Пуск ракеты Р-36М2 «Воевода».
Хотелось бы поделиться малоизвестными читателям сведениями об уникальных особенностях наших межконтинентальных баллистических ракет (МБР) типа Р-36 и РС-22, созданных в 70–80-е годы прошлого века. Эти самые мощные ракеты были названы в США «Сатаной» и «Скальпелем» благодаря их колоссальному сдерживающему потенциалу. Есть две причины, чтобы вспомнить о них сегодня. Во-первых, 17 октября исполнилось 90 лет со дня рождения их создателя академика Владимира Федоровича Уткина. А во-вторых, руководство России выразило намерение вновь наладить производство подобных ракет.

Обстоятельства появления многозарядных ракет.

Увеличение мощности американских МБР к середине 60-х годов потребовало отказа от наземно-группового способа дислокации наших ракет в пользу их размещения в рассредоточенных до 10 км шахтных пусковых установках (ШПУ) глубиной до 40 м и в боевых железнодорожных ракетных комплексах (БЖРК), способных патрулировать на удалениях до 1500 км от мест постоянной дислокации. Высокая готовность к пуску Р-36 в высокопрочных ШПУ и приспособленность РС-22 к быстрой смене местоположения повысили боеспособность РВСН, озаботив этим США.

Качественный прирост точности МБР США и взаимные договоренности о снижении количества вынудили конструкторов увеличить мощность и защищенность ограниченного числа ракет Р-36.

Однако достигнуть этого дальнейшим углублением ШПУ и утолщением их стен оказалось невозможным из-за больших грузогабаритов ракеты (длина – свыше 32 м, диаметр – 3 м и стартовый вес – более 180 тонн). Здесь-то и проявился талант Владимира Уткина, впервые в мире реализовавшего идею так называемого минометного старта МБР с жидкостными ракетными двигателями (ЖРД). Его суть – в выводе ракеты из шахты пороховыми газами внешних аккумуляторов.

Эта идея и сопутствующие ей конструктивные решения позволили не только использовать старые ШПУ, в 50 раз повысив их стойкость благодаря утолщению стенок и уменьшению диаметра (из-за отказа от каналов, отводящих газы прежде работавших там ЖРД), но и увеличить полезную нагрузку новых Р-36М почти до 9 тонн за счет их большего стартового веса и экономии до 10 тонн ракетного топлива. МБР этого типа эксплуатировались с 1974 до конца 80-х, а их последняя модификация – Р-36М2 «Воевода» – с начала 90-х и по настоящее время. Ракеты типа Р-36М составляли основу нашего ракетно-ядерного щита последние почти 40 лет.

Вне сомнения можно утверждать, что только наличие в конце 80-х годов более 300 наших ракет Р-36М привело США к отказу от своей стратегической оборонной инициативы. Ведь каждая из наших ракет несла (кроме 10 реальных ядерных боезарядов (ЯБЗ) суммарной мощностью до 8 мегатонн тротила) еще и до 10 тяжелых и 1000 ложных их имитаторов – металлизированных целлофановых мешков, имеющих форму ЯБЗ, самораздувающихся в вакууме и летящих там вместе с боевыми блоками. Поэтому в случае одновременного запуска даже десятка таких ракет задуманная тогда американская противоракетная оборона (ПРО) была бы не в состоянии заблаговременно определить и уничтожить реальные ЯБЗ.

Уверенность в скорой естественной смерти нескольких десятков ракет типа Р-36М позволила в 2002 году американцам вернуться к созданию ПРО. Ведь к тому времени у нас их осталось 120 штук, все ныне сохранившиеся Р-36М2 (около 40 штук) изготовлены до 1992 года, последние 12 из них несут боевое дежурство с 1992 года, а остальные – с 1991 и 1990 годов. Срок их эксплуатации периодически продлевается – от первоначальных 10 лет до ныне установленных 24.

Несколько иная судьба была у РС-22 железнодорожного базирования. Первый БЖРК с тремя МБР был поставлен на боевое дежурство в 1992 году. А последние три – сняты с него в 2005 году. Все ракеты и БЖРК (кроме одного музейного) ныне уничтожены. Что касается истинных причин последнего, то о них будет сказано несколько позже.

Уникальность изделий Уткина

Для восприятия многообразия и сложности проблем, впервые решенных Владимиром Уткиным при создании ракет типа Р-36М, вообразите ситуацию. Вам необходимо обеспечить в течение десятка лет 50– секундную готовность к выбросу из довольно глубокой шахты 211-тонной тонкостенной (3 мм) и изготовленной из мягкого алюминиево-магниевого сплава ракеты. К тому же содержащей не только 195 тонн самовоспламеняющихся чрезвычайно агрессивных и токсичных компонентов жидкого топлива, но и ЯБЗ, суммарной мощностью в 400 раз больше подорванной в Хиросиме авиабомбы. При этом все это должно находиться в транспортно-пусковом контейнере (ТПК), вертикально подвешенном, подобно маятнику, на амортизируемой относительно стен ШПУ «люльке».

Требовалось также, чтобы после получения пускового сигнала, он вначале был многократно перепроверен системой управления ракеты, а затем ей подлежало выбрать и ввести полетное задание, учитывающее необходимость оперативного перенацеливания ЯБЗ из-за смены боевой задачи или разворота ШПУ в результате возможного ядерного воздействия по ней противника. Потом требовалось реализовать полученную команду: а) осуществить предстартовый наддув топливных отсеков ракеты; б) заклинить систему амортизации ТПК; в) открыть «крышу» (защитное устройство) ШПУ, предварительно очистив ее от возможных завалов грунта; г) последовательно запустить три пороховых аккумулятора давления, обеспечив тем самым плавность движения ракеты внутри ТПК и ее мощный выброс из шахты на несколько десятков метров.

