Каталоги Сервисы Блограйдеры Обратная связь Блогосфера
Какой рейтинг вас больше интересует?
|
Фантастика под грифом «Секретно». Знаки судьбы2014-05-11 10:00:01+ развернуть текст сохранённая копия Тэги: <<секретно>>, грифом, скрывали, судьбы, фантастика Генерал Филипп Бобков: «Перестройку начинал Андропов».2014-05-08 22:57:15+ развернуть текст сохранённая копия Ю.В.Андропов Филипп Бобков – для советской эпохи фигура во многих отношениях знаковая. Участник Великой Отечественной войны, прославленный чекист, один из основателей и руководитель советской «политической контрразведки», последний на данный момент генерал армии, получивший это высшее звание как сотрудник органов госбезопасности, – с его именем так или иначе связаны множество событий, памятных нашим согражданам. Сегодня Филипп Бобков отвечает на вопросы корреспондента «Файла-РФ». – Филипп Денисович, можете навскидку перечислить всех равных Вам по воинскому званию коллег по Комитету? – Попробую. Первым генералом армии в КГБ был Серов. Потом Цвигун, Цинёв, Матросов, Емохонов, Чебриков, Крючков… – И Андропов… – Да, конечно. Итого вместе со мной девять человек. – Вы стояли, что называется, у истоков 5-го управления. Можно ли в какой-то мере считать Вас одним из инициаторов его создания? Филипп Бобков в наши дни. – Нет. Инициатором был Андропов. Когда он пришёл в Комитет, создание нашего управления было одним из его первых шагов. Без такого важного для СССР подразделения КГБ внутренняя обстановка в стране была не вполне ясна для её руководства. При всей необходимости охраны государственных секретов, борьбы со шпионажем и прочими видами откровенно враждебной деятельности, которые вёл в отношении нашего государства Запад, не следовало игнорировать и то, что происходило в самом советском обществе. Нужно было изучать различные настроения внутри него, изменения, некоторые глубинные процессы, которые в нём по тем или иным, объективным или субъективным причинам происходили. – Межнациональным отношениям, наверное, нужно было уделять больше внимания?.. – Это было не главное. А до определённого времени такой проблемы в Советском Союзе вообще не существовало. Первым из тех, кто сделал шаг на пути разрушения нашего многонационального единства, был Берия. Сразу после смерти Сталина, когда Берия на несколько месяцев оказался на пике своей влиятельности в союзном руководстве, возглавляя при этом тогдашнюю систему госбезопасности, он объехал многие республики СССР и настоял на выдавливании русских из высших республиканских партийных и советских органов. Не подчинилась этим «рекомендациям» лишь Белоруссия. Несмотря на долгие уговоры Берии, Патоличева на посту первого секретаря ЦК Компартии БССР там сохранили. Однако именно тогда была заложена первая мина замедленного действия под межнациональную сплочённость советских народов, именно тогда было положено начало делению граждан Союза по национальному признаку. Очень плохую службу в этом плане сослужил Хрущёв. Например, во время одной из своих поездок по Украине сказал, что тамошним солдатам-украинцам не следовало бы говорить по-украински. И вот это его высказывание имело весьма серьёзные последствия, проявившиеся, правда, не сразу… До войны и сразу после неё, повторюсь, никаких проблем, связанных с национальными отношениями, у нас не было. – Какова была природа таких действий и высказываний представителей высшей власти СССР? Это чисто личностное, спонтанно-эмоциональное или нечто иное? – Берия хотел просто-напросто закрепить свой личный авторитет в разных, как теперь говорят, эшелонах власти, всячески усилить свои позиции. Ну а Хрущёв многие вещи делал, особо не задумываясь о последствиях; когда его отстраняли от руководства страной, такое его поведение получило, как известно, название «волюнтаризм». – Когда у нас появилось диссидентство? К каким событиям или явлениям в стране и мире справедливо привязать его возникновение хронологически? – Зародилось это всё при Хрущёве, не зря же диссиденты часто называли себя «детьми XX съезда». Активизировались они уже при Брежневе, когда тот принялся восстанавливать партию, практически разваленную Хрущёвым, поделившим её на «городскую» и «сельскую». Также Брежнев нормализовал работу правительства, которое его предшественник ослабил всевозможными реорганизациями. В ответ на многие важные шаги по укреплению государства и компартии, а также, понятное дело, на снятие Никиты Сергеевича со всех постов в государстве как раз и появились, на мой взгляд, все эти протестные, так сказать, тенденции. Ведь чем, по сути, являлась политика Хрущёва? Во многом она, как мне представляется, имела свои корни в его троцкистском прошлом. Хрущёв когда-то был сторонником Троцкого, не раз выступал на стороне последнего в той межпартийной борьбе, которая развернулась в послереволюционный период. И когда Никита Сергеевич оказался во главе партии, его давний и, видимо, неизжитый троцкизм дал о себе знать. Хрущёв фактически приступил к ликвидации колхозов, превращая колхозников-крестьян в рабочих, ломая уклад сельских жителей и в какой-то мере реализуя невоплотившиеся планы Троцкого по созданию т. н. «трудармий». Хрущёв отобрал у колхозников личный скот, запретил