Вы, кто любите природу — Сумрак леса, шепот листьев, В блеске солнечном долины, Бурный ливень и метели, И стремительные реки В неприступных дебрях бора, И в горах раскаты грома, Что как хлопанье орлиных Тяжких крыльев раздаются, — Вам принес я эти саги, Эту Песнь о Гайавате!
ПИСЬМЕНА
«Посмотри, как быстро в жизни Все забвенье поглощает! Блекнут славные преданья, Блекнут подвиги героев; Гибнут знанья и искусство Мудрых Мидов и Вэбинов, Гибнут дивные виденья, Грезы вещих Джосакидов!
Память о великих людях Умирает вместе с ними; Мудрость наших дней исчезнет, Не достигнет до потомства, К поколеньям, что сокрыты В тьме таинственной, великой Дней безгласных, дней грядущих.
На гробницах наших предков Нет ни знаков, ни рисунков. Кто в могилах, — мы не знаем, Знаем только — наши предки; Но какой их род иль племя, Но какой их древний тотем — Бобр, Орел, Медведь, — не знаем; Знаем только: «это предки».
При свиданье — с глазу на глаз Мы ведем свои беседы; Но, расставшись, мы вверяем Наши тайны тем, которых Посылаем мы друг к другу; А посланники нередко Искажают наши вести Иль другим их открывают».
Так сказал себе однажды Гайавата, размышляя О родном своем народе И бродя в лесу пустынном.
Из мешка он вынул краски, Всех цветов он вынул краски И на гладкой на бересте Много сделал тайных знаков, Дивных и фигур и знаков; Все они изображали Наши мысли, наши речи.
Гитчи Маните могучий Как яйцо был нарисован; Выдающиеся точки На яйце обозначали Все четыре ветра неба. «Вездесущ Владыка Жизни» — Вот что значил этот символ.
Гитчи Манито могучий, Властелин всех Духов Злобы, Был представлен на рисунке, Как великий змей, Кинэбик. «Пресмыкается Дух Злобы, Но лукав и изворотлив» — Вот что значил этот символ.
Белый круг был знаком жизни, Черный круг был знаком смерти; Дальше шли изображенья Неба, звезд, луны и солнца, Вод, лесов и горных высей, И всего, что населяет Землю вместе с человеком.
Для земли нарисовал он Краской линию прямую, Для небес — дугу над нею, Для восхода — точку слева, Для заката — точку справа, А для полдня — на вершине. Все пространство под дугою Белый день обозначало, Звезды в центре — время ночи, А волнистые полоски — Тучи, дождь и непогоду.
След, направленный к вигваму, Был эмблемой приглашенья, Знаком дружеского пира; Окровавленные руки, Грозно поднятые кверху, — Знаком гнева и угрозы.
Кончив труд свой, Гайавата Показал его народу, Разъяснил его значенье И промолвил: «Посмотрите! На могилах ваших предков Нет ни символов, ни знаков, Так пойдите нарисуйте Каждый — свой домашний символ, Древний прадедовский тотем, Чтоб грядущим поколеньям Можно было различать их».
И на столбиках могильных Все тогда нарисовали Каждый — свой фамильный тотем, Каждый — свой домашний символ: Журавля, Бобра, Медведя, Черепаху иль Оленя. Это было указаньем, Что под столбиком могильным Погребен начальник рода.
А пророки, Джосакиды, Заклинатели, Вэбины, И врачи недугов, Миды, Начертали на бересте И на коже много страшных, Много ярких, разноцветных И таинственных рисунков Для своих волшебных гимнов: Каждый был с глубоким смыслом, Каждый символом был песни.
Вот Великий Дух, Создатель, Озаряет светом небо; Вот Великий Змей, Кинэбик, Приподняв кровавый гребень, Извиваясь, смотрит в небо; Вот журавль, орел и филин Рядом с вещим пеликаном; Вот идущие по небу Обезглавленные люди И пронзенные стрелами Трупы воинов могучих; Вот поднявшиеся грозно Руки смерти в пятнах крови, И могилы, и герои, Захватившие в объятья Небеса и землю разом!
