... ="индивидуалки питера
" src="http ... /> индивидуалки питера
.
ХХХ5 Любимые
Проститутки ...
... , каким должен быть
мужчина и каким ...
... и командир —
организатором боя. Умение ... -то приемом.
боевое искусство проявляется ...
С отцом и матерью в родном селе Лапоть Саратовской области Дважды Герой Советского Союза Николай Михайлович Скоморохов (1920—1994) за годы войны совершил 605 боевых вылетов, провёл более 130 воздушных боёв, сбил 46 самолетов противника лично и 8 — в группе, № 7 в списке советских асов-истребителей. За всю войну ни разу не был ранен, ни разу не был сбит.
Оставил после себя весьма любопытные мемуары, выдержки из которых я публикую. С появления радио истребителей накрепко привязали к станциям наведения. Нам полагалось находиться на дистанции визуальной видимости с земли, на высоте 1,5-2 тысячи метров. Практически это означало, что мы должны были ходить в одном месте, по кругу со строго определенным радиусом. По этому поводу летчики шутили: "Не сражайся на ножах, а ходи в сторожах".
Между тем фашисты хоть и придерживались шаблонной тактики, но истребителю своему предоставляли полную свободу. Даже сопровождая бомбардировщиков, он имел право находиться там, где считал это выгодным. Многие ведущие наших штурмовых или бомбардировочных групп требовали, чтобы наши истребители обязательно находились в непосредственной близости от них, на дистанции визуальной видимости.
Все это сковывало нашу инициативу, лишало возможности активно искать врага, вынуждало занимать выжидательную позицию. Жизнь настоятельно подсказывала: истребитель рожден для активного боя — больше самостоятельности! Недаром к тому времени у нас уже стали появляться эскадрильи и целые полки свободного боя. Жизнь брала свое. Только нас это еще не коснулось. Правда, отдельные ростки пробивались сами собой. В полку Онуфриенко был капитан Николай Горбунов. Несколько раз встречался он с фашистским асом, летавшем на "мессершмитте", на котором был нарисован черный дракон: знак многих побед в воздушных боях.
Ас действовал очень расчетливо, у него была хорошо продумана тактика внезапных атак.
Горбунову несколько раз досталось от него. Но нашего летчика сковывали то станция наведения, то необходимость прикрытия штурмовиков, он не мог позволить себе по-настоящему помериться силами с драконом. И тогда Горбунов попросил у Онуфриенко разрешения отправиться на свободную охоту. Тот дал согласие. В горячей изнурительной схватке черный дракон, был повержен. Счет сбитых Горбуновым самолетов достиг десяти.
Вот что значила свободная охота!
Пытаясь как-то развязать себе руки, мы тоже шли на всевозможные ухищрения. Станем в круг над станцией наведения, потом группа отправляется в район самых активных действий, а пара остается — она имитирует наше присутствие, совершая вертикальный маневр. Однако некоторые так втягивались в тактику "круга", что не могли от нее избавиться.
***
В сумерках никаких затруднений я не испытал. При ночном взлете уклонился в сторону на разбеге. Обошлось благополучно.
Но однажды случилось совершенно неожиданное. Меня вдруг ослепили прожекторные установки нашей системы ПВО. Схватили и не выпускают из своих цепких, ярких лучей. Не хватало еще, чтобы свои зенитки открыла огонь. Пришлось уйти в сторону Запорожья, а оттуда украдкой, чтобы, не дай бог, снова не заметили прожектористы, возвращаться домой.
Не было у нас никакого опыта ночных полетов, не знали мы тогда, что организация их требует четкого взаимодействия с войсками ПВО. Я оказался не единственным летчиком, которому пришлось вступать в единоборство с прожекторами.
На этом наша учеба закончилась — следующей ночью мы уже несли боевое дежурство. Я провел первый в своей жизни ночной бой, в котором лично чуть было не стал жертвой своих зенитчиков. "Хейнкель" рванулся в сторону и выскользнул из объятий прожектора, а мой истребитель тут как тут. И хоть зенитчики были предупреждены о наших действиях, однако еще не умели различать ночью свои и чужие машины — всему нужно учиться — и открыли по мне бешеный огонь. Вырваться из огневого кольца удалось чудом.
И все же эти испытания не прошли даром — пару вражеских машин наши летчики сразили и тем самым заставили противника отказаться от ночных бомбардировок. Мы же убедились: на войне, когда требует обстановка, все можно достичь и освоить, но лучше готовиться к любым действиям заранее. Сейчас даже курсанты летных училищ осваивают ночные старты. Могли овладеть ими и мы — хотя бы в запасном полку. Тем более что тогда уже знали: немцы летают ночью. К сожалению, наверстывать упущенное нам пришлось в боях.
***
Мне удалось открыть для себя простую истину: проигрывает тот, кто ошибается. В бою это стоит жизни. Ставка слишком большая. Значит, надо научиться не ошибаться, использовать каждый промах врага.
Приоткрылась и другая истина: можно отлично владеть самолетом, умело строить маневр, метко стрелять, но не обладать главным качеством летчика-истребителя — боевой активностью, — и победы не видать.
А ведь, как это ни странно, именно об этой черте воздушного бойца нам меньше всего говорили. А, оказывается, надо было. Зачем заново открывать то, что уже известно? Был опыт воздушных боев в Испании, на Халхин-Голе, в период финской кампании. Но, к сожалению, до нас, курсантов, он почему-то не дошел. И мы, как говорится, начинали с нуля.