После этого парящая в свободном полете ракета должна «раздеться», то есть освободиться от ненужных теперь боковых амортизаторов (восемь связанных и падающих вниз полуколец по обе ее стороны), обеспечивших легкое скольжение ракеты внутри ТПК. Затем требовалось сбросить ее поддон, передавший ракете импульс пороховых газов, и увести его в сторону во избежание повреждения ШПУ. При этом должен быть создан желаемый перепад давления в топливных отсеках, при необходимости сбрасывая часть их газовой подушки в атмосферу. И, наконец, находясь в состоянии невесомости, следовало одновременно запустить три ЖРД ее первой ступени, что непросто для баков с колеблющимися жидкими компонентами топлива.

Если же иметь в виду, что после выработки топлива и сброса первой ступени ракеты, а затем запуска ЖРД второй ступени и ее отделения по этой же причине в работу вступал блок разведения полезной нагрузки, выбрасывающий все тяжелые и легкие ложные цели, а затем наводящий (путем многократного включения и выключения специального ЖРД) каждый из 10 своих ЯБЗ на предписанную только ему цель, то можно понять тот научный и конструкторский подвиг, который осуществили в свое время Владимир Уткин и его коллеги-смежники.

Действительно, ведь им, например, впервые удалось: а) применить так называемый горячий наддув баков ракеты, реализуемый путем впрыска одного самовоспламеняющегося компонента в топливный отсек другого; б) создать амортизаторы, десятилетиями сохраняющие упругость под почти 400-тонной нагрузкой; б) разработать систему измерения быстрых и медленных разворотов ШПУ, вызванных воздействием ядерных взрывов; в) обеспечить многолетнюю исправную работу гироскопов с быстро вращающимися роторами; г) оснастить ракету и блок разведения уникальными по эффективности ЖРД.

Вот имена генеральных и главных конструкторов-соавторов Владимира Уткина, чьи заслуги подтверждены несколькими десятками свидетельств на изобретения: Станислав Ус – создатель конструкции корпуса ракеты, Владимир Степанов – создатель ее ШПУ, Владимир Сергеев – создатель системы управления МБР, Виктор Кузнецов – создатель гидростабилизированного комплекса командных приборов, Валентин Глушков и Вячеслав Рахманин – создатели ЖРД.

Ракетный поезд

Во многом аналогичные по оригинальности конструктивно-технологические решения реализованы и при создании БЖРК. Владимир Уткин создал МБР весом более 100 тонн, а вместе с ТПК и устройствами его подъема в вертикального положение – до 130 тонн. Большая длина МБР (около 23 м при предельных для рефрижераторов 22 м) потребовала создания специального складывающегося обтекателя для 10 ЯБЗ.

Нелегко пришлось и Алексею Уткину – разработчику поезда с тремя такими ракетами, которые удалось разместить в трех неразъемных секциях, включающих по три вагона, средний из которых имел восемь осей, а остальные несли часть его веса (более 150 тонн). Кроме того, БЖРК предстояло: а) развивать скорость до 120 км/ч, а после получения команды в течение всего трех минут максимально быстро останавливаться; б) подпирать вагон с ракетой домкратами, отводить к земле тяговую электрическую сеть (если она была); в) раскрывать крышу вагона и выбрасывать ракету с помощью специального порохового аккумулятора; г) запускать двигатели взлетевшей МБР, предварительно наклонив ее другим аккумулятором во избежание повреждений состава исходящей из двигателя струей продуктов горения.

Для справедливости отмечу также и ряд присущих этим БЖРК недостатков.

Ввод их в эксплуатацию потребовал усиления более 15 тыс. км железнодорожных путей, для чего заменили деревянные шпалы на железобетонные и уложили на них самые тяжелые (75 кг/м) и прочные рельсы, причина тому – повышенная удельная нагрузка на железнодорожную колею.

Поезд приводился в движение тремя дизель-электрическими локомотивами, один из которых был в его конце – для рассредоточения на расстояния до 5 км трех пусковых установок и осуществления пуска.

В случае железнодорожного крушения поезда последствия были бы тяжелые. Ведь в ЖРД блока разведения ЯБЗ ракет находились самовоспламеняющиеся компоненты топлива, причем в емкостях из мягкого (алюминиевого-магниевого) сплава, закрепленных на жестких титановых кронштейнах. Рядом располагались баллоны с азотом и воздухом под высоким давлением, аккумуляторы и сами ЯБЗ, которые содержали тогда обычное ВВ, способное сдетонировать в случае длительного пожара.

Как бы подытоживая, не могу не отметить здесь и заслуг Генерального штаба ВС СССР, разместившего ракеты типа Р-36 и РС-22 в самом центре страны. Помимо обустройства и улучшения дорожной сети малоосвоенных тогда территорий такое решение существенно повысило сдерживающую роль РВСН благодаря реальной возможности запуска ракет в ответно-встречном ядерном ударе.

