Все мы знали. И разведка знала, и наши коллеги из НАТО, которым все это было не по душе, заранее нас предупредили. Министерство обороны разработало три варианта ответных действий. Самый жесткий — разрыв дипотношений с теми странами НАТО, которые участвуют в бомбардировке. Второй вариант — прекращени...

После того как Обама был избран на второй срок, вопросами Украины стал заниматься не Филипп Гордон, считавший главным врагом США джихадизм, а ультраправая Виктория Нуланд, которая назначила главным врагом США Россию. Американский историк Эрик Зюсс рассуждает об Украине как о буфере на случай нападен...

те, кто строил здесь  баррикады двадцать лет назад. Они считают, что все сделали тогда правильно.



Российская пресса в эти дни  обсуждает результаты последних социологических опросов. Тех, кто по-прежнему считает события августа 1991 победой демократии, все меньше. И все больше тех, кто называет это поражением. "Это была лишь борьба  за власть между разными группировками", –  говорят третьи.



Ближе к вечеру к Горбатом мосту не очень стройной колонной подошли ветераны "демократической революции" 91-го. Они приехали сюда прямо с научно-практической конференции "Рождение российского флага". Вице-президент Ассоциации летного состава России и защитник Белого дома 20 лет назад Николай Паршков сегодня среди пессимистов:



– Я оцениваю происшедшее, как поражение. Мы своими руками привели бандитов к власти. Вот коротко. Если раньше были полубандиты, верхушка, которую контролировали партийные органы, то сейчас этого стопора нет. Раньше мы вообще не слышали, чтобы прокуроры занимались воровством, а сейчас это нормальное явление.



Публицист, один из лидеров движения "За права человека" Евгений Ихлов в объективность последних социологических опросов не верит.



– Этот период в российской истории сознательно замалчивался. Люди об этом не знают. Точно так же в советское время была оболгана и оклеветана Февральская революция. А ведь 1991 год был огромной победой духа людей, их мужества. Люди показали, что они сотнями тысяч могут выходить против военной техники, зная, что могут погибнуть. Они видели, что до этого происходило в Вильнюсе, в Тбилиси. Они шли на подвиг. Именно этого  их готовности умереть ради своей правоты, ГКЧПисты испугались.



Акция, котороая прошла на Горбатом мосту, это – не митинг и не пикет. Те, кто стоял у Белого дома 20 лет назад, пришли пообщаться, сфотографироваться на память. Постепенно участники акции сместились от моста к детскому парку "Пресня", что напротив здания российского правительства. Закончившие   работу чиновники вынуждены были – как сквозь строй – проходить мимо разбивших на группки защитников Белого дома образца 91-го года. Клерки в дорогих костюмах смотрелись чужеродным телом на фоне демократов первой волны.



На улицах Петербурга, где когда-то проходили массовые манифестации протеста против ГКЧП, также собрались люди, принимавшие участие в этих событиях. Уже  утром в музее политической истории состоялась организованная оргкомитетом демократической общественности Петербурга конференция под названием "Август 1991. 20 лет спустя". На этой конференции выступали не только участники тех событий, но и ученые, писатели, историки, депутаты Ленсовета первых созывов, активисты различных политических партий и движений – "Яблоко", ПАРНАС, "Солидарность".



Выступавшие поделились своими представлениями о том, какой сегодня стала Россия, какой путь и куда она прошла за минувшие 20 лет. В музее политической истории была открыта большая выставка, посвященная тем событиям. Затем у стен Мариинского дворца, где в августе 1991 располагался Ленсовет, собрались ветераны – участники тех событий. Именно Исаакиевская площадь стала в те дни петербургским центром сопротивления ГКЧП. Ветераны пришли не помитиговать, а для того, чтобы увидеть знакомые лица и вспомнить те дни, что пережили 20 лет назад. О том, что было на Исаакиевской площади в августе 1991, Радио Свобода рассказал член политсовета петербургского отделения движения "Солидарность" Иосиф Скаковский:



– 20 лет назад площадь была вся запружена народом. Участники событий сооружали первые за многие десятилетия на улицах нашего города баррикады. И вот этого единения людей сегодня нам очень не хватает. Это потеряно и, по-видимому, безвозвратно. Но в то же время мы сегодня на конференции говорили о том, что нельзя считать, что потеряно все. Что бы не происходило сегодня, как бы горько не было, но все-таки того государства, которое сопит у меня за спиной, заглядывает и смотрит, что за книжку я читаю, о чем я думаю и о чем я говорю, этого государства нет и уже никогда не будет.