В одной из заброшенных деревень вятской глубинки с весны и до поздней осени можно встретить странную парочку.  Мужчину на вид лет сорока, широкоплечего, среднего роста с ампутированными пальцами на обеих кистях рук и женщину на две головы выше своего спутника, длинную, как жердина, с бельмом на правом глазу. В последние время кое - кто видал с ними худенькую девчушку лет пяти. Она, словно маленький воробышек прыгала на тоненьких ножках от одного к другому. На лице, как рассказывают - огромные веснушки. На затылке лоснящиеся волосы собраны в два "мышиных хвостика". С наступлением же первых заморозков, эта пара исчезла незнамо куда.
- Да это ж, перелетные птицы, на юг улетели!- смеется мой приятель - охотник. Именно он первый наткнулся на их одинокое жилище, охотясь по направлению к Вохме. Да, не парься ты! Если интересно, придет весна - познакомлю.

Прошла зима с лютыми морозами. Зацвела черемуха. Приятель не забыл обещания. И вот мы в пути.
Доехали на обшарпанном "Запорожце" сколь позволяла дорога.
- Глухомань, глухомань кругом!- радовался незнамо чему мой попутчик. Снег кое  где еще белел в ложбинках, отдавая приятной зимней прохладой.
Долго шли по бездорожью, извилистыми тропинками, лесами, заросшими  полями, что я не раз с тревогой спрашивала:
- Заплутали, небось? И компас как назло не захватили! Бывалый охотник смеялся вслед:
- Для меня все компас: солнце и звезды, да ты не пугайся - ветви деревьев укажут нам путь, да хотя бы этот муравейник, что перед глазами, глянь над пеньком возвышается.
Солнце садилось за горизонт, ноги гудели от многочасовой ходьбы, лицо Алексея вдруг оживилось:
- Дымком пахнуло, знать прилетели наши "перелетные птицы". На фоне мрачного леса и могучих громадин - тополей показалась покосившаяся избушка, ветхая, словно худое решето.
- И электричества  нет!- ахнула я, подходя ближе.
- А чего удивляться? Местные жители почитай лет эдак 40 назад выехали отсюда, задумчиво произнес мой спутник и постучал в перекрестие окна. Вместо стекол натянуты мутные целлофановые кульки. Скрипнула дверь. Раздался кашель и хриплый голос простуженного  человека:
- Если с добром - заходите. Заблудились, верно?
В избе топилась "буржуйка", бурлила кипящая вода в котелке, да несколько сморщенных, как сухое яблоко, картофелин лежало на раскаленной печурке. Пока глаза привыкали к полумраку, почему то показалось - мы попали в сказку и неведомая избушка на "курьих ножках" сейчас оживет.
- Вставай что ли, Марфуша, гости пожаловали!
С полатей спустилась женщина, одетая в черный, свисающий до пола балахон:
-А я, Ваня, уснула крепко. Присаживайтесь,- жестом она пригласила нас к столу. На крепких березовых чурбаках было удобно сидеть. Вспомнилась сказка о "Трех медведях", только там все сидели на стульях. Не терпелось скорей увидеть девчушку "мышиные хвостики" и рассказать эту сказку. Может, и зовут ее Машенька?
- Вы уж извиняйте! - оправдывалась хозяйка, ставя на стол две кружки с кипящей водой, и протянула каждому из нас по сморщенной картошине величиной с грецкий орех.
Алексей поднял тяжелый рюкзак и стал выкладывать продукты: рожки, сахарный песок, две бутылки подсолнечного масла. Подмигнув хозяину, вытащил пол - литру водки. Затем вывалил на стол килограмма два карамели и плюшевого зайца с длинными ушами:
- А это для дочки! Да что вы на меня уставились? Не признали? Два года назад леший кругами водил, заплутал впервые в жизни, вот на ваше жилище случайно набрел.
- Э-э-э!- обрадовано подскочил хозяин, - то то я смотрю, знакомое лицо, где -то виделись. Не забыл, зайчатиной тебя угощал? А нынче не пойму, - он огорченно улыбнулся, - не пойму куда капканы запропастились? Неужто звери повытаскивали. И яму в подполье, как назло, водой талой залило. Теперь картошки нет на посадку. Совсем беда…
Иван заметно повеселел и разговорился, то ли при виде спиртного на столе, то ли от встречи со старым знакомым.
- Расскажите о себе,- пользуясь моментом, обращаюсь к хозяину избы.

- А что рассказывать - то? Инвалид я и бомж наполовину. Он протянул к тусклому свету окна руки с ампутированными пальцами.
