Это выражение из обзора Марии Галиной сборника еврейской фантастики. Мне показались очень интересными её рассуждения по поводу специфического еврейского юмора, например.
Ксенофобию, страх перед чужаком можно если не свести на нет, то уменьшить, если этот чужак предстает в массовом сознании смешным и нелепым, а значит, безопасным. Да и сам чужак, объект ксенофобии, бессознательно старается поддерживать этот имидж — не этому ли мы обязаны распространению «экспортного варианта» еврейского юмора (самые смешные анекдоты про себя, как известно, рассказывают евреи). Юмор тем самым становится чем-то вроде самоподдерживающейся обоюдной реакции на глубинную незаживающую травму. Я бы рискнула даже сказать, что «смешной» образ еврея, до сих пор тиражируемый масскультурой и воспроизводящийся в массовом сознании, на самом деле используется этим массовым сознанием в качестве психологической защиты от полноценного переживания Холокоста.
Потребовалось много лет существования далеко не смешного, напротив, вполне жесткого и рационалистичного (а также пафосного и романтического) государства Израиль, чтобы образ еврея перестал быть смешным, а стал, напротив, живописным и романтическим.
Юмор для литератора вообще-то удобная штука. Но еврейский юмор штука специфическая. В значительной своей части он построен на столкновении еврейского менталитета (обычаев, особенностей речи и т.п.) с менталитетом нееврея.
Дальше
