Оригинал взят у eparhial в Начато формирование третьего номера журнала «Studia Humanitatis»

Редакция и Редакционный совет электронного научно-образовательного журнала «Studia Humanitatis» объявляют о начале формирования третьего номера издания.

Проект ИСГИ «Studia Humanitatis» основан в начале 2013 года и представляет собой электронный научно-образовательный журнал, целью которого является содействие развитию гуманитарного образования и науки в России и за рубежом.

Задачей издания является информирование читателей о состоянии и перспективах развития гуманитарных дисциплин в России и мире, популяризация гуманитарного знания, предоставление ученым-гуманитариям площадки для публикации результатов своей научной деятельности и исследований, осуществление информационной деятельности.

Журнал является продолжающимся сетевым изданием, не имеющим печатного эквивалента. Периодичность издания составляет четыре номера в год (ежеквартально).

Издание зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) 25 января 2013 года. Свидетельство – ЭЛ № ФС 77-52598.

Журнал зарегистрирован в Centre International de l'ISSN. Изданию присвоен ISSN 2308-8079.

Учредителем сетевого издания «Studia Humanitatis» является Автономная некоммерческая организация«Институт современных гуманитарных исследований». Главный редактор – Президент АНО ИСГИ, кандидат филологических наук Андрей Мельков.

В издании открыты следующие рубрики: "История",  "Политология", "Теология", "Филология", "Философия".

В журнале публикуются научные статьи, обзоры, рецензии и другие материалы образовательного, научного, культурно-просветительского характера, относящиеся к области гуманитарных наук.

Первый номер журнала «Studia Humanitatis» вышел в свет в июне 2013 года, второй номер – в декабре 2013 года.

Журнал является рецензируемым научным изданием. Перед публикацией все научные статьи подвергаются тщательной экспертной оценке. Авторские гонорары не выплачиваются.

Все материалы журнала представлены  в свободном и бесплатном доступе.

Редакция и редакционная коллегия сетевого издания «Studia Humanitatis» приглашают авторов научных статей для публикаций на страницах журнала.  Возможность разместить результаты своих трудов предоставляется как преподавателям вузов, научным сотрудникам, докторантам, так и молодым исследователям – аспирантам и студентам.

Статьи в третий номер журнала принимаются до 1 февраля 2014 года.

С правилами оформления рукописей и требованиями к содержанию научных статей можно ознакомиться на специальной странице нашего издания.

Обращаем внимание на то, что электронная публикация является равноправным видом научной публикации в сравнении с традиционным бумажным печатным эквивалентом. В действующем государственном стандарте (ГОСТ Р 7.0.5–2008 «Библиографическая ссылка») приведены конкретные правила и примеры оформления библиографических ссылок на материалы, опубликованные в сети Интернет.

Редакция и Редакционная коллегия сетевого издания «Studia Humanitatis» осуществляют политику поступательного развития журнала с перспективой его включения в Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертации на соискание ученых степеней доктора и кандидата наук (Перечень ВАК РФ).

В настоящее время редакция издания занимается решением вопроса, связанного с включением электронного научно-образовательного журнала «Studia Humanitatis» в Российский индекс научного цитирования (РИНЦ). Ожидается, что к моменту выхода в свет третьего номера журнала, он уже будет включен в РИНЦ.

Сетевое издание «Studia Humanitatis»,
Информационная служба ИСГИ

Каникулы в Крыму (Буденный в Артеке),
Б. В. Волков. 1952 г.

"Русские всегда будут спорить об истории"

— Наталья Алексеевна, может быть, и правда не стоило браться за выработку единой концепции учебника истории?

— Мое искреннее убеждение — выработка такой единой концепции была необходима. Надо отличать серьезные исторические исследования от школьных учебников, созданных для детей, еще не обладающих ни панорамным мышлением, ни развитым критическим сознанием, ни набором знаний, необходимых для того, чтобы самому давать какие-то оценки. Во всем мире эти предметы разграничены. Недавно во Франции проходил круглый стол, посвященный эволюции исторического сознания, и один из известных историков и социологов так прямо и сказал: есть история для историков, история для преподавания и история для информационного поля.

— Вы хорошо знакомы с общественной жизнью Франции. А как там преподают в школах историю?

