Книга Песнь Песней Соломона, состоящая из 8-ми небольших глав, построена как музыкальная пьеса, в которой участвуют жених, невеста и хор друзей, и представляет собой древнюю венчальную песню, схожую с теми, которые до сих пор существуют у всех народов. В основе ее лежит реальная история страстной любви царя Соломона (вообще весьма любвеобильного и из-за этого в итоге духовно пострадавшего) к эфиопской наложнице, юной Суламите, одной из многих в гареме славного царя. В книге они становятся только образами влюбленных друг в друга и поочередно воспевающих любовь жениха и невесты:

"Невеста: Да лобзает он меня лобзанием уст своих!

Ибо ласки твои лучше вина.

От благовония мастей твоих

Имя твое - как разлитое миро..

Влеки меня, мы побежим за тобою -

Царь ввел меня в чертоги свои -

Будем восхищаться .. тобою,

Превозносить ласки твои больше, нежели вино..

Что яблоня между лесными деревьями,

То возлюбленный мой между юношами.

В тени ее люблю я сидеть,

И плоды ее сладки для гортани моей.

Он ввел меня в дом пира,

И знамя его надо мною - любовь.

Подкрепите меня вином,

Освежите меня яблоками,

Ибо я изнемогаю от любви..

Жених: О, ты прекрасна, возлюбленная моя,

Ты прекрасна!

Глаза твои голубиные

Под кудрями твоими;

Волосы твои - как стадо коз,

Сходящих с горы Галаадской..

Как лента алая губы твои,

И уста твои любезны;

Как половинки гранатового яблока - ланиты твои..

Два сосца твои -

Как двойни молодой серны,

Пасущиеся между лилиями..

Вся ты прекрасна, возлюбленная моя,

И пятна нет на тебе!

Пленила ты сердце мое, сестра моя, невеста..

Одним взглядом очей твоих..

О, как любезны ласки твои, сестра моя, невеста!.

Округление бедр твоих как ожерелье,

Дело рук искусного художника;

Живот твой - круглая чаша,

В которой не истощается ароматное вино;

Чрево твое - ворох пшеницы,

Обставленный лилиями..

Этот стан твой похож на пальму,

И груди твои на виноградные кисти.

Подумал я: влез бы я на пальму,

Ухватился бы за ветви ее;

И груди твои были бы вместо кистей винограда..

Невеста: Возлюбленный мой бел и румян,

Лучше десяти тысяч других.

Голова его - чистое золото;

Кудри его волнистые,

Черные, как ворон..

Щеки его - цветник ароматный..

Губы его - лилии,

Источают текучую текучую мирру;

Руки его - золотые кругляки,

Усаженные топазами;

Живот его - как изваяние из слоновой кости,

Обложенное сапфирами..

Уста его - сладость,

И весь он - любезность.."

Воспеванию взаимного обладания вторит хор, то продолжающий поэтические сравнения, то вопрошающий жениха и невесту друг о друге. Автор абстрагируется от реальных Соломона и Суламиты и воспевает красоту, чистоту и силу чувственной земной любви. В конце книги невеста говорит:

"Положи меня, как печать, на сердце твое,

Как перстень, на руку твою:

Ибо крепка, как смерть, любовь,

Люта, как преисподняя, ревность..

Большие воды не могут потушить любви

И реки не зальют ее.

Если бы кто давал

Всё богатство дома своего за любовь,

То он был бы отвергнут с презреньем."

