Для тех, кто не в теме – предыдущие посты:

1)От 13 октября 

"Изуверство в Кишиневе: массовое убийство собак ко Дню города" - 

http://www.liveinternet.ru/users/2503040/post339863343/

2)От 20 ноября - Живодёры из Кишинёва: Заявления в Генпрокуратуру и МВД РМ - 

http://www.liveinternet.ru/users/2503040/post344055761/   

3) От 11 декабря - Ответ из Генпрокуратуры РМ и гробовое молчание МВД РМ -  

http://www.liveinternet.ru/users/2503040/post346253976/  

4) От 20 декабря - Ответ из Инспектората полиции с. Рышкань: придётся начинать новый раунд - 

http://www.liveinternet.ru/users/2503040/post347127078/

5)От 12 января 2015 г. - Массовое убийство собак: получен очередной ответ -

http://www.liveinternet.ru/users/2503040/post349836979/

6)От 23 января 2015 г. - Расследование массового убийства собак: разговор с Р. Венгером - http://www.liveinternet.ru/users/2503040/post349966587/

Две недели не информировал читателей о том, как продвигается дело с расследованием массового убийства собак 25 сентября 2014 г. на территории Аграрного университета и на конечной остановке тр. 29.Надеялся, что вот-вот, будет составлен хотя бы Протокол о правонарушении, как того требует Закон. Однако, прошло 2 недели и, хотя есть маленькие подвижки, но Протокола до сих пор нет, а, значит, с юридической точки зрения имассового убийства собак не было.

Но давайте обо все по порядку.

23 января с утра я поехал, как договорился 22 января с Р.Венгером и В. Орловым, в Муниципальное управление по безопасности продуктов питания  Кишинэу (далее -  МУБППК) за копиями тех документов, которые  данное Управление разослало -   в связи с полученными моими заявлениями -  для прояснения ситуации с массовым убийством собак по ряду адресов.

В. Орлов мне вручил под расписку копии 3-х документов:

1.Письмо-сопроводиловка МУБППК от 10 ноября к моему первому заявлению от 24 октября в Инспекторат полиции с.Рышкань и переправленное последним  в МУБППК,  разосланное    по трём адресам: а) Аграрному университету (ГАУМ), б) Примэрии Дурлешть (в моем первом заявлении сообщалось, что массовое отравление собак произошло также и в Дурлештах) и в) «Аутосалубритате”.

Как мне пояснил В. Орлов, ни одна из этих организаций не прислало им ответа. Как, впрочем, и мне.

2.Письмо-сопроводиловка МУБППК от 24 декабря уже ко второму  моему заявлению в МВД РМ и Генпрокуратуру РМ, разосланное на этот раз в два адреса:  ГАУМ и «Аутосалубритате”.

Как я уже писал, только ГАУМ ответил МУБППК  и  мне (см. пост № 5 от 12января). «Аутосалубритате” вторично, в нарушение закона, отмолчался.

3. Обращение МУБППК от 24 декабря в Инспекторат полиции с.Рышкань  и Претуру с. Рышкань с просьбой, исходя из п.6 ст. 440 Кодекса о правонарушениях, создать комиссию с участием сотрудника МУБППК для расследования массового убийства  собак.

По словам  В. Орлова, ни Претура с. Рышкань, ни Инспекторат полиции с. Рышкань никак не отреагировали на Письмо-предложение МУБППК.

Я поблагодарил В. Орлова и предложил ему сделать то, что он не сделал сразу же после получения 29 октября 2014 г. моего первого заявления: написать Отношение в Инспекторат полиции с. Рышкань, в котором попросить Инспекторат, согласно п.6 ст. 440 Кодекса о правонарушениях, опросить свидетелей, которых я указал в своих заявлениях, и  составить Протокол о правонарушении.

В. Орлов отказался это сделать, пояснив, что  не он  должен  подписывать  этот документ. Поэтому мне надо  сходить к его непосредственному начальству, который будет подписывать это Отношение – зам. начальнику МУБППК М.Кожокарю. Что я и сделал, благо кабинет М.Кожокаря находился недалеко. Разговор с ним прошёл в деловом ключе и взаимно вежливом тоне. Опускаю детали. Зам. начальника  МУБППК согласился с моими доводами, что надо отправить Отношение в Инспекторат полиции с. Рышкань и обещал дать поручение на этот счёт В. Орлову.

