Сгущаются тучи. Ну, присядь, послушай дальше, но - предупреждаю - сегодня мой рассказ будет не такой весёлый. И, если сложилось впечатление о том, что моя жизнь и служба всегда была лёгкой, беззаботной и весёлой, то это ошибка. Не следует думать, что я порхал всюду таким стрекоз...(стрекозлом?) в погонах. Во- первых, осложнилось моё положение в воинской части. И всему виной мой язычок без костей. Кроме того, накопилась злость командиров из-за практической невозможности меня реально наказать. Во-вторых, постепенно в наших отношениях с Лилечкой стали появляться всё более явственные трещинки... Но, по порядку. Всё чаще и чаще с моего злого и ехидного языка, совершенно неожиданно и внезапно, стали срываться весьма нелицеприятные строчки в адрес разных лиц, а из-за того, что они были рифмованными, то они и получали самое широкое распространение практически мгновенно! Когда в одном помещении спят одновременно 200 душ, это и неудивительно! Хуже всего было то, что из-за меня зачастую страдали люди, совершенно непричастные к сочинению моих пасквилей. Вот расхаживает перед строем старший сержант и грозит нам всякими карами, чтоб нам служба мёдом не казалась. Ну, так не впервой же, чего уж там! А у меня срываются вполголоса такие строчки с языка:

Командир сержант Валуев,
Чтоб ты подавился х*ем
И, при этом, не чужим,
А, желательно, своим!
Не достанешь? Не беда!
Ты пригнись ещё, балда!

Дальше