Итак, "крепка, как смерть, любовь". Эта фраза означает не только то, что мысль о смерти и чувство любви - важнейшие для человека. "Крепость" смерти есть начало разговора о смысле жизни; тема смерти неизбежно перекликается с размышлением и переживанием о Боге. Мысль о смерти возводит к Богу. Но, оказывается, и любовь возводит к Нему. Во-первых, потому, что юношеская любовь, неиспорченный эрос - это поистине Божий дар; и влюбленные, идеализируя друг друга и не желая думать о возможном будущем разочаровании, именно так это и воспринимают. А во-вторых, она есть земное преломление иной любви, любви Бога к своему творению. Разговор о любви, казалось бы, относится скорее к Новому Завету, но уже в рассматриваемой книге мы встречаем свидетельство откровения Божией любви. Может быть, не случайно название книги имеет ту же конструкцию, что и вся Книга Книг (Библия) - "Песнь Песней"? Чтобы понять это, обратим внимание на некоторые черты описания жениха и невесты, которые странно было бы отнести к поэтической лирике, даже столь древней:

Ж: "Кобылице моей в колеснице фараоновой

Я уподобил тебя, возлюбленная моя."

Хор (про невесту): "Кто эта, восходящая от пустыни

Как бы столбы дыма,

Окуриваемая миррою и фимиамом?.."

Ж: "Зубы твои, как стадо выстриженных овец,

Выходящих из купальни,

Из которых у каждой пара ягнят,

И бесплодной нет между ними..

Шея твоя - как столп Давидов,

Сооруженный для оружий,

Тысяча щитов висит на нем..

Глаза твои - озерки Есевонские,

Что у ворот Батраббима;

Нос твой - башня Ливанская,

Обращенная к Дамаску;

Голова твоя на тебе, как Кармил.."

О ком идет речь: о едва достигшей совершеннолетия девушке или о мощной крепости? При внимательном рассмотрении текста в образе невесты начинают проглядывать совсем иные черты - черты Иерусалима, черты Израиля, возлюбленного Богом. А вслед за тем в образе юного царя, величие которого подобно Ливанским кедрам и которого ищет по улицам и площадям душа невесты, угадывается Сам Ягвэ - Творец и Промыслитель избранного народа, являющийся в "хоре" - сонме ликующих ангелов.

Может показаться странным, что отношения между Богом и народом Израиля автор представляет в виде любовного обладания Жениха и Невесты. Но на самом деле это особый, принятый в Писании прием, встречающийся у пророков и перешедший в Новый Завет. Происхождение его весьма интересно. В древних религиях брачно-сексуальная символика занимала большое место, и часто процессы творения мира и появления его сущностей и стихий описывались в виде "брака богов", от которого рождались новые боги и энергии. У Бога-Отца обязательно имелась Божественная Супруга-Мать, у них рождались дети, и в мифологическом сознании древних возникали сложнейшие теогонические схемы, которые в новое время были унаследованы разного рода теософами. Словно полемизируя с древними выдумками, Библия говорит - Бог один, нет никаких богов рядом с Ним, а если говорить о браке, то этим браком, союзом является Завет, заключенный с Израилем со времен Авраама и подтвержденный на горе Синай при Моисее. По мере постепенного узнавания тайны Божественной любви Ягвэ представляется Женихом, взявшим в жены чистую (в идеале, в замысле, но не в реальной истории) "невесту" - Израиль. Бог не просто любящий Супруг, он - "Ревнитель", т. е. ревнует к Израилю, который часто оказывается Ему неверен. Подробно об этом скажут пророки Осия и Иеремия, а в Новом Завете Господь Иисус будет называть Себя Женихом, апостолов - друзьями Жениха или сынами чертога брачного, наши души - девами, готовыми к браку, Царство Божие - брачным пиром; св. ап. Павел назовет невестой Христову Церковь, а Апокалипсис св. Иоанна величественно завершит этот ряд образов. Но тема любви Бога и человека всегда будет присутствовать в жизни святых:

