3 сентября 2012 года художник провел акцию у посольства РФ в Израиле. Игорь Черченко приковал себя к ограде и выкрикивал лозунги "Свободу Таисии Осиповой!" и "Свободу политзаключенным!".

Охрана посольства сдала художника в полицию, где он провел несколько часов.

Фото - http://mignews.com/news/photo/world/040912_102313_97298.html

Интервью Таисии Известиям:
http://izvestia.ru/news/533949#ixzz24wmYxzle

Сегодня, 28 августа 2012 года судья Заднепровского районного суда Смоленска Игорь Кожевников дал Таисии Осиповой 8 лет колонии. Приговор является заказным, а дело политическим, что неоспоримо доказывают многочисленные факты:
1) Таисия - жена члена исполкома оппозиционной партии "Другая Россия" Сергея Фомченкова и в процессе следствия оперативники открыто шантажировали его этим угделом, не отрицая факта фабрикации угдела как способа давления на политических активистов партии;
2) дело изначально фабриковал ЦПЭ, а не подразделения по борьбе с наркотиками, даже первый обыск проводили не сотрудники ФСКН, а оперативники ЦПЭ, с которыми Осипова была знакома еще с тех пор, когда была активной участницей политических акций; в частности проблемы Таисии в Смоленске с ЦПЭ начались после проведения ей художественной акции "За заслуги перед Отечеством!" (http://plucer.livejournal.com/428828.html), когда она ударила по лицу букетом красных гвоздик губернатора области, генерала спецслужб;
3) единственный свидетель, находившийся в квартире Осиповой во время обыска, Антон Мандрик, заявил, что наркотики были подброшены, после чего прошел проверку на полиграфе, который подтвердил правдивость его слов;
4) на якобы "найденных" пакетиках из-под наркотиков не было отпечатков пальцев Таисии;
5) все свидетели обвинения - члены кремлевских молодежных организаций, а все их лживые показания о местах закупок наркотиков были опровергнуты данными сотовых компаний, т. е. данные биллинга доказали, что "участники контрольных закупок" в те моменты, когда, как утверждают следователи, они находились у дома Осиповой, были вообще в других частях города;
6) следствие отказалось обнародовать материалы прослушки телефона Таисии, в которых ее подруга, которая стала засекреченным свидетелем и на показаниях которой строилось все обвинение, предупреждает ее о готовящейся провокации, что равносильно признанию в фабрикации дела;
7) купюры, которые обвиняемая якобы получила от подруги за наркотики, не были помечены специальным составом, на руках у Таисии никаких следов не осталось
и так далее.

При этом прокурор запросил 4 года заключения. Ситуация, когда судья дает срок в два раза больший, случается редко. Приговор выявляет истинную суть лицемерного заявления Медвежонка о том, что предыдущий приговор в 10 лет был "слишком суровым". Цинизм же ситуации в том, что Таисия Осипова по закону вообще не может содержаться в СИЗО, так как у нее тяжелая форма сахарного диабета. Между тем она в заключенни до суда уже провела 1 год и 9 месяцев и позавчера отметила в тюрьме свой второй день рождения.

В ходе процесса судья Кожевников отклонял все ходатайства защиты, позволял себе кричать на Таисию и хамить ей.

Таисия Осипова была арестована 23 ноября 2010 года в Смоленске по ложному обвинению в торговле наркотиками, которые, как неоспоримо доказывает свидетельство Антона Мандрика, подтвержденное полиграфом, ей при обыске подбросил оперативник ЦПЭ Савченко.

Фото - вчера, в зале суда.

Катрина в помещении для передач Смоленского СИЗО

"С моей дочерью Катрин мы не виделись полтора года. Последний раз я ее видела в день ареста, мы собирались в город. Первый раз мне сказали, что ее приведут, но так и не привели. Я неделю подряд просыпалась по утренней кормежке, красилась и ждала. Думала, а как это будет, что она скажет. Знала твердо одно - плакать нельзя. Но уже при этих мыслях слезы наворачивались на глаза. После очередного суда я уже точно знала: ее приведут. И опять все заново - утро, баланда, умываюсь, крашусь, сажусь, жду: вот сейчас придут и закажут. Минуты были вечностью. Мысли перемешались, сигареты одна за одной. От избытка кофе подташнивает. Еда в горло не лезет. Чувствую, плохо становится, вот и затрясло - пара ложек сахара решает проблему.

И вот долгожданный удар в двери. Из-за дверей: “Осипова без вещей на улицу, прямо сейчас”. Поджилки затряслись, чуть ли не бегом бегу за конвоиром, ноги не мои. Заходим в здание администрации, поднимаемся на второй этаж. В этой части тюрьмы я ни разу не была, но и осматриваться не хотелось. Обычный кабинет, точнее, приемная начальника СИЗО, стоит стол, сидят секретарь и Катрин на стульчиках. Конвоир говорит, надо подождать. Его голос как какое-то далекое эхо в ушах. Наши глаза встретились, я ей махнула - иди ко мне. Она подбежала, я взяла ее на руки и заплакала. А ведь знала, готовилась, твердила: плакать нельзя. И вот за полтора года не слезинки, а тут не выдержала. Конвоир говорит, заходите в кабинет начальника. Отпустить ее с рук я не смогла. Так и зашла с ней на руках.

