Смотрю сейчас передачу, посвящённую памяти Юрия Яковлева. Ну, понятно, что все рассказывают, какой он был замечательный, добрый, талантливый – другого как-то и не ожидается пр и воспоминаниях о таком прекрасном артисте.

Но вот что мне заметилось: чуть ли не каждый второй рассказ о его работе в театре или кино (а там, к счастью, в основном говорят именно о творчестве, а не о личной жизни!) – это просто пощёчина (пусть и неосознанная) большей части современного кинематографа. Когда рассказывают, как какую-либо сцену снимали три съёмочных дня – и не потому, что плохо работали, а потому что хотели добиться лучшего результата; когда рассказывают, как Пырьев (у него Яковлев играл князя Мышкина в "Идиоте") проигрывал с актёрами каждую сцену; когда вспоминают, как Яковлев в работе над ролью исписывал книгу пометками, примечаниями и ремарками; когда делятся случаем, как он, увидев впечатливший его случай на улице, пришёл и предложил режиссёру переснять уже готовую сцену, потому что наконец нашёл, как её играть... Когда сравниваешь с тем, как сейчас пекут фильмы, когда видишь фальшивую, неубедительную, неумелую игру...

Нет, я не говорю, что сейчас вообще никто из режиссёров не работает с актёрами, что сами актёры не обдумывают роли. Наверняка это где-то есть. Но, увы, не в массовых масштабах. В массе же я вижу шаблонные сценарии, растиражированные ходы, очень примитивную игру, неглубокие характеры. Сейчас съёмки гонят вперёд – какие там дубли, какая работа над образом, когда надо как можно скорее выдать продукт, а там уже пипл схавает. В некоторых сериалах, как мне довелось узнать, даже сценарий не пишется – только обозначается общее содержание сцены, а всё остальное отдаётся на импровизацию актёров (не знаю, насколько можно доверять этой информации, правда, – но когда видишь некоторые сцены, в это очень даже верится).

И ладно бы это только моё злопыхательство говорило. Так ведь это все повторяли – и молодые, и старые работники кино: сейчас так не будут делать, сейчас так не станут работать. И как это обидно – ведь делали же, ведь работали. Могли же!

Настроение сейчас - разнообразновское

В колонках играет - сопение и гул

Есть что-то магическое в воде питерских каналов. Сижу сейчас у окна, замотавшись в одеяло, и смотрю на бегающие по воде огни. Вода как живая. Темная и какая-то слегка буйная, она совсем не похожа речки средней полосы. Прямо подо мной - канал имени Грибоедова, прямо - монументальная глыба Казанского собора, справа - праздный Невский и поражающий воображение дом Зингера. В коридорах - шум шагов - наши соседи вернулись с ночных прогулок. Так странно - я жил в шикарнейшем номере по-аристократически утонченной "Астории", но в душу запал именнно этот вид из скромного, но стильного хостела. Под окном снуют люди, бежит вода, грохочет Невский. Мы с Лизой как будто попали в фильм "Питер ФМ"... И это кино нам по душе... )

В прошлом году ноябрь был куда мрачнее и сумрачней (есть, есть в этих словах некая поэтическая тавтология, но мне она нравится). А в этом природа словно извиняется за паршивое лето и отвратительную первую половину осени, – солнечно и довольно тепло. А в выходные, вроде бы, будет ещё теплее.

Иногда я хожу с работы самым длинным, и оттого самым желанным путём. Желанен он не потому, что мне не хочется домой, а потому, что хочется ходить разными дорогами. Когда долго не бываешь в каких-то местах, все изменения ярче и заметней. Поэтому, когда проходишь какой-то дорогой раз в две недели, рельефнее выглядят потерявшие листву деревья или новый построенный дом.

Сегодня лужи хрустят, небо прозрачно такой синеватой бледной чистотою, которая может быть лишь осенью, а на траве кое-где – изморозь. Как быстро подошёл к концу две тысячи тринадцатый. Осталось меньше полутора месяцев.

Касательно последней фотографии – ах, как жаль, что фотоаппарат не в состоянии передать ту солнечную пыль, что клубилась на дороге!

Настроение сейчас - засыпательское

В колонках играет - телевизор

С праздником революции!

И в качестве бонуса – рассуждения Вассермана на тему сегодняшнего дня.

---------------

Всемирно значимый день. О Седьмом ноября

Седьмое ноября важно для всей мировой истории прежде всего как напоминание неотвратимости последствий от отказа элиты от участия в жизни народа.

