РАЙСКИЙ НОВОЯЗ

Прошлый год для поэтессы, кадуйчанки Марии Александровны Марковой был, если смотреть со стороны, удачным. В феврале в литературном журнале "Знамя" вышла подборка её произведений с предисловием известного московского поэта Михаила Айзенберга. «"Хорошие стихи”, знаете ли, - писал он, - не такая уж редкость. С “хорошими стихами” еще должно что-то произойти: они должны научиться пускать в дело свои хорошие свойства; должны научиться работать, а не просто демонстрировать, какие они хорошие. И что-то действительно произошло при чтении стихов Марии Марковой: я дочитал до строчки “земляника, - зовёт, - земляника” - и вздрогнул, словно это меня окликнули. Такое случается крайне редко, и ошибиться тут невозможно. Поверх авторской манеры, вытесняя и как бы отменяя ее, слышится голос самого стихотворения. Неясно кто, непонятно откуда — сами стихи окликают тебя, говорят с тобой, увлекая в чащу неведомой речи».

В середине года Мария из рук Д. А. Медведева получила премию Президента Российской Федерации для молодых деятелей культуры. "Но выбор достойнейших оказался удивительно точен, - прокомментировала это событие «Литературная газета», рекомендовавшая Машу на эту награду, - с точки зрения прежде всего проблем российской культуры. Мария Маркова, поэт из Вологды, получила премию «за мастерское владение словом, глубину и самобытность взгляда на мир и вклад в развитие традиций российской поэзии». Её стихи спасают от исчезновения «великое русское слово». Пока существует поэзия, оно не так беззащитно перед натиском извне, экспериментами Минобрнауки, эпидемически растущей безграмотностью и культурной глухотой. И в том, что в числе первых лауреатов оказался именно поэт, видится наконец признак понимания этого очевидного факта государством".

Затем поэтесса принимала участие в записях поэтических теле- и радиопрограмм, в частности на телеканале "Культура". А осенью состоялось несколько творческих вечеров. В начале октября в рамках фестиваля академической музыки в областной филармонии совместно с виолончелистом Марком Дробинским прошёл концерт «В просветах речи…». М. Маркова в своём блоге по этому поводу писала: «Многие из вас знают, как я люблю виолончельные сюиты Баха, а вчера я слышала их - рукой подать: семь сюит заполняли пространство, свободное от стихов».
Через месяц в областной библиотеке им. И. Бабушкина прошёл большой творческий вечер поэтессы.  А в самом конце года она стала «Писателем года» по версии журнала «Рандеву».

Поставлю в этот ряд и декабрьскую, правда, не такую многолюдную и не такую громкую, как вышеназванные, встречу М. Марковой с кадуйчанами в районной библиотеке. Встреча была названа так же, как и публикация Марии в журнале «Дети Ра» в 2009 году, - «Райский новояз». Встречу можно разделить на две равные части. В первой получасовке Маша строго и негромко читала стихи:

Нежный Андрей недужный

в городе на Неве

пишет: «Я весь воздушный –

облачком в рукаве…»

Всякая вещь в природе

с буквой накоротке.

Вот он домой приходит.

Щёки его – в муке.

День проишачил целый,

ад себе выпекал.

Спит, согревая тело

в шелесте одеял

лиственных, в невских водах

плавает, как буёк.

Пишет Андрей: «Свобода

горла мне поперёк».

Каменная шкатулка –

город – тюрьма, озноб.

Прямо из переулка

выйдет на свет связной,

ангел, посланник стужи –

градусник на дому.

Пишет Андрей: «Не нужен

больше я никому».

Чуть позже одна из слушательниц то ли спросила, то ли высказала своё отношение: «Я заметила, что стихов про любовь у Вас как бы и нет». На что Маша ответила: «Мне же кажется, что сегодня я только про любовь и читала. Не обязательно же писать про любовь так, как писала Ахматова или как писала Цветаева. Можно и по другому».