держать коров, молоко сельские жители были вынуждены покупать у совхозов. Были и другие шаги типично троцкистского толка, сделанные Хрущёвым на посту руководителя партии и правительства. Его отстранение от власти было абсолютно правильным, однако у него оставалось немало сторонников среди интеллигенции, часть из них и стала ядром диссидентского движения. – В одном из своих интервью Вы рассказали о памятном Вам выступлении в Гаване начальника контрразведки Чехословакии. Он тогда, в 1974 году, предупредил своих коллег из стран социалистического лагеря об опасности «ревизионизма в руководящих эшелонах власти», отхода от «принципов коммунистического строительства»… – Это был генерал Молнар. Он скорее говорил не о том, что в тот момент происходило в странах Варшавского договора, а о том, что имело место в Чехословакии непосредственно перед известными событиями 1968 года. И предупреждал своих коллег исходя из необходимости недопущения той ситуации, которая по вине Дубчека и близких к нему руководителей Чехословакии привела к т. н. «пражской весне». – И Вы в том интервью дали понять, что в СССР к выступлению Молнара с должной ответственностью не отнеслись. – Именно так. У нас к тому времени почти всё политическое руководство страны переживало некую самоуспокоенность: мы, мол, победили в войне, преодолели все мыслимые и немыслимые трудности, всемерно укрепили свои позиции и бояться нам, дескать, нечего и некого. А о том, что нас начинали уже подгрызать извне, никому не хотелось и думать. Отсюда и такая реакция на выступление чехословацкого руководителя спецслужбы. Более того, и Андропов, и многие его подчинённые, включая меня, не раз призывали, в том числе в печати, с большей серьёзностью воспринимать подобные сигналы. Но в конечном итоге общее состояние расслабленности привело к тому, что беда таки случилась. Хотя и многими годами позже. В перерыве работы очередного съезда КПСС. 1975 год. Брежнев в последние годы своей жизни основательно болел, много раз просил товарищей освободить его от всех постов. Но особо приближённая к нему публика не хотела, да и не могла на это согласиться. Ведь с уходом Брежнева и ей пришлось бы незамедлительно покинуть свои насиженные места. – То, что Брежнев так долго находился во главе СССР, в последние десятилетия нередко объясняли скрытым от посторонних глаз противостоянием партийных группировок, которые, тем не менее, были вынуждены сохранять Брежнева, ибо побаивались перейти к открытой борьбе между собой. – Это неверно. Люди, составлявшие костяк партийного и советского руководства, такие как Косыгин, Устинов, Андропов, Щербицкий, ни в какой внутрипартийной борьбе не участвовали. С другой стороны, Щёлоков, Цвигун и некоторые другие лично близкие к Брежневу люди прекрасно понимали, что без своего патрона во главе страны они лишатся всего. Кстати говоря, когда к власти пришёл Горбачёв, многих из того костяка при принятии главного для страны кадрового решения не оказалось, причём не только к тому времени умерших, но и здравствовавших Кунаева, Щербицкого, Романова. У Андропова, что бы ни говорили о его покровительстве в отношении Горбачёва, была в своё время весьма чёткая перспектива: во главе партии – Романов, приехавший из Питера и руководивший всеми ведущими отделами ЦК, во главе правительства – Алиев. Поэтому не случайно, что когда Горбачёв оказался во главе партии и государства, первыми он прогнал Романова и Алиева. – Как можно объяснить то, что западные «голоса» сразу после смерти Черненко, ещё до избрания Горбачёва генсеком прочили именно ему этот пост? – Наверное, у них была на сей счёт какая-то более или менее достоверная информация. Горбачёву в партии, в общем-то, было на кого опереться. Его поддерживали, например, такие люди, как Лигачёв и Громыко. Впоследствии они сильно сожалели об этом. В биографической книге о Громыко, вышедшей недавно из-под пера Святослава Рыбаса, об этом раскаянии можно узнать во всех подробностях. Здорово промазали они с выбором национального лидера. – Как Вы полагаете, какими мотивами руководствовался Горбачёв, когда начинал перестройку. Каковы были, на Ваш взгляд, его планы, мысли на сей счёт? – Перестройку начинал Андропов. И он, конечно, не имел в виду то, что в итоге получилось у Горбачёва. Хоть вроде и неудобно так говорить, однако скажу: на мой взгляд, Горбачёв – малограмотный человек с точки зрения большой политики, руководства великой страной. Он не мог ей руководить – не умел, был неспособен. Да и в Ставропольском крае, откуда он приехал в Москву, мягко говоря, ничем выдающимся не отличался. И там были люди, которые вели за него работу, Горбачёв же в основном о собственной карьере пёкся. Что его особенно выделяло на высшем посту в СССР? Прежде всего небывало частые по тем временам поездки за границу. Зачем он туда регулярно ездил, что это дало вверенному ему государству? По большому счёту ничего хорошего, а внутренние дела при этом были, по сути, запущены. – А что планировал Андропов, замышляя свою перестройку? – Укрепление социалистического государства, а уж никак не его ослабление. По сути, весь план Юрия Владимировича Андропова состоял в том, чтобы все, начиная с руководителей партии и