Вступление в ВТО привнесло новый смысл в организацию контрразведки 
22 августа исполнилась первая годовщина со дня вступления России во Всемирную торговую организацию (ВТО). Опыт стран Балтии и Восточной Европы показал, что при слиянии национального рынка с международным происходит потеря национального контроля над целыми отраслями экономики. Подобная угроза существует и для России. В ближайшее время отечественным предприятиям необходимо быть готовыми к приходу на рынок сильных нерезидентов. Это касается и предприятий, работающих на отечественную оборонку. Как заявил Сергей Лавров, вступление РФ имеет далеко идущие последствия. Еще яснее высказался глава Сбербанка, экс-министр экономического развития и один из инициаторов вступления России в ВТО Герман Греф: «Россия до сих пор не осознает себя членом Всемирной торговой организации и играет, не зная правил».
Оставив за скобками анализ многочисленных мнений российских экспертов о достоинствах и недостатках вступления России в ВТО, остановимся на одной из озвученных озабоченностей, в правоте которой большинство экспертов едины. Одна из основных причин превосходства международных компаний над российскими – использование современных производственных и управленческих технологий, считают они. Одна из важнейших составляющих этих технологий – обеспечение конкурентоспособности предприятий за счет организации промышленного шпионажа, недобросовестной конкуренции и конкурентной разведки.
ПРОМЫШЛЕННЫЙ ШПИОНАЖ В США ежегодные потери бизнеса от экономического и промышленного шпионажа, в соответствии с отчетами ФБР, составляют до 100 млрд. долл. Значительную лепту в общий объем потерь США, как никакой другой страны мира, вносит кибершпионаж, в настоящее время являющийся одной из главных составляющих как экономического, так и промышленного шпионажа. Причиной тому является то, что Соединенные Штаты сильнее других государств зависят от сетевой инфраструктуры: здесь сосредоточено более 40% вычислительных ресурсов мира и около 60% информационных ресурсов Интернета.
Выделить и проанализировать отдельно сумму потерь от экономического и промышленного шпионажа не представляется возможным. Вместе с тем проведенный американскими специалистами анализ показывает, что в 58% случаев экономический и промышленный шпионаж осуществлялся по заданиям зарубежных компаний, в 22% – в интересах иностранных правительств и в 20% – частных и государственных зарубежных научных центров и лабораторий. При этом менее развитые страны, как правило, стремятся к вывозу технологий, доступных на коммерческом рынке. По данным исследования, проведенного Американским обществом промышленной безопасности, было установлено, что в большинстве случаев осуществления промышленного шпионажа наибольшую ценность для конкурирующих компаний представляла информация о научных исследованиях и разработках (49%).
Фактов промышленного шпионажа на американской земле можно приводить очень много. Свежим примером промышленного шпионажа является осуждение весной этого года семейной пары за кражу технологий у концерна General Motors (GM). Злоумышленники, американцы китайского происхождения, похитили технологии гибридных силовых установок у концерна GM, чтобы продать их Китаю для последующего воспроизведения. Им удалось скопировать около 16 тыс. документов компании, 20 из которых содержали коммерческую тайну. Суд штата Мичиган оценил украденные технологии в 46 млн. долл. и осудил супружескую пару к тюремному заключению и выплате штрафа в размере 40 тыс. долл.
В Германии нелегальное присвоение секретов производства (ноу-хау) только иностранными фирмами, по заявлению главы Рабочей группы по безопасности в экономике ФРГ Бертольда Штоппелькампа, обходится экономике страны не менее чем в 20 млрд. евро каждый год, По словам Штоппелькампа, не более 6% случаев становится достоянием гласности. Более трети немецких компаний считали, что у них была осуществлена кража промышленных секретов, однако обращения в правоохранительные органы сделаны не были. Только в Мюнхене за период с начала 2010 года по сентябрь 2011 года от такого рода действий пострадало более 250 фирм, общие убытки составили 35 млн. евро. По мнению немецких аналитиков, если в 2000 году объектом охотников за коммерческими тайнами была каждая десятая компания в Германии, то сегодня – каждая четвертая. Интерес для промышленных шпионов, по данным германских исследователей, представляют научные исследования и конструкторские разработки (16%). Основными способами незаконного получения конфиденциальной информации являлись: вербовка сотрудников конкурирующих организаций; получение информации через поставщиков услуг и консультантов; хакерские атаки на компьютерные системы; технический перехват электронных сообщений; кража документов, материалов и образцов; прослушивание и перехват конфиденциальных переговоров.
