Как-то раз одному опытному полицейскому пришлось принимать экзамен у трех блондинок, которые учились в полицейской академии. Чтобы проверить навыки опознавания подозреваемых, он показал первой блондинке фото предполагаемого преступника на 5 секунд, а затем убрал его. «Это возможный преступник, по каким приметам вы его запомнили?» Первая блондинка без запинки ответила: «Это легко, я его быстро опознаю, […]

Бухгалтер отправила почтой в две разные налоговые формы 2-НДФЛ и 6-НДФЛ. Дата отправки – последний день срока сдачи.

Быть хорошим человеком — очень сложно и очень просто одновременно. Каждый родитель хочет, чтобы его ребенок был счастлив. Больно видеть, когда твой ребенок страдает, а…

Потомки «бессмертных гусар»
Общеизвестно, что после Октябрьского переворота в Петрограде некоторая часть кавалеристов 5-го гусарского Александрийского полка решила перейти на сторону советской власти. Однако, начиная с 1920-х годов и заканчивая нашими днями, вокруг вновь сформированной красногусарской части возникло столько мифов и легенд, что приходится только разводить руками.


Летом 1917 г. александрийские гусары героически сражались на Северном фронте, героически прикрывая отход русских войск, оставлявших Ригу. Затем полк очутился в районе Пскова, где его и застал Октябрьский переворот. Большая часть полка во главе с офицерами отправилась в тыл для демобилизации.

Вольноопределяющийся 5-го гусарского Александрийского полка А.А. Петровский повествовал о демобилизации родной части следующим образом:«Командир нашего полка полковник Александр Николаевич Коленкин до конца выполнил свой долг. Раздав имущество и деньги последним солдатам, он отвёз в Петроград остатки казны и боевой штандарт полка и сдал их в штаб округа (Об этом рассказал мне П. Потоцкий, знавший Коленкина, который и обратился к нему за советом — куда сдать штандарт). Многие солдаты-гусары разъехались по домам, добрались и до Самары и на станциях жел. дорог в феврале 1918 г. можно было встретить александрийцев в черных доломанах (двух солдат-армян я встретил даже в Баладжарах под Баку)».

Следует отметить, что А.А. Петровский, по его собственному признанию, уехал из полка где-то в начале сентября 1917 г., а потому знал о демобилизации александрийцев лишь со слов своих сослуживцев. К сожалению, А.А. Петровский не акцентирует внимания на выдаче александрийцам перед демобилизацией их парадной гусарской формы, хотя из мемуаров это и так ясно.

Последующую историю полка Петровский пересказывает по мемуарам унтер-офицера александрийца В.Д. Крюченкина (будущего генерал-лейтенанта Советской армии), причём, делая свои предположения, совершает две грубейшие ошибки, которые сбили с толку уже не одного исследователя. Так, автор рукописной истории александрийских гусар утверждает: «Отряд пополнился добровольцами 5 кав. див. в основном из нашего полка, в числе 550 сабель и образовал «Красно-гусарский революционный полк». Его командиром стал (избран) унт.-офицер Иванов, а помощником — один из двух оставшихся офицеров-александрийцев и служивших Родине до конца поручик Константин Ушаков».

В мемуарах Крюченкина, на которые ссылается Петровский, о «Красно-гусарском революционном полку» и том, что в его состав влились добровольцы из прочих полков 5-й кавдивизии, нет ни слова. В.Д. Крюченкин просто пишет, что из 5-го гусарского Александрийского полка выделился 4-й красногвардейский отряд, который вобрал в себя всех остававшихся на фронте гусар (и только их). В том числе и задержавшегося по каким-то причинам после отъезда офицеров-александрийцев поручика Ушакова. Отряд этот сначала был переброшен в район Череповца — на борьбу с антисоветскими отрядами, а затем в Москву.Таким образом, А.А. Петровский, видимо, дофантазировал факт о вливании в отряд добровольцев из других полков 5-й кавалерийской дивизии. Тем более, доподлинно известно, что группа каргопольских драгун (куда входил будущий Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский) влилась самостоятельной частью в состав РККА.

Следующая ошибка А.А. Петровского, допущенная им при пересказе мемуаров Крюченкина, вполне возможно, сделана преднамеренно — дабы скрыть тёмное пятно на «чести полка»: «И вот этот «4 красногвард. гусарский отряд» был двинут в 1918 г./III под Череповец, где действовал против контрреволюционных банд. Затем отряд был отправлен весной 1918 г. на Восточный фронт, где начиналась гражданская война. По дороге сделали остановку в Москве, где пополнили вооружение и снаряжение и получили полную гусарскую форму».

