Хорёк может долго, долго, долго спать. Спать по-всякому: клубочком, на спинке, раскинув лапки, на пузике. Свесившись из своего гамачка. Иногда даже сползая с него во сне на пол клетки. Долго спать. Поднимет мордочку, глянет на тебя и дрыхнет дальше. Кстати, клетка - понятие условное. Набегавшись по квартире, Сара с удовольствием возвращается в чистую клетку сама. Не как в тюрьму, а как в свой домик.
      Когда Сара не спит, она может заняться вашими стельками. Свалить пару цветков с подоконника. Вскарабкаться по шторе на карниз и, не дойдя да его середины, рухнуть на пол. И тогда ты с замершим сердцем прислушиваешься и заглядываешь за край дивана. "Фууух, жива. Тьфу-тьфу-тьфу".
       Кот играть не желает - мальчик что ли? Он шипит и отгоняет Сару лапой. Пёс вообще считает себя главным. И пасть у него - как раз Сара поперёк. Однажды он не выдержал и не просто сказал "гав", но и чавкнул. Не всерьёз. Сделать из одной нежненькой хорочки две - это даже зубы не нужны. Сара опешив, так и замерла перед носом Соломона в недоумении: как же так?! Я же по-доброму. А мы перепуганно бросились орать на Соломона.
      Лампа, затонувшая в аквариуме - это... ну это ж только раз и случилось. А ламп-то четыре. Может лечь на спинку и лапками ловко открывать дверцы. А дальше уже вверх-вниз по всему шкафу. Аааа вот ещё. Запасливая она у нас. Не углядишь и будешь ползать на коленках, принюхиваться: да где ж оно так воняет?! Запасливая, но не жадная. Если не найдёшь, то через пару дней вынесет протухший, весь в паутине кусочек, мол, ешьте такое сами.
      А ещёёёё... А ещё, а ещёёёё хорочка может, повалившись на спинку, сражаться с вашей рукой. То тут, то там нежно прикусывая острыми зубками. Может держать когтистыми пальчиками ваш палец, как большую сардельку. Может умильно зевать и чихать, как и все четверолапые с маленькими мордашками. Может вскарабкаться по футболке на плечо и пофыркивая-рассказывая, вылизать вам ухо. Может скакать по коридору наперехват вашей ноги. (Осторожно,  не подфутбольте.) Просто носиться, озабоченно что-то бухтя. Изогнувшись вопросительным знаком, прикольно пятиться, отступая. Так и влетает под шкафы задом. И тут же высовывает мордочку: давай, играть ещё.
       Но самое-самое - это доверие. Когда, озверев от очередного слетевшего с подоконника горшка, я орал и тряс над останками цветка маленький тёплый комочек. На секунду спрятавшись, Сара тут же вернулась и безропотно разрешила взять себя на руки. И как же мне-великану тогда стало стыдно.