Сейчас велено считать, что тогда произошёл всего лишь вооружённый переворот под руководством группы не очень понятных заговорщиков. Даже сами коммунисты в первые несколько лет своей активной деятельности говорили про октябрьский переворот. Но это как раз неудивительно. Как отмечал Есенин, «лицом к лицу лица не увидать — большое видится на расстоянии» — действительно только через несколько лет стало ясно, что речь идёт не только о перевороте в государственной власти, не только об использовании новой формы управления государством и обществом (тех самых Советов), но и о радикальной перемене всей жизни, включая её хозяйственную сторону. То есть именно о революции в самом строгом смысле слова.

Да и причина тех событий уж никоим образом не заговор. Просто соучастники февральского государственного переворота (а тогда был именно переворот, поскольку изменились в какой-то мере формы государственного управления, но осталась прежняя система устройства хозяйствования) провалились так быстро и с таким треском, что их судьба по сей день может служить уроком самым разнообразным белоленточникам. Уроком на тему: не умеешь — не берись. И это напоминание о том, что неумелые опасны всем, включая самих себя, — тоже очень серьёзный, на мой взгляд, урок октября.

Хотя, к сожалению, как доказывает обширный мировой опыт — тогдашний и нынешний, эти уроки воспринимает всерьёз далеко не каждый из тех, кому следовало бы. Я очень надеюсь: даже если до самих белоленточников это не доходит, то по крайней мере наш народ ещё достаточно разумен, чтобы не отдавать власть в те руки, которые очевидным образом могут с ней не справиться. И это тоже урок — правда, уже не урок октября, а урок значительно менее давних времён, практически это урок наших лихих девяностых.

Что касается уроков, последовавших не непосредственно в октябре, а несколько позже — главный из них, на мой взгляд, в том, что наша страна только благодаря радикальному изменению всех основ хозяйствования, только благодаря переходу к коллективному хозяйствованию и в городе, и на селе смогла решить громадный спектр грандиозных исторических задач: от ускоренной индустриализации до столь же ускоренного всеобщего и достаточно эффективного образования.
От 4-го до 7-го: один ноябрь одной страны

Да, сейчас очень любят приводить статистику роста образовательной сети в последние пару десятилетий Российской империи, но при этом старательно умалчивают о таких «милых» подробностях как циркуляр «кухаркины дети» — фактически прямой запрет на полноценное среднее, не говоря уж о высшем, образование для выходцев из низших слоёв общества. Кстати, предки подавляющего большинства тех, кто сейчас ругает злых большевиков, сами в имперское время подпадали под этот циркуляр и другие подобные ему проявления бюрократического и сословного высокомерия.

Любят также указывать на высочайшую в мире скорость развития Российской империи в последние полвека перед Первой Мировой войной. Но при этом забывают: доля России в валовом мировом продукте все эти полвека падала. Тогда как доля следующих за нею по отчётным темпам развития Соединённых Государств Америки и Второй Германской империи в этот же период возрастала. Причина понятна: наши конкуренты развивались в основном на собственные средства (а если брали кредиты — то направляли их по собственному усмотрению), а Россия сделала ставку на зарубежные инвестиции, инвесторы же вкладывались в то, что дополняло их собственные хозяйства, позволяя им — а не нам! — расширять своё присутствие на мировом рынке. Не говоря уж о том, что разрозненные инвестиции так и не сложились в единый хозяйственный комплекс, где усилия разных производств взаимодополняются и взаимоусиливаются: наши предприятия до революции постоянно нуждались в импорте куда больше, чем их контрагенты — в нашем экспорте. Так что плоды индивидуального хозяйствования оказались горьки, а порою даже отравлены.

Только благодаря коллективному хозяйствованию страна избавилась от регулярных — в среднем раз в три года — голодовок. Только благодаря коллективному хозяйствованию страна смогла вообще концентрировать все свои силы на жизненно важных направлениях. Да, при этом естественно приходилось временно ослаблять усилия на направлениях не столь важных — так ведь за всё надо либо платить, либо расплачиваться, и я полагаю, что за своё развитие мы заплатили в целом гораздо дешевле других стран, решавших сходные исторические задачи.

Ну, и напоследок — выскажу надежду, что какая-то часть этих уроков найдёт отражение в умах наших школьников, несмотря на все оглупительские усилия авторов нынешней концепции единого учебника истории.
 

Источник.

В колонках играет - разные негромкие звуки

Бывают фотографии, сделанные в “удачный момент”, или в “удобном ракурсе”. И глядя на эти фотографии, порой, не сразу понимаешь, что к чему. Люди кажутся непропорциональными, на снимке вдруг начинает мерещиться ...