Вот это дополнение Петровского про «полную гусарскую форму» уже сбило не одного исследователя с толку. Ведь в Москве до войны располагался лишь 1-й гусарский Сумской полк, чью форму, по логике Петровского, и мог получить отряд. Но никакой формы александрийские гусары в Москве не получали.

Вот что свидетельствовал Крюченкин: «Вскоре после этого отряд направили на Восточный фронт. По дороге в район боевых действий мы сделали на три дня остановку в Москве. Пополнили боекомплекты, помылись, почистились, дали отдых лошадям - и тронулись в путь.
<...>
На пути к Оренбургу отряд встретился со взбунтовавшимися чехословаками, но мятежники пропустили нас, приняв, очевидно, за белых, ибо все мы были в гусарской форме, хотя и без царских знаков различия. В те времена хорошо одетый красногвардейский отряд был редкостью, и мы довольно удачно воспользовались нашим презентабельным видом. В противном случае отряду вряд ли удалось бы проскользнуть сквозь вражеское окружение.
Правда, когда мы прибыли на место, на какой-то разъезд в двенадцати километрах от Оренбурга, наша щёгольская униформа возымела обратное действие: красные не хотели принимать нас за своих.
Отряд прибыл на разъезд, Оренбург был на осадном положении. Начальник гарнизона Курач, он же командир сводного красногвардейского отряда города, с которым мы связались, наотрез отказался впустить нас в Оренбург. Мотивировка одна: судя по обмундированию, вы не те, за которых себя выдаете.
<...>
Наш внешний вид — гусарские доломаны, новые сёдла, сытые красивые кони — всё это огорчило членов делегации. И, вернувшись в город, они в один голос заявили Курачу: нет, отряд не красный. Что отряд действительно революционный, убедились только после телеграфного запроса в Реввоенсовет. Сейчас эта история может показаться бюрократической канителью, а в то время излишняя предосторожность не мешала, тем более что обстановка ежечасно менялась, менялись и власти, а значит могли быть всякие неожиданности. Мы хоть и ворчали, обижались, но в душе чувствовали: Курач прав».

Но это еще далеко не вся путаница, которая выпала на долю бывших александрийцев в составе РККА. В 1928 г. в Мерве вышла книга «Бои и будни. Краткий исторический очерк 8-й Отдельной Туркестанской Кавалерийской бригады». Книга эта начинается словами: «1 апреля 1918 года в г. Симбирске формируется 1-й Симбирский Кавалерийский полк, который 13 сентября того же года присоединяется к 2-му Симбирскому кавполку и этим самым создаётся бригада, первым начальником которой назначается т. Пальмгрен, ныне умерший.
Командиром 1-го кавполка стал бывший корнет-александриец Константин Ушаков, а сам полк был сформирован из отряда, куда входили бывшие гусары. Что же касается командира бригады Юрия Наумовича Пальмгрена — то он был кадровым офицером 16-го гусарского Иркутского полка».

В 2004 г. в Ростове-на-Дону вышла книга о том же кавалерийском соединении, только там утверждается, что полки были сформированы в апреле 1918 г. в Саратове и названы Саратовскими.

Совершенно очевидно, что авторы современного издания ошиблись и перепутали части. 1-й Саратовский кавалерийский советский полк действительно существовал. И он действительно был сформирован весной 1918 г. Но к интересующему нас формированию он никакого отношения не имел. 22 июля 1918 г. органы ЧК вскрыли в полку заговор, после чего он был основательно «почищен». Позднее полк был снят с Уральского фронта и переброшен на Южный. Здесь полк вошёл в состав сначала кавалерийской бригады 36-й стрелковой дивизии, а затем — 2-й кавалерийской дивизии.

Интересующая нас Симбирская кавбригада прибыла на Уральский фронт взамен выбывшего на Южный фронт Саратовского полка. По-видимости, из-за этого и возникла путаница. В начале 1919 г. из-за больших потерь бригада была сведена в Симбирский кавалерийский полк. Но уже в марте в Самаре из кадра, выделенного из Симбирского кавалерийского полка, формируется 2-й кавполк. Уже 17 марта 1919 г. оба полка зачисляются в кавалерийскую дивизию Туркестанской армии, которая с 24 марта именуется 3-й Туркестанской кавалерийской дивизией. Впоследствии полки носят номера 13 и 14, причем К.П. Ушаков командует бригадой. Но если 14-й полк становится Туркестанским, то 13-й носил наименование Оренбургского. Именно так его именует в своих мемуарах и будущий генерал-лейтенант В.Д. Крюченкин.
В сентябре 1921 г. 3-я Туркестанская кавдивизия была расформирована. 9-я бригада дивизии вливается в 7-ю, а та переименовывается в 7-ю отдельную Туркестанскую кавбригаду (в составе 13-го и 14-го кавалерийских полков). В ноябре 1922 г. бригада становится 2-й отдельной Туркестанской в составе 4-го Актюбинского и 5-го Бенгалинского полков. Ещё позднее эти полки переименовываются в 82-й и 83-й кавалерийские. Но, разумеется, еще с 1918 г. в этих частях уже не оставалось ничего гусарского...