государства, занимались делом. Он лично ездил на предприятия и постоянно, непосредственно призывал к этому людей. Главный способ этой перестройки Андропов видел в укреплении трудовой дисциплины, к этому он и стремился. А не к тому, чтобы граждане бесконечно мотались по заграницам и от чего-то там отдыхали – вместо того чтобы нормально, плодотворно трудиться в своей стране. – При этом Андропова считают чуть ли не покровителем некой современной ему интеллигентской прослойки, которую сейчас называют «либеральной». Что двигало Андроповым, когда он приближал этих людей к себе? Стремление расположить их к советскому строю, сделать их своими союзниками? – Безусловно. Например, у меня с Юрием Любимовым были очень хорошие отношения. Могу в этом смысле назвать ещё одного, другого, пятого, десятого… Никого мы зазря не притесняли и не отталкивали от себя. – В новейшие времена образ политика, конкретные действия Андропова подвергались самым разным трактовкам. В том числе и некой конспирологической, посредством которой Андропова представляли несостоявшимся архитектором кардинального идейно-политического переустройства страны. Понятно, что Вам эта версия отнюдь не близка. И всё же, что бы Вы ответили в опровержение её? – Занимаясь практически всю свою жизнь укреплением именно того государства, которому служил, он просто не мог вынашивать каких-то планов по коренной ломке его идейных основ. Это же просто-напросто не укладывается в голове. Всё, что он делал, должно было соответствовать и в основном соответствовало мыслям и чаяниям советского народа. Он открыто обращался к людям за поддержкой своих планов и действий, и люди старшего поколения, наверное, хорошо помнят его выступления перед народом. Ещё в первые месяцы своего руководства КГБ, в 1967 году, Юрий Владимирович требовал от сотрудников, чтобы они действовали гласно, доходчиво объясняли людям задачи, стоявшие перед работниками Комитета. Андропов постоянно призывал укреплять доверие советских людей к органам государственной безопасности. Всемерное укрепление государства за тот небольшой срок, который был ему отведён на посту генерального секретаря ЦК КПСС, выражалось, понятное дело, и в его кадровой политике. В союзных республиках руководили полные единомышленники Андропова, как, впрочем, это происходило ранее и с республиканскими руководителями Комитета, который он много лет возглавлял. Были, конечно, и трения, и разногласия в высшей партийной среде. К примеру, ни для кого не секрет, что московский руководитель Гришин получал от Андропова очень серьёзные нагоняи. Но это же нормально. Юрия Владимировича трагически подкосила его поездка в Афганистан. Не будь её, мог бы, наверное, прожить ещё несколько лет. И тогда вряд ли сейчас бы гадали и выдумывали насчёт каких-то якобы тайных его намерений. Ю. В. Андропов выступает на заседании Верховного Совета СССР, посвящённом 60-летию Советского Союза. – Чем была обусловлена главная беда позднего СССР – межнациональная рознь? – Прежде всего тем, что в новой обстановке появились новые люди, которые, можно сказать, неудержимо рвались к власти. Они принялись укреплять своё влияние в республиках Союза за счёт призывов к национальной обособленности. И в конечном итоге, к сожалению, этого добились. Были, конечно, и другие, республиканские лидеры, такие как, например, Назарбаев. Те, напротив, вовсе не желали оторвать свои народы от общего советского государства. И заметьте, руководитель Казахстана до сих пор делает всё от него зависящее для нормального, добрососедского сосуществования и сближения с Россией. И от поездки в Беловежскую пущу, где решалась участь СССР, Назарбаев в своё время, как известно, отказался. А сколько усилий предпринимал для сближения с нами Гейдар Алиев! Так нет же, сначала Горбачёв, а потом и Ельцин, причём последний особенно, всячески стремились его от себя и от России оттолкнуть. Это с одной стороны. С другой стороны, у многонационального союзного государства должен быть сильный, мудрый, ответственный руководитель. Но разве Горбачёв был таковым? Возьмите его поведение сразу после «беловежских соглашений». Он эдак показательно захлопнул папку и покинул свой кабинет. Разве это жест руководителя государства? Если руководитель узнал, что во вверенном ему государстве произошла такая вещь, как тот пресловутый сговор, то он просто обязан действовать очень решительно – поднимать армию, мобилизовать спецслужбы, принимать другие чрезвычайные меры. И те, кто в Беловежской пуще ставили свои подписи под документом о развале СССР, это очень хорошо понимали. Они даже самолёты заранее заготовили, чтобы в случае чего удрать из страны… – В последние годы существования Советского Союза в его республиках появились новые лидеры. Некоторые из них впоследствии даже возглавили образовавшиеся на обломках Союза новые государства. Какова была основная причина стремительного взлёта тех ныне полузабытых политических деятелей? – В такие смутные времена, какие наша страна переживала тогда, появление калифов на час – обычное дело. Однако потом они сметаются теми бурными событиями, виновниками которых сами во многом и становятся. Ныне люди о них практически не вспоминают, а если и вспоминают, то, мягко