— Читая французские учебники, всегда замечаешь: в них нет диаметрально противоположных взглядов ни на одно событие. Хотя у французов, поверьте, также немало того, что они неохотно вспоминают. Например, в XX веке это капитуляция Франции перед фашистской Германией, которую подготовили, по мнению социологов, именно нигилизм и обличение несостоятельности Франции интеллигенцией после Первой мировой войны. Это убило историческую энергию, дух самостояния в Истории, вывело на авансцену политической жизни пораженческие круги, не верившие в собственную страну.

Если брать более далекие времена, то французы потихоньку перестали говорить, что замечательная триада "свобода, равенство, братство" вообще плавала в океане крови, залившем Францию больше, чем режимы ХХ века. Вообще именно якобинцы были родоначальниками понятия "революционный террор", который большевики только повторили. Тем не менее памятник Дантону, например, так и стоит на бульваре Сен-Жермен в Париже, есть и мемориальные доски Робеспьеру. Никто не собирается из учебников изымать эти страницы. В западной истории вообще много страниц кровавых, ведь любая история пишется людьми, а на их пути всегда есть взлеты, падения, грехи, заблуждения, подвиги…

Поэтому при написании учебника, особенно в части, касающейся XX века, мне кажется очень важным, чтобы авторы нашли в себе силы не остаться внутри спора современников, не встать на одну из сторон, а подняться над этим спором и дать панорамный анализ. История по истечении времени сама обобщает то, что произошло, и уже без гнева и пристрастия судит о событиях и их роли в истории.

— Но возможно ли это в России?

— Конечно, мы, русские, всегда будем спорить о своей истории. Наверное, мы бы перестали быть русскими, если бы не дискутировали о том, например, кем был ­Иоанн Грозный. Потому что нам небезразлично нравственное содержание власти и истории. Однако на Западе никто не стыдится ни Екатерины Медичи, которая за одну Варфоломеевскую ночь загубила больше, чем ­Иоанн Грозный за 30 лет своего царствования, ни Генриха VIII, который обезглавил не только своих жен, но и гуманиста Томаса Мора. Нам тоже нужно учиться именно так относиться к собственной истории.

Мы за последние двадцать лет не раз оказывались свидетелями того, как политические воззрения настолько окрашивали отношение к историческим событиям, что несчастный школьник просто был на пороге раздвоения сознания.

Кстати, жажда иррационального вселенского обличительства у пресловутого "креативного" класса проистекает в значительной мере из почерпнутого из СМИ и блого­сферы нигилистического отношения ко всей российской истории…
 

"Государство и Отечество не одно и тоже"

— Какова, на ваш взгляд, основная цель преподавания истории в школе? Должно ли у школьников возникнуть чувство, что они живут в великой стране с великой историей?

— Да, должно! И лично я считаю это очень важным. Об этом заботятся во всем мире — чтобы новое поколение не утратило уважения к собственной стране и собственной истории. Потому что именно это делает человека гражданином. Я прожила в США восемь лет, работала в секретариате ООН. Американские школьники каждое утро поднимают флаг своей страны и поют гимн. Во Франции каждый муниципалитет обязан проводить выставки, водить детей к мемориалам погибших за Родину. Дети воспитываются исключительно на самых ярких позитивных страницах истории. Там не скрываются страницы печальные, трагические, может быть — даже преступные, но тем не менее на них никогда не делается акцент. Ведь человек всегда в себе самом больше всего ценил светлые порывы, на них воспитывались следующие поколения.

История и философия — две науки, которые формируют мировоззрение человека и являются питомником его идеалов. Совершенно не надо стыдиться любви к своему Отечеству — она так же естественна, как любовь к матери. Мать соседа может быть и умнее, и красивее, и моложе. И успешнее, как сейчас модно говорить. Но ребенок любит свою мать и очень переживает, когда слышит о ней дурное. Национальное самосознание вовсе не означает завышенной самооценки или ощущения превосходства над другими, любование своими грехами, которых у нас предостаточно, как у любой нации… Это просто чувство сопричастности не только к событиям сегодняшнего дня, но и к прошлому, и к будущему. В основе такого сознания лежит интуитивное чувство разделения понятий государства и Отечества.

— Многие сегодня не видят между ними разницы…

— Государство — всегда греховный политический институт, творение рук человеческих. А Отечество — вечное понятие, вечный дар. Великий историк Карамзин писал: "Все это нами сотворено, значит — наше". Человек не отрекается от Отечества, даже если ему не нравится все, что в государстве на его глазах происходит. Он понимает, что государство меняется.

Например, мой дед в Первую мировую войну был прапорщиком русской армии, полным георгиевским кавалером. А моя мама — партизаном во время Великой Отечественной войны. Они воевали за одно и то же Отечество, хотя государства были разные. И очень многим людям не нравилось что-то и в том и в другом государстве.