Память о красногусарских полках в РККА
Гибель 55-го Нарвского красногусарского полка и исчезновение гусарского эскадрона им. Володарского не остались незамеченными для молодой Красной армии. В 1920 г. на Южном фронте возник новый Красногусарский полк (он же — Заволжский кавалерийский), о котором мы писали в одном из прошлых номеров (29).

В память о погибших красногусарах 28 сентября 1920 г. был назван гусарским кавалерийский полк 18-й стрелковой дивизии, развёрнутый из 1-го отдельного кавалерийского дивизиона. Сведений о том, чтобы эта часть носила какие-либо гусарские отличия, мы не имеем. К тому же сам полк просуществовал недолго и был расформирован уже в апреле 1921 г.
Наконец, самой последней гусарской частью РККА стал 86-й Новозаволжский красногусарский кавалерийский полк, формирование которого началось 17 июля 1922 г. в составе Отдельной Дальневосточной (затем - 9-й) кавалерийской бригады. Впрочем, эта часть к гусарам решительно никакого отношения не имела. Свое же название полк получил благодаря тому, что Дальневосточная бригада формировалась под руководством бывшего комбрига Заволжской красногусарской бригады Ватмана и из кадра, выделенного из состава этого соединения.


Униформа
Точных сведений о том, что именно носили красногусарские формирования Красной армии, мы не имеем. Разумеется, что ни одним уставом или приказом РККА гусарская форма не регламентировалась. Поэтому в вопросе описания красногусарских частей приходится опираться на описания мемуаристов и уцелевшие фотографии.

Для начала следует вообще упомянуть о судьбе гусарской парадной униформы после начала Первой мировой войны. Значительная часть соединений регулярной кавалерии Российской империи находилась на западных границах, и поэтому их цейхгаузы отправлялись вглубь страны — как правило, в запасные полки. Исключение составляли лишь части, дислоцировавшиеся в центральной части страны. Парадные мундиры этих полков оставались на месте.
После Октябрьского переворота в Петрограде значительная часть полковых комитетов кавалерии потребовала, чтобы им из цейхгаузов на фронт была доставлена полковая униформа — для раздачи солдатам. И солдаты некоторых полков действительно получили свою парадную униформу. В частности, 3-й гусарский Елисаветградский и 5-й гусарский Александрийский полки. Но затем новые большевистские власти запретили выдавать демобилизованным солдатам парадную форму, требуя отпускать солдат только в том обмундировании, которое на них есть. Прочее же считалось народным добром и подлежало изъятию в пользу государства. Исходя из этого, в ходе Гражданской войны гусарская униформа, оставшаяся на складах, могла использоваться враждующими сторонами кем угодно и как угодно.

Из перечисленных выше кавалерийских частей РККА, созданных на базе групп старослужащих солдат Русской армии, лишь 4-й красногвардейский отряд (александрийцы) получил перед уходом с фронта униформу своего полка. Но, разумеется, отряд был маленький, а развёрнутый на его базе новый полк РККА — большой, поэтому имевшаяся у старослужащих парадная униформа очень быстро «yтонула» среди бесцветных шинелей и гимнастёрок.
Нарвский красногусарский отряд, происходящий от остатков 17-го гусарского Черниговского полка, вряд ли имел какие-либо особые отличия в униформе, кроме отдельных элементов. Находясь на Северном фронте, полк не получал из цейхгаузов свою старую униформу. Не могла её получить и та часть бывших черниговцев, которая вернулась к месту довоенной дислокации в Орёл. Сохранилось одно фото кавалериста 17-го гусарского Черниговского полка после его демобилизации: в гимнастёрке с полковым знаком на груди, в чакчирах и сапогах с гусарским розетками. Ношение русских полковых знаков в РККА было исключено, а вот все остальное вполне приемлемо. Поэтому, если Нарвский красногусарский отряд, а затем 55-й Красногусарский полк и имел какие-либо гусарские отличия, то они точно исчерпывались только этими элементами.
Остается загадкой, откуда у володарцев появились синие доломаны с белыми шнурами, которые описывает P.M. Азарх. Ведь у 14-го гусарского Митавского полка, старослужащие которого стали костяком эскадрона полка им. Володарского, были темно-зелёные доломаны с белыми шнурами. Может быть, мемуарист ошиблась в цвете, а может, володарцы получили гусарскую форму какого-то другого расформированного полка.

