, они просто-напросто глушили «Голос Америки», добиваясь при этом обратного эффекта – в нашей стране любят всё запрещённое.  Корреспонденту ЦТ в США Владимиру Дунаеву ни разу не поручили сделать репортаж о нелёгкой жизни эмигрантов. Вместо этого Дунаев показывал 218-дневную голодовку доктора Хайдера, который за эти месяцы так и не похудел, а Генрих Авиэзерович Боровик снял фильм о Джо Маури – безработном, которого выселяют с 5-й авеню, одной из самых дорогих улиц Нью-Йорка. Последнее, наоборот оказалось рекламой Америки: «...даже бездомные там ходят в джинсах!». Интервью с разочарованными возвращенцами тоже не показывали, а многим и не давали возвращаться. Поэтому, когда решался вопрос быть или не быть СССР, все пошли защищать Белый Дом, и никто не пошел защищать красный Кремль.