Начальник у нас нормальный человек, понимающе вышел из своего же кабинета и дал нам спокойно поговорить. Катрин сидела у меня на коленях и своими маленькими пальчиками трогала мне лицо, как будто не веря, что это я. Рот у нее не закрывался, она много раз произносила слово «мам». Что-то рассказывала, говорила, что ждет меня домой в августе к моему дню рождения. Готовит подарки и свадьбу нашей собаки Дели. Я пыталась поговорить с ней на тему предстоящей учебы, ей в первый класс пора идти, а она мне: «Мам, ты придешь, мы по магазинам и в парк пойдем, а жить будем дома». И ей срочно необходимы щенок и котенок.

Зашел конвоир и сказал, что время вышло. Вот тут началось самое тяжелое. Я аккуратно сказала, что все будет хорошо и я обязательно вернусь. Меня вывели. Путь в камеру был особенно тяжелый, хотелось плакать как никогда раньше. Но нельзя. Всю неделю после встречи практически не вставала с кровати. Словно робот: утро, проверка, вечер, проверка, отбой. На очередном судебном заседании адвокат сказала, что у Катрин куча эмоций, она всем рассказывает, что видела маму".

На фото автор статьи Сергей Сумленный

"Начиная с понедельника мне, видимо, придется активно краснеть за российский МИД. Потому что множество моих коллег-немцев будут сочувственно у меня спрашивать: «Слушай, они там совсем, что ли, неучи?» И мне придется как-то сглаживать ситуацию, а моим знакомым немцам придется делать вид, что ситуация сглажена. Дело в том, что в субботу, через день после вынесения приговора по делу Pussy Riot, официальный представитель МИД РФ А. К. Лукашевич, комментируя возможность сравнения приговора с уголовной практикой европейских стран, а именно Германии и Австрии, заявил: «В Уголовном кодексе ФРГ "деликты, совершаемые против религии и воззрения" (в частности, §§166 и 167), включая хулиганские выходки в пределах молельных помещений, караются лишением свободы сроком до трех лет или денежным штрафом. Статья 189 Уголовного кодекса Австрийской Республики предусматривает за совершение в помещении церкви хулиганских действий, оскорбляющих нравственные чувства, наказание в виде лишения свободы на срок до шести месяцев или денежного штрафа в размере до 360 дневных ставок». Заявление было размещено на сайте МИД РФ и доступно для просмотра всем желающим.

С точки зрения немецких, а равно и австрийских внешнеполитических ведомств, в данном случае речь может идти об одном из двух вариантов: либо представитель российского МИД совершенно не разбирается в том, как выглядит правоприменительная практика Германии и Австрии, либо намеренно пытается ввести людей в заблуждение. Дело в том, что МИД России, выборочно или искаженно цитируя статьи УК (например, не упоминая, что по ст. 166 и 167 УК ФРГ защитой пользуются также праздники и мероприятия союзов по мировоззрению, а также мировоззренческие взгляды), совершенно безосновательно обходит стороной правоприменительную практику, имеющуюся по ст. 166 и 167 в ФРГ и по ст. 189 в Австрии.

А практика эта такова, что ни о каком тюремном заключении в случае, аналогичном казусу Pussy Riot, речь бы даже не заходила. Вот простые примеры того, что могло ожидать Pussy Riot. В 1997 году в одной из главных католических святынь Германии, Кельнском соборе (тут хранятся, например, мощи трех святых волхвов), обнаженная пара забралась на алтарь в то время как фотограф фотографировал пару. Троица была выпровождена из собора, впоследствии суд приговорил фотографа к штрафу в 1500 евро (в пересчете с тогдашних марок) и к четырем месяцам условного заключения. Модель-мужчина заплатил штраф 1800 евро, модель-женщина получила только и исключительно предупреждение.

В 2009 году в баварском городке Мемминген фотограф-любитель сделал фотосессию с обнаженной подругой в помещении церкви, когда в ней не было прихожан. Прихожанин, наткнувшийся в интернете на выложенные фотографии, испытал моральное потрясение и обратился в полицию (правда, похоже на Pussy Riot?) — в итоге фотограф заплатил штраф в размере 1800 евро, а модель — штраф в размере 900 евро.

В 2010 году в той же Баварии (а это самая религиозная часть Германии, здесь почти на каждом шагу размещены поклонные кресты, и уровень религиозности сильно выше общенемецкого) молодой полицейский уединился со своей подругой на балкончике музыкантов и прямо во время богослужения занялся сексом, громко при этом крича. Виновник срыва богослужения был вынужден заплатить штраф в размере 8400 евро.

