В Мурманске творится дорожный АДЪ – асфальт кладут под дождём и снегом, да и кладут-то, мягко говоря, некачественно. Из-за того, что профукали лето, когда машин на дорогах мало, сейчас весь город встал в пробках из-за ремонта. Мурманчане взбунтовались и решили подать жалобу в Ген.прокуратуру РФ, местные власти испугались и тут же решили организовать свою проверку. И дорожный знак скорректировал отчёт прокурора перед журналистами.



Подсмотрено в блоге "Путин - пидарас"

убийстве футбольного фаната Егора Свиридова в драке с группой кавказцев на Кронштадтском бульваре. Гособвинение заявило, что вина подсудимых полностью доказана, а их оправдания не выдерживают никакой критики. Решить, виновны ли обвиняемые, предстоит присяжным. Коллегия также объявит, заслуживают ли они снисхождения.

"Вину подсудимых доказывают и вещественные доказательства, и показания многочисленных свидетелей, в частности одного из них, случайно оказавшегося недалеко от драки и сообщившего суду, что потерпевших избивали с жестокостью", - заявила прокурор Мария Семененко, слова которой приводит "Интерфакс".

По мнению очевидцев, прокурор выступала с артистизмом и пафосом, приводя красочные аналогии и цитируя классиков, что вызвало явственный ропот среди родни обвиняемых, рассказывают "Известия". "Как сказал когда-то Виктор Гюго, "Признавая свою вину, человек спасает самое дорогое, что у него есть - это честь", - завершила свою речь Мария Семененко. - Увы, это не наш случай".

По делу о драке на Кронштадтском бульваре перед судом предстали шесть человек

По делу о драке на Кронштадтском бульваре перед судом предстали шесть человек. Главный фигурант - 27-летний уроженец Нальчика Аслан Черкесов, который обвиняется в убийстве, покушении на убийство, умышленном причинении легкого вреда здоровью, грабеже и хулиганстве. Другие подсудимые - уроженцы Дагестана 20-летние Акай Акаев, Артур Арсибиев и Нариман Исмаилов, а также 21-летний Рамазан Утарбиев и 19-летний Хасан Ибрагимов. Их обвиняют в хулиганстве и умышленном причинении легкого вреда здоровью. "Доказательства свидетельствуют, что все обвиняемые причастны к инкриминируемым им действиям и виновны", - заявила сегодня прокурор, передает ИТАР-ТАСС.

Черкесов утверждает, что действовал из самообороны, потому что это единственный случай, когда применение оружия правомерно, указала прокурор. "Однако эксперты выяснили, что смертельный выстрел в Свиридова был сделан в голову в упор, сверху вниз, а семь выстрелов были сделаны в задние части тел потерпевших", - указала представитель обвинения, опровергнув показания Черкесова.

С оружием на Черкесова никто из потерпевших не нападал и позднее никаких телесных повреждений на нем обнаружено не было, добавила прокурор. "Не было никаких причин для применения оружия", - сказала Мария Семененко.

Когда Черкесов добивал Свиридова из пистолета, фанат "Спартака", по данным экспертов, сидел или лежал на земле, указала представительница обвинения: "А не так, как говорит Черкесов, что Свиридов напал на него сзади и он отстреливался от него через плечо".

Главный фигурант - 27-летний уроженец Нальчика Аслан Черкесов, который обвиняется в убийстве, покушении на убийство, умышленном причинении легкого вреда здоровью, грабеже и хулиганстве

"Черкесов говорит неправду", - резюмировала прокурор. По ее словам, "если он скажет правду, то самообороны не получается". "Никто их потерпевших не доставал оружие, он стрелял в троих, Свиридова убил, а Гаспаряна чуть не убил. Стреляя в Свиридова в голову в упор сверху вниз, никак не получается самооборона. Это были целенаправленные выстрелы", - сказала Семененко.

Две версии: нападение со стрельбой и ограблением или самозащита

Пятеро из шести обвиняемых в ходе рассмотрения дела не признали свою вину. Лишь Черкесов сознался частично. Как заявил в суде его адвокат, обвиняемый в убийстве "не отрицает применение оружия на Кронштадтском бульваре", но утверждает, что стрелял в целях самообороны. В хулиганстве и грабеже он не признался.

