Кризис.
Поразительным образом, чем спокойней становилась обстановка на работе и в части, тем менее спокойными стали наши с Лилечкой отношения. На работе прекратилась гонка, прекратились малярные и бетонные работы, исчезли из зоны моего влияния Уралбек и водители, прекратились мои бизнес-проекты (тогда я говорил гешефты), закрыл я свою сараюшку, выбросил бочки. В казарме я тоже успокоился, никаких язвительных стишков, никаких насмешек, эпиграмм. Если бы я ещё и ночевал ежедневно (ах, нет! Еженощно) в казарме, да не прогуливал политзанятия, то был бы образцовый военнослужащий!.. И это не осталось без внимания! С мениском в колене был комиссован зав. продуктовым складом в батальоне. И кому-то в тыкву под военной фуражкой пришло в голову, что я могу согласиться и принять этот склад!? И вот ко мне стали подъезжать на кривой козе, а я вежливо отмахивался. Неужели моё вежливое поведение они принимали за скромность? Робость?
Ну, тогда командование батальона в моих глазах выглядело ещё глупее, чем я думал первоначально! И ведь к моему шефу приходили прояснять, сможет ли он без меня обойтись. И нельзя ли меня заменить... Почувствовали, суки, что на производстве сильно упало напряжение! В общем, меня прорвало и я решил вопрос радикально. Через Санчо Пансу, разумеется.

Дальше