- Да так, попьяни обморозил! Трактористом работал в колхозе, на группу инвалидности не вывели. Что греха таить, сам виноват "загудел попьяни". Плюнул на все медицинские хлопоты и подался по стране путешествовать. Сейчас спохватился, да поздно, ни документов, ни прописки. В деревне круглый год не прожить. Пропитание зимой в городе легче раздобыть: в контейнерах роюсь, да и на свалку много хороших отходов везут. С первым снегом на электричках на юг уезжаю, а на лето домой возвращаюсь.
- А как поженились?
- Десять лет с той поры минуло. Думал, ну кому я инвалид нужен? Гляжу, бомжиха одна на московском вокзале проходу не дает, ходит и ходит следом. Я - то хоть вятский, но не безродный,- Иван машет рукой в сторону окна,- вон на погосте отец с матерью лежат. А эта, как из пробирки, ни роду тебе, ни племени - на свалке нашли младенцем, так в дет. доме и воспитывалась. А лицом, сами видите, только ворон пугать вместо чучела! Не смотрел я на нее, уж, думаю, легче одному пропадать. А приятели - бомжи, подшутить удумали. Моей Марфушке платье подвенечное на свалке подобрали, меня во фрак нарядили, шляпу - цилиндр на голову нацепили. Может, этот хлам кто с театра выбросил? И в каком - то подвале "обвенчали" нас. При этой церемонии "священник - фокусник" присутствовал…  Умора! Марфушка - то все за чистую монету приняла. Веселился ушлый народец жутко: кто фуфыри опустошал, кто наркоты себе вкалывал. А у меня перед глазами вдруг - отчий дом и поляна земляничная. .. Вскипело все в душе, думаю:
- Не бывать мне клоуном меж вами! Сбежал со «свадьбы». Марфуша, чистая душа, такою она и осталась до сих пор, бежит следом, за руку пытается ухватить:
- Ваня, свадьба в разгаре и гости не разошлись. Вернись! Хотел я ее прогнать, накричать, а не смог… Добирались до этой деревни вдвоем. Вспомнить - смех и грех! Я во фраке, она в подвенечном платье, все грязное. Больше продвигались пешком, иногда автостопом. Все нас принимали за сумасшедших - два урода, спешащие туда, где их никто не ждет…
Честно говорю, не любил свою жену, хоть с лица воду и не пить, а уж когда она родила мне ребенка, вот тогда и пришла настоящая любовь. Все отдам, лишь бы быть с нею, со своей женушкой.

Марфушка, молча слушавшая нас, всхлипнула еле слышно и стала забираться на полати.
-Эх, разливай, мать честная!- воскликнул Иван, обращаясь к Алексею,
И добавил еле слышно:
- Померла зимой наша дочурка...
-Из-за чего?
 - Дурак, ох, дурак! - застучал хозяин избы головой об стол.
- Ездил я в те годы на зимовку в Краснодарский край, а нынче решил с бабой зимовать на родине, в Кирове. С вокзала нас шуганули. Знаешь, где мы ютились? Под трубами, под землей… Умирала дочурка тихо, словно свечка таяла. Сытая она была,- бил себя култышками в грудь Иван, как бы оправдываясь перед кем -то,- лучший кусочек ей…Проснулся утром: лежит моя кровинушка у теплой трубы, а сама холодная. Вылез из канализационного люка и несу ее на руках в больницу. Бомжи остановили:
- Спятил что ли? Врачи не боги, с того света людей не возвращают! Не думал, что она умрет… Самое лучшее ей, а не уберег… Похоронил на берегу реки Вятки. Рыл один мерзлую землю, хотел зубами ее грызть, чтобы дольше с дочкой не расставаться…
Он не глядя, налил в кружку водки и выпил залпом.
- Значит, зря зайца везли? - огорчилась я. И чтобы не бередить сердца родителей, стала запихивать игрушку в рюкзак.
- Э-э-э! - это ты брось,- Иван стал вытаскивать зайца обратно, - аль не приметила, баба -то моя брюхатая снова…
Незаметно за разговорами прошла ночь, словно черный ворон взмахнул крылом. Пора уходить. Хозяева вышли нас проводить.
Марфа скоро станет матерью. Во-о-о, дела!

- Вам надо помочь, мир не без добрых людей! - вырвалось у меня на прощание. Иван гневно прервал:
- Помощь людская боком нам выйдет! Мы с Марфушкой не цыгане, мы свободней! Словно в поле, вольный ветер мы…
- А если люди захотят помочь вам, что тогда?
-Захотят помочь? Помогайте! Сколько нас бомжей и полуголодных инвалидов по городам и весям, вокзалам и мусорным свалкам?