Австрийское правоприменение еще более мягко. Например, в 2009 году в австрийском округе Гмюнд был полностью оправдан мужчина, громкими криками прерывавший богослужение и указывавший священнику на его ошибки.

Наверное, единственным случаем за последние годы, когда срыв богослужения окончился для виновников настоящей тюрьмой, был случай немецкого профессионального провокатора Кристиана Арнхольда, приговоренного в 2004 году к пяти месяцам тюрьмы за то, что он сорвал праздничную службу в соборе города Эрфурт. При этом надо учесть, что до этого в течение двух лет он в том же 2004 году регулярно срывал богослужения в самых разных церквях. В числе прочего Арнхольд разбил церковную утварь в соборе святой Хедвиги в Берлине на сумму 10 тыс. евро, а также разбросал по полу содержимое дарохранительницы. В том же году Арнхольд сорвал по крайней мере одну похоронную процессию. За все эти нарушения Арнхольда приговаривали к денежным штрафам. Выйдя из тюрьмы, уже в 2005 году Арнхольд снова сорвал богослужение — теперь в соборе Берлина, за что был приговорен еще к 10 месяцам тюрьмы. Таким образом, даже при многократных рецидивах и повторных приговорах суммарный срок заключения Арнхольда все равно оставался существенно ниже, чем срок заключения каждого из членов Pussy Riot.

Немецкое право также куда более либерально и к критическим высказываниям в адрес церкви и церковных лидеров. Так, в феврале 2012 года берлинский суд полностью оправдал блогера Йорга Кантеля, обвинявшегося в нарушении ст. 166 УК ФРГ (оскорбление верующих) за то, что назвал католическую церковь ни больше ни меньше как «сектой педофилов». Суд решил, что слова Кантеля находятся в рамках общественной дискуссии о том, насколько открыто католическая церковь реагирует на дискуссию о преступлениях священников в отношении детей.

Отказался немецкий суд запрещать и сатиру на Папу Римского во время гей-парадов: поскольку речь идет об общественной дискуссии относительно роли церкви в отношении к геям, участники прайдов имеют право изображать Папу Римского в сатирической форме.

Наконец, вполне либерально немецкий законодатель относится и к сатирическому представлению дискуссий о роли церкви в обществе на страницах немецких СМИ. В 1995 году сатирический журнал Titanic поместил на первую полосу изображение унитаза, рядом с которым висело распятие, причем в руках у Иисуса был рулон туалетной бумаги. Заголовок гласил: «Играет ли Иисус все еще какую-то роль?» (игра слов заключалась в том, что «роль» и «рулон туалетной бумаги» звучат по-немецки одинаково). Обложка поднимала тему юридических вопросов вывешивания распятий в школьных кабинетах. По многочисленным заявлениям верующих против журнала было возбуждено уголовное дело, но затем было закрыто за отсутствием состава преступления.

В 2010 году прокуратура Франкфурта отказалась возбуждать уголовное дело по другой обложке Titanic — на ней был изображен священник католической церкви, склонившийся лицом к, как точно описала прокуратура юридическим языком, «генитальной области распятого Иисуса». Обложка обыгрывала общественную дискуссию о проблемах педофилии в католической церкви.

Иными словами, немецкий законодатель действительно предусмотрел возможность тюремного заключения для людей, грубо оскорбляющих верующих, оскверняющих храмы и срывающих богослужения. Но такое наказание применяется лишь в таких вопиющих случаях и после таких упорных повторяющихся нарушениях покоя верующих, что Pussy Riot пришлось бы еще долгие годы врываться в храм Христа Спасителя, чтобы заработать хотя бы на несколько месяцев тюрьмы.

В немецкой реальности Pussy Riot даже при самом плохом раскладе грозил был штраф в несколько сотен евро, а вполне возможно, что их действия были бы расценены как часть общественной дискуссии и вообще были бы признаны ненаказуемыми. В любом случае для того, чтобы всерьез попасть в тюрьму в Германии, Pussy Riot нужно было бы приходить в храм Христа Спасителя много лет подряд и раз за разом упорно мешать богослужению, нанося материальный ущерб и срывая религиозные действия.

Разумеется, все это прекрасно известно немецким чиновникам, на которых направлены заявления российского МИДа. Немцы отлично осведомлены о том, какие санкции могут вызвать в их стране те или иные действия, и российский МИД вряд ли сможет обвести своих немецких коллег вокруг пальца. Впрочем, возможно, что мне не придется краснеть за российский МИД, — ведь всегда есть вероятность, что заявление на сайте МИДа предназначено в первую очередь для внутреннего употребления и призвано оправдать приговор Pussy Riot в глазах граждан России. В таком случае ссылка на немецкие и австрийские параграфы без разъяснения того, что за ними стоит, может и в самом деле оказаться действенной.
Источник: http://expert.ru/2012/08/20/mid-rabotaet-po-svoim/