Как США избавлялись от советских ракет

Уяснив опасность возмездия, американцы решили нейтрализовать МБР типа Р-36 своими оперативно-тактическими «Першингами», собравшись их разместить в Афганистане (ближе к нашим ШПУ). Это вынудило СССР ввести туда ограниченный контингент войск. Осознав же невозможность данной затеи, США организовали кампанию по обесцениванию этих ракет. Они утверждали о якобы гарантированном уничтожении 10 ЯБЗ Р-36 одним блоком американских МБР (что сомнительно из-за сложности учета сил Кориолиса – одной из сил инерции – и отсутствия опыта пусков ракет над Северным полюсом). А также пытались дискредитировать по этим же причинам нашу страну, как бы намеревающуюся первой нанести по США удар такими ракетами.

Используя подобную дезинформацию, широко пропагандируемую лоббистами из некоторых институтов РАН, американцы приступили к ликвидации всех наших ракет типа Р-36 по договорам о взаимном ограничении и сокращении стратегических наступательных вооружений – СНВ-1 и СНВ-2. В частности, с помощью первого договора удалось склонить Горбачева к уничтожению 50% этих ракет, а второго – уже Ельцина, ликвидировать не только остальные 154 МБР этого типа, но и все другие наши многозарядные шахтные ракеты. Ненависть американцев к ракетам типа Р-36 проявилась также в их требовании (по СНВ-2) уничтожить все их ШПУ – одни следовало взрывать, а другие заливать бетоном и уменьшать диаметр.

Что касается истинных причин столь поспешного избавления России от своих БЖРК, то ими являются не столько, как обычно пишут, давление США или предательство Ельцина, сколько колоссальные риски возможных с ними железнодорожных крушений. Поясню, что при возникновении на БЖРК пожара эксплуатирующему персоналу предписывалось немедленно покинуть их и удалиться на 2 км. А вот тушить его должны были специальные (вспомогательные) поезда МПС, готовность которых к выезду крушения составляла восемь часов.

Именно это известное американцам обстоятельство позволило им шантажировать наше политическое руководство, и без того напуганное Чернобылем и поэтому быстро согласившееся отказаться от патрулирования БЖРК. Отказу были рады и железнодорожники, так как перестали ломаться графики перевозок и те участки пути, где имелись деревянные шпалы – после прохождения этого поезда под стыками рельсов выскакивали костыли. Это решение было на руку и военному руководству, хотя риск аварий при патрулировании был заменен на риск диверсий с поездами, стоящими под открытым небом вблизи крупных городов и рек России.

Несостоятельна ссылка на Договор СНВ-2, который требовал уничтожения лишь всех многозарядных шахтных ракет и формально не вступил в силу. Однако его положения безропотно выполнялись Россией в период с 1993 по 2000 год. В начале 90-х годов нашей стране был навязан ложный курс на сохранение и воспроизводство наземно-мобильных МБР типа «Тополь», столь же уязвимых, как и прежние ракеты наземно-групповой дислокации, – из-за легкости обнаружения и уничтожения любыми средствами. Дополнительным свидетельством того, что эти новые ракеты не представляют какой-либо угрозы США, служит игнорирование ракет типа «Тополь» во всех упомянутых договорах по СНВ.

У тяжёлых ракет есть сторонники и противники в России

Еще более странными представляются выступления против принятого правительством России решения создать новую тяжелую шахтную ракету с ЖРД и новый БЖРК. Предпосылкой для такого решения стало осознание как неизбежности грядущего передела мира с целью перераспределения невозобновляемых природных ресурсов в пользу США, так и неспособности отечественных СЯС предотвратить связанную с этим внешнюю агрессию. Свидетельство последнего – выводы двух американских профессоров о том, что после 2015 года США могут «безнаказанно уничтожить Россию и Китай одним ударом», так как «российские мобильные МБР редко маневрируют», «испытания новых ракет подводных лодок закончились провалом» и «у России скоро останется лишь 150 МБР».

Поводом для создания тяжелых ракет стал новый Договор по СНВ, который был заключен в 2010 году и который разрешает иметь 800 носителей с 1550 ЯБЗ. Несмотря на запоздалое, но все же правильное решение о необходимости создания новой ракеты, подобной Р-36М и РС-22, оно было подвергнуто резкой критике доморощенными лоббистами США и их союзниками – создателями МБР типа «Тополь». В частности, генеральный конструктор Юрий Соломонов упрекнул создателей новой тяжелой МБР с ЖРД в «подверженности конъюнктуре с ее рыночными связями» и назвал их «мизантропами, демонстративно игнорирующими опасность и не болеющими за своего соотечественника». Далее он назвал новую МБР ракетой «30-летней давности, не обеспечивающей необходимой живучести в ответном ударе и неадаптивной к современным средствам ПРО с элементами космического базирования».

В реальности же ситуация оценивается как абсолютно противоположная. Именно Юрий Соломонов уже затратил десятки миллиардов рублей на ракету «Булава-30», по характеристикам уступающую американскому «Трайденту» 1979 года, а подобного «Тополю» нет нигде в мире вследствие абсурдности этого проекта, а не из-за якобы зарубежной технологической немощи.

«Булава-30» и «Тополь» имеют низкую настильную траекторию, удобную для их поражения американской системой ПРО «Иджис». Она способна сбивать даже более скоростные искусственные спутники. А вот боевых космических средств, пригодных для уничтожения ракет типа Р-36, у американцев нет.

