art ma-zaika

MelancholiA

в этом городе я по-прежнему умудряюсь видеть солнце. такое бергамотовое, похоже на дольку лимона в море чайного цвета. иногда тут идет сладкий снег, который я размешиваю раскаленной алюминиевой ложечкой в купе. а иногда солнце опускается на дно, потому что над морем идет сильный дождь, похожий на чьи-то слёзы. как будто осень или поздняя весна...

если я решусь надолго покинуть этот город, прописанный во всех подростковых драматических блокнотах колючими и дерзкими рифмами, то, скорее всего, просто променяю его на другую улицу. город Петербург держит меня на расстоянии, но где-то возле своего сердца. как настоящий мужчина.и как мужчина, он носит помятый цилиндр и черный блестящий фрак, взятый где-то напрокат, на голое тело. он пьет дешёвый коньяк и стреляет глазами из раскрытых настежь окон, лежа на спине и закинув ногу на ногу. иногда мужчина Петербург рифмует мое имя с какими-то сумасшедшими невероятными существительными.

мы с ним улыбаемся по утрам, а позже тихонько плачем под пуховым одеялом и непрекращающимся питерским полуджазом. вечно не выспавшиеся и уставшие после алкогольных променадов под низким небом и тусклым светом редких фонарей и светофоров. у нас с Петербургом под глазами синяки, что роднее всех шрамов и родинок.

Петербург - мужчина истеричка. ближе к утру, после случайного секса на холодных подоконниках, он взывает на контрабасах своей убогой души и умоляет остаться, шататься с ним по вытянутым зеленым набережным, где нервно плещутся окурки. тянет еще за руку, больно, до следов малиновых на бледной высохшей коже. если не уеду, то полетят мимо янтарные крепкие утра с кубиками сахара и пепельницами в чашках, бессонные ночи со звездами на асфальте, короткие дни, ржавые крыши, холодные маршрутки и поезда с блокнотом и ручкой, грязные туалеты, липкие барные стойки, чужие скрипучие паркеты, звонки полудрузьям-полупсихологам.

вот о чем орет на меня мужчина Петербург, висит на мне бременем неизбежной нежности и невской безбрежности. он тоже знает, как больно прощаться, потому что уже давно без слез, с каким-то сухим комком в пропитом или осипшем горле.

а нельзя здесь плакать: меланхолия уже заранее вбита в детские карточки и на оранжевые клеёночки в роддомах рядом с параметрами веса и роста. Да, да. 3 кг 53 гр, 54 см, меланхолия. Миша. или Наташа. ах, к чёрту. пойду опылять свои духовные деликатесы. доброго всем вечера

Марго Звездочётка

Фото: © Copyright . vezenin

  Вид с Андреевской набережной.

  ***

По израильски холодный зимний вечер. Неприветливое море. Пустые прибрежные кафе. Безлюдный берег и безлюдная набережная Бат-Яма.

Дальше

После набережной в Акко-цафон, естественно было посетить и ее более северную соседку.

Дальше