2-й кавполк Стальной дивизии В.А. Сергеева, созданный группой старослужащих 18-го гусарского Нежинского полка, на параде в конце 1918 г. представился в парадной униформе именно этой части. Об этом свидетельствует фотография, копия которой ныне хранится в Центральном государственном архиве кинофотофонодокументов Украины. Но в архиве это фото атрибутировано неправильно, как парад в Харькове в 1919 г. Но на фото можно узнать командующего 10-й армией, защищавшей Царицын, А.И. Егорова, Л.Д. Троцкого, начальника штаба Стальной дивизии A.M. Беленковича (в черкеске) и самого В.А. Сергеева с характерными усами, восседающего во главе конников.

Несколько слов следует сказать о других кавалерийских формированиях РККА, использовавших гусарскую форму, но не являвшихся «гусарскими». Как уже упоминалось, массово носили гусарские ментики и доломаны в кавалерийских школах РККА.
Кроме них известно ещё одно «негусарское» формирование, носившее парадную форму расформированного в Тамбове 13-го гусарского Нарвского полка. Фотографии юных красных гусар в формах Нарвского полка попадаются в частных коллекциях и на просторах Интернета. Скорее всего, форму нарвских гусар какое-то время носил личный состав 2-го Московского кавалерийского полка 1-й Московской кавалерийской дивизии. Этот полк начал создаваться 23 сентября 1918 г. в с. Перерва в 14 км от Москвы, а с 25 ноября 1918 г. был переведен для формировании в Тамбов. В районе Тамбова полк формировался до мая 1919 г., а затем отбыл на Восточный фронт. Впоследствии полк участвовал в боях на Кавказском фронте, и в январе 1921 г. был расформирован. Первым его командиром был кадровый офицер 3-го уланского Смоленского полка А.К. Геттих, а полковым адъютантом — поручик 2-го лейб-гусарского Павлогорадского полка Е.С. Шейдеман.

Этой статьёй тема красных гусар в РККА далеко не исчерпывается, так как поиск новых фотографий и документов не прекращается, и, полагаем, вскоре, благодаря новым данным, мы сможем существенно расширить и дополнить имеющуюся информацию.


Оригинал взят у y4astkoviu в ГУСАРСКИЕ ЧАСТИ КРАСНОЙ АРМИИ (часть ІІ)

В начале 1918 г. сотни групп и группок разваленной Российской армии влились в молодую Рабоче-Крестьянскую Красную армию. Некоторым из них удалось сохранить свои старые дореволюционные названия. В частности, в составе советской кавалерии было два Заамурских и Орденский красный полки — прямые потомки 5-го и 6-го Заамурских пограничных конных, и 13-го драгунского Военного Ордена полков. В РККА оказалось и несколько групп старослужащих из гусарских полков. Некоторое время они даже носили свою старую форму, но воевали с белыми уже под новыми наименованиями.

Вообще гусарская форма была довольно модной в период Гражданской войны. Парадное обмундирование Лейб-гвардии Гусарского и 14-го гусарского Митавского полков охотно донашивали Петроградские и Борисоглебские кавалерийские курсы РККА. В доломанах расстрелянных в январе 1918 г. офицеров 3-го гусарского Елисаветградского полка щеголяли их палачи — махновцы. Кавалерийские части всех противоборствующих сторон любили краповые гусарские чакчиры, розетки на сапогах, доломаны, галуны с зигзагом. Но, наверное, рекордсменом по разнообразию форм был созданный старослужащими бывшего Гвардейского запасного кавалерийскою полка 1-й Революционный Царицынский конный полк (впоследствии 29-й Сталинград-Камышинский Краснознамённый). Летом 1918 г. «внешний вид полка был необычный — каждый эскадрон имел особую парадную форму — русских драгун, гусар, австрийской конницы, немецких улан, австрийской пехоты».

Впрочем, эта статья будет посвящена не столько пестроте форм советской кавалерии, сколько судьбе групп старых гусар, воевавших под красными знамёнами.


55-й Красногусарский (Нарвский) полк
Самой знаменитой большевистской гусарской частью периода Гражданской войны был 55-й Нарвский красногусарский полк. Но ничего общего с прежним 13-м гусарским Нарвским полком он не имел. Тот полк распался еще на Юго-Западном фронте. А его остатки, собравшись при нарвском запасном эскадроне 7-го кавалерийского полка в Тамбове, были окончательно расформированы советской властью после восстания в этом городе 16 июня 1918 г.
На самом деле 55-й Нарвский красно-гусарский полк вел свою историю от 17-го гусарского Черниговского полка. Октябрьский переворот 1917 г. застал этот полк на Северном фронте — в районе г. Валк (ныне два города: Валга в Латвии и Валка в Эстонии. — Прим. ред.). О дальнейшей судьбе полка офицеры-черниговцы вспоминали: «В начале ноября 1917 г. в полку было проведено выборное начало. Командиром полка был выбран поручик Польшиков (из прапорщиков запаса, начальник полкового обоза). Однако надо отметить, что он принял эту должность с согласия общества гг. офицеров и никаких эксцессов по отношению офицеров в полку не было. Началась «демобилизация» и остатки полка, под руководством поручика Польшикова, пришли в Орёл, где полк расформировался, а Штандарт был передан на хранение в полковую церковь».