Ещё тридцать минут Маша отвечала на вопросы слушателей. Школьники интересовались её детством, отношением родителей к тому, что она делала тогда, как училась. Забавно одно её воспоминание: «У нас была определённая среда в художественной школе. Мы в группе были разновозрастными и наши преподаватели на тот момент были ещё очень молоды. И в то время пока мы пытались что-то там нарисовать, а рисовали мы очень медленно, нас постоянно за это ругали, нам читали всякие прекрасные книги, мы слушали пластинки. "Петрова-Васечкина", например, слушали. Мы знали наизусть мультик "Крылья, ноги, хвост". И мы постоянно его друг другу говорили. А ещё мы воевали с отделением хореографии, дразнили их пипетками. Это было такое позорное слово. Они никак не могли ничего придумать в ответ. Потому что кисточки вроде как не обидно. Хлеще пипеток ничего не было».

Взрослые люди интересовались сегодняшней жизнью Марии: как она распорядилась президентской премией, чем, кроме стихов, ещё занимается. По-моему, ни один из вопросов не остался без ответа.

Много спрашивали (и взрослые и школьники) об отношении Марии к поэзии и к поэтам. О Пушкине Маша сказала так: «Александра Сергеевича я люблю, но нельзя сказать, что я его читаю. Но Пушкин хорош, он должен к каждому прийти в своё время. Мне, я считаю, повезло, потому что в тот год, когда я заканчивала школу, был пушкинский юбилей. Пушкина тогда навязывали, мы обязаны были прочитать почти всё, что он написал, чтобы подготовиться к сочинению. И когда пропускаешь через себя огромное количество материала, помимо того, что в обязательном порядке даётся в школе, ты вдруг выхватываешь такие произведения, которые как раз и надо читать. Например,  стихотворение "Красавице, которая нюхала табак". Пушкин же достаточно шаловливым был. И вообще он на самом деле был невероятным. Я, например, читала у Вересаева, как он по ночам голым писал стихи и стрелял из пистолета хлебными шариками в потолок, а утром любил приглашать друзей и, смущая их своим видом голым, ходил по комнате, по углам которой валялись бумажки, и читал им свои новые, только что написанные стихи. По-моему, это прекрасно».

В наступившем году в московском издательстве «Воймега» у М. Марковой должна выйти новая, первая не самиздатовская книга стихотворений. Представить её Маша пообещала и в Кадуе.

Александр Дудкин

Недавно был день рождения у Маши Марковой. Хоть она отмечала маленький юбилей, но...
Под катом беглая расшифровка фрагмента диктофонной записи встречи Марии Марковой в кадуйской районной библиотеке 15 декабря прошлого года. Вопросы задавали школьники и примкнувшая к ним журналистка районной газеты В. Фомина. И аудизапись: поэтесса читает одно из своих стихотворений. Оно посвященно А. Нитченко.


-Вы раньше рассказики писали. А сейчас прозой балуетесь?

- Я очень бы хотела писать прозу, но не получается.

- Душа не лежит или нет тем?

- Я не умею, я просто не умею. Это не всем дано.

- Чьи стихи Вам нравятся?

- Я люблю Блока, я люблю Пастернака. Блока я, конечно, не всего люблю, я не люблю стихи, которые он посвятил своей прекрасной даме, они мне кажутся занудными. У него есть совершенно прекрасные белые стихи. Из уже ушедших, но современных мне нравится Вознесенский. То, что он такой игровой поэт. Он предоставляет читателю простор для игры языковой  и ума. Есть ещё один современный поэт, который также играет. Его зовут Саша Кабанов. Он живёт в Киеве, украинский поэт, пишущий на русском языке.

- Вы занимаетесь только творчеством? Постоянной работы нету?

- Но творчество это ведь работа.

- Конечно, работа. Но бывает, что пишущий человек параллельно где-то служит.

- Нет, такого, чтобы у меня была постоянная работа, вот такого у меня сейчас нет.

- Значит вы всю энергию, все силы тратите на стихи?

- Я бы не сказала, что буквально все. Я больше на безделье трачу.

- Маша, к вам часто приходит вдохновение?