Нация, которая в минуты больших испытаний и вызовов, особенно извне, способна на время отложить споры о государстве, чтобы защитить Отечество, имеет шанс потом улучшать свое государство. Я считаю очень важным сохранить такой подход, который воспитывает в человеке чувство сопричастности к истории.

Это не исключает переживания за те страницы истории, которые не хотелось бы повторять, но учит переворачивать их, не глумясь над жизнью отцов.
 

"Учителя свободы не потеряют"

— Наталья Алексеевна, сейчас больше всего критики, как со стороны либералов, так и консерваторов, вызвало новое понятие "Великая русская революция", под которым создатели концепции объединили Февральскую революция и Октябрьскую…

— И проект нового учебника, и сама задача создать некую единую концепцию вовсе не исключают с течением времени постепенной коррекции, выработки оптимальных тезисов. Поэтому и я не могу сказать, что со всеми нюансами согласна в новой концепции. Но это первая попытка без гнева и пристрастия отнестись к тому, что так нас разделяет, обойтись без полярных оценок. И думаю, потом, возможно, найдутся более емкие формулировки. Лично я бы предпочла жить без революций — чтобы наша страна удержалась от такого катаклизма, как революция 1917 года, которая, кстати, была во многом обусловлена нигилистической позицией образованного слоя населения. Тем не менее масштаб этого события не позволяет относиться к нему как к фарсу и замалчивать его.

Поэтому нам надо уже с позиции новых поколений посмотреть на то, что произошло в 1917 году. Не знаю, называть ли революцию Великой — в нашем сознании такая характеристика по большей части носит положительный оттенок. Но по масштабам и воздействию на мир революция точно была Великой: такое государство разрушить до основания… провести такой грандиозный эксперимент в течение века, победить Гитлера…

— Как же мы сможем договориться, если для одних это была Великая Октябрьская революция, для других — страшная катастрофа?

— Пусть сегодня нас разделяют символы прошлого, но нас должны объединить задачи будущего. Есть непримиримые люди с обеих сторон. И каждый хочет, чтобы именно его правда восторжествовала. Однако историческая правда заключается в том, что в 1917 году произошло колоссальное землетрясение, которое все изменило. Мы многое утратили. Масштабные революции, хоть и вырастают на основе накапливающихся проблем, редко приносят однозначную пользу. Они сами несут в себе глобальные разрушения. Недаром говорят, что самое страшное — это утро после революции. Те, кто пришел к власти на волне революции, всегда настолько зависимы от поддержки своих сторонников, что вынуждены делать все, чтобы удержаться. Те интеллигенты, для которых сначала "небо было в алмазах", потом в ужасе отшатываются от всего — и тогда приходится рекрутировать во власть самых беспринципных радикалов. Топоры стучат, головы летят…

Конечно, та революция стоила России очень дорого. Но это данность! Мы должны оценивать советский период в критериях реальности.

Разве можно изъять из истории советский период?! Он был по-своему великим, жертвенным. Видеть в каждом пламенно, бескорыстно работающем ради общего будущего человеке носителя дьявольских замыслов — смешно, антиисторично и абсурдно. Тем более — у сынов Отечества, полегших в Великую Отечественную войну, которую необходимо навсегда оградить от поругания! Поэтому я и призываю не вставать на одну сторону — надо пытаться как-то показывать правду и тех и других.

— Каков, на ваш взгляд, идеальный учитель истории? Не потеряет ли он свободу преподавания?

— Конечно же, нет! Сейчас нет партсобраний, на которых проверяется идейная благонадежность. Сейчас такая свобода говорить все, что угодно! Поэтому заявлять о каких-то угрозах смешно. Идеального учителя истории, на мой взгляд, не может быть, потому что личность учителя в этом предмете играет огромную роль — большую, чем в преподавании физики или алгебры. Учитель должен быть добрым, вдумчивым и очень начитанным, с высоким уровнем общегуманитарной эрудиции, которая, к сожалению, падает катастрофически у общества в целом и у студентов. И конечно же, он должен удерживать себя от пламенной приверженности какой-то позиции. Для этого он должен много читать подлинных исследований, а не быть в плену абсолютно фантазийных, недокументированных суждений, зачастую навязываемых сегодня через газеты, ТВ и особенно Интернет.
 

Светлана Новикова
11 ноября 2013 г.

http://smena.ru