В Великобритании, по данным Управления компьютерной безопасности и информационной надежности (OCSIA), потери британских корпораций из-за краж интеллектуальной собственности – конфиденциальных данных по проектам, методикам и разного рода коммерческим тайнам, за год составили почти 9,2 млрд. фунтов стерлингов. Кроме того, в соответствии с обнародованными данными, ежегодные потери от непосредственно организованного промышленного шпионажа составляли 7,6 млрд. фунтов стерлингов. Подчеркивалось, что при этом 1 млрд. фунтов стерлингов пропадает из-за воровства персональных данных.
В Японии, по результатам проверки Министерством экономики, торговли и промышленности 625 предприятий, выяснилось, что в 35,8% из них были случаи утечки информации, связанные с промышленным шпионажем. Основными выявленными методами недобросовестной конкуренции являлись: копирование конфиденциальных документов, в том числе электронных баз данных, сотрудниками за денежное вознаграждение от конкурентов; получение информации через сотрудников, приглашенных работать по совместительству в конкурирующие компании (например, в выходные); через партнеров – поставщиков оборудования.
В качестве примера можно привести факт осуждения двух бывших сотрудников одной из крупных японских компаний. Они были признаны виновными в том, что передали фирме КНР чертежи, представляющие коммерческую тайну. Воришек приговорили к двум годам лишения свободы и штрафу по 13 тыс. долл.
Примерно такая же ситуация наблюдается и в других передовых европейских и азиатских странах.
ЧТО НЕ ЗАПРЕЩЕНО – ТО РАЗРЕШЕНО В России действующее уголовное законодательство не предусматривает ответственности за промышленный шпионаж. Может быть, поэтому в последнее время это явление стало достаточно распространенным.
По данным одной из российских консалтинговых фирм, примерно в 90 из 100 обследованных отечественных компаний и фирм были случаи кражи информации. При этом лишь 5% их руководителей решились подключить к расследованию правоохранительные органы.
Объяснением этому служит то, что обнаруженные факты «промышленного шпионажа» в российских условиях получают огласку только в крайних случаях. Злоумышленникам нет резона обнародовать свои подвиги, а потерпевшей стороне не хочется подрывать свою репутацию. В большинстве фирм интеллектуальная собственность не защищена патентами, свидетельствами и ноу-хау (с введением режима коммерческой тайны).
Приводимые данные статистики даже по ст.183 УК РФ (незаконное получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну) порой весьма противоречивы. За последние пять лет ежегодно фиксируется 200–250 преступлений по данной статье, хотя, по оценке самих правоохранителей, в действительности число преступных посягательств указанного вида на конфиденциальную коммерческую информацию, совершаемых в России, в разы превышает приведенные показатели.
Необходимо отметить, что часть посягательств на коммерческую тайну скрыта в статистике преступлений в сфере компьютерной информации. Речь идет о случаях, когда сведения, составляющие коммерческую тайну, имеют форму компьютерной информации. По данным МВД РФ, общее количество ежегодно фиксируемых преступлений в сфере компьютерной информации, предусмотренных ст. 272 УК РФ (неправомерный доступ к компьютерной информации), составляет уже 3–4 тыс. с тенденцией к значительному росту в ближайшей перспективе.
Кроме того, в РФ право на отнесение информации к сведениям, составляющим коммерческую тайну, предоставлено обладателю такой информации (ч.1 ст. 4 Федерального закона «О коммерческой тайне»), то есть самой организации. Это обстоятельство порождает представление о том, что выявление преступлений указанного вида также в первую очередь дело самого обладателя коммерческой тайны.
Первое в России громкое дело о «промышленном шпионаже», получившее широкий резонанс, было возбуждено в Екатеринбурге в 2003 году. На заводе «Уралмаш» были обнаружены «промышленные шпионы», работавших на конкурентов. Это были две женщины, сотрудницы офиса, за плату копировавшие документы и передававшие копии конкурентам. Изобличили «шпионок» во время передачи копий. Правда, до суда дело не дошло, так как предприятие отозвало иск в связи с якобы незначительностью понесенного ущерба.
Но есть случаи из практики промышленного шпионажа в России, дошедшие до суда. В 2010 году суд города Богдановича Свердловской области вынес обвинительное заключение работнице предприятия по ст. 183 УК РФ. Ее приговорили к выплате штрафа в 13 тыс. руб. Женщину застали с поличным, когда она пыталась проникнуть в компьютерную базу данных предприятия.
