В "Открытой студии" 5 канала обсуждали тему экстремизма и подталкивания к оному. Занятно: оказывается, в библиотеках страны прошла чистка - изымали книги, которые содержат призывы к розни и т.п. То, что туда попали "Майн кампф" и прочее - это понятно, но туда же записали, к примеру и "Бесов" Достоевского, Фёдора Михайловича нашего.
Х-ха... Если уж на то пошло, то Достоевского всего можно под корень извести: у него в каждой книге весьма пренебрежительно описаны "полячишки и жидки". Вообще "жидов" (простите меня, Други мои, - особенно живущие в районе земли обетованной - я только цитирую нашу классику) у наших столпов очень даже немало. У Пушкина тоже полно национализма: если не "башку с широких плеч у татарина отсечь", то "убогий чухонец"; у Лермонтова - "злой чечен ползёт на берег, точит свой кинжал", у Некрасова в театре сидят одни зажравшиеся армяне (точную цитату не помню)...
У иностранцев то же самое: великий Сид, раздобывая денег, обманывает евреев-ростовщиков, у Шекспира евреи описаны записными злодеями, а мавры (арабы) - закомплексованными невротиками. Примеров можно привести много, очень много... И везде представители определённых наций описываются очень негативно, им приписываются всяческие пороки. Что это как не призывы к межнациональной розни, не раздувание конфликтов и внедрение интолерантности?
В общем, давайте запрещать всю мировую литературу, она сплошь экстремистская. С чем останемся-то?
До сего момента я считала, что самый шикарный опечатк - это "иденарок" (вместо "единорог"). Но сегодня в "Перловке" нашла новый перл: "интрегуище". Большой такой интрегуй, целый интрегуище...
С ума сойти... а ведь так у меня скоро будет сто тысяч сообщений! Если честно, то такой объём собственной трепотни даже представить трудно. Утешает одно: что это наговорено всё-таки за пять с половиной лет. Это срок, однако.
Да и до ста тысяч надо нафлудить ещё как-никак три тысячи триста шестьдесят два сообщения. Оно тоже в полчаса не делается.
Обычай сохранять тела своих предков свойственен многим народов — от южноамериканских индейцев до азиатских кочевников. Он связан с представлениями людей о загробной жизни и их естественным желанием увековечить память о себе. В данной статье пойдет речь о египетских мумиях — ведь в древнем Египте их производство было поставлено “на поток”. При слове “мумия” мы думаем о Египте. При слове “Египет” вспоминаем мумий. Что же такого интересного и захватывающего может быть в обычном, казалось бы, забинтованном трупе?
Неглубокие могилы
Как и всякий другой народ, имеющий развитую систему мифов и религиозных верований, египтяне испокон веков ощущали сильную потребность поступить со своими усопшими братьями и сестрами как-нибудь по-особенному. Славяне сжигали своих мертвецов, викинги отправляли их в последнее плавание на лодках, австралийские аборигены частично съедают своих покойников, после чего развешивают их останки на деревьях, а некоторые индусы до сих пор хоронят усопших только ночью, причем предварительно оплевывают их (в прямом смысле этого слова).
Древние египтяне проявили в этом отношении похвальную оригинальность — они быстро сообразили, что климат их страны дает им прекрасную возможность сохранять умерших в первозданном виде посредством естественной мумификации.
+ развернуть текст 
