В 1995 году в Малоархангельск пришло письмо от ветерана 74 Киево-Дунайской Краснознамённой ордена Богдана Хмельницкого стрелковой дивизии А. А. Темнова. Он рассказал о том, как освобождалась Орловщина, о своём участии в боях, о товарищах. Ныне письмо хранится в музее боевой и трудовой славы Малоархангельска.
74 стрелковая дивизия неоднократно вставала на защиту своей Родины СССР.
Дивизия первого формирования дралась на фронтах гражданской войны и иностранной интервенции 1918-1920 годов, вносила вклад в борьбу за утверждение народной власти.
В 1941 году 74 стрелковая дивизия вновь встретила врага на советско-румынской границе. После ожесточённых кровопролитных боев дивизия была ...
Чорна Рада Чорна Рада Просто ухохатываюсь, когда по зомбоящику наблюдаю эту смешную возню в Верховной Раде. Особенно впечатлило заявление Януковича. Старика таки уговорили себя обнулить. Но тем самым обнулилась и власть как таковая. Основной «винтик» из государственной конструкции вынули. Управляемый хаос набирает обороты. Такое впечатление, что эта наша так называемая элита находится в полном неадеквате.
Досрочные выборы президента? Возвращение старой Конституции? Правительство доверия? «Майдан» должен разоружиться и разойтись?
Редкостные идиоты! Чуваки до сих пор не поняли, что они уже не способны на что-то влиять, а их политические игры и междусобойчики в кулуарах больше всего напоминают коллективную мастурбацию.
Вы теперь, пановэ, этими своими «постановами», «ришеннямы», «домовлэнностямы» и прочей ерундой можете только подтереться. Фсёёё… Власть в осаде и глухой изоляции. Причём ВСЯ власть (а не только «злочынна»). Она сейчас существует лишь там, где пока ещё её охраняют автоматчики готовые стрелять. Но скоро таких автоматчиков не будет. Уже сейчас её влияние на процессы в стране полностью блокировано. А что будет завтра? Послезавтра? Послепослезавтра?
По украинским городам сегодня ходят толпы с палками. Завтра они будут ходить с автоматами. «Активисты» избивают и убивают правоохранителей, громят и жгут всё, что пожелают, нагло диктуют свою волю обществу. По всей стране идут грабежи.
Но это только начало…
«Майдан» уверен, что борется с Януковичем, но на самом деле он уничтожает государственную власть как таковую. «Беркут» вчера защищал не Януковича (как это кому-то показалось), а остатки государственности как таковой. Ему противостояла ошалелая толпа, готовая снести всё на своём пути, толпа, почувствовавшая кровь и безнаказанность.
Правоохранителям не позволили ликвидировать толпу. Оппозиция сказала, что толпа это наше всё! И ТЕПЕРЬ ТОЛПА ГЛАВНАЯ, а не президент, парламент, суд и уж тем более политики (независимо от их политического окраса).
А реальная власть в ближайшее время окажется в руках тех персонажей, которые в силу присущей им психопатии, смогут возглавить толпу. Ждать этого осталось недолго.
«Майдану» не нужны эти политики - как провластные, так и оппозиционные. «Майдану» вообще не нужны политики. «Майдану» нужны атаманы, по своей сути простые и понятные «активистам», такие как они сами. На подходе «полевые политики» новой формации. «Майдану» нужен драйв, нужны сильные эмоции, нужна кровь.
Политические идиоты Украины своими руками, во имя своих мелких, личных интересов, создали неуправляемого монстра. И я не исключаю, что этот монстр их и пожрёт. В ближайшее время «Майдан» начнёт пожирать своих врагов, потом очередь придёт и нынешней оппозиции. Она ведь забыла, что её интересы абсолютно не совпадают с интересами той толпы, которая сейчас стоит на «Майдане». Интересы «старшин» и «черни» несовместимы. «Майдан» осознал свою коллективную субъектность.
Ещё неделю назад власть полностью контролировала ситуацию. Через неделю она ничего не будет контролировать. А через месяц государственной власти не будет вообще. Будет один сплошной «Майдан». Но "Майдан" неспособен созидать, он может лишь разрушать. Он олицетворение хаоса.
Открытое письмо украинского писателя и публициста Платона Беседина сторонникам «Евромайдана».
Друзья, патриоты, освободители! Как вы еще себя называете?
Экстремисты, фашисты, преступники! Как называют вас те, кто не называет так, как вы себя называете.
Я обращаюсь к вам. С надеждой, простите за эту досадную оплошность, но не на понимание, нет (эту глупость ни я, ни вы не можем себе позволить): с надеждой на то, что выслушаете.
Да, я понимаю, вы заняты важным, героическим делом. Вам не до меня. Вы скандируете: «Слава Украине! Героям слава!» Разбираете брусчатку. Строите баррикады. Поджигаете дома. Взрываете машины. Убиваете людей. Боретесь с режимом.