Супруга стояла поодаль, согласно кивая головой в такт словам мужа. Черный балахон служил и платьем и пальто одновременно. Как на чучеле, неуклюже сидел он на ее тощей фигурке, только на уровне живота дыбился вверх, словно проглотила Марфуша огромный арбуз. Бельмо на глазу не казалось отталкивающим, оно, словно туман, покрывало око. И этот туман как бы сливался с туманом, окутывающий утренний лес. Мы шли, боясь вспугнуть, потревожить шорохом сучьев, чуткую весеннюю тишину предрассветного утра. Оглянулись: Иван стоял недвижно, а Марфа, словно высохшей веткой дерева, махала и махала вслед нам уходящим своей узкой ладошкой.
Эпилог. Года через три мы с Алексеем вернулись в заброшенную деревню проведать отшельников. Но не нашли знакомой избы. На ее месте - пепелище. И буйно цветет, алеет кипрей. И никогда, похоже, нам уже не узнать о дальнейшей судьбе Марфушки и Ивана…
В основе повествования лежат реальные события

Муха размером с чайное блюдце, кружилась над потолком.
- Не бывает таких мух на свете!? - провожая насекомое взглядом, мысленно протестовал Николай.
- А, может, это сон?- размышлял он. Тогда почему у меня глаза открыты? Жена, свернувшись калачиком, тихо посапывает, отвернувшись к стенке. Значит, не сон? Осторожно, чтобы не разбудить супругу, он поднялся с кровати, на цыпочках подошел к шкафу, достал, лежащую на верхней полочке, мухобойку.
- Сейчас прихлопну это летающее "чудо - юдо" и оборву крылышки,- подумал мужчина радостно.
Пока Николай возился с мухобойкой, "чудо - юдо" превратилось в вертолет и все так же продолжало кружить над потолком.
- Ах, ты, муха - цокотуха,- разозлился он вдруг; еще меня и дразнишь! Защипел злобно:
- Я те быстро пропеллер-то отшибу Мужчина, воинственно размахивая кулаками, носился по квартире, пытаясь сбить вертолет. Странно, летательный аппарат проходил как бы сквозь поднятые руки Николая. Вдруг, резко спикировав, приземлился у холодильника.
- Славный вертолетик! Новенький, блестящий... Во, Антоха обрадуется! Николай нагнулся, поднял игрушку. Вдруг в его руках вертолетик ожил и превратился в отвратительную крысу, громадных размеров. Она, выпрыгнув из раскрытых ладоней, юркнула под холодильник, только длинный на полметра хвост торчал.
- Нет, за хвост эту тварь вытаскивать не буду!- с отвращением подумал он. В комнате горела настольная лампа. Проходя мимо кроваток, где спали дети, он по привычке подошел, чтобы поправить одеяльца. Но что это? Вместо Антошки и Оли на, одеяльцах, свернувшись ярко - зелеными клубками, распластались две змеи.
- Да у нас на Вятке и змей то таких отродясь не водилось! - с недоумением разглядывал ползучих тварей встревоженный отец.
- Так бы их и размазал по стенке, расхлестал! Ну, одну змею я, допустим, убью, а вдруг другая кинется на меня? Жало, поди, ядовитое?! Обовьет цепкими зелеными кольцами туловище, не, не выберешься! Николай сел на край кровати, подумал с тревогой:
- Интересно, куда дети убежали? На ночь - то глядя... А змеи в кроватки заползли... Нет, не дело это! Надо жену будить. А ей что? Дрыхнет себе, десятый сон видит,- подумал с раздражением.
- Слышь, Клав?! - он повернулся к супруге. Но что это? И в самом деле, чертовщина какая! Изо лба у жены торчали два рога.
- А - а - а!- муж рассмеялся. Все правильно! Чего я - то удивился, дурак! Д-а-а-а-вно подозревал, что Клавка мне изменяет! Вот у сучки рога и выросли! Но если,- Николай задумался,- супруга мне изменяет, "рога - наставляет", то рога должны вырасти не у нее… Николай быстрыми судорожными движениями стал ощупывать свою голову: рог не было, даже бугорка, никакого намека на скорое их присутствие. Не веря себе,  для пущей убедительности подошел к зеркалу - нет, рог действительно не было. Облегченно вздохнув, сел на край кровати, стал рассматривать спящую жену.
- Бедная, вчера вечером ложилась спать без рог, за ночь выросли на самом видном месте. Интересно, как она завтра пойдет на работу? А что если рога спилить тихонько? Н-е-е! Пока суть да дело, с пилкой провозишься, она проснется. Лучше топориком хрясь разок, другой - и рог нет! - обрадовался Николай верно найденному решению. Он долго возился в кладовке, никак не находя нужный инструмент.
- Что ты там делаешь?- поправляя на ходу халатик, спросила жена, зайдя в кладовку. Рог
на голове не было. Не мерещится ли? Николай удивленно моргал глазами - куда
подевались рога?