Да, всё так и было. Но это не вся правда. Перед уходом с фронта из полка выделилась значительная часть гусар, постановивших продолжать драться с немцами. Этот отряд отступал к Нарве, по дороге оказывая отчаянное сопротивление врагу. В честь этих 6оев отряд получил наименование Нарвского красногусарского полка. Когда был заключён Брест-Литовский мир, полк отбыл в Петроград. Но неугомонные гусары недолго собирались отдыхать. 27 мая 1918 г. Нарвский красногусарский полк, имея в своих рядах 200-300 кавалеристов, вынес постановление о немедленном убытии на фронт — теперь уже на борьбу с контрреволюцией.

Тем временем прибывшие в Орел остатки 17-го гусарского Черниговского полка также не пожелали расходиться по домам. Офицеры по большей части поступили на службу в формирующуюся 2-ю Орловскую кавалерийскую дивизию РККА (и в 1919 г. также «хором» перебежали из этой дивизии к белым). Рядовые же кавалеристы заявили, что хотят сохранить свою часть в составе новой армии. В мае 1918 г. из всех советских частей Орла была создана Орловская пехотная дивизия в составе 1-го Советского, 2-го Звенигородского (из 142-го пехотного Звенигородского полка, до Первой мировой войны дислоцировавшегося в городе и, так же как и черниговцы, вернувшегося домой), 3-го Черниговского, 4-го Коммунистического полков и Орловского Советского артиллерийского дивизиона. Черниговский полк не имел лошадей, а потому числился в составе пехоты. По данным разведывательного управления Генерального штаба Украинской державы от 17-18 июля 1918 г., этот полк был расформирован — за неимением лошадей. На самом деле это не так. В начале июля 1918 г. Черниговский красногусарский отряд был отправлен из Орла на Восточный фронт — на борьбу с восставшим Чехословацким корпусом.
Туда же, на Восточный фронт, и в то же самое время из Петрограда отбыл Нарвский красногусарский полк. Во время боёв с белочехами оба подразделения сильно поредели, и в конце концов были сведены в один отряд.

В марте 1919 г. Нарвский партизанский кавалерийский красногусарский отряд был выведен в г. Глазов для пополнения и переформирования. Здесь в его состав были переданы эскадроны Тейковского и Замоскворецкого кавалерийских полков. 1 апреля 1919 г. вновь созданная часть в составе трех эскадронов, пулемётной команды и команды связи получила наименование полка Красных гусар (или просто — Красногусарского; В течение апреля-мая 1919 г. полк продолжал формирование в Глазове и Вятке, затем воевал на Восточном фронте — в составе войск 3-й советской армии.

Вместе с Путиловским «Стальным» кавалерийским полком (в составе которого служило большое количество унтер-офицеров и солдат бывшей Гвардейской Кирасирской дивизии, преимущественно жёлтых кирасир) красные гусары составили кавалерийскую бригаду 30-й стрелковой дивизии.
Под командованием бывшего унтер-офицера Сергея Гавриловича Фандеева Красногусарский полк участвовал во многих боях с белыми, но особо отличился во время летнего наступления 1919 г. на Восточном фронте. Вот что свидетельствуют об этом летописцы советской кавалерии: «Основную тяжесть борьбы во время перехода 3-й армии через Уральский хребет и освобождения Тагильского горнозаводского района принял Сводный конный отряд под командованием Н.Д. Томина (из Красногусарского и Путиловского полков. — Прим. авт.). После двухчасового привала в селе Чусовое путиловцы начали ночной марш по узкой горной дороге. К утру голова колонны была в двух километрах восточнее Верхнего Тагила. Колчаковский гарнизон еще спал, и кавалеристы-путиловцы с ходу ринулись в атаку. В уличных боях вражеский гарнизон был разгромлен, в плен взято более 500 колчаковцев...

Полку Красных гусар было приказано выдвинуться в район Невьянска. К утру 16 июля эти боевые задачи кавалерийские части выполнили. В районе Невьянска полк Красных гусар захватил богатые трофеи, в том числе несколько автомобилей, погруженных на железнодорожные платформы...

Преследуя противника, красные конники с ходу овладели железнодорожным мостом через реку Реж, не позволили противнику его уничтожить. На следующий день Красногусарский полк во взаимодействии с бронепоездом начал наступление на город Ирбит. Прикрывшись частью сил со стороны Ирбитского тракта, эскадроны красных гусар ринулись в атаку. После жаркого боя в ночь на 22 июля 1919 г. советские войска овладели городом Ирбит...