Вы – хорошие, правильные ребята. А мы – «кто не с нами, тот против нас» – предатели, серость, приспешники бандитского режима. Мы – украинцы из другой Украины.
Да, нас всех купила московская пропаганда. Мы палим жовто-блакитные флаги. Нарядившись в форму «Беркута», стреляем по украинцам. Мы заодно с Януковичем. У нас у всех счета в швейцарских, немецких, американских (каких там еще, вам виднее) банках. Мы – отвратительные, подлые выродки, предатели, москали.
Продолжайте, продолжайте инфернальный ряд. Ненавидьте всей своей щирой – не в пример нам, моллюскам, – душою.
Помните, как в «Адвокате дьявола» подсудимый, схватив защитника Кевина Ломакса за грудки, вопрошает: «Ты что, черт возьми, делаешь? Присяжные возненавидят меня»? А тот отвечает: «Я из кожи вон буду лезть, чтобы это произошло». Так вот, я тоже хочу, чтобы вы нас возненавидели. Может быть, тогда вы, наконец, оставите нас в покое и перестанете претендовать на чужой для вас мир.
Вы говорите, что не начинали войну? Лжете. Вы, а не мы, выходили в центр города и устраивали сортир рядом с кухней, распевали кровожадные песни, скандировали русофобские и антисемитские лозунги, жгли все, что горит и не горит. Не мы оседлывали бульдозер и швыряли в украинцев «коктейлями Молотова».
Но если бы я приехал в закарпатское село или городок подо Львовом, вооруженный битой или арматурой, стал бы махать ею, пробивая западенские черепа – допустим, – валя одного, второго, третьего, выкрикивая при этом священные лозунги – не придерешься, – вы бы, наверное, разозлились.
Вам – можно, а мне – нельзя.
Конечно, у вас был повод. Наверное, тот же, что дал вам право в 2004 году маршировать по улицам Одессы, Днепропетровска, Севастополя, уродовать памятники, музеи свастиками, распевать гимны ненависти, избивать горожан. Но, простите, мы вас приглашали? Просили рассказывать, как нам жить? Не припомню.
А вот оранжевые и красно-черные знамена, портреты Степана Бандеры, скандирования «Русским – смерть!» (кстати, если что, то мы – украинцы), обещания тогдашней фюререссы поставить Севастополь на колени, а Одессу утопить в Черном море хорошо помню. Мы все помним. И часто воспоминания ноют, как переломанные кости. На погоду, на всякую дрянь. Ноют вот уже двадцать с лишним лет. Такие мы – не поддающиеся дрессировке.
Поэтому – никаких обид, конфронтаций. Просто мы – разные. У вас – хата с краю, у нас – соборность. Мы называем улицы в честь Пушкина, а не Дудаева. У нас – фабрики и заводы, у вас – хутора и колыбы. Мы не готовы канонизировать ОУН-УПА и поклоняться Степану Бандере. Мы не презираем, как вы, все русское. И, в общем-то, настороженно идем в Европу. Мы – другие. Такие уж уродились. И это – наше право.
Но двадцать с лишним незалежных лет вы хотите переделать нас, подмять под себя, изменить. Вы переписываете нашу историю. Запрещаете наш язык. Издеваетесь над нашими предками. Унижаете нас. И после этого говорите, что не начинали войну?
Вы же видели этот кадр (а может, участвовали лично) с бойцом «Беркута», которому выбили глаз? Течет кровь, человек едва дышит, а его оставили умирать, хотя рядом – медик, пока кто-то задушевно поет украинский гимн. И крик: «Скорую, вызовите скорую!», а украинский патриот за кадром равнодушным голосом приказывает: «Никакой скорой. Это пленный». И другие патриоты снимают, как умирает человек, украинец.
Как и того бойца «Беркута», вы взяли нас в заложники. На двадцать с лишним лет. И назвали это украинизацией. Хотя мы были украинцами не меньше вашего. Теперь же начались пытки, замаскированные под битву за свободу. Но нам кажется, простите, что мы и так свободнее, чем вы.
Да, я помню, не забываю: вы-то сражаетесь за всех нас. В священной войне, разверзшейся в прохановской эстетике: столкновение высших сил, абсолютных идей, Добра и Зла. И вы уверены, что победите. Слава героям!
Но мы не хотим вашей победы. Пусть поступаем мелочно, подло, но не хотим. Неблагодарные малороссы с мозгами, промытыми совдеповской пропагандой. Связанные по рукам и ногам георгиевскими ленточками. Простите нас за ущербность. Мы не хотим сражаться за вас. И не просим вас делать этого. Хотя мы тоже, как и вы, украинцы. И тоже не хотим жить в дерьме. Просто представления о дерьме и манне, рае и аде у каждого свои.