- Да что ты таращишься на меня, не узнал? Я на работу опаздываю, детей в садик уведи!
Антошка и Оля кинулись к отцу:
- Папа, а ты по дороге мороженное купишь? Николай с опаской прошел мимо детских кроваток, заглянул вовнутрь. На смятых одеяльцах змей не было. Облегченно рассмеялся:
- Надо же!? Значит, померещилось... Тогда почему огромный крысиный хвост все так же торчит из-под холодильника?
История Сергея Егоровича
Проводив детей в садик, на обратном пути Николай зашел в сельскую забегегаловку опохмелиться. Сидел за столиком и не спеша пил пиво. К нему присел Сергей Егорович, работающий ночным сторожем на животноводческой ферме. Ему - то и поведал Николай ночные страхи. Тот успокоил:
- Колян, это "беляк" тебя хватил. В первый раз, видно? Да на тебе лица нет! А я с этими "беляками" давно живу, привык! Бабе своей ни гу-гу - что вижу, что слышу… Она вмиг меня в психушку сплавит! Так с мужиками обсудишь иной раз, к кому кто приходил... Жутко, конечно, и страшно жить с привидениями. Пойми, Колян, эти привидения в нас живут, в нас: твари рогатые, ползучие, пауки, величиной с куриное яйцо. Сергей Егорович прослезился:
- А у бабы моей что? Мозгов, как у курицы! Доверился ей, как самому родному человеку, это когда первый - то раз "беляка" поймал. Ну и что, думаешь? На месяц заперла меня в Котельничской психушке. Сергей Егорович вытер рукавом пот со лба и с обидой произнес:
- Соседи после того случая искоса поглядывают в мою сторону, а некоторые крутят у виска, - того, мол, я - с приветом!
- Тебе-то хоть что померещилось? Спросил, не скрывая любопытства, Николай.
- Да так, сущая ерунда - бежит бык на меня, кровью глаза налились, мычит что есть мочи... Ну, думаю, сейчас мне брюхо распорет! А рог у него один посреди лба торчит. Спрашиваю:
- Ты не бык, а носорог? А он отвечает:
- Бык, просто рог у меня один доярка отшибла.  В этот момент жена так ехидненько задает вопрос:
- С кем это ты разговариваешь? Чистосердечно признался:
- Не с носорогом, а с быком беседую! Вмиг она "Скорую помощь" вызвала и отправила меня в психушку. Вот и доверяй после этого своей благоверной! А сейчас, как напьюсь "Трои" или спирта суррогатного, эх, Колян, Колян, знал бы ты, какие твари, чудища морские приходят ко мне по ночам! Жуть, иной раз волком хочется взвыть! А жена еще и "подкалывает":
- С кем это ты, Егорович, опять зашептался? А ей в лоб:
- Если у тебя слуховые галлюцинации, езжай в психушку, давно пора провериться!
К столику мужчин с недопитой бутылкой водки подошла и присела с краю Анютка,
молодая алкоголичка из соседней деревни.
Николай, придвинувшись к ней поближе, доверительно спросил:
- Анютка, а тебя "беляк" хватал?
- Мысль моя открыта, все считывают ее на расстоянии, порчу на меня наводят. Да я порчи той не боюсь. Ха - ха - ха! Гроб сделала, в гробу и сплю, фига вам с маслом всем в нос! Анютка поднялась из-за столика, непонятно на что обидевшись, зло закричала, притопывая правой ногой:
- Алкаши недобитые… Ни дна вам, ни покрышки…Всех убью...  Николай виновато провожал взглядом, выходившую из забегаловки женщину. Егорович успокаивал:
- Не бери в голову, у нее "шиза", это не то, что у нас… Знаешь, Колян, пока в дурке лежал,
терминов медицинских поднахватался! У Анютки типичная шизофрения, а у нас, братан,  алкогольный делирий. Лекарство от нашей хвори знаю не хуже докторов. Надо завязывать, завязывать с этим делом!
Прошло два года. Ранним утром в дом Николая забарабанили по оконному стеклу.
- Клавдия, забирай мужика своего, замерз в школьном сквере.  С транспортом никто не помог. Погрузила женщина на деревянные санки тело мужа, а рост его был где - то под 1 метр, 80 см. Тащила окоченевшее тело, обливаясь слезами. Свисающие с санок ноги, словно две лыжни, оставляли после себя глубокие печальные следы. Ему не было и 30 лет...
- Молодой, красивый, жить бы да жить!- вздыхали сердобольные соседки, придя на похороны.
Р.S. Через полгода Клавдия вышла вновь замуж. Дети учатся в школе. Жизнь не стоит  на месте...
В основе повествования лежат реальные события, имена героев изменены.