Читаю новости в белоэмигрантских газетах за 1926 г. "По всему свету".


(источник: газета "Возрождение", Париж, № 348 от 16 мая 1926 г.)

Речь идёт о крайне малоизвестном в СССР/России т.н. "народном восстании "кристерос" (1926-1929 гг.), охватившем Мексику вследствие непродуманной антиклерикальной политики президента П.Э.Кальеса, отъявленного левака, вздумавшего "освободить" Мексику из-под власти католических попов и религии" и заодно поправить бюджет за счет имущества церкви. Подробности этой, довольно гадкой и очень похожей на русскую по методам, мини-гражданской войны в Мексике можно прочесть в блоге у тов.dtzkyyy (он приводит перевод очерка польского историка А.Велёмского "Кристерос в Мексике. Анатомия народной революции").

Весна 1926 г. - это лишь зачин будущей герильи, первые выплески гнева; основные боевые действия развернулись после 2-го июля, когда Кальес выпустил в свет закон "О регистрации священников", вынуждавший священнослужителей клясться в верности государству и подтверждать примат этих обязательств над отношениями падре с ватиканским начальством. После этого Мексика взорвалась по настоящему ... Но меня заинтересовали не собственно хронология восстания, а место. Цихуантонео.

Ничего не напоминает? С поправкой на ошибки при перепечатывании и особенности тогдашнего транскрибирования, скорее всего - в данном случае - с испанского на французский, а затем уж на русский.

Zihuatanejo.

Именно так. Стивен Кинг. "Rita Hayworth and Shawshank Redemption" и гениальный фильм Ф.Дарабонта, снятый по повести в 1994 г.

Когда совсем ещё молодой Энди Дюфрейн проезжал по 37-ой магистрали и отъехав от неё на 20 миль, попал в захолустье с трудновыговариваемым названием, следов гражданской войны в окрестностях было уже не сыскать. Повстанцы, преданные прелатами католической церкви, были разгромлены и большей частью расстреляны ещё в 1929 году. К 40-ым гг. Зихуатанезо - тихий городишко, затерянный на берегу бескрайнего океана. Подходящее местечко, чтобы уйти из него опять в большой мир - но обязательно вернуться когда-нибудь на закате жизни, ради забвения и свободы.