Благодаря колоссальному забрасываемому весу новая российская МБР сможет реализовать все известные способы прорыва любой ПРО – ослепление ее большим числом ложных блоков, окутывание ЯБЗ облаком радиопоглощающей плазмы, доставка их не через Северный, а через Южный полюс Земли, вывод на орбиту планирующего боевого оснащения с непредсказуемой траекторией полета. Вот тут-то и возникает вопрос относительно обновления БЖРК: почему так противятся решению уложить относительно малогабаритную, легкую и уже созданную МБР «Ярс» не на автомобильное, а на железнодорожное шасси? Ведь это решение лишит прежний поезд практически всех недостатков. Уж не потому ли, что подобный проект никак не устраивает заокеанских партнеров?

Самосохранение России – лишь в скорейшем воссоздании МБР типа Р-36М2 и хорошо маскируемого и способного к непрерывному патрулированию БЖРК с облегченной твердотопливной ракетой. Тем более, что все это вполне посильно: конструкторско-технологическая документация сохранена, и у страны есть необходимые производственные мощности. Ведь пока эти системы будут нести боевое дежурство, США никогда не решатся на агрессию.

Так не пора ли ныне живущим соавторам Владимира Уткина и их многочисленным ученикам из Москвы, Воронежа, Санкт-Петербурга, Самары выступить в поддержку и реализовать соответствующее, хорошо аргументированное решение правительства России? И не это ли будет знаком самого большого и искреннего почтения памяти выдающегося конструктора Владимира Уткина?

Петр Белов. Независимая газета

ertata

Москва остается единственным соперником Вашингтона, обладающим ядерным потенциалом, соизмеримым с американским



Перспективы ядерной триады США. (начало статьи)

В американской ядерной триаде приоритет будет отдан авиационному компоненту. Такой вывод можно сделать, в том числе изучив разработанный администрацией Барака Обамы доклад о стратегии использования ядерного оружия Соединенными Штатами Америки. В этом документе однозначно указано, что никто из обладателей ядерного оружия теперь не застрахован от противосиловых действий США.

Согласно американскому законодательству администрация США в случае введения в действие новой стратегии использования ядерного оружия (ЯО) должна направить в конгресс специальный доклад с обоснованием необходимости внесения изменений в ядерную стратегию и их описанием. В нем также представляются обусловленная этими изменениями корректировка политического курса государства, перспективные планы развития ядерных сил, а также их возможные альтернативы.


Необходимость появления подобного документа, судя по его содержанию, вызвана уточнением ядерной стратегии Вашингтона на случай неудачи сдерживания, когда не удастся сдержать противника. Все остальные основные положения политики США в области ЯО, изложенные в NPR-2010 («Обзор ядерной политики»), остались без изменений:

• предотвращение ядерного распространения и ядерного терроризма;
• сохранение стратегического сдерживания и стабильности на пониженных уровнях ядерных сил;
• укрепление регионального сдерживания и уверенности союзников и партнеров в надежности американских гарантий ядерной безопасности;
• уменьшение роли ЯО в стратегии национальной безопасности США;
• поддержание безопасного в эксплуатации, защищенного от несанкционированного доступа и применения эффективного арсенала ЯО.

В новой ядерной доктрине открыто заявляется: «Соединенные Штаты должны быть готовы к тому, что устрашение не достигнет цели». Одновременно Министерству обороны на случай неудачи сдерживания предписывается иметь усовершенствованные планы применения ядерного оружия.

Центральным моментом специального доклада, по нашему мнению, является заявление о необходимости наличия и поддержания США мощного противосилового потенциала, обеспечивающего реализацию указанных планов: «Новые указания (доктрины) требуют, чтобы Соединенные Штаты поддерживали значительный противосиловой потенциал против вероятных противников». В документе также отмечается, что Вашингтон больше не ориентируется на «стратегию минимального сдерживания» и отказывается от «противоценностной стратегии».

Новая ядерная доктрина США декларирует использование ЯО только в чрезвычайных обстоятельствах для защиты жизненно важных интересов Соединенных Штатов, их союзников и партнеров. Причем момент наступления подобных чрезвычайных обстоятельств, судя по отсутствию в специальном докладе каких-либо разъяснений, будет определяться Вашингтоном исключительно по собственному усмотрению.

Понятие «противосиловой потенциал» в новой американской доктрине непосредственно не раскрывается. Однако качественное содержание американского противосилового потенциала напрямую определяется структурой создаваемой стратегической триады США, которая позволяет аккумулировать в нем потенциалы наступательных и оборонительных сил триады одновременно.

Поэтому с учетом сказанного выше можно ожидать, что основной формой задействования американского противосилового потенциала будут не ответные, а превентивные наступательные действия: провозгласив отказ от «противоценностной стратегии», будет нелогичным тратить имеющийся потенциал наступательных сил для нанесения ударов по уже отстрелявшимся пустым пусковым установкам противника.

Несмотря на заявление в специальном докладе о том, что Москва и Вашингтон более не являются противниками, США тем не менее готовят варианты ядерных действий и против РФ. Американское военно-политическое руководство (ВПР) по-прежнему озабочено тем, что Россия остается единственным соперником Соединенных Штатов, обладающим ядерным потенциалом, соизмеримым с американским, имея на вооружении триаду стратегических ядерных сил и обладая большими нестратегическими ядерными силами.

Отмечая существенное уменьшение вероятности внезапного разоружающего ядерного нападения, ВПР США предписывает Министерству обороны исследовать дополнительные варианты сокращения роли ответно-встречного удара в ядерном планировании США, сохраняя при этом возможность для пуска в ответно-встречном ударе в случае принятия соответствующего решения. Хотя объект ответно-встречного удара здесь в явном виде не указывается, тем не менее ясно, что им может быть только Российская Федерация – единственное государство, потенциально обладающее возможностью нанесения разоружающего удара по Соединенным Штатам.