говоря, без особого почтения. И это тоже объективная вещь. Помните Тбилиси в годы наибольшей активности там Гамсахурдии с его лживыми россказнями о зверствах советских солдат, якобы применявших против тамошних демонстрантов сапёрные лопатки? Сегодня-то мы знаем, что люди там погибли не от ударов сапёрными лопатками, а от удушения в давке на площади. Тяжёлая была ситуация, причём повсеместно, и вина за неё лежала опять же прежде всего на Горбачёве. Его бездействие породило в СССР хаос, который способствовал продвижению во власть многих тогдашних авантюристов. Что тут скажешь, смута – она и есть смута… – Развал Советского Союза был объективно предопределён или тут исключительную роль сыграл субъективный фактор – фактор Горбачёва? – Раньше, на мой взгляд, правильно учили в школе: на все крупные исторические процессы влияют как объективные, так и субъективные факторы. До того, как Горбачёв стал руководителем СССР, в нём сложилась очень непростая ситуация, обусловленная в первую очередь тем, что в течение сравнительного небольшого промежутка времени один за другим умерли аж три его высших руководителя – Брежнев, Андропов и Черненко. Это действительно очень серьёзно повлияло на жизнь государства. Однако окажись в решающий момент во главе Советского Союза кто-то другой, скажем, тот же Романов, СССР до сих пор бы наверняка существовал. И конечно, нельзя было допускать создания ельцинской России, то есть России, которую зачем-то провозгласили «суверенной», независимой от Союза ССР. – Ещё до провозглашения суверенитета России, как известно, независимыми себя объявили республики Прибалтики. Почему именно они стали первыми отделяться от союзного государства? Там коренные народы действительно считали себя жертвами советской оккупации и с давних пор ненавидели Россию и русских? – Мне и воевать в тех краях довелось, и много раз побывать в мирное время. Могу свидетельствовать: никаких подобных настроений в Прибалтике не было. Да, после войны там при поддержке американцев и англичан действовали антисоветские банды, однако после их разгрома мирная жизнь в прибалтийских республиках нормализовалась. Никакой речи не шло о каких-либо проявлениях массового недовольства и уж тем более о социальных взрывах. Возьмите Литву. Когда мы освобождали её от немцев, ведь она же была беднейшим краем! В составе СССР Литву подняли, сделали индустриально развитой, передовой, и тамошний народ это хорошо понимал. Кстати говоря, он и сейчас это понимает, оказавшись в ситуации, в чём-то напоминающей ту, которая была там до прихода советской власти. В общем, нормально мы сосуществовали с Прибалтикой до тех пор, пока Запад, воспользовавшись слабостью союзного руководства, не стал активно «напоминать» её жителям о мифической советской оккупации и ещё более активно помогать от неё освободиться. Чем дальше мы отодвигаемся от тех последних советских лет и событий, тем больше о них понимаем. И всё большее количество людей на т. н. постсоветском пространстве приходит к осознанию: то, что мы потеряли более двух десятков лет назад, нам всем сейчас очень могло бы пригодиться. Единство бывших советских народов имею в виду… Беседовал Сергей Ковров Читай ещё: Герострат XX века. Архитектор развала. ertata Тэги: биографии, биографии., бобков, интервью, интересное, интересное., история, история., кгб, люди, люди,, м.с.горбачев, назад, непознанное., пересторойка, развал, россии, спецслужбы, спецслужбы., ссср, ссср., судьбы, судьбы,, филипп, ю.в.андропов Архитектор развала.2014-05-08 01:29:01+ развернуть текст сохранённая копия Принято считать, что именно Александр Яковлев был одной из ключевых фигур, приведших советское общество к катастрофе и разрушению. И тут нет тех нюансов, которые возникают в спорах об оценке Горбачёва. Нет версий, которые утверждали бы, что на самом деле он хотел «обновить социализм», но ему не дали или у него не получилось. Нет даже версий, утверждающих, что все принесённые им несчастья – просто от самонадеянности, безграмотности и бездарности, как в случае с Горбачёвым, да и отчасти Ельциным. Большинство согласно – Яковлев сознательно делал то, что делал. Разрушал. Страну, в которой родился. Строй, за служение которому официально получал деньги как партийный работник. Он жил за счёт взносов тех, кто в данные идеалы верил, – и делал всё, чтобы эти идеалы разрушать. Одни, что естественно, видят в этом предательство и непорядочность. Другие, как ни странно, – мужество и героизм. Но что он это делал – не спорит никто. Вся спорность – был он тайный враг или явный предатель. Есть, правда, версия, которой он одно время придерживался, косвенно намекая на неё высказываниями о том, что «лишь идиоты не меняют своих взглядов», то есть «сначала верил, а потом разочаровался». Это частое объяснение многих из тех, кто в конце 80-х годов одномоментно перешёл от восхваления социализма и советской власти к их обличению. Как звучало в стихах 91-года: «Товарищ, друг, мы преданы с тобой! Партийные вожди меняют партбилеты. Морально прогоняют нас с тобой от совести свободные газеты». Сам Яковлев утверждал, что замысел борьбы против страны и её строя вынашивал ещё в 50-е годы. Вот его собственные слова: «После XX съезда в сверхузком кругу своих ближайших друзей и единомышленников мы часто обсуждали проблемы демократизации страны и общества. Избрали простой, как кувалда, метод пропаганды идей позднего Ленина. Группа истинных, а не мнимых реформаторов разработали (разумеется, устно) следующий план: авторитетом Ленина ударить по Сталину, по сталинизму. А затем, в случае успеха, Плехановым и социал-демократией бить по Ленину, либерализмом и нравственным социализмом – по революционаризму вообще. Советский тоталитарный режим можно было разрушить только через гласность и тоталитарную дисциплину партии, прикрываясь при этом интересами совершенствования социализма. Оглядываясь назад, могу с гордостью сказать, что хитроумная, но весьма простая тактика – механизмы тоталитаризма против системы тоталитаризма – сработала». Хотя этим признанием можно заретушировать простое корыстное предательство и платную работу на внешние силы. О том, что Яковлев был связан с иностранными разведслужбами, глухо упоминают многие работавшие с ним партийные и государственные деятели, например, Крючков, Фалин… Причём Крючков был назначен на пост председателя КГБ, в частности, и по инициативе и при поддержке Яковлева. И вряд ли можно было бы говорить о сведении счетов и запоздалой мести из-за личной неприязни. Рекомендовал его Яковлев потому, что в 60-е годы вместе с ним работал в ЦК КПСС и они были в неплохих отношениях. Симпатизанты Яковлева ссылаются на то, что после обвинений со стороны Крючкова, высказанных в 93-м году, Прокуратура РФ и Служба внешней разведки проводили расследование и дали заключение об отсутствии данных, подтверждающих это обвинение. Хотя какое ещё заключение могли дать в те годы спецслужбы тогдашней власти по поводу одного из её фаворитов. Яковлева тогда даже назначили на одну из ключевых должностей: в 1993–1995 годах он возглавлял Федеральную службу по телевидению и радиовещанию и гостелерадиокомпанию «Останкино». После чего «Останкино» перестало существовать, а на его базе создали ОРТ, контроль над которым получил Б. Березовский. Прекратив деятельность национальной телекомпании, Яковлев опять занялся партработой: возглавил Российскую партию социальной демократии. В 95-м она пошла на выборы в составе блока во главе с Гайдаром – и вместе ним провалилась. В 99-м заявила о неофициальном вхождении в СПС. В 2002-м не смогла собрать кворум на собственном съезде и официально самораспустилась. Можно, конечно, предположить, что и тут Яковлев сначала вёл идейную борьбу против «Останкино», а затем – такую же идейную – уже против сторонников «социальной демократии» и союзных им гайдаровских «либералов-рыночников». Но результат его «идейной борьбы» всегда оказывался почти одинаковым – «архитектор у развалин». Версию о том, что Яковлев был завербован западными спецслужбами, её авторы косвенно подтверждают тем, что в 1958–1959 годах он проходил по направлению ЦК КПСС стажировку в Колумбийском университете (США). И стажировался вместе с Олегом Калугиным (и был дружен с ним), чья шпионская деятельность доказана, им самим признана и его в 2002 году российский суд счёл виновным в измене Родине. Был или не был Яковлев агентом иностранных спецслужб – но делал он то, что делал. И результат был таким, каким был. Спор лишь о том, вёл он эту работу за деньги других стран или бесплатно. Упрекающим его в антипатриотичности Яковлев и его защитники любили напоминать о его службе в армии в годы Великой Отечественной войны. Хотя есть намёки на то, что ранение, из-за чего его комиссовали, у него было из тех, какими не гордятся и какие в бою лицом к лицу с врагом не получают. С 46-го он на партийной работе, с 53-го – в аппарате ЦК КПСС. В 65-м Брежнев назначил его заместителем заведующего отделом пропаганды ЦК КПСС, вскоре освободилось место заведующего – но Яковлева несколько лет до изгнания из ЦК начальником так и не назначали. Что-то останавливало. Настораживало. До конца не верили. В 72-м Яковлев опубликовал в «Литературной газете» статью «Против антиисторизма», в которой выступил против зарождавшегося в литературе национально-почвеннического течения. Но Яковлев не угадал. Суслов, похоже, и так ему не вполне доверявший, увидел не коммунистическую принципиальность, а партийную интригу. И не поддержал, а напротив, одобрил устранение из ЦК и почётную ссылку Яковлева – направление на пост посла в Канаде. Откуда неудавшегося идеолога вытащил уже Горбачёв. Он в 1983 году как член Политбюро и секретарь ЦК посетил Канаду, сошёлся с Яковлевым и уговорил Андропова вернуть того в Москву, но на академический, а не партийный пост. А став уже генсеком – перевёл на работу в ЦК КПСС. На Горбачёва произвела впечатление свойственная Яковлеву многозначительность – и имитация глубокомысленности… Вышеупомянутая статья Яковлева как попытка укрепить положение путём организации идеологического и литературного погрома была у него не первой. Став заместителем заведующего отделом пропаганды, он написал объёмный донос в Политбюро на фантастов братьев Стругацких. В докладной записке, посвящённой, как утверждалось, неблагополучному положению дел в фантастике, Яковлев упрекал писателей и издательство «Молодая гвардия» в