- Не часто приходит, но я, конечно, стараюсь не упускать.

- С какого возраста Вы пишите?

- С четырнадцати лет, получаться стало только года три назад. А в четырнадцать я писала такие неуклюжие, смешные стихи, мне стыдно за них.

- Я заметила, что стихов про любовь у Вас как бы и нету?

- Мне же кажется, что сегодня я только про любовь и читала. Не обязательно же писать про любовь так, как писала Ахматова или как писала Цветаева. Можно и по другому.

- А как вы относитесь к Северянину?

- Я не люблю Игоря Северянина. Не люблю и не понимаю. Я просто теряюсь.

- Приятно, что есть такие люди, как Вы,  и они связаны с Кадуем.  У вас есть стихи о Кадуе?

- Не сказать, что конкретно о Кадуе. Если я пишу про какое-то место, то да, я использую приметы этого места. Вот я читала стихотворение "Над ключом под судороги…". Вы же знаете, какие у нас холодные речки. И мне бабушка в детстве говорила: прицепи к купальнику булавку, если сведёт ногу, то ты можешь уколоть себя.

- А к Анне Ахматовой вы как относитесь?

- Когда-то она мне нравилась, а сейчас равнодушно.

- А к Пушкину?

- Пушкина я люблю, но нельзя сказать, что я его читаю. Но Пушкин хорош, он должен к каждому прийти в своё время. Мне, я считаю, повезло, потому что в тот год, когда я заканчивала школу, был пушкинский юбилей. Пушкина тогда навязывали, буквально было какое-то насаждение, мы обязаны были прочитать почти всё, что он написал, чтобы подготовиться к сочинению. И когда пропускаешь через себя огромное количество материала, помимо того, что даётся в школе, ты вдруг выхватываешь такие произведения, которые как раз и надо читать. Например "Ода табаку". Пушкин же достаточно шаловливым был. И вообще он на самом деле был невероятным. Я, например, читала у Вересаева, как он по ночам голым писал стихи и стрелял из пистолета хлебными шариками в потолок, а утром любил пригласить друзей и, смущая их своим видом голым, ходил по комнате, по углам которой валялись бумажки, и читал им свои новые только что написанные стихи. По-моему, это прекрасно.

- Читателей интересует, куда вы потратили президентскую премию?

- Я купила квартиру.

- В общем-то стихами можно неплохо заработать?

- Единичный случай ведь нельзя считать нормой.

- В какой школе вы учились?

- В третьей.

- А как вы учились?

- Четвёрки, тройки. И двойки были. Я помню свою первую двойку.  Первую двойку я получила на уроке физкультуры за то, что у меня сломались лыжи, я их не принесла. Я шла домой и плакала. Это был первый класс. Я считал, что это было несправедливо.

- Прочитайте своё первое стихотворение?

- Я не помню. Но оно было про любовь.

- А вы ходили куда-нибудь дополнительно кроме школы?

- Я ходила в музыкалку на художественное отделение.

- А художественное образование помогает написанию стихов?

- Да, помогает. Но не совсем художественное образование, потому что у меня способностей к живописи вообще никаких нет. Дело в том, что у нас была определённая среда в художественной школе. Мы были разновозрастные и наши преподаватели на тот момент были ещё очень молоды. И в то время пока мы пытались что-то там нарисовать, а рисовали мы очень медленно, нас постоянно за это ругали, нам читали всякие прекрасные книги, мы слушали пластинки. "Петрова-Васечкина", например, слушали. Мы знали наизусть мультик "Крылья, ноги, хвост". И мы постоянно его друг другу говорили. Мы воевали с отделением хореографии, дразнили их пипетками. Это было такое позорное слово. Они никак не могли ничего придумать в ответ. Потому что кисточки вроде как не обидно. Хлеще пипеток ничего не было. Мы играли в тряпки-присядки. Грязными тряпками постоянно  друг в друга бросались. Мы бросались друг в друга восковыми фруктами. Я помню, что я одному мальчику заехала мольбертом по голове. Я не знаю, как я его не убила.