Кроме России в рамках новой ядерной стратегии США намерены поддерживать стратегическую стабильность и с Китаем. Нет сомнения, что именно для «нейтрализации» данных двух государств Вашингтон вынужден сохранять свою ядерную триаду и ему понадобился значительный противосиловой потенциал.

В подразделе доктрины «Ядерное сдерживание и стратегическая стабильность» США открыто предупреждают РФ и КНР, что сохранение (ядерной) триады и возможностей «дозагружать» ядерные заряды гарантирует (американцам), что в случае любого потенциального кризиса в будущем никакой противник не сможет прийти к выводу, что выгода от удара по Соединенным Штатам или их союзникам и партнерам никогда не перевесит потери противника от ответных действий США.

Начиная с Договора о СНП сокращения СНВ Вашингтоном проводились главным образом путем снятия ядерных боезарядов (ЯБЗ) с носителей и перевода их в оперативный резерв с формированием значительного возвратного потенциала. В новой доктрине поясняется, каким образом ВПР США намерено использовать последний в случае появления технических проблем с ЯБЗ или средствами их доставки.

В рамках специальных программ продления сроков жизненных циклов (LEP – Life Extension Program) для каждого из компонентов ядерной триады США было запланировано модернизировать по два типа ЯБЗ: W78 и W87 – для межконтинентальных баллистических ракет (МБР), W76 и W88 – для баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ), W61 – для ядерных бомб, W80-1 – для крылатых ракет воздушного базирования (КРВБ). Работы по программам LEP характеризуются высокой степенью неопределенности, поэтому ожидаемый срок их завершения – не ранее 2030–2050 годов.

Имея в запасе большое количество неразвернутых боезарядов, в случае технического сбоя в ЯБЗ какого-либо типа американские специалисты намерены осуществить его замену внутри компонента ядерной триады на боезаряд другого типа (intra-leg hedge options). Если же текущий запас ЯБЗ не обеспечивает подобной замены, то намечен «маневр» боезарядами между компонентами триады: в другом компоненте триады производится увеличение ЯБЗ на носителях до нужного уровня (inter-leg hedging).

В части непосредственного применения ЯО декларируется стремление свести к минимуму сопутствующий ущерб гражданскому населению и гражданским объектам, чего можно достичь в первую очередь за счет снижения мощности ЯБЗ и повышения точности стрельбы ядерного оружия. Данному направлению модернизации ЯО сегодня вполне отвечают существующие КРВБ и ядерные бомбы, о чем свидетельствует ряд проводимых в США работ. Боеголовки МБР и БРПЛ в условиях моратория на проведение ядерных испытаний США и РФ для этого абсолютно не подходят.

Например, на базе стратегической (В61-7) и тактических (В61-3, -4, -10) ядерных бомб США ведут разработку перспективной ядерной управляемой авиабомбы (УАБ) В61-12. Ядерное зарядное устройство (ЯЗУ) новой бомбы намечено создать на основе ЯЗУ бомбы В61-4, которое имеет четыре значения переключаемого тротилового эквивалента: 0,3/1,5/10/45 кт. Одновременно нельзя исключать возможности разработки для новой бомбы ЯЗУ с еще меньшей мощностью, используя технологический задел, накопленный в США при создании ядерных боезарядов сверхмалой мощности, так называемых мини-ньюков.

В хвостовой части В61-12 вместо парашютной системы планируется установить блок наведения, широко используемый сегодня на американских неядерных УАБ типа JDAM, что позволит обеспечить при дифференциальном режиме действия космической радионавигационной системе (КРНС) «Навстар» точность бомбометания (КВО) до пяти метров.

Приступить к выпуску авиабомб В61-12 планируется в 2019 году.

Не видится особых технических проблем при проведении аналогичных работ (снижение мощности ЯЗУ и повышение точности стрельбы) и в ходе создания перспективных ядерных КРВБ, разработка которых была начата в США в прошлом году по программе ЛРСО (LRSO – Long Range Standoff) для замены КРВБ ALCM и ACM.

В итоге США могут получить реальный противосиловой инструмент, более эффективно обеспечивающий решение задач как стратегического, так и регионального ядерного сдерживания по сравнению с существующими МБР и БРПЛ.

К этому следует добавить: положительной стороной использования стратегической бомбардировочной авиации (СБА) с КРВБ является то, что бомбардировщики могут, поднявшись в воздух, рассредоточиться для обеспечения живучести, а в случае принятия решения об отмене боевой задачи самостоятельно вернуться на авиабазы. ВПР США также считает немаловажным, что в отличие от МБР и БРПЛ бомбардировщики могут быть демонстративно развернуты в регионах, чтобы послать сигнал потенциальным противникам об усилении сдерживания и подтверждении обязательств Соединенных Штатов перед союзниками и партнерами по обеспечению их безопасности.

Конечно, СБА по сравнению с МБР и БРПЛ обладает сравнительно низкой оперативностью применения, однако в условиях превентивных действий, когда нападающая сторона сама выбирает, где и когда нанести удар, невысокая скорость носителей и средств поражения уже отходит на второй план.

Наконец, в специальном докладе США вновь предлагают РФ продолжить сокращения СНВ сторон. На этот раз «на одну треть от уровня, установленного в новом Договоре о СНВ». Данные предложения не могут рассматриваться иначе, как попытка продолжить на практике реализацию особого двустороннего американского подхода к решению задачи ядерного разоружения РФ.