Спустя три дня я позвонил В. Орлову и спросил его, отправлено ли Отношение в Инспекторат полиции с.Рышкань.

-Да, конечно, - последовал ответ.

-А могу ли я получить у Вас копию? – спросил я.

-Без проблем, приезжайте и забирайте.

Я, естественно, поехал и взял копию. На этот раз её мне дали без того, чтобы я расписался в её получении.

-А что, не надо расписываться? - поинтересовался я.

-Мы Вам верим, пояснил  В. Орлов.

Что же, отрадно.

Смотрю на дату Отношения – 23 января. Замечательно! То есть, этот документ был составлен В. Орловым оперативно, в тот же день, когда я беседовал с  В.Кожокарём и последний дал мне обещание, что такой документ будет послан в Инспекторат полиции. Браво, господа! Так бы всегда!

Итак, “мяч” оказался на законном основании на поле у полиции. И теперь она совместно с представителем МУБППК обязана опросить свидетелей, расследовать обстоятельства правонарушения и составить Протокол.

Цитирую п.6 ст. 440 Кодекса РМ о правонарушении: “При обращении иных констатирующих субъектов (а именно таким является в данном случае МУБППК) сотрудник органов внутренних дел обязан оказывать им помощь в констатации правонарушении”.

Выдержав очередную паузу, звоню 29 января 2014 г. по мобильнику участковому инспектору, капитану С. Киминжери.

-Получили ли Вы Отношение из Муниципального управления? - спрашиваю.

-Да, получили, но сейчас я на Семинаре, занят.

Понятно. Повторяю свой звонок утром следующего дня. И тут завязывается между нами достаточно длинный, тягучий   разговор, в ходе которого капитан “отбрыкивается”, как может, от исполнения своих обязанностей. При этом он использует два довода.

Первый, он не обязан, мол, расследовать это правонарушение, ибо это дело констатирующего субъекта. Я напоминаю ему, что согласно п.6 ст. 440 Кодекса РМ о правонарушении, он обязан помочь в этом констатирующему субъекту.

-Помочь да, но не проводить вместо него расследование.

-Так звоните В. Орлову, он же готов сотрудничать с Вами, об этом говорится в Отношении и там указан его телефон.

На том и порешили. Я передаю суть разговора по этому моменту, ибо на самом деле капитан несколько раз возвращался к этому доводу, а я соответственно каждый раз с некоторыми отличительными нюансами убеждал его  в очевидном.

Второй. “Хорошо, мы опросим  свидетелей, а что дальше, мы не сможем установить виновника правонарушения. На 200 %”,  - теперь уже капитан С. Киминжери убеждал меня в бесплодности расследования.

-Давайте действовать согласно Закону и по порядку. На настоящий момент, с юридической точки зрения, не было никакого массового убийства собак. Надо прежде констатировать, что было совершенно правонарушение. Опросите свидетелей и составьте Протокол. Что само по себе важно. А дальше уж начнётся второй этап. И здесь возможны две версии, - и я  изложил их капитану. Опускаю их. Как говорится, в интересах следствия.

И опять-таки, я излагаю суть, ибо на деле, как и в первом случае, капитан многократно пытался меня убедить в ненужности расследования, ибо виновник все равно не будет выявлен.

-Если Вы не будете проводить весь комплекс мер, то, конечно, не будет выявлен. Я готов, со своей стороны, Вам помочь и выйти на место правонарушения, рассказать, что видел собственными глазами, назвать всех свидетелей, ибо в Отношении они не названы – например, - студентка ветфака Влада Стрига, она с одногруппницами спасла жизнь двум отравленным щенкам, Григорий Келя, сотрудник электроцеха. Могу назвать также Ивана Поповича, преподавателя кафедры физвоспитания, или доцента В.В. Марченко. Или диспетчера Свету с конечной остановки тр. № 29 у Аграрного (диспетчер Эмилия Остапчук сейчас в отпуске), водителя Диму с троллейбуса № 1262 маршрута №29 .

Во вторник, 3 февраля  в середине дня я вновь звоню капитану и интересуюсь, звонил ли он В. Орлову, когда он собирается выйти на место? Подтвердил, что готов оказать посильную помощь, просил уведомить меня, когда он приедет для опроса свидетелей в ГАУМ. 

-Я помню, ещё не звонил В. Орлову, собираюсь это сделать, обязательно Вам сообщу, когда определюсь со временем приезда  в ГАУМ.