В тот же день конная группа 3-й армии завязала бой за Камышлов. С запада и юго-запада наступал полк Красных гусар, а с северо-востока — Сводный кавполк и 1-й Отдельный кавдивизион. Героический подвиг совершили эскадроны красных гусар под командованием А.С. Горского и Г.Г. Петрова. Они разгромили белогвардейский дивизион "чёрных гусар" и первыми ворвались в город...

11 августа 1919 г. между селами Деулино и Бенниково разгорелся ожесточенный бой. В конном строю полк Красных гусар и Сводный Петроградско-Уфимский кавалерийский полк атаковали части Уфимской кавалерийской дивизии противника и отбросили их на юго-восток. Продолжая успешное наступление, красные конники в районе Илецко-Иковского завода наголову разгромили части Сибирской казачьей дивизии и вынудили белогвардейскую конную группу к поспешному отходу на правый берег реки Тобол».

3 ноября 1919 г. в состав полка был включен 4-й эскадрон, а 26 ноября полк вошёл в состав вновь сформированной 10-й кавалерийской дивизии РККА. С января 1920 г. после разгрома Колчака 10-я кавдивизия входила в 1-ю Революционную армию труда и занималась усмирением непокорных сибирских сёл и станиц, а также изъятием «излишков» хлеба, фуража и продуктов питания.

25 мая 1920 г. части 10-й кавалерийской дивизии были погружены в вагоны и переброшены на Западный фронт, где вскоре включены в состав 3-го конного корпуса. Кроме 10-й в корпус входила и 15-я кавалерийская дивизия, сформированная на Северном Кавказе. Возглавил 3-й конный корпус один из большевистских героев Гражданской войны Г.Д. Гай.

По замыслу командующего Западным фронтом М.Н. Тухачевского, 3-й конный корпус должен был действовать на крайнем правом фланге: двигаться вдоль польско-литовской, а затем польско-немецкой границы и постоянно нависать над поляками.
В начале похода, по состоянию на 3 июля 1920 г., 55-й Красногусарский полк под командованием Писарева имел 35 командиров и 583 сабли. Бывший командир полка С.Г. Фандеев возглавлял 1-ю бригаду 10-й кавдивизии.

Состояние корпуса, и в первую очередь 10-й кавдивизии, по словам его командира, было не самым лучшим: «Конское снаряжение было неудовлетворительного качества. Почти ни в одном полку не было чумбуров, недоуздков, сеток и попон. Много было брезентовых сёдел, без кобуров и др. седельных принадлежностей. Части были обмундированы неудовлетворительно и разнообразно. Чувствовался большой недостаток в сапогах, которые заменялись ботиками пехотного образца...

Части корпуса были хорошо подготовлены для боя в конном строю. Полки очень плохо знали (и не любили) пеший бой, особенно большими частями и на широких фронтах. За отсутствием навыка и умения, части не любили также и ночного боя, стреляли несравненно хуже, чем пехотинцы, предпочитая конный бой и удар холодным оружием.
Бойцы вооружены были винтовкой, шашкой и пикой, но пики с первого же дня похода пришлось собрать и сдать в обоз II разряда»

Кстати, во время похода на Варшаву в 3-м конном корпусе имел место один интереснейший курьёз, косвенно относящийся к нашей теме — истории старых кавалерийских полков в РККА. Правда, попавший в 3-й конный корпус полк был не старым русским, а... немецким. После прибытия на Западный фронт 10-я кавдивизия неожиданно лишилась целого полка — 59-го Оренбургского, сформированного из бывших белоказаков.

Этот полк в полном составе перешёл на сторону поляков и затем воевал на Украине — в 3-й Русской армии генерала Пермикина. Но вместо этого полка в начале августа 1920 г. корпус получил другой - бывший 5-й уланский немецкой армии. Поскольку в то время по ряду объективных причин немцы были крайне враждебно настроены к полякам, 40 улан этого полка перешли границу и явились к Г.Д. Гаю, представившись спартаковцами. Гай с радостью принял улан, и уже спустя несколько дней их набралось 150 человек, ставших костяком Немецко-мадьярского полка 3-го конного корпуса.
Поход в Польшу для 3-го конного корпуса начался удачно. Ему способствовали лишь успехи: разгром польской группировки во время Свенцянской операции, взятие Вильно, а затем крепости Гродно, победный марш на Варшаву. Но всё это спустя месяц закончилось. Поляки разбили на Висле армии Тухачевского и прижали правый фланг Западного фронта к немецкой границе. Измотанный и потерявший большую часть своего личного состава 3-й конный корпус отбивался до последнего. В 10-й дивизии были ранены начдив и наштадив. Начальником дивизии стал С.Г. Фандеев, на плечи которого и пала вся тяжесть поражения.
На протяжении 25-26 августа 1920 г. непрерывно атакуемые польской кавалерией остатки 10-й кавдивизии были вынуждены уйти в Восточную Пруссию. Израненные бойцы, в том числе и сильно потрёпанный Красногусарский полк, были разоружены и интернированы. При взятии поляками в плен остатки 55-ю Красногусарского полка фактически прекратили своё существование.


