громкую стайку морских котиков в фуражках.
на кадрового офицера и вообще человека походил только вызывающе трезвый
и демонстративно живущий отдельно от остальных Петрович.
когда утром перед занятиями он зашел за всеми,
эти все были так же педагогичны и теплы как апрельская пашня.
лежали в номере ровным слоем и издавали несвязные звуки.
а от перегара в комнате было чуть темнее, чем обычно в это время.
Петрович нашел тело старлея и слегка попинал его ботинком.
из тела на Петровича посмотрела бездна непонимания.
постепенно в глазах появилось пять процентов осмысленности,
Голобородько осознал ситуацию, повозился в сумке и достал тетрадку.
- Кто из нас тактика? - сипло спросил в потолок.
тактика издала тихий звук умирающего от похмелья котенка,
подняла какую-то из конечностей с зажатым в ней конспектом
и упала обратно в лежбище.
- Вот что, Петрович, - потрясая тетрадками в перегаре, решил главный,
Ты сейчас пойдешь и прочитаешь всё за нас. Потому что мы... устали мы, Петрович...
потом в организме старшего щелкнуло "мишин посибел и комплит",
и он облегченно ушел обратно в глубоководный кошачий мир.
спорить стало бессмысленно и не с кем.
от объема возложенных на него похмельным человечеством надежд
Петрович счастливо опешил.
ведь отчитать шесть часов лекций для человека не публичной профессии
по степени напряжения организма - примерно как для шахтера оттанцевать Жизель
и при том не получить помидором ни в пачку, ни в каску.
то есть, невозможно.
хотя все, конечно, с удовольствием бы на это посмотрели.
но настоящие офицеры товарищей не подводят, даже если те
ведут себя как орангутанги последние.
в девять утра героичный и свежевыбритый Петрович взошел на трибуну
и тут же соорудил из имеющейся безнадеги компромисс.
так и сказал полутора сотням слушателей:
шесть часов лекций подряд - это слишком хорошо для нас с вами.
я прочитаю всё в два раза быстрее и отпущу всех в два раза раньше, а вы, товарищи,
должны очень внимательно слушать, очень тщательно записывать и очень не задавать вопросов.
вообще не задавать вопросов!
потому что каждого задавшего будет ненавидеть весь зал,
все оставшиеся сто сорок девять человек и Петрович лично.
никто не возражал.
даже те, кто очень-очень любил армию и родину.
ведь как показывают исследования, любить армию и родину дома у телевизора
получается намного глубже и качественнее.
первые три часа на темы "Танковое вооружение" и "Средства связи"
пролетели незаметно и почти романтически - главных героев лекции,
Пулемет Танковый Калашникова и Танковую Радиостанцию Р-123,
Петрович знал лично.
и можно сказать, любил нежно.
ну, по крайней мере, таскал на себе неоднократно.
запасники, как и было велено, записывали и не задавали вопросов.
всем хотелось домой, несмотря даже на такие нужные знания
про такие прекрасные пулемет и радиостанцию.
третья лекция была о тактической подготовке.
Петрович раскрыл конспект, написаный уже тогда (или всё ещё,
тут границу перехода определить невозможно) нетрезвой посторонней рукой.
- Тактическая подготовка! - объявил Петрович вместо вступления,
Организация танковой дивизии армии... - в этом месте Петрович засомневался и замолчал.
"...армии СИГА" было аккуратно выведено в заголовке лекции.
но произнести это сходу он почему-то постеснялся.
сто пятьдесят человек послушно ждали, уткнув ручки в тетради,
а лица - в лектора и счастливое будущее одновременно.
в голове Петровича быстро перебрались варианты,
откуда в лекции простого советского танкового офицера
взялась вдруг какая-то неведомая "сига".
самым изящным показался вариант секретного обозначения.
военные же любят назвать какого-нибудь стокилограммового лейтенанта "незабудкой"
и заставить его долго орать на всю передовую: "Я незабудкаа!!!
Я незабудкаа!! Как поняли, что я незабудкаа?! Приём!!"
а сами сидят в окопах и хихикают.
или есть же в тактических условных обозначениях всякие "альфы", "беты" и "гаммы".
почему бы не быть "сиге"?
"сиге" быть! - решил Петрович и уверенно закончил фразу вслух:
- ...танковой дивизии армии СИГА!
на всякий случай посмотрел на реакцию аудитории.
сто пятьдесят человек, помня об обещании молчать и записывать,
невозмутимо и тщательно записали неведомую "сигу" и не задали ни одного вопроса.
Петрович воспринял это как добрый знак и бодро затарахтел про "дивизию армии сига",
"батальон армии сига" и "роту армии сига"...
час рассказа про устройство армии никому не известной сиги всем очень понравился.
все просто диву давались, насколько правильно и удобно устроена эта армия!
не то что наша.
советская-то армия, конечно, не как в сиге, тут даже и говорить нечего.
прямо хоть просись о переводе в эту прекрасную сигу,
вот до чего и лекция хорошая, и армия удобная!
было составлено сто пятьдесят аккуратных, местами даже восторженных конспектов,
в каждом из которых слово "сига" упоминалось минимум раз двадцать.
- Вопросы есть? - спросил Петрович на всякий случай - вопросов не было.
хотеть домой к котлетам у русского солдата уже на генном уровне.
и все пошли к котлетам. и Петрович тоже пошел.
правда, его котлеты храпели человеческими голосами
и совести не имели.
сиговая интрига мешала жить.
пришлось растолкать самую главную котлету и начать задавать научные вопросы в пустоту.
основным научным вопросом был, конечно же, "а что такое "сига"?"
- Какая еще сига? - из сна уточнил старший лейтенант.
- Вот эта, - Петрович для верности показал на сигу пальцем.
хорошие новости бодрят и пьянят.
а новости о сиге, оказалось, трезвят и окрыляют.
если судить по громкости вопля "КАКАЯТВОЮМАТЬСИГА?!!!", пронесшегося над гостиницей,
старший лейтенант Голобородько еще никогда не был так бодр и трезв,
как в то памятное утро...
***
советская армия знала толк в тим-билдинге.
а вот с каллиграфией в ней было не очень.
вы еще не поняли, о какой армии была та лекция до Петровича?
тогда вам сюда
п.с. а у Петровича и сегодня день рождения, и завтра праздник.
вооот такой мужик, между прочим.
салют из искрящихся сиг в его честь!)