С одной стороны, США, опираясь на свои финансовые и технологические возможности, активно занимаются разработкой новейших наступательных и оборонительных вооружений, находящихся вне процесса ограничений СНВ. Достаточно вспомнить ударные системы большой дальности на базе планирующих гиперзвуковых летательных аппаратов, ядерные КРВБ нового поколения, комплексы ПРО морского и наземного базирования.

С другой стороны, учитывая еще ограниченные возможности создаваемого противосилового потенциала, США через заключение выгодных международных договоренностей ведут своеобразную «подгонку» количественно-качественных параметров СЯС РФ под реальные боевые возможности своего создаваемого потенциала.

В рамках Договора СНВ-3 американская сторона сокращает те свои стратегические вооружения, которые являются для нее балластом из-за невозможности их реального применения в рамках новой ядерной стратегии по экологическим соображениям (американские МБР и БРПЛ имеют боеголовки с ЯЗУ мощностью 0,1–0,6 Мт). Одновременно из-под контроля выводятся КРВБ, которые, как мы считаем, способны обеспечить американцам более эффективное и с приемлемым побочным действием (по сравнению с МБР и БРПЛ) решение стоящих сегодня перед ними задач в условиях, когда не удастся сдержать противника.

***
Авиационный компонент ядерной триады США


Ее основу составят перспективные крылатые ракеты воздушного базирования

Новая крылатая ракета большой дальности

Сократить наряд межконтинентальных баллистических ракет (МБР) и баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ), требуемый для нанесения разоружающего удара по СЯС РФ, американская сторона, судя по всему, намерена за счет принятия на вооружение нового поколения ядерных крылатых ракет воздушного базирования (КРВБ).

Конкурс на разработку перспективных КРВБ большой дальности LRSO, которые должны заменить крылатые ракеты AGM-86В ALCM и AGM-129А ACM, был объявлен в декабре 2012 года. Официально ВВС США предложили принять в нем участие четырем ведущим американским компаниям: «Боинг», «Локхид Мартин», «Нортроп Грумман» и «Рейтеон». В ходе конкурса должен быть определен единственный разработчик и поставщик новой крылатой ракеты.

В 2013 финансовом году на разработку новой ракеты ВВС США выделили два миллиона долларов, в 2014-м – пять миллионов. Затем в течение трех лет ежегодное финансирование работ должно составить 41,7, 209,0 и 352,9 миллиона долларов соответственно.

Принятие на вооружение КРВБ LRSO намечено на середину 2020-х годов, а к 2030-му они должны полностью заменить весь имеющийся парк ракет ALCM, которые до этого момента будут сохраняться на вооружении американских военно-воздушных сил, пройдя модернизацию по программе LEP (Life Extension Program) с целью продления жизненного цикла ракет.

В апреле текущего года помощник начальника штаба ВВС США по стратегическому сдерживанию и ядерной интеграции генерал-майор Гаррет Харенкак заявил в сенате, что разработка ядерных крылатых ракет LRSO будет осуществляться таким образом, чтобы они могли размещаться на всех типах стратегических бомбардировщиков (СБ) – носителях ядерного оружия (ЯО): существующих СБ В-52Н и В-2А, а также перспективных бомбардировщиках LRS-B.

Это же подтвердил и глава командования глобального удара ВВС США генерал-лейтенант Джеймс Ковальски: «В будущем LRSO заменят устаревающие ALCM и будут совместимы с B-52, B-2 и LRS-B».

Тактико-технические характеристики перспективной КРВБ пока остаются закрытыми, однако основные ее параметры могут быть оценены исходя из анализа боевого предназначения и имеющегося в США технологического задела в области разработки крылатых ракет большой дальности, в первую очередь RGM-109E «Тактический Томагавк».

Учитывая глубину планируемых для КРВБ LRSO задач по стратегическому сдерживанию России и Китая, а также достигнутый на сегодня уровень турбореактивного двигателестроения, можно ожидать, что дальность полета перспективной ракеты будет составлять не менее 3–3,5 тысячи километров при средней скорости около 800 километров в час.

Поскольку перспективную КРВБ планируется применять с малозаметных СБ B-2 и LRS-B, предназначенных для действий в воздушном пространстве противника, обладающего мощными интегрированными системами ПВО, можно ожидать, что и сама ракета будет выполняться с применением технологии «Стелс».

Основным типом оснащения КРВБ LRSO скорее всего станет ядерное. Однако в интересах применения ракеты в рамках концепции «Глобальный удар» для нее может быть разработана и обычная боевая часть.

По имеющимся данным, ядерное оснащение ракеты намечено создать на базе ядерного зарядного устройства (ЯЗУ) типа W80-1, W84 или W61, прошедшего модернизацию по программе LEP. Данные ЯЗУ разработаны для оснащения КР воздушного (AGM-86В и AGM-129А) и наземного (ВGM-109G «Грифон») базирования, а также ядерных бомб В61.

Перечисленные ЯЗУ имеют переключаемую мощность заряда, нижний порог которой составляет 3, 0,2 и 0,3 кт. По данному критерию ядерные боезаряды с подобными значениями мощности могут быть отнесены к ЯБЗ малой (1–10 кт) и сверхмалой (до 1 кт) мощности, что делает их чрезвычайно привлекательными с точки зрения минимизации побочного действия. Верхний порог мощности указанных ЯЗУ – 200, 150 и 340 кт соответственно.

Все ядерные зарядные устройства разработаны практически на одной элементной базе, обеспечивающей высокую взаимозаменяемость их узлов. Общее количество выпущенных ЯЗУ указанных типов – 1750, 350 и 3150 единиц соответственно.