"Прииди, Свет истинный; прииди, Жизнь вечная; прииди, сокровенная тайна; прииди, сокровище безымянное; прииди, вещь неизреченная; прииди, Лицо непостижимое; прииди, непрестанное радование! Прииди, Свет невечерний; прииди, всех хотящих спастися истинная надежда. Прииди, мертвых воскресение; прииди, могучий, все всегда делающий, преобразующий и изменяющий одним хотением; прииди, невидимый, совершенно неприкосновенный и неосязаемый. Прииди, всегда пребывающий неподнижным и ежечасно весь передвигающийся и приходящий к нам, во аде лежащим,- Ты, превыше всех небес прерывающий. Прииди, имя превожделенное и постоянно провозглашаемое, о котором никто не может сказать, что оно, и никто не может узнать, каков Ты и какого рода, так как это нам совершенно невозможно. Прииди, "венок неувядающий. Прииди, Ты, Которого возлюбила и любит несчастная моя душа. Прииди, Единый, ко мне единому. Прииди, отделивший меня от всех и соделавший на земле одиноким. Прииди, Сам соделавшийся желанием во мне и возжелавший, чтобы я желал Тебя, совершенно неприступного. Прииди, дыхание и жизнь моя. Прииди, утешение смиренной души моей" (св. Симеон Новый Богослов).

В свое время иудейские авторитеты сомневались насчет включения Песни Песней в канон Ветхо Заветных книг, но всё-таки книга была признана канонической из-за глубины содержащейся в ней идеи. Здесь показано восхождение к Богу путем узнавания за границами земной, данной свыше, брачной любви, существования любви иной, Божественной, путем преображения чувственного эроса в духовную любовь. И потому, в частности, эту книгу некоторые Отцы Церкви рекомендовали читать именно совершенным монахам.

В конце книги мы находим своеобразное пророчество, косвенно подтверждающее вышесказанное:

"Есть у нас сестра,- говорит невеста,- которая еще мала, и сосцов нет у нее; что будем делать (с ней), когда будут свататься за нее?" - так сказано о будущем "браке", Завете Бога с язычниками, которые пока не доросли ("нет сосцов"); и мы по ассоциации не можем не вспомнить слова Спасителя: "Есть у меня и другие овцы, которые не сего двора; и тех надлежит Мне привести .. и будет одно стадо и один Пастырь."

В качестве комментария:

• Необъяснимый феномен

Не могу объяснить для себя загадку. В популярной газете опубликовали интервью с израильским археологом Зеевом Херцогом. Публикация вызвала бурную реакцию многочисленных читателей, которые немедленно стали опровергать выводы Херцога, ругать его, а порой и заявлять, что он теперь отрезанный ломоть для своего народа.

Автор пяти монографий, профессор факультета археологии и культур древнего Ближнего востока Тель-Авивского университета, директор Института археологии при Тель-Авивском университете 73-летний Зеев Херцог, – известный ученый, возглавлявший ряд крупнейших раскопок в Израиле, представитель одного из направлений в библейской археологии, среди многих других. Ученые копают, спорят, публикуют итоги исследований.

Я никак не могу понять, почему многочисленные граждане, в подавляющем большинстве своем, по-видимому, никогда ранее не выказывавшие интереса к библейской археологии, не прочитавшие, по-видимому, ни одной книжки на эту тему и не зная имени ни одного археолога, вдруг проявили недюжинный интерес к этой научной дисциплине, посчитав своим долгом поставить на место зарвавшегося ученого. Почему им надо было так долго скрывать страстный интерес к библейской археологии? Кто-нибудь может объяснить? (Источник)

Юрий ТАБАК  (религиовед, переводчик, журналист, автор ряда книг и многочисленных статей в академических журналах и центральной прессе. Основная специализация — библеистика, иудаизм эпохи Второго Храма, раннее христианство, христианский антисемитизм, а проблемы современных межрелигиозных и межконфессиональных отношений. Редактор русской страницы сайта Международного совета христиан и иудеев (ICCJ). Член Союза журналистов России).

Евгений Евтушенко, которого называют главным поэтом эпохи, решил подвести, как он сам говорит, итог первых 80 лет. Это превратилось в 50-часовой диалог с писателем Соломоном Волковым. Режиссер Анна Нельсон. Видео под катом.

Дальше