Таковы рисунки были На коре и ланьей коже; Песни битвы и охоты, Песни Мидов и Вэбинов — Все имело свой рисунок! Каждый был с глубоким смыслом, Каждый символом был песни.
Песнь любви, которой чары Всех врачебных средств сильнее И сильнее заклинаний, И опасней всякой битвы, Не была забыта тоже. Вот как в символах и знаках Песнь любви изображалась:
Нарисован очень ярко Человек багряной краской — Музыкант, любовник пылкий. Смысл таков: «Я обладаю Дивной властью надо всеми!»
Дальше — он поет, играя На волшебном барабане, Что должно сказать: «Внемли мне! Это мой ты слышишь голос!»
Дальше — эта же фигура, Но под кровлею вигвама. Смысл таков: «Я буду с милой. Нет преград для пылкой страсти!»
Дальше — женщина с мужчиной, Стоя рядом, крепко сжали Руки с нежностью друг другу» «Все твое я вижу сердце И румянец твой стыдливый!» — Вот что значил символ этот.
Дальше — девушка средь моря, На клочке земли, средь моря; Песня этого рисунка Такова: «Пусть ты далеко! Пусть нас море разделяет! Но любви моей и страсти Над тобой всесильны чары!»
Дальше — он поет, играя На волшебном барабане, Что должно сказать: «Внемли мне! Это мой ты слышишь голос!»
Дальше — эта же фигура, Но под кровлею вигвама. Смысл таков: «Я буду с милой. Нет преград для пылкой страсти!»
Дальше — женщина с мужчиной, Стоя рядом, крепко сжали Руки с нежностью друг другу» «Все твое я вижу сердце И румянец твой стыдливый!» — Вот что значил символ этот.
Дальше — девушка средь моря, На клочке земли, средь моря; Песня этого рисунка Такова: «Пусть ты далеко! Пусть нас море разделяет! Но любви моей и страсти Над тобой всесильны чары!»
Дальше — юноша влюбленный К спящей девушке склонился И, склонившись, тихо шепчет, Говорит: «Хоть ты далеко, В царстве Сна, в стране Молчанья, Но любви ты слышишь голос!»
А последняя фигура — Сердце в самой середине Заколдованного круга. «Вся душа твоя и сердце Предо мной теперь открыты!» — Вот что значил символ этот.
Так, в своих заботах мудрых О народе, Гайавата Научил его искусству Н письма и рисованья На бересте глянцевитой, На оленьей белой коже И на столбиках могильных.
Генри Лонгфелло
СЛОВАРЬ ИНДЕЙСКИХ СЛОВ:
Вэбино — волшебник Джиби — дух Джосакиды — пророки Каго — не тронь! Кинэбик — змея Месяц Светлых Ночей — апрель Месяц Листьев — май Месяц Земляники — июнь Месяц Падающих Листьев — сентябрь Месяц Лыж — ноябрь Миды — врачи Нэпавин — сон, дух сна Нэшка — смотри! Онэвэ — проснись, встань! Ша-ша — далекое прошлое
А больше всего мне нравится: Нинимуша — милый друг
"Песнь о Гайавате" - это поэтическое изложение мифов индейцев Северной Америки доколумбовой эпохи, в основном из племени Оджибуэев, проживающего у Великих Озер в штатах Мичиган, Миннесота и Висконсин. Гайавата, легендарный вождь-полубог Оджибуэев, вероятно, жил около 1500 г. н.э. Далеко не все изложенные в "Песни"легенды связаны с Гайаватой; некоторые из них существуют в виде самостоятельных сказаний, как например, История Четырех Ветров, Поединок Весны и Зимы, или Повесть о Сыне Вечерней Звезды.
Книга - Winston Stokes. The story of Hiawatha. 1910 by New York. Автор иллюстраций - Мария Луиза Кирк.
Музыка: Bonu - Qora Tun - Перуанская Флейта (Quena)