Поскольку применение новых ракет планируется в условиях интенсивного задействования противником средств радиоэлектронного противодействия, система управления полетом перспективной КРВБ должна быть комбинированной.

Вероятнее всего, она будет включать инерциальную систему управления (ИСУ) на лазерных гироскопах, корректируемую по данным КРНС «Навстар», корреляционно-экстремальную систему (КЭС) типа PTAN (Precision Terrain Aided Navigation), а также систему конечного наведения. По оценкам, подобный состав системы управления КРВБ обеспечит ей точность стрельбы (КВО) не хуже трех – пяти метров. КЭС PTAN, которая должна использоваться для коррекции ИСУ при потере или подавлении сигнала от КРНС «Навстар», по принципу действия практически аналогична известной системе «Терком».

Отличие заключается в том, что с помощью входящего в состав PTAN интерферометрического высотомера определяются не только относительные высоты точек поверхности, но и углы наклона линий рельефа местности.

В совокупности с использованием трехмерных цифровых карт местности это позволяет отказаться от задействования необходимых для функционирования КЭС «Терком» районов коррекции, устраняя тем самым предсказуемость направленности удара КРВБ.

В интересах допоиска мобильных объектов удара, а также получения текущей информации об обстановке вдоль маршрута полета на ракете может устанавливаться видеокамера.

Очевидно, что перспективные КРВБ будут иметь двустороннюю линию спутниковой связи, как у RGM-109E «Тактический Томагавк». Причем скорее всего их оснастят аппаратурой высокоскоростной помехозащищенной спутниковой связи AEHF (Advanced Extremely High Frequency) КВЧ-диапазона, обладающей высокой степенью живучести в условиях ведения ядерной войны.

Такая же аппаратура сейчас устанавливается на борту бомбардировщиков В-2А и В-52Н. Это позволит осуществлять информационный обмен между пунктами управления, бомбардировщиками и ракетами, что соответствует американской оперативной концепции «Ведение боевых действий в едином информационно-коммуникационном пространстве».

Включение ракет в контур будущей глобальной информационно-управляющей сети обеспечит возможность перенацеливать их в полете, получать от них видеоинформацию вдоль трассы полета, данные о техническом состоянии ракет, работе их БРЭО и т. п.

Имеющийся в США значительный научно-технический задел по основным системам перспективной ракеты (двигатель, планер, боевая часть, аппаратура связи и навигации) в совокупности с достаточно большим, по американским меркам, располагаемым сроком разработки позволяет сделать утвердительный вывод о высокой степени успешности создания КРВБ LRSO.

Ядерная стратегия

Применение КРВБ в качестве средств поражения при нанесении превентивного разоружающего удара по группировке СЯС, состоящей из мобильных и защищенных стационарных ракетных комплексов, более целесообразно, чем задействование для этой же цели МБР и БРПЛ.

Если КРВБ при действии по мобильным комплексам обладают возможностью перенацеливания в полете по данным внешнего целеуказания, то сегодняшние МБР и БРПЛ этого сделать не могут.

В последнем случае единственным выходом является беспропусковое накрытие боеголовками всей территории, куда потенциально может переместиться мобильный комплекс за время полета БР до цели, что значительно увеличивает наряд средств поражения.

Что касается поражения защищенных стационарных комплексов, то КРВБ и здесь благодаря более высокой точности стрельбы имеют преимущество: например, вероятность поражения КРВБ типа ALCM защищенного объекта с инженерной стойкостью по избыточному давлению во фронте ударной волны, равному 70 кг/см2, составляет 0,85, а МБР типа «Минитмен-3» – 0,2.

Как уже отмечалось, наличие в составе РВСН многочисленной группировки подвижных грунтовых ракетных комплексов (ПГРК), часть из которых постоянно находится на маршрутах боевого дежурства, значительно усложняет нанесение разоружающего удара по СЯС РФ.

Очевидно, что в этом случае реализация подобного удара будет невозможна без наличия системы непрерывного контроля за перемещением ПГРК в их позиционных районах, обеспечивающей определение и выдачу координат ракетных комплексов на средства поражения в реальном масштабе времени (РМВ).

Основные принципы построения подобной системы контроля были изложены в ядерной стратегии США 2002 года (NPR-2002). Представляя ее конгрессу, министр обороны Дональд Рамсфелд заявил следующее: «Чтобы успешно выявлять и сопровождать мобильные цели до того момента, когда будет спланировано и осуществлено их поражение, необходимо решить ряд сложных проблем в области сбора и обработки информации. Современная спутниковая группировка не отвечает требованиям обеспечения борьбы с подвижными целями. Планируемые усовершенствования данной группировки создадут новые возможности по оперативному и точному обнаружению и сопровождению мобильных целей от момента их развертывания из пунктов базирования до возвращения в эти пункты. Для этого потребуется создать средства, способные в дискретном или непрерывном режиме отслеживать районы развертывания целей во взаимодействии с автоматическими системами, находящимися в этих районах».

Таким образом, перспективная система контроля, вероятно, будет представлять собой комбинированную систему наблюдения, включающую в свой состав космические и воздушные средства разведки, а также сети разведывательно-сигнализационных приборов (РСП), заблаговременно развернутые в позиционных районах ПГРК. Доставка и развертывание РСП в указанных районах скорее всего будет осуществляться с помощью беспилотных летательных аппаратов или крылатых ракет в период, непосредственно предшествующий нанесению удара.