Нас приучали к летной дисциплине. Это было верно. Прежде чем научиться писать, читать — надо освоить азбуку. Но наше обучение и воспитание заканчивалось, если можно так выразиться, чистописанием. В училище мы не шли дальше. Оно и понятно — времени у нас было в обрез. Однако "только чистописание" слишком дорого нам обходилось. Ибо с первых же дней участия в войне убедились: учебные полеты и боевые — это небо и земля.
В бою, помимо всего прочего, сражаются характеры. А характеры — это воля, самообладание, дерзость, инициатива. Многим из нас вначале очень недоставало этого. И выживал тот, кто уже в жестоких схватках сумел развить в себе необходимые бойцовские качества.
***
Наша авиационная группа прикрывала войска в районе Апатина — Батина. И вот в воздухе появилось с одного направления четыре ФВ-190, с другого — пятнадцать Ю-87 под прикрытием десяти Ме-109.
— Артем, свяжи боем "фоккеры"! — приказал ведущий паре младшего лейтенанта Алексея Артемова. Четверке лейтенанта Михаила Савченко велел атаковать, "мессеров". А сам со своей четверкой ринулся в гущу "юнкерсов".
Закрутилась невообразимая карусель, из которой через несколько минут один за другим посыпались на землю фашистские самолеты, подожженные Артемовым, Савченко, Валерием Панютиным. И как бы в завершение сбил "юнкерса" младший лейтенант Анатолий Яковлев.
Десять против тридцати! И полная победа! Гитлеровцы не смогли нанести нашим войскам и истребителям ни малейшего урона, сами же потеряли четыре самолета.
Сейчас, анализируя этот бой, проведенный с высочайшим тактическим мастерством, я попробовал вспомнить хотя бы одну схватку, в которой бы расстановка сил была иной: скажем, наших самолетов тридцать, вражеских — десять. И как ни старался — не мог припомнить ничего подобного.
В чем же дело? Некоторые пытаются объяснить это немецкими педантизмом и расчетливостью, с которыми риск редко уживается. Возможно. Только нам все это было чуждо. Случалось, и нередко, что один истребитель врывался в колонну фашистских бомбардировщиков и кромсал их налево и направо, не задумываясь над тем, что такая дерзость может стоить ему жизни. Лучшее подтверждение тому — бессмертный подвиг Александра Горовца, сбившего в одном бою девять фашистских бомбардировщиков, о чем я уже упоминал в одной из предыдущих глав.
Совершенно очевидно, что в бою верх берет тот, у кого лучше выучка, больше хитрости, тверже воля.
***
Здесь мы встретились с летчиками генерала И. Д. Подгорного, летавшими на "яках" с красными носами. Это придавало машинам особый шик. Летчики нашей эскадрильи тут же последовали этой моде — покрыли красной краской переднюю часть капотов Ла-5. Строй наших истребителей стал выглядеть на земле и в воздухе наряднее и внушительнее. Это заметили летчики других эскадрилий и сейчас же последовали нашему примеру.
Но, оказалось, маленькое новшество ко многому обязывало. Фашистские летчики, встречая самолеты с красными кольцами на носу, настораживались и обходили их стороной. Такое поведение противника психологически объясняется просто: все необычное сначала отпугивает, а на войне — тем более. Потом гитлеровцы осмелели, попытались прощупать "красные носы". Несколько раз они получили хороший отпор, а потом им повезло — напали на одного из молодых, малоопытных летчиков и клевали его до самого аэродрома. Всем нам было очень неприятно наблюдать эту картину: коль уж покрасил нос своему истребителю, так держись на высоте, не подводи. Этот случай заставил некоторых товарищей смыть с капотов красные кольца, ставшие как бы символом особой бойцовской выучки...
***
Мне вспомнились слова Героя Советского Союза полковника Н. Ф. Баланова, сказанные нам, молодым летчикам, в Адлере:
— Ведомый не только прикрывает, но в атакует, когда нужно.
Сейчас это вошло в нашу повседневную, практику. Да, сложная штука воздушный бой. Трудно предусмотреть все его перипетии, нюансы. Но нужно. Для этого требуется незаурядное мастерство, отработанная точность действий, пунктуальная исполнительность и одновременно высокая бдительность, боевая активность и безграничная храбрость. Воздушный бой только непосвященному может показаться стихийным, неуправляемым. Он развивается согласно своим внутренним законам, познав которые ты становишься хозяином положения, а если ты еще и командир — настоящим организатором боя. Умение понимать обстановку, мгновенно оценивать ее, быстро принимать решения, проявлять тактическую гибкость, находчивость, не теряться при неожиданных осложнениях, находить правильный выход из них — вот что определяет мастерство воздушного бойца. Горе тому, кто в каждом отдельном случае станет пользоваться заученным когда-то приемом. Настоящее боевое искусство проявляется тогда, когда, зная сто способов борьбы, ты применяешь свой собственный, сто первый.
Командир организует бой, стремясь с максимальной эффективностью использовать имеющиеся в его распоряжении силы и средства. Свой личный пример, опыт, знания и мастерство он направляет на достижение главной цели — уничтожение врага.
В воздухе он один в ответе за свои решения. Они должны быть продуманны, целесообразны, обоснованны, чтобы у подчиненных не возникало ни малейшего сомнения в их разумности!
К сожалению, в первое время к искусству организации и ведения воздушного боя не все командиры относились с должным вниманием, и молодые летчики нередко обретали мастерство ценой ошибок и неудач, отчего терялось многое.
индивидуалки питера настоящие.
ХХХ5 Любимые
Проститутки делятся: "Хорошим девочкам дарит подарки Дед Мороз, плохим девочкам - мальчики, с которыми они вели себя плохо."