По данным следователей, ночью 6 декабря 2010 года возле остановки на Кронштадтском бульваре обвиняемые, будучи пьяными, подошли к группе москвичей, ждавших такси. Начав задирать молодых людей, кавказцы напали на них и избили. При этом Черкесов из травматического пистолета "Стример-2014" два раза выстрелил в двух человек, "причинив их здоровью легкий вред".

Затем он дважды выстрелил в Свиридова: как установила экспертиза, Черкесов стрелял болельщику в голову с близкого расстояния. Ранения оказались смертельными. На этом Аслан Черкесов не успокоился. Он еще шесть раз выстрелил в другого потерпевшего и, похитив сумку, сбежал вместе с сообщниками с места преступления, утверждало обвинение.

Сам Черкесов уверял, что едва не стал жертвой агрессивных фанатов, а пистолет спас его от расправы. "У меня не было возможности предотвратить нападение на себя, не используя оружие", - сказал он суду, подчеркнув, что был напуган и находился в состоянии шока. Кроме того, Черкесов уверял, будто и понятия не имел, что из травматического пистолета можно кого-нибудь убить.

Обвинение сразу же поставило показания Черкесова под сомнение. Прокурор, в частности, сообщила, что за день до убийства Свиридова на том же Кронштадтском бульваре Аслан Черкесов уже хватался за оружие: в конфликте с людьми "славянской внешности" он также открыл огонь из травматики, но тогда, по счастью, никто не погиб.

Убийство Егора Свиридова всколыхнуло радикально настроенную молодежь по всей России. Ее возмутил не только сам факт убийства, но и то, что столичные милиционеры быстро отпустили из-под стражи всех задержанных, кроме Черкесова (впоследствии их пришлось ловить заново и арестовывать).

Особенно активно радикалы проявили себя в Москве, где 11 декабря 2010 года националисты устроили беспорядки на Манежной площади и вступили в столкновения с ОМОНом. Националисты и выходцы с Кавказа планировали продолжить уличные "разборки", в частности, вскоре после беспорядков на Манежной запланировали встречу возле Киевского вокзала, однако полиция пресекла попытки продолжить конфликт.

Компетентный источник сообщает о том, что генпрокуроры СНГ собрались воедино и порешили установить контроль за социальными сетями. Особенно мне понравилось то, что прозвучало предложение выработать единые правила пользования Интернетом и оными соцсетями. Очень интересно... это как? Может, конечно, я не так понимаю выражение "единые правила", но всё-таки хотелось бы узнать, что конкретно под ними понимается на высшем уровне.

Я, конечно, согласна: в мировой паутине полным-полно мусора и шелухи. Но вот формулировка: в Интернете много сообщений "оскорбительного, клеветнического характера, различного рода инсинуации, подстрекательства" к незаконным действиям" - это настолько размытое определение... Скажем, если я напишу, что мой начальник козёл - это можно расценивать, как сообщение оскорбительного характера? А если я напишу, что, по моему мнению, нужно быть настоящим дебилом, чтобы свёртывать программы изучения глубокого космоса - это могут счесть клеветническим выступлением? Будет ли подстрекательством к незаконным действиям фраза "я хочу, чтобы все, кто орёт по ночам под окнами, сдохли"?

Вообще, конечно, всё очень даже закономерно. Интернет слишком большое поле деятельности и заработка, чтобы он и дальше оставался без пристального внимания власти. И, вне сомнения (во всяком случае, для меня), вовсе не проблема соответствующим органам установить, сколько у какого человека ящиков, какие ники он использует, где зарегистрирован, и так далее. Вопрос только в том, насколько это будет явно, и по каким принципам будет осуществляться модерация и фильтрация информации в Интернете. По каким-то словам, формулам? Но как тогда быть с чужой речью, с теми же цитатами - скажем, если я привожу высказывание из какой-то книги? Ведь доказательство может быть и от противного, и фразу, в которой содержатся элементы экстремизма, например, можно привести в речи со смыслом "так делать нельзя".

В общем, будущее интернетной свободы вообще и социальных сетей в частности подёргивается загадочным туманом...

Настроение сейчас - думательское

В колонках играет - практически тишина

блоге Сергея Минаева.

«Регулярные запросы моих адвокатов об изменении мне меры пресечения на домашний арест и т. п. отметаются судьей мгновенно: он не слушает доводов, не читает бумаг даже для вида, и все его «заседания» по моему вопросу не занимают более трех-пяти минут. Удивляться такой скорости не приходится: суд сектора Чентру – Центрального Кишинева – расположен у генпрокуратуры в тридцати шагах; перед «заседаниями» прокурор всегда заходит к судье без стука, они проводят там некоторое время, а после «заседаний» судья, даже не стесняясь, звонит кому-то с докладом», – продолжил Багиров.