Другой достаточно свежий случай обнаружения «технически продвинутого промышленного шпиона» произошел в Карелии. В декабре 2012 года сотрудник крупного акционерного общества Петрозаводска оборудовал одно из помещений, предназначенное для проведения совещаний и переговоров, специальными техническими средствами, которые обеспечивали дистанционный видео- и аудиоконтроль за проведением конфиденциальных встреч и получение коммерчески значимой информации. Как было установлено следствием, сотрудник действовал в интересах конкурентов акционерного общества.
Еще одним показательным случаем привлечения субъектов «промышленного шпионажа» по ст. 183 УК РФ является, как его окрестили в СМИ, «коммерческий шпионаж по-мордовски». В 2010 году в Саранске была выявлена и пресечена противоправная деятельность преступной группы, которая занималась разглашением конфиденциальных коммерческих сведений. В состав группы входили: начальник одного из подразделений предприятия и бывший менеджер, а также сотрудник одного из мордовских коллекторских агентств. Ими продавались сведения с грифом «коммерческая тайна» о деятельности предприятий Мордовии. Причем роли участников группы были четко распределены: действующий сотрудник добывал интересующую конкурентов информацию, бывший менеджер находил клиентов, а третий участник осуществлял договорные процессы.
В течение года конфиденциальная информация «сливалась» конкурентам. Ежемесячная прибыль преступной группы от продажи информации составляла более 100 тыс. руб., а размер упущенной выгоды из-за разрыва долговременных контрактов и возникновения напряженных отношений бывших потребителей с конкурентами составил, по предварительным оценкам, около 200 млн. руб.
Что примечательно, согласно результатам социологических исследований, 77% опрошенных руководителей отечественных компаний считают промышленный шпионаж чрезвычайно эффективным методом рыночной борьбы. По признанию ряда из них «экономическая эффективность кражи имеет большую рентабельность», и «всегда легче применить ноу-хау, разработанное конкурентами, чем тратить огромные деньги на научные и промышленные разработки». Отрицают эффективность промышленного шпионажа лишь 9% руководителей отечественных компаний.
Приведенных примеров достаточно для того, чтобы констатировать, что и до вступления в ВТО в России, в соответствии с общемировой тенденцией, идет нарастание конкурентной борьбы, в том числе с использованием методов недобросовестной конкуренции.
Следует признать, что промышленный шпионаж появился не вчера. Он стал нормой для промышленно развитых стран. Методы недобросовестной конкуренции перерождаются и мутируют во все худшие и изощренные формы. Бороться с ними сложно и полностью искоренить, очевидно, нереально.
Говоря о тенденции развития этого явления, можно с большой долей уверенности ожидать, что в ближайшем будущем в РФ, как уже полноправном члене ВТО, конкурентное противоборство между хозяйствующими субъектами будет усиливаться как внутри страны, так и на межгосударственном уровне, причем не только внутри отраслей, но и между отраслями экономики, в том числе с задействованием механизмов промышленного шпионажа.
КОНКУРЕНТНАЯ РАЗВЕДКА Конкурентная разведка (КР) является одним из наиболее характерных явлений первого десятилетия XXI века. Она эволюционировала как гибридный процесс деятельности по стратегическому планированию и маркетинговым исследованиям. На одном из этапов развития бизнеса компании начали широко применять стратегическое планирование в своей деятельности. Важными составляющими всего этого процесса были анализ конкурента, потребителя и поставщика с использованием во многом теоретико-практических наработок в области военной и политической разведки. Подобно многим инновационным идеям, общее принятие КР деловым миром было достаточно медленным. И сама КР эволюционировала медленно, но сделала резкий рывок за последнее десятилетие.
В настоящее время КР в ведущих западных странах является одной из наиболее эффективных междисциплинарных методологий, позволяющих обеспечить активное информационно-аналитическое сопровождение субъекта предпринимательской деятельности в условиях возрастающих угроз и неопределенности конкурентной борьбы. Ее привлекательность как системы для делового мира заключалась и в том, что она функционирует в рамках действующих правовых норм, не использует уголовно наказуемых средств и ориентирована на цивилизованные способы ведения конкурентной борьбы.