абсолютно нелепых вещах. Авторы, тогда писавшие лишь прокоммунистические вещи и не успевшие сочинить ещё ничего, что позже стало рассматриваться как сомнительное и упадническое, – обвинялись в безыдейности и всём том, в чём могло кондовое бюрократическое и ортодоксальное мышление упрекнуть преданного идее коммуниста. Последовала погромная волна в фантастике, отчасти смягчённая работавшим с издательствами партаппаратом, понимавшим абсурдность обвинений Яковлева. Интересная деталь – обыски проводились тогда даже у культовой фигуры советской фантастики Ивана Ефремова. Однако своей цели Яковлев тогда добился – его позиции упрочились. А поскольку одно из его обвинений было в адрес главного теоретического органа ЦК КПСС журнала «Коммунист», публиковавшего статьи в поддержку Стругацких, Яковлев получил пост члена его редколлегии. Есть версия, что именно Яковлев подтолкнул Ельцина на резкое критическое выступление на пленуме ЦК в октябре 87-го. После которого тот утратил посты в Политбюро и первого секретаря МГК КПСС и попал в опалу – а в итоге стал врагом КПСС и захватил власть в стране. И дело не в том, что Яковлев конструировал именно такой ход событий. Он обеспечивал укрепление своих позиций и ослабление возможных конкурентов. К середине 87-го в партии были три наиболее весомые фигуры. Михаил Горбачёв, на которого ещё возлагали надежды по обновлению социализма. Егор Лигачёв, возглавлявший работу секретариата и курироваший идеологическую сферу. И Борис Ельцин, завоевавший на тот момент популярность активными (хотя и спорными) действиями в Москве. Лигачёв активно поддерживал Ельцина, и оба на тот момент принадлежали к левому и антирыночному крылу партийного спектра. Говорят, Яковлев не просто подал Ельцину идею резкого выступления, а и сумел сделать так, чтобы мишенью последнего стали и Горбачёв, и Лигачев, и обещал свою активную поддержку (возможно, не только свою). Но когда Ельцин выступил – на него обрушились все, в том числе и сам Яковлев. В результате Ельцин положение в партии потерял, Горбачёв оказался в положении мстящего за критику автократора, а Лигачёв стал символом главного бюрократического зла и сопротивления переменам. А Яковлев со своей периферийной позиции в руководстве по сути приобрёл статус второго лица в партии. И через полгода практически его укрепил по ранее описанной схеме. Он организовал внутрипартийный погром «врагов перестройки», использовав очередной донос Горбачёву – по поводу ничего особенного собой не представлявшей статьи Нины Андреевой, чья публикация в «Советской России» была предварительно согласована именно с Горбачёвым. «Провокация-донос-погром» – это была типичная модель действий Александра Яковлева, обеспечивавшая ему движение в партийной карьере. Если в это время он уже был завербованным агентом, алгоритм действий несколько удивляет повторяемостью и сугубо отечественной бюрократической примитивностью. Если же он, как пишет, действовал для разрушения «бесчеловечной системы», с этической точки зрения его методы весьма сомнительны. Перефразируя известный афоризм, можно сказать про Яковлева: «Избавь нас боже от таких борцов с тоталитаризмом – а с самим тоталитаризмом мы и сами как-нибудь разберёмся». Александр Яковлев всегда считал себя достойным большего, чем имел. Он хотел выглядеть интеллектуалом. Огрубевшие хозяйственники и балансирующие на грани инфаркта орговики, которые не могли поддержать разговор о Сартре или Млынарже и не читали антисоветской литературы (доступной в Канаде), вызвали у него отторжение своим «антиинтеллектуализмом». Он претендовал на пребывание в «рефлексии», когда другие занимались конкретной работой. Он смотрел свысока на них – они с недоумением на него. Пожив долго за рубежом, он приобрел чувство исключительности. Но его невысоко ценили и теоретики, и практики. Первые – ибо быстро разглядели его поверхностность и имитационность. Вторые – потому что не терпели его пренебрежение и высокомерие. Коллеги опасались его недоброжелательности, завистливости, готовности к доносительству и интриге. Подчинённые не любили за пренебрежительность. Руководство не доверяло из-за неискренности и претенциозности. В Яковлеве накапливались комплексы неудачника. Уверенного, что окружающие «бездарности» и «плебеи» не способны оценить его талант и прозорливость. Он не любил и презирал даже Горбачёва – ещё тогда, когда тем восхищалась страна. Он видел малообразованность и тщеславие генсека, его неумение доводить дело до конца, претензию на великую историческую роль, слабость и готовность всегда уступить давлению. Яковлев всегда считал себя более достойным занять этот пост – и понимал, что для него стать главой партии уже невозможно. Он считал, что если б не изгнали его из ЦК в 73-м, к концу 70-х он имел бы все шансы стать и одним из секретарей ЦК по идеологии, и вторым человеком в этой сфере после Суслова. Но если б получилось так, он в 80-е годы мог стать одним из претендентов на пост генсека. Он не любил и презирал окружающих – они отторгали его. Он был уязвлён кажущейся недооценкой. Копящий желчь и злобу, он получил возможность мстить – и он мстил. Всем. Людям. Партии. Стране. Он вёл страну к катастрофе за то, что она его не оценила. Кто-то увидел в нём «архитектора перестройки». Кто-то – идейного борца против тоталитаризма. Он же был лишь получившим власть мизантропом, мстящим людям и обществу за то, что они не сумели разглядеть в нем его скрытую и мнимую гениальность. Сергей Черняховский ertata Тэги: а.