alexandrafl: Нет ничего приятнее творчества. Это, конечно, труд. Но тяжелый труд несколько иной. Например, отбивать мерзлую породу отбойным молотком или гнать фуру сутками по бездорожью.

В наше время писать стало намного легче. Компьютер, море информации под рукой, чашка кофе у монитора. Писательский труд - счастливое время. И жить среди своих героев приятнее, чем в реальном мире. От них не хочется отделаться. Наоборот, когда роман кончается - грустно расставаться. Хочется писать продолжение.

agent_marge: Творчество творчеству рознь. Если человек пишет для себя и вообще не заморачивается литературной теорией, историей, техникой и всем таким прочим, то писать очень легко.

Но работы Бабеля, Набокова, Олеши и пр. -- это высокое искусство, и в них каждый штрих выверяется по тысячу раз. Без этого не напишешь ни "Одесские рассказы", ни "Лолиту", ни "Зависть".

Отбойным молотком человек работает 8 часов и получает за это большие деньги. А писатель получает очень мало, и он работает все время, без отпусков, с такими психическими перегрузками, что чернорабочим и не снилось. Писатель легко научится водить грузовик, а водитель не осилит литературного мастерства по определению. Квалификации не хватит.

Лично мне трудно, потому что я изо всех сил тянусь к классическим идеалам, но они находятся так высоко и далеко, что приходится пахать, как на каторге, чтобы сделать хоть один шаг в заданном направлении.

В том-то и вопрос, что простое "бла-бла-бла", которое можно написать без усилий, уже совершенно неинтересно.

mecmo_mekcma: Зачем, для чего, с какой целью вы тянетесь к классическим идеалам?

agent_marge: Я испытываю колоссальное, ни с чем не сравнимое эстетическое удовольствие от литературной удачи. Имеется в виду красота текста. Мне хочется научиться делать так же. Зачем? А бог его ведает - это совершенно иррациональное, но, тем не менее, очень мощное желание.

mecmo_mekcma: Что важного для вас в тяге к ним?

agent_marge: Я думаю, что авторы очень похожи на наркоманов. У них происходит самая настоящая ломка, когда они не хотят или не могут заниматься творчеством. Жизнь кажется серой и выхолощенной, ничего не охота делать. То есть выбор всегда идет между депрессией и работой на пределе физических возможностей. Если ляпать абы как, без особых усилий, то депрессия никуда не денется: сравниваешь свое с набоковским и хочется биться головой о стену: "Я бездарь!" А если все-таки карабкаешься куда-то, видишь прогресс, то жизнь продолжается.

mecmo_mekcma: Когда дотянетесь-достигнете - что ценного будет вокруг вас и внутри?

agent_marge: Все ценности субъективны. Я для себя ставлю такую задачу: каждая последующая книжка должна быть на порядок лучше предыдущей. Для меня ценен именно рост.

Вчера отыскала у Набокова цитату, которая очень точно передает мое собственное ощущение от писательства:

Профессора литературы склонны придумывать такие  проблемы, как: "К чему стремился автор?" или еще гаже: "Что  хочет  книга сказать?" Я же принадлежу к  тем  писателям,  которые,  задумав книгу, не имеют другой цели, чем отделаться от нее.

В точку! Вот это совершенно правильное слово - "отделаться". Когда книга рождается где-то внутри, она начинает трансформировать твою жизнь - как глубинное подрагивание магмы медленно, но неуклонно меняет поверхность земной коры. Не обращать на нее внимание невозможно: со временем ее пульсация только нарастает. Это такие подземные демоны, которые будут метаться по дну шахты и звать тебя по имени, пока ты их не выпустишь на волю.

Люблю ли я писать? Нет. Это очень трудное и изматывающее занятие. Все мои любимые авторы говорили о том же самом:

Это похоже на самоистязание. (И. Бабель)

Писательский труд — невероятно суровый физический труд. Не только книги, фразы рождаются в муках. (Ю. Олеша)

Подобные цитаты можно найти практически у любого серьезного прозаика.

Больше всего на свете я люблю путешествовать, общаться с умными людьми и читать то, что расширяет мои горизонты. Мне нравится впитывать, а не отдавать. И тем не менее, вся моя жизнь проходит за столом перед компьютером, в поисках глубоко залегающих смыслов и правильных слов.

Первыми я извлекла на божий свет черепки и дурацкие глиняные фигурки -- до них было легче всего докопаться. А чтобы отыскать подземные царства, приходится годами в одиночку (и никого ведь не позовешь на помощь!) ковырять твердую породу с помощью тонкой кисточки и узкого совка археолога.

Куда я уйду со своей каторги? Никуда. Я больше ничего не умею делать. Бабель писал про свой литературный крест: Отберите его у меня — и вместе с ним изо всех моих жил, из моего сердца схлынет вся кровь.

Писатели -- те, кто посвящают литературе все свое время и энергию -- это даже не фанатики, добивающиеся своей цели. Это сумасшедшие, которые слышат несуществующие голоса и, проклиная все на свете, бредут на их зов, мечтая лишь об одном: отделаться от них.

Долгое время считал, что креативщики этого ньюсмейка у меня украли название странного зверька, о котором весь украинский интернет спорит второй год подряд — это я десять лет назад прозвал одну свою подружку — «Чупачупсова». Но, как выяснилось, просто совпадение (как тезки). Так или иначе, одно мнение меня задело — продавец мобильных телефонов размышляет о вероятности […]

Есть такие люди, которые еще не слышали о Робинзоне Крузо. А ведь английский писатель Даниель Дефо описал историю, которая была на самом деле. 1 Когда Шотландскому моряку Алексу Селкирку было ...