За прошедшие с момента введения в действие NPR-2002 десять лет в США для замены космических аппаратов радиолокационной разведки (КА РЛР) «Лакросс» создано новое поколение КА РЛР на базе РЛС с синтезированием апертуры (САР) антенны. Разработка новых КА велась по программе «Фиа» (FIA – Future Imagery Architecture). Сейчас на орбитах находятся два аппарата из пяти запланированных. Они были выведены на околокруговые орбиты высотой 1070–1100 километров и наклонением орбиты, равным 123 градусам.

Не исключено, что новые КА будут также задействованы в интересах экспериментальной отработки в условиях орбитального полета крупногабаритных развертываемых антенн большой длины (до 300 м) для перспективных РЛС с САР.

Активно продолжаются работы и в области создания компактных РСП, предназначенных для установки с воздушных носителей на удалении в несколько тысяч километров от пункта приема информации.

В рамках программы Global Strike NRT-BDA разрабатываются сейсмохимические датчики, обеспечивающие определение дальности до движущегося транспортного средства, типа его двигателя (дизельный-карбюраторный), типа шасси (гусеничное-колесное), функционального состояния (груженый-пустой) и т. п.

Парашютируемые датчики массой около двух килограммов имеют оборудование для определения собственного местоположения по данным КРНС «Навстар», а также аппаратуру передачи полученных данных на пункт приема через спутник. Основная сложность сегодня, как выяснилось, заключается в создании мощных компактных источников питания для увеличения времени работы датчиков с достигнутых четырех – шести часов до нескольких дней.

Очевидным минусом применения стратегической бомбардировочной авиации (СБА) с КРВБ в качестве главного средства нанесения превентивного разоружающего массированного ракетно-ядерного удара (МРЯУ) является сложность скрытия факта массированного взлета СБ и значительное время предупреждения, обусловленное большой продолжительностью полета носителей КРВБ до рубежей их пуска.

В этой связи можно полагать, что массированный ядерный удар КРВБ с разоружающими целями будет наноситься исключительно на заключительной стадии эскалации войны с применением обычных средств поражения, поскольку реализация подобного удара в мирное время и в период непосредственной угрозы агрессии по указанным выше причинам маловероятна.

Только в условиях военного времени появляется потенциальная возможность ввести атакуемую сторону в заблуждение относительно истинных целей ядерного разоружающего удара КРВБ путем его «маскировки» в череде нескольких последовательных массированных ракетно-авиационных ударов обычными КРВБ. При этом масштабы и последствия последних не должны ставить атакуемую сторону перед необходимостью применения ею собственного ЯО в качестве ответной меры.

К тому же развертывание сетей РСП в позиционных районах мобильных стратегических ракетных комплексов, представляющее собой достаточно длительный и сложный процесс, связанный с вмешательством в сферу государственных интересов другой стороны, реально возможно лишь в условиях военного времени.

Применение КРВБ или КРМБ в обычном оснащении для нанесения превентивного разоружающего удара по СЯС РФ представляется маловероятным. Это не только на несколько порядков увеличит наряд средств удара и усложнит его организацию, но и потребует создания дополнительной, достаточно сложной в техническом плане системы глобального контроля итогов нанесения удара.

Так, в результате применения обычного высокоточного боеприпаса элементы ракетного комплекса могут получить определенные повреждения, однако если при этом не произойдет подрыва самой ракеты, сделать однозначный вывод об эффективности удара будет невозможно.

Выводы

Новая американская ядерная доктрина прямо предполагает создание США мощного противосилового потенциала, обеспечивающего решение задач как стратегического, так и регионального сдерживания. В случае, когда сдерживание не достигнет цели, Вашингтон готов использовать свое ЯО для нанесения превентивного удара по ядерной инфраструктуре потенциального противника.

В связи с глубоким сокращением стратегических наступательных вооружений США и РФ, МБР и БРПЛ Соединенные Штаты нанести в настоящее время разоружающий удар по СЯС Российской Федерации неспособны. Можно полагать, что в ближайшем будущем роль основного средства разоружения СЯС РФ будет отведена СБА США, вооруженной КРВБ.

Соединенные Штаты приступили к созданию нового поколения ядерных КРВБ, которые, как ожидается, будут обладать высокой точностью стрельбы, большой дальностью и малой заметностью. На ракетах установят ядерные боевые части с переключателем мощности, усовершенствованные системы навигации и помехозащищенные высокоскоростные линии передачи данных. Этими ракетами оснастят все без исключения типы американских СБ – носителей ЯО.

Нанесение разоружающего удара по СЯС РФ возможно только при наличии комбинированной системы непрерывного контроля за перемещением ПГРК в их позиционных районах, обеспечивающей определение и выдачу координат ракетных комплексов на средства поражения в РМВ. Система контроля будет включать космические и воздушные средства разведки, а также сети разведывательно-сигнализационных приборов, заблаговременно развернутые в позиционных районах ПГРК.

Нанесение массированного разоружающего удара ядерными КРВБ США по СЯС РФ наиболее вероятно на заключительной стадии эскалации войны с применением обычных средств поражения.

Михаил Цурков, начальник отдела НИЦ ПВО 4-го ЦНИИ Минобороны России, кандидат технических наук, доцент
Андрей Шушков, старший научный сотрудник НИЦ ПВО 4-го ЦНИИ Минобороны России

«Военно-промышленный курьер» № 37,38 сентябрь 2013 г

Перспективы ядерной триады США. (начало статьи)


ertata