Во второй половине XIX века в русском языке появляется любопытная разновидность редупликации — удвоение слова (или его большей части) с одновременным звуковым наращением во втором компоненте, употребление своеобразного слова-эха. Слово-эхо чаще всего начинается на «м»: «Какой такой шашлык-машлык»? Эта так называемая «м-редупликация» проникла в русский язык из тюркских языков, возможно через посредство кавказских. В этих языках такая редупликация широко распространена как экспрессивный прием в диалогической речи: она обозначает неопределенное множество предметов и часто выражает неодобрительное или ироническое отношение или к самому предмету, или к собеседнику, ср. турецкое kitap ‘книга’, kitap mitap «книга и какие-то другие книги; книжонки».

Другой разновидностью подобной редупликации является «шм-редупликация» («танцы-шманцы» и т. п.), ср. также: «– Ну, придумай рифму на слово “пакля”, – сказал Цветик. – Шмакля, – ответил Незнайка». Она тоже заимствована: обычно ее источником называют идиш. Интересно, что «шм-редупликация» распространена и в английском языке. Так, знаменитая американская певица Эрта Китт исполнила в 1954 году песню «Mink, Schmink», где аж 12 слов на «шм»: money schmoney, silk schmilk, cars schmars и др.

В сниженной русской речи распространена также «ху-редупликация» (и ее эвфемистический вариант на «фу»), но об этом мы умолчим.