Нам не нужны ваши жертвы. Ваша кровь. Ваши слезы. Ваше горе. Они вызывают печаль, сочувствие, боль. И страх. И отвращение. И ненависть. Потому что больше всего мы не хотим новых жертв. Ведь мы не объявляли войну. Она – ваша, так испейте ее до конца. В нас же зреют раздражение, презрение, ярость. Чем ближе вы к победе, тем дальше от нас. И мы все больше хотим остаться одни, на своей территории. Без вас. Разговоры о том, что пришло время разделиться, звучат все чаще. Так же часто, как выстрелы в Киеве.
Мы против вашей войны. Мы не хотим в ней участвовать. Не будем. И не стоит прикрываться нами, как заложниками. Потому что и заложники из нас, честно сказать, хреновые.
Забудьте нас. Оставьте подыхать от голода и нищеты. Мучиться под имперской пятой России. Пахать на заводах и фабриках. Да, мы будем строить дома сами. Как-нибудь. Тяжело будет, но куда деваться – обойдемся без вас. Думаю, и Россия без вас обойдется: без двух миллионов западных украинцев, что конкурируют с азиатскими мигрантами за право работать. Не стоит есть хлеб из рук тех, кого ненавидите. На днях, кстати, ехал с тремя такими патриотами. Боялся заговорить по-русски. Но на границе вдруг выяснилось, что трое жителей Стрыя прекрасно балакают на поганой москальской мове.
Все очень просто, мои красно-черные друзья (или не друзья, как вам больше нравится): вы – сильные, честные, смелые люди. Настоящие украинские герои. А мы – бесполезный, отработанный материал. Не хотим швырять «коктейли Молотова», стрелять, жечь шины, идти в атаку, драться.
Так что оставьте нас в покое. Это не наша война. Мы будем учиться, работать, воспитывать детей в нашей стране, которая, поверьте, вам, героям, совсем не нужна. Как и нам не нужна ваша Украина.
Едва ли найдешь в истории мировых флотов корабль, весь путь которого был одним не прекращающимся во времени подвигом… Без преувеличения можно было сказать, что в годы Первой мировой войны «Слава» была самым знаменитым кораблем на Балтийском море. Она стала наваждением для германского морского командования. Во всех немецких планах операций на Балтийском море и в Прибалтике [...]
2014-02-22 22:28:48
В этот день в 1828 году между Россией и Персией был заключён Туркманчайский мирный ...
+ развернуть текстсохранённая копия
В этот день в 1828 году между Россией и Персией был заключён Туркманчайский мирный договор. По этому договору России отошли Эриванское и Нахичеванское ханства, также наши торговые суда получили свободу мореплавания по Каспию и побеждённая Персия выплатила военную контрибуцию. Предшествовала договору война, начавшаяся летом 1826 года, когда подстрикаемые англичанами персы перешли Аракс, за месяц захватили всё Восточное Закавказье и осадили Баку. Азербайджанцы думали, что они с персами братья-масульмане. Как же, персы пришли их резать. И вырезали бы, если б не русские штыки. В помощь наместнику Кавказа генералу Алексею Петровичу Ермолову были направлены генерал Иван Фёдорович Паскевич (кавалер всех русских орденов!) и Денис Давыдов. Паскевич разбил персов у Елизаветполя (Гянджи), Ермолов освободил Баку, а Давыдов не позволил захватить Грузию и вырезать беззащитных грузин. Весной и летом 1827 года сменивший Ермолова Паскевич провёл успешный Эриванский поход, и вынудл персов просить о заключении мира. Александр Сергеевич Грибоедов, прибывший с началом войны в Тифлис (Тбилиси), приступил к ведению переговоров. Грибоедов уже имел оыт общения с персами, работая секретарём русской миссии в Персии. Он сказал персидскому наместнику в Азербайджане Аббас–Мирзе: "При окончании каждой войны, несправедливо начатой с нами, мы отдаляем наши пределы и вместе с тем неприятеля, который бы отважился переступить их. Вот отчего в настоящем случае требуется уступка областей Эриванской и Нахичеванской. Деньги - также род оружия, без которого нельзя вести войну. Это не торг, ваше высочество, даже не вознаграждение за претерпенные убытки: требуя денег, мы лишаем неприятеля способов вредить нам на долгое время". Персы попробовали затянуть переговоры, тогда Грибоедов настоял, чтобы Паскевич двинул армию на Тегеран. Испугался не только персидский шах, но и его английские покровители. Текст договора редактировал Грибоедов, подписывали его с русской стороны Паскевич и царский посланник Александр Обрезков. Мирный договор был отмечен в Туркманчае 101 артиллерийским залпом. Эта война стала последней в истории взаимоотношений России и Ирана. .