Гусары 1-й Конной армии
В Красную армию попали не только остатки черниговских гусар, но и их однобригадники — нежинцы. Окончание Первой мировой войны застало 18-й гусарский Нежинский полк на Северном фронте. В части действовал большевистский полковой комитет, делегат которого, младший офицер (штабс-ротмистр?) В.П. Сергеев, в ноябре 1917 г. побывал в Смольном и встречался с В.И. Лениным. Обнадёженный напутствиями большевистского вождя, после возвращения в полк В.П. Сергеев собрал добровольцев и отправился на Дон — для борьбы с белыми. По видимости, до Ельца — довоенной дислокации нежинцев — ехали всем полком.
А вот там уже разделились: большая часть осталась демобилизовываться в родном городе, а меньшая тронулась в путь дальше. В декабре 1917 г. отряд нежинских гусар в составе 47 сабель, 76 штыков, 10 пулемётов и 40 пулемётчиков вошёл в состав так называемого Северного летучего отряда товарища Сиверса, который должен был наступать на Дон со стороны Орла-Белгорода. Нежинцы участвовали в боях с отрядом Чернецова в Донецком бассейне, а затем в первых январских боях с Добровольческой армией.

В марте 1918 г. пополненный крестьянами-добровольцами отряд В.П. Сергеева вошел в состав полка Д.П. Жлобы, активно сражавшегося с рейдирующей во время 1-го (Кубанского) Ледяного похода Добровольческой армией. Затем отряд В.П. Сергеева воевал с казаками в районе Кисловодска и Пятигорска, а с сентября 1918 г. — под Царицыном. 23 сентября в г. Святой Крест (ныне Будёновск) отряд В.П. Сергеева был переформирован в 2-й кавалерийский полк Стальной дивизии Д.П. Жлобы.

В конце октября 1918 г. в Царицыне по приказу Л.Д. Троцкого был произведён смотр-парад Стальной дивизии, на котором некоторые подразделения 2-го кавалерийского полка были одеты в форму Нежинского гусарского полка. Вот что вспоминал о параде сам В.П. Сергеев: «Свой полк я готовил особенно пристрастно. Одиннадцать эскадронов разбил по мастям коней. Полковой оркестр посадил на белых скакунов. Каждый эскадрон обеспечил цветными флюгарками на пиках. На смотре 2-й кавалерийский полк произвёл хорошее впечатление. Дивизией в целом начальство тоже осталось довольно, и многие командиры, в том числе и я, получили ценные подарки».
По-видимости, обмундирование Нежинского гусарского полка после его демобилизации в Ельце было сохранено его полковым комитетом, и когда нужно было провести парад, было привезено кем-то в Царицын.

Но парад оказался «лебединой песней» Стальной дивизии Д.П. Жлобы и полка В.П. Сергеева. На дивизию давно были нарекания, что она не подчиняется высшему командованию, а её начдив ведет себя крайне анархически. В конечном итоге Жлоба был отстранён от командования. В.П. Сергеева также сняли с должности комполка и направили на службу в инспекцию кавалерии 10-й армии. Кавалерийская бригада его дивизии была передана в распоряжение командира 1-й Донской советской кавбригады Б.С. Думенко. Из двух бригад 28 ноября 1918 г. была создана 1-я сводная кавалерийская дивизия, впоследствии ставшая легендарной 4-й кавалерийской дивизией 1-й Конной армии.

Впрочем, следует оговориться, что в 4-й кавалерийской дивизии благодаря С.М. Будённому и особенно С.К. Тимошенко сохранились определённые «гусарские традиции». Комсостав этой дивизии в 1920-1921 гг. массово носил краповые чакчиры, офицерские галуны с золотым зигзагом и гусарские розетки.