Впервые у меня возникло сомнение, а действительно ли капитан намерен провести расследование. Или тянет время, морочит мне голову, надеется, что я махну на это расследование рукой. Успокоюсь. Ведь он не записывает имена и телефоны свидетелей, только кормит меня обещаниями. Но я отогнал это подозрение. Ведь я объяснил капитану, что настроен решительно, собираюсь пройти всю дистанцию до конца. Намерен в ходе и по итогам расследования созвать пресс-конференцию.

Через день, 5 февраля, в течение дня дважды звонил на мобильник капитану. Он мне не ответил. Может быть, как и в прошлый четверг, на семинаре, предположил я. Звонил на стационар дважды и В. Орлову, никто не брал трубку. Это было странным, ибо на той стороне всегда отвечали на звонки.

В пятницу, 6 февраля, утром, я решил позвонить В. Орлову и выяснить у него, звонил ли ему участковый. Телефон опять не отвечал.

Тогда я решил позвонить  капитану. Разговор с ним начался  более или менее в конструктивном ключе. Однако финал беседы оказался неожиданным и обескураживающим.

Как и в предыдущих случаях, участковый в очередной раз обещал связаться с В. Орловым. Мол, он ему уже звонил, но телефон не отвечает. Да, это так, подтвердил я. Сам только что звонил. Затем  объяснил капитану, что важно именно сегодня приехать на конечную остановку тр. № 29, ибо там дежурит диспетчер Света, которая является непосредственным свидетелем  массового убийства собак. Точнее – его результата. Два других диспетчера не в курсе, ибо они работают недавно. И тут капитан неожиданно предложил мне самому подойти к диспетчеру Свете и попросить её написать на простом листе формате А4 объяснительную. Я, естественно, отказался, с какой стати она будет человеку с улицы писать объяснительную.

-Кстати, заметил я капитану, В. Орлов тоже по этой причине не стал опрашивать свидетелей. Должен это делать полицейский.

-Хорошо, я позвоню В. Орлову позже, в очередной раз пообещал мне С. Киминжери. Время у нас ещё есть.

-Как же есть? Капитан, прошло уже 4 месяца со дня убийства полсотни собак. До сих пор нет Протокола. Тянете время, Муниципальное управление тоже ведёт себя пассивно. Безынициативно. Неужели Вы все так боитесь Д.Киртоакэ?

-Никого я не боюсь, горячо отпарировал мне капитан. Чувствовалось, что я коснулся больной темы. И вообще, не мое это дело, - неожиданно ошарашил меня капитан С.Кирминжи, -  расследовать убийство собак. Есть констатирующий субъект. Вот пусть он и занимается расследованием, а я занят, у меня много дел Я позже  позвоню В.Орлову. И участковый повесил трубку.

Такого поворота я не ожидал. Ведь 8 дней он худо-бедно обещал мне совместно с В. Орловым опросить свидетелей, составить Протокол, а тут выясняется, что капитан тянул время, морочил, по сути, мне голову. Поведение капитана тем более удивляло, что он немного меня знал. И не мог не понимать, что я обязательно напишу на него жалобу.

Я вновь позвонил В. Орлову, телефон продолжал молчать. Тогда я позвонил в приёмную  начальника МУБППК Р.Венгера, представился и объяснил, что уже второй день не могу дозвониться до В. Орлова.

-Позвоните на его мобильный, -  и секретарь дала мне номер мобильника В. Орлова.

Выяснилось, что В. Орлов не отвечал, так как у него поменялся телефон. Затем я проинформировал его об отказе участкового вести расследование и о своём намерении написать жалобу на капитана С.Кирминжи. Условились, что я перезвоню ему позже, так как он в городе, а не на месте.

Затем я решил проинформировать о случившемся М.Кожокаря. Его телефон не отвечал, я сообразил, что, вероятно, и ему поменяли номер и, позвонив по новому номеру В.Орлова, узнал у его коллеги новый номер их непосредственного начальника.

Выяснив в чем дело, М.Кожокарь признался, что рычагов давления у них, конечно, на полицию нет. Отсутствует отлаженный механизм взаимодействия их Управления и полиции. Затем он попросил у меня телефон участкового, уточнил его фамилию и обещал, что попросит В.Орлова переговорить с капитаном С.Киминжери.