н.яковлев, биографии, биографии., власть, геополитика., интересное., история, история., люди, люди,, назад, непознанное., новости., общество, общество., перестройки, политика, политика,, предатели, прораб, развал, россии, события., ссср, ссср., судьбы, судьбы, Размышления о судьбах Украины2014-05-07 13:57:19+ развернуть текст сохранённая копия Размышления о судьбах Украины Ещё совсем недавно целостная (хотя и не единая духом) Украина сейчас разваливается на части буквально на глазах. Поэтому говорить о её будущем – значит говорить о будущем её регионов. Первым от Украины отсоединился Крым. Конечно, НАТО с США хотели забрать его себе, чтобы: - выкинуть Россию с военных баз; - получить […] Тэги: новости, размышления, судьбах, украины Герострат XX века.2014-05-06 22:23:56+ развернуть текст сохранённая копия На Горбачёва в обществе начали обращать пристальное внимание в 83-м. При Андропове. Хотя к этому времени Михаил Сергеевич уже четыре года входил в высшее руководство страны. Говорят, что ему в его карьере и покровительствовал Андропов. Но редко вспоминают, что уже в 60-е годы его кандидатура дважды рассматривалась на предмет возможной работы в КГБ. Но оба раза отказывались от его использования. В какой-то момент была идея назначить его Генеральным прокурором СССР. И снова было наложено вето. Как там было точно, нам неизвестно – но как только вставал вопрос об особой проверке, Горбачёв её не проходил. Кто-то уверяет, что во время войны на оккупированной территории он был замечен в чём-то, что явно порочащим не было, но при пристальном рассмотрении вызвало желание воздержаться от полного доверия к нему. Кто-то проводит связь между этим обстоятельством и тем, как вёл он себя в отношениях с ФРГ. Даже когда США и Великобритания резко возражали против аншлюса ГДР Западной Германией, Горбачёв поддержал намерения ФРГ. Известно, что отстранение Хонеккера от власти и последующий переворот в ГДР готовили по поручениям Горбачёва. Есть данные, что в период его руководства Ставропольским краем у него возникли сложные отношения с первым секретарем ЦК Компартии Грузии. Ставропольский край, по этой версии, стал прибежищем грузинских цеховиков и криминальных авторитетов, борьбу с которыми, возглавив реском партии, развернул Эдуард Шеварднадзе. Но возможно, всё это и не так. И все эти сведения – лишь отражение той ненависти, которую испытывают к Горбачёву и российское общество, и народы разделённых им республик. Когда Андропов умирал, ходили слухи, что наследовать ему может либо Горбачёв, который как относительно молодой вызывал определённые позитивные ожидания, либо Черненко, чей возраст вызывал исходно негативное отношение к нему. После избрания Черненко Горбачёву досталась идеологическая работа. В 84-м году он произвёл на многих впечатление докладом на научно-практической конференции КПСС по вопросам совершенствования развитого социализма. Там же, кстати, удачно и весьма ярко и интересно выступил и первый секретарь Свердловского обкома КПСС Борис Ельцин. Оба ратовали за дальнейшее поступательное и наступательное развитие социалистического общества. Когда в марте 85-го Горбачёва избрали Генсеком ЦК КПСС, в обществе действительно было воодушевление. Сначала просто потому, что избрали молодого. В апреле на пленуме ЦК он провозгласил курс на ускорение социально-экономического развития. Реакция многих была радостной: начинается наступление – «Революция продолжается!» Как пели тогда: «И вновь продолжается бой, И сердцу тревожно в груди… И Ленин – такой молодой, И юный Октябрь впереди!» Страна готовилась к прорыву в будущее. Горбачёв поехал в Ленинград – вышел к народу и говорил… Все удивились – после шамкающих речей Брежнева выступал красиво, без бумажки, по делу – и его просили: «Мира в стране и порядка в государстве!» Он ответил антиалкогольной кампанией. Многие изумились её бредовости, в первую очередь далеко не алкоголики. Но подумали: «Ладно, бывает. Молодой, горячий – занесло поначалу». А он всё говорил. Всем нравилось. Правда, потом никто не мог вспомнить, про что всё-таки человек говорил. Опытные пропагандисты и лекторы, которые должны были разъяснять его речи, задумчиво сидели, вооружённые ручками, пытаясь в обильном тексте найти смыслы. Директор завода спрашивал дочь-студентку-комсомолку-отличницу: «Что значит работать по-новому, это как?» Девушка восторженно объясняла. «Но я так всю жизнь жил и работал!» – недоумевал руководитель-орденоносец. Это был реальный человек. Он погиб потом в Грузии, останавливая развязанный Горбачёвым межнациональный конфликт. Его кровь – как и кровь миллионов человек – на руках Горбачёва. Бывает такой специфический тип политиков. Те, кто силой обстоятельств получив власть, не знают, как ею распорядиться. Она им нравится. Они купаются в своей значительности. Им даже хочется сделать что-то «великое». Но что – они не знают. И как – они тоже не знают. Власть для них – не изматывающий труд, а возможность самолюбования. И средство получения почестей. По сути, Горбачёв – именно такой тип «лидера». Его властный алгоритм – это скольжение. Действия не самостоятельного игрока, а постоянные манёвры между игроками. Он возвышался как производный от неких отношений, существовавших вне его. Всегда выбирая положение удобного и для одних, и для других. Это принесло ему власть. Но он не знал, что ему делать с ней. Он получил пост, формально ставивший его в один ряд с титанами прошлого. И хотел быть таким же – но не стал. Потому что не мог. Он получил право указывать стране направление движения – и не знал, куда указывать. Потому что не умел сам определять цели – он всегда маневрировал между высшими над ним и исполнял цели, поставленные ими. Потому что был плохо образован – его учёба на юрфаке МГУ была типичной учёбой «общественника». За что и ставились соответствующие оценки. Он не имел творческой силы для постановки целей – за всё время властвования и последующее невозможно в его делах и речах найти ни одной действительно свежей и конструктивной идеи. Он говорил много, и всё про то, что хорошее – хорошо, а плохое – плохо. Он много наговорил и много написал – вместе с помощниками. Только с какого места ни читай какую-нибудь «Перестройку и новое мышление», смысл уловить невозможно. Пустословие. Словесная диарея. Скоро, уже к середине 86-го года, это стало надоедать – и общество, и партия, и аппарат стали требовать каких-то дел. Каких-то решений. Проблем-то действительно накопилось много – и их нужно было решать. А он – не мог. Для того чтобы вообще что-то решать, ему нужно было иметь тех, между кем ему можно скользить. Нужны чужая схватка, чужое противостояние, чужой конфликт – чтобы оказаться в роли арбитра, «генератора консенсуса». И он отчасти непроизвольно, а отчасти сознательно провоцировал и порождал конфликты и противостояния. Он натравливал одних на других – а потом начинал призывать их к соглашению. И приводил к тому, что не устраивало ни одних, ни других. А когда люди, спровоцированные им на конфликт, обращались к нему за поддержкой, он предавал каждого из них. Горбачёв может это отрицать, но: – он санкционировал публикацию статьи Нины Андреевой, а потом разыгрывал возмущение по этому поводу; – он санкционировал применение армии при разгоне демонстрации в Тбилиси, но заявил, что ничего не знал; – он санкционировал и поддержал в Литве создание Комитета общественного спасения, штурм телецентра и применение войск зимой 91-го, а потом сказал, что всё было сделано без его ведома, и предал создателей комитета; – он весной 91-го инициировал попытку смещения Ельцина с поста Председателя Верховного Совета РСФСР и требовал от первого секретаря ЦК КП РСФСР Полозкова и первого секретаря МГК КПСС Прокофьева обеспечить нужное голосование на съезде депутатов РСФСР. Но когда всё было готово, дал Полозкову указание снять этот вопрос с повестки дня. А потом его обвинил в самовольном снятии вопроса; – он инициировал подготовку введения чрезвычайного положения летом 91-го, дал согласие на создание и действия ГКЧП (по некоторым свидетельствам, именно он предложил и название «Государственный Комитет по Чрезвычайному Положению» и сам составил список его членов). Однако потом обвинил всех их в своём аресте и попытке переворота. И всё это делал не потому, что был коварным интриганом, – просто он был политическим и организационным импотентом. Он затевал интригу – и сам её разрушал в испуге от того, как она развивалась. Но ему всегда нужны были конфликты. И он всегда разжигал и провоцировал их – умышленно. Чтобы самому смертельно перепугаться ходом развития событий, всех предать и обвинить – и тем самым добиться победы. Его адвокаты упорно утверждают – не мог один человек разрушить СССР, если бы тот не имел в себе много проблем. Во-первых, мог. Чем сложнее система – тем больше для нее опасности «от дурака». Самый совершенный лайнер можно разбить, если пилот плох. Во-вторых, да, в 85-м году страна хотела перемен – развития и динамики. Но не разрушения существующего. Хотела подняться выше того уровня развития, которого она достигла. Но не обрушения ниже того, что имела. «Перестройка» стоила той крови, к которой она привела? Стоила Карабаха? Ферганы? Абхазии, Осетии, Приднестровья? Стоила миллионов нищих? Стоила вымирания страны со скоростью миллион человек в год? Та жизнь, дорогу которой проложил Горбачёв, оказалась хуже, чем та, что он сломал. Показателен им же приводимый рассказ о его действиях в канун ратификации Беловежских соглашений. По его словам, он сделал всё, чтобы не допустить ни распада страны, ни ратификации этих соглашений. Он даже написал личное письмо каждому депутату каждого Верховного Совета каждой союзной республики, призывая голосовать против. Горбачёв говорит об этом, как о некоем чуть ли не мужественном поступке. Не понимая, что сам этот поступок может свидетельствовать лишь о его политической профнепригодности, непонимании природы политики. Потому что получение такого письма могло только стимулировать колеблющихся к тому, чтобы голосовать за ратификацию Беловежья. Поскольку с неизбежностью воспринималось не как довод, обращённый