Гусарский эскадрон полка им. Володарского
Маленькой, но очень боевой и прославленной частью советской кавалерии был эскадрон, сформированный из старослужащих 14-го гусарского Митавского полка. Последний командир этой части, полковник генерального штаба А.К. Андерс, после окончательного развала Русской армии отчаянно пытался сохранить остатки полка. Он вывел группу уцелевших после демобилизации митавских гусар в район Луги. Здесь весной 1918 г. митавцы разделились на две части. Одна часть, где были и офицеры, ушла для демобилизации в Череповец, где к 1 апреля 1918г. закончила своё расформирование. Другая часть, под названием гусарского партизанского отряда, была включена в состав Лужского отряда войск «завесы» РККА. Формально А.К. Андерс оставался командиром 14-го гусарского Митавского полка до 13 апреля 1918 г. Затем он перешёл на должность начальника штаба разведывательного отряда.
Гусарский отряд входил в состав Лужского участка завесы, которым некоторое время руководил Булак-Балахович, вскоре перешедший с большей частью своих людей на сторону противника. Весной 1918 г. в Лугу из Петрограда был переброшен отряд имени Володарского — элитная большевистская часть созданная еще в октябре 1917 г. для охраны Смольного. 16 августа 1918 г. этот отряд получил приказ отправиться на Восточный фронт. В качестве конницы в его состав были включены и бывшие митавцы. Перед уходом из Луги гусарам от местного военного комиссариата был подарен штандарт из красной шёлковой материи с надписью: «Помни капитал, что пики гусар сокрушат тебя»

28 августа 1918 г. володарцы приняли свой первый бой, а спустя два дня их отряд был реорганизован в батальон им. Володарского в составе трёх рот, батареи и гусарского эскадрона (72 сабли). Командиром батальона стал т. Лунц, командиром эскадрона — т. Мареев.
В 20-х числах сентября 1918 г. батальон володарцев посетила комиссар Раиса Азарх, оставившая о гусарах подробные воспоминания, правда, несколько исказив историю их создания: «В Игре нам салютуют посты. Навстречу в облаке пыли мчатся... гусары!
Интересные ребята - "гусары" володарцев. Одно сочетание слов чего стоит! А вышли они в «гусары» таким образом. Полк спешно формировался в Луге. Для разведки организовали конную сотню, набрали лошадей. В интендантстве нашли заготовленное впрок обмундирование гусарского полка — синие куртки, красные рейтузы, белые шнуры зигзагами через всю грудь. Охотников отыскалось множество. Сформировали отличную часть в сто сабель. Произошло это, когда на севере не было и речи о формировании конных частей. "Гусары" володарцев были единственными кавалеристами на весь район.
Питерские пролетарии быстро овладели кавалерийским искусством. Взводные командиры подобрались из солдат царской армии — разведчики, рубаки, буйные головы.
В полку "гусары" задавали тон остальным. К пехоте относились "по традиции" свысока, но командира полка пехотинца Лунца побаивались не на шутку».

После занятия Воткинска 13 ноября 1918 г. батальон им. Володарского был развёрнут в полк. Вначале он входил в 28-ю, затем в 21-ю стрелковые дивизии. Весной 1919 г. полк понёс жестокие потери и почти перестал существовать. Сохранился в относительном порядке только гусарский эскадрон. Вскоре володарцы были пополнены казанскими татарами и украинцами, и полк восстановил свою боеспособность.

В одной из кавалерийских схваток в июле 1919 г. гусарский эскадрон потерял многих старых бойцов, а его командир погиб. Вот что свидетельствовал об этом полковой историограф: «Среди растрепанных частей противника стали попадаться свежие киргизские кавалерийские части. В одной из ожесточенных схваток гусарского эскадрона Володарцев с эскадроном «черных гусар» в с. Никитском пал в бою славный командир эскадрона тов. Мареев, и отличились красноармейцы Трофимов, Лукин, Алексеев, Алехно, Богданов, Александров и другие».

После гибели т. Мареева наступает закат гусарского эскадрона. В октябре 1919 г. из-за недостатка опытных кавалеристов он переформировывается в обычную полковую конную разведку.

28 ноября 1919 г. 21-я стрелковая дивизия была переброшена на Южный фронт, где участвовала в преследовании белых армий. В районе Новороссийска в полк поступило небольшое количество казаков, и конная разведка была развёрнута в конную сотню. Но когда летом 1920 г. дивизия очутилась на Западном фронте, в полку им. Володарского вновь осталась только конная разведка, командир которой Яковлев был убит 14 июня 1920 г. на речке Березине. К 27 сентября 1920 г. в 187-м стрелковом полку им. Володарского имелось всего 12 сабель. Это было всё, что осталось и от славного гусарского эскадрона, и от сформированной вместо него казачьей сотни.
После окончания Гражданской войны володарцы перешли в состав 29-й стрелковой дивизии, где 12 июня 1922 г. были переформированы в 86-й стрелковый полк им. Володарского и вскоре расположены в Тюмени. Понятно, что за исключением упоминаний в полковой истории более никаких гусарских традиций у володарцев не сохранилось.



Оригинал взят у y4astkoviu в ГУСАРСКИЕ ЧАСТИ КРАСНОЙ АРМИИ (часть І)