Я поблагодарил М.Кожокаря за оперативное реагирование. Новую Жалобу я всегда успею написать, её рассматривать будут не торопясь, так что если есть альтернативные варианты решения, то лучше пока прибегнуть к ним. На том и расстались.

Резюме: Я пройду всю дистанцию до конца. Поставил перед собой две задачи.

Первую, попытаться обнаружить виновника  массового убийства собак на территории Аграрного университета.

Вторую, выработать для зоозащитников Кишинёва и Молдовы алгоритм действия в тех ситуациях, когда не известен непосредственный живодёр, а есть только предположения. Или -  их вовсе нет. А главное  - попытаться  наладить взаимодействие Управления по безопасности продуктов питания и полиции.

(Продолжение, как Вы понимаете, последует)

19 января я получил, наконец, ответ из Муниципального управления по безопасности пищевых продуктов Кишинёв (далее – МУБППК). Датирован он 16 январём за № 29.И штемпель на конверте также датирован 16 января.

После разговора с Р.Венгером, шефом МУБППК, который состоялся 13 января, я надеялся, что МУБППК начнёт, наконец, подлинное расследование массового убийства собак на конечной остановке № 29 тр. и на территории Аграрного университета с привлечением сил полиции, как того предписывает закон. Тем более, Р.Венгер обещал взять мою жалобу под свой контроль. С формальной точки зрения, обещание он выполнил. Ответ я получил. Но по содержанию этот ответ  удовлетворил меня только частично. Излагаю его содержание.

В ответе 4 абзаца.

В первом из них говорится, что МУБППК действует согласно Закону № 221 от 19 октября 2007.(ЗАКОН РЕСПУБЛИКИ МОЛДОВА от 19 октября 2007 года №221-XVI О ветеринарно-санитарной деятельности)

Во втором абзацесообщается, что МУБППК дважды посылал в Аграрный университет (ГАУМ) и в “Аутосалубритате” копии моих заявлений, с  которыми я обращался  в Инспекторат полиции с.Рышкань, а затем в МВД РМ  и Генпрокуратуру РМ в связи с массовым убийством беспризорных собак на территории ГАУМ.

В своём официальном ответе (копию Ответа получил и я) ГАУМ информирует, что администрация университета ни письменно, ни устно не обязывала своих служащих умертвлять собак. ( При этом МУБППК умалчивает, что в своём ответе ГАУМ признался, что он обращался в соответствующие компетентные органы по поводу наличия беспризорных собак на своей территории).

“Аутосалубритате” же, отказался предоставить необходимую информацию в связи умерщвлением беспризорных собак на территории ГАУМ.

В третьем абзаце говорится о том, что МУБППК в декабре 2014 г. обратился письменно  в Инспекторат полиции и Претуру с. Рышкань с ходатайством о создании комиссии для расследования случая отравления собак  на территории ГАУМ.

В четвёртом абзаце Муниципальное управление по безопасности пищевых продуктов Кишинёв “умывает руки”, то есть сообщает, что, исходя из изложенного и своих полномочий,  он выполнил свои обязанности по решению той проблемы, о которой я написал в своём заявлении.

Сразу же почеркну, что, несмотря на вывод, МУБППК не сделал главного: не опросил свидетелей и не составил Протокол о правонарушении.

После того, как я ознакомился с Ответом МУБППК, я решил уточнить некоторые моменты, а для этого переговорил с участковым, капитаном полиции С.Киминжерь, а затем с тем сотрудником МУБППК, который занимался моей Жалобой – В.А.Орловым.

Телефонный разговор с капитаном полиции С.Киминжерь состоялся в середине дня 20 января. У него я уточнил два вопроса.

Первый, помнит ли он ходатайство из МУБППК в адрес Инспектората полиции с. Рышкань с предложением создать комиссию для расследования случая отравления собак  на территории ГАУМ. Капитан не помнил этого  ходатайство или ему не сообщили.

Второй,главный, обращались ли к нему из МУБППК  за помощью для опросов свидетелей и составления Протокола о правонарушении в связи  с массовым отравлением собак. Он ответил, что не обращались и что инициатива должна  исходить  от МУБППК. Будет такое обращение, и он вместе с сотрудником МУБППК опросит свидетелей.

На следующий день,21 января  в начале 9-го утра я позвонил В. Орлову.