«Попытка отвода сего блюстителя молдавской Фемиды потерпела полный крах: судья просто отправил нас с адвокатом этажом выше, к своему коллеге, который и послал нас с нашим отводом куда подальше чуть ли не открытым текстом. Аспект правосудия в моем деле вообще всерьез не рассматривается. Потому что судье-то уж прекрасно ведомо, зачем держат под арестом», – пишет блогер.

«Организацию и руководство событиями, приведшими к смене власти в апреле 2009 года, которые мне инкриминируют посредством 1-й части статьи 285 УК Молдавии, требуется, разумеется, доказать. А это – работа. Работать же эти ректальные пинкертоны не умеют, ибо у них другие функции. Какие-то свои подозрения у них, вероятно, и имеются, но по похожей ситуации существует отличная фраза из «Преступления и наказания». Звучит она следующим образом: «Изо ста кроликов не составится лошадь; изо ста подозрений не составится ни одного доказательства». Только фраза эта принадлежит блестящему следователю, а для каучукоголовых молдавских прокуроров в русском фольклоре припасён вариант более доходчивый: «Видит собака молоко, да рыло коротко». Не стану пока вдаваться в подробности, но на данном этапе происходящие вокруг меня пируэты генпрокуратуры больше похожи не на следствие, а на провинциальный мастер-класс по занимательной проктологии», – отметил он.

«Впрочем, все изложенное выше касается лишь официальной части; чисто внешние признаки. Неофициальная часть, она же причина ареста, осталась неизменной: из меня выдавливают компромат на высокопоставленных политиков Молдавии. А точнее – на одного. Второй месяц подряд следственная группа из трех оперов СИБ и двух прокуроров по особо важным делам генпрокуратуры Молдавии под чутким патронажем заместителя генерального прокурора республики всеми доступными способами выбивает из меня компрометирующую информацию. Второй месяц подряд меня с эскортом спецназа регулярно вывозят в генпрокуратуру, где пытаются проводить со мной «просто беседы», более напоминающие вульгарные перекрестные допросы. Второй месяц подряд ко мне в тюрьму неустанно, даже в неурочное время, шляются оперуполномоченные СИБ. И также пытаются «просто беседовать». Надо ли уточнять, что все эти шабаши происходят без адвокатов, и отнюдь не по протоколу», – пишет Багиров.

«Я, впрочем, уже привык, и весь этот блошиный цирк мне уже даже не докучает. В тюрьме все-таки скучновато, а тут хоть какая-то развлекуха. Где мне еще представится возможность толсто потроллить вживую целую группу гоблинов из самой головной когорты молдавских спецслужб? То-то. Прошу извинить, что не называю имен. Это еще впереди. Возможно, даже в следующем послании», – пишет блогер.

«Короче говоря, в сложившейся ситуации никаких прогнозов на будущее у меня нет. Даже на самое ближайшее. Потому что беспредел тем и неприятен, что его нельзя прогнозировать и контролировать. Но сопротивляться ему – можно. Что я и планирую. Традиционно –благодарю всех за поддержку. Я ее действительно чувствую. Когда весь этот позорный пандемониум подойдет к логическому завершению, тогда я смогу поблагодарить вас развернуто. А пока – так», – заключил Багиров.

Как сообщала газета ВЗГЛЯД, 15 июля суд в Кишиневе продлил на 30 суток срок ареста российского писателя и блогера Эдуарда Багирова.

6 июля МИД России указал послу Молдавии в Москве на необходимость объяснения причин задержания российского писателя Эдуарда Багирова.

30 июня посольство России в Молдавии передало властям страны ноту, в которой призвало принять меры по защите прав задержанного в Кишиневе российского писателя и блогера Эдуарда Багирова.

29 июня члены Общественной палаты выразили глубокую озабоченность судьбой Багирова и призвали МИД России принять «все возможные меры для защиты прав российского гражданина за пределами страны». Кроме того, они обратились к правоохранительным органам Молдавии с призывом соблюдать статьи 3, 5, 6, 10 и 13 Европейской Конвенции «О защите прав человека и основных свобод».

28 июня Багиров рассказал об оказываемом на него «сильнейшем давлении» со стороны молдавских тюремщиков и следователей, пожаловавшись на «скотские условия» заключения.