Среди наиболее важных задач, решаемых КР в зарубежных странах в настоящее время, следует отметить:
– обеспечение эффективности ведения бизнеса прежде всего за счет поддержки принятия решений как на стратегическом, так и на оперативно-тактическом уровнях;
– выполнение функций системы «раннего предупреждения», привлекая внимание руководителей различных уровней на ранних этапах возникновения угроз, которые потенциально могут причинить ущерб бизнесу компании;
– поиск благоприятных для развития бизнеса слабозаметных и кратковременно существующих возможностей, которые необходимо использовать и выявление которых без деятельности КР было бы невозможно;
– оказание помощи службе безопасности компании в выявлении попыток конкурирующих и преступных структур получить доступ к корпоративным секретам;
– выполнение функций механизма управления рисками, позволяющее компании эффективно реагировать на быстрые изменения окружающей среды.
Свои результаты КР в основном получает благодаря аналитической обработке огромного количества разнообразных открытых информационных материалов. Однако неправильно было бы утверждать, что ею используются только методы сбора сведений из средств массовой информации или сети Интернет. Большое значение для получения конкурентных сведений играют и иные методы – наблюдение, осведомление, экспертные оценки, использование маркетинговых технологий (анализ конкурентной среды, SWOT-анализ, анализ PESTLE, оценка рыночной цепи, анализ рисков и т.д.), прогнозирование, «деловые игры», бенчмаркетинг, использование сети межличностных контактов и др.
Американский, японский, китайский и западноевропейский бизнес сравнительно давно осознал значение конкурентной разведки и уже на протяжении двух десятилетий успешно ее внедряет в повседневную практику. В частности, из числа 3 тыс. крупнейших компаний США 60% уже занимаются конкурентной разведкой (для 500 крупнейших компаний этот показатель еще выше – 90%). В американских компаниях на конкурентную разведку в среднем выделяется до 2 млн. долл. ежегодно. Затраты на разведывательную деятельность окупаются в среднем в три раза. Около половины информации о положении своей компании на рынке руководители получают от подразделений КР.
Я В РАЗВЕДЧИКИ ПОЙДУ, ПУСТЬ МЕНЯ НАУЧАТ Формирование системы КР, как института управления конкурентной борьбой в различных сферах социальной жизни, в России только начинается, и все больше и больше руководителей осознает необходимость активного информационного обеспечения процесса принятия решения – организации конкурентной разведки.
Как показывают результаты социологических исследований, в настоящее время некоторые российские компании в своей деятельности практикуют ведение конкурентной разведки. Почти каждая пятая российская компания занимается анализом деятельности конкурентов, чтобы, по их признанию, использовать позитивный опыт. Систематическую деятельность по разведыванию профессиональных секретов конкурентов ведут 18% российских фирм и компаний (при этом, по их утверждениям, их наработки носят легальный характер). В свою очередь, как показали результаты опроса, представители 62% отечественных компаний утверждают, что они не ведут разведывательную деятельность в отношении конкурентов. При этом часть респондентов называет подобную практику некорректной и даже безнравственной.
Каковы же причины существующей ситуации с КР в России и возможные пути встраивания нашей страны в общемировую тенденцию?
Прежде всего создается впечатление, что очень многие руководители предприятий не до конца понимают, что рынок – это не только прибыль сегодня и сейчас. Для них, очевидно, является откровением, что есть еще столько деталей и нюансов, без учета которых сегодняшняя курица, несущая золотые яйца, завтра будет делать это для других, поменяв насест из элементарных меркантильных соображений, и что на современном рынке все – товар, а не только то, что перечислено в прайс-листе компании.
Далее, у нас в стране пока не только не осуществляется, но даже не выработана концепция пропаганды полезности использования опыта государственных разведывательных служб в интересах отечественных хозяйствующих субъектов.
К примеру, во Франции за последние 20 лет произошли кардинальные изменения в отношении французских граждан к разведывательной деятельности. А толчком к этому послужило организованное в 1999 году движение отставных специалистов в области разведки по разъяснению ее роли и места в государственном механизме. Специалисты исходили из того, что в мире франкоязычных стран имидж разведки имел отрицательный заряд, подавляющая часть граждан благодаря СМИ являлась жертвой невежества и широкого заблуждения в отношении целей, задач и методов работы разведывательных служб. Мало кто знал диапазон возможностей разведывательных служб, профессиональный уровень подготовки их сотрудников, полезность их деятельности для защиты интересов Франции в политической, внешнеэкономической и других сферах деятельности.