Прежде всего, я обратился к нему с просьбой подтвердить двукратное обращение в “Аутосалубритате” и обращение в Инспекторат полиции и Претуру с. Рышкань, а для этого  передать мне копии  перечисленных документов для написания Жалоб в вышестоящие органы и Генпрокуратуру на эти организации. В.Орлов  отказал мне в  этом, сказав, что может дать исходящие данные указанных документов, но если будет разрешение шефа, Р.Венгера, то он передаст мне копии.

Затем я спросил его о главном, почему не опрошены свидетели и не составлен Протокол о правонарушении. Сотрудник МУБППК на первую часть моего вопроса пояснил, что опрашивать их должны люди в погонах, а ему свидетели, мол, ничего не скажут. А что же касается Протокола – и тут его ответ потерял свою аргументированность, в какой-то мере стал анекдотичным - мол, он получил мое первое заявление спустя месяц после отравления собак, и ни одной мёртвой собаки уже на территории не было.

Вот поэтому я и указал на трёх свидетелей, - возразил я ему, -  а могу добавить ещё десять. Полиция должна опрашивать свидетелей, а не я, последовал ответ.

Спорить дальше с ним не имело смысла. Есть  у него начальство и вышестоящие органы.

После этого, я сразу же позвонил Р.Венгеру. Он меня обнадёжил, что моя просьба о передачи копий отношений и запросов  в перечисленные организации, которые направила МУБППК, будет решён, скорее всего, положительно. Он попросил меня позвонить ему позже. Так получилось, что 21 января мы с ним больше не разговаривали, а 22 он мне ответил, что  уже распорядился предоставить мне копии. Я поднял перед ним и второй вопрос-просьбу: В. Орлов должен послать в Инспекторат полиции с. Рышкань отношение для опроса свидетелей, которые я указал в своей жалобе. Когда приедете за копиями к В. Орлову, переговорите с ним об этом, - был дан мне ответ.

Как Вы понимаете, 22 состоялся ещё один разговор с В. Орловым. Условились, что я приеду утром следующего дня за копиями. Затем я предложил ему сделать то, что он не сделал в конце октября: а) направить в Инспекторат полиции с.Рышкань отношение о необходимости опроса свидетелей и б) составить Протокол о правонарушении, ибо без него самого события отравления собак с правовой точки зрения просто нет.

В. Орлов отказался. После этого между нами началась перепалка: я указывал на  его прямые обязанности это сделать, согласно Кодексу, как констатирующего  субъекта, он же отказывался, приводя то один псевдодовод, то другой. Вроде того, что напишите об этом им сами. Пришлось сказать ему, что если он этого не сделает, мне придётся писать Жалобу в Национальное агентство по безопасности пищевых продуктов.

 - Не надо меня пугать, был его ответ, мне уже 62 года.

 - А мне 65,я Вас  не пугаю, а просто прошу  выполнить свои обязанности, а коли Вы этого не сделаете, то у меня не будет другого выбора, как писать Жалобу.

Условились, что когда 23 я приеду за копиями, мы закончим разговор.

Пришлось ещё раз 22 января беспокоить Р.Венгера. Он посоветовал об этом переговорить с В. Орловым не по телефону, а когда я приеду за копиями, а если тот откажется, зайти к нему, или, если его не будет на месте, к его заместителю, курирующему эти вопросы. На том и порешили.

(Как Вы понимаете, последуют как мои дальнейшие действия, так и пост о них).

Предыдущие посты по данной теме:

1)От 13 октября 

"Изуверство в Кишиневе: массовое убийство собак ко Дню города" - 

http://www.liveinternet.ru/users/2503040/post339863343/

2)от 20 ноября - Живодеры из Кишинева: Заявления в Генпрокуратуру и МВД РМ - 

http://www.liveinternet.ru/users/2503040/post344055761/   

3) от 11 декабря - Ответ из Генпрокуратуры РМ и гробовое молчание МВД РМ -  

http://www.liveinternet.ru/users/2503040/post346253976/  

4) от 20 декабря - Ответ из Инспектората полиции с. Рышкань: придётся начинать новый раунд - 

http://www.liveinternet.ru/users/2503040/post347127078/

5)от 12 января 2015 г. - Массовое убийство собак: получен очередной ответ -

http://www.liveinternet.ru/users/2503040/post349836979/

6)Расследование массового убийства собак: разговор с Р. Венгером - http://www.liveinternet.ru/users/2503040/post349966587/