Комплекс мероприятий, осуществляемый движением ветеранов разведывательных служб, был подчинен идее демистификации разведки и объяснению ее истинной роли широкой общественности, а также пропаганде использования опыта разведывательной деятельности на благо заинтересованных сторон в области государственной политики. Образовательно-просветительская деятельность была направлена на широкую аудиторию: трудоспособное взрослое население, студенческую молодежь и школьников старших классов лицеев. Большое внимание уделялось пропаганде престижности профессии сотрудника разведывательных органов, значимости и полезности его деятельности для блага Франции. Достижение поставленных целей осуществлялось путем воздействия на парламентариев, через печатные и электронные средства массой информации и кинематограф. Одним из наиболее значительных достижений в пропаганде культуры разведывательной деятельности стало введение во французскую систему высшего образования двух университетских курсов дисциплин по вопросам разведки.
По всей вероятности, рано или поздно такое понимание станет превалирующим и в нашей стране. Никого не будет пугать, что сотрудник компании будет представляться и партнерам, и конкурентам других компаний и фирм как сотрудник отдела конкурентной разведки, так как это будет предполагать, что он использует только законные методы конкуренции.
Для ускорения этого процесса, конечно же, нужно на законодательном уровне разработать и принять целый комплекс законов, обеспечивающих противодействие промышленному шпионажу, четко определяющих понятия, связанные не только с коммерческой тайной, но и другими видами тайн. В настоящее время насчитывается около 20 видов тайн (аудиторская, врачебная, налоговая, нотариальная, связи, служебная, страхования, судопроизводства и др.), которые упоминаются почти в 100 федеральных законах и около 1500 правовых актах. Очевидно, уже не соответствует реалиям времени принятый 16 лет назад и законодательный документ, определяющий Перечень сведений конфиденциального характера (утвержден указом президента РФ от 6 марта 1997 года №188).
Необходимо также отметить, что эффективность КР в зарубежных странах обусловлена кадровым потенциалом специализированных подразделений компаний и фирм, обладающих высокой профессиональной компетентностью. Для этого за сравнительно непродолжительный исторический период (10–15 лет) в США, странах Западной Европы и Азии были созданы десятки учебных заведений по подготовке специалистов в области конкурентной (другие названия – деловая, бизнес-разведка, маркетинговая) разведки. В Китае несколько десятков университетов ввели специальность «Деловая разведка» в свои учебные планы как отдельную дисциплину. Учебные заведения, в которых на постоянной основе в учебные программы включена дисциплина «Конкурентная разведка», имеются также в Австралии и ряде других стран Азиатско-Тихоокеанского региона.
По мнению руководства американского Общества профессионалов конкурентной разведки (The Society of Competitive Intelligence Professionals – SCIP), в ближайшее десятилетие потребность в специалистах КР будет неуклонно возрастать, что обусловливает необходимость решения актуальной проблемы – расширения сети учебных заведений, создания многоуровневой системы профессионального образования и разработки эффективной междисциплинарной методологии подготовки высококвалифицированных, компетентных профессионалов конкурентной разведки. По мнению ряда ведущих европейских экспертов в области образования, в течение ближайших 10 лет дисциплина КР будет включена во все европейские программы МБА.
В РФ система обучения специалистов только создается, а деятельность существующих в компаниях оборонного комплекса подразделений КР в основном базируется на выходцах из отечественных спецслужб, в значительной степени вышедших либо на пенсию, либо уволившихся по оргштатным мероприятиям. В связи с этим, для того чтобы обеспечить эффективное функционирование российской КР в компаниях и фирмах, необходимо решать безотлагательно проблему создания системы широкомасштабной подготовки специалистов. Причем для этого имеется достаточно солидный научно-методический задел.
Для Российской Федерации, осуществляющей кардинальные преобразования в сфере образования и науки, значимость вопроса организации эффективной системы профессиональной подготовки кадров КР очевидна, так как данный вид деятельности в экономической, политической и социальной жизни государства будет способствовать в наибольшей мере безболезненному вхождению страны в ВТО и выработке эффективной национальной стратегии защиты благосостояния народа. Дело, как говорится, за немногим, чтобы Минобрнауки захотело перевести вопрос организации подготовки кадров в деловую плоскость.
Российские хозяйствующие субъекты (особенно в сфере оборонки) в ближайшем будущем, в условиях все большей глобализации и «игры» уже по правилам ВТО, будут, несомненно, подвержены и промышленному шпионажу, и недобросовестной конкуренции. Одним из видимых цивилизованных путей встраивания в действующую систему конкуренции и увеличения шансов «остаться на плаву» является организация эффективной конкурентной разведки. Это позволит обеспечить получение своевременной информации о деловом и конкурентном окружении, позволит эффективно управлять активами, опираясь в принятии решений на глубокое знание внешней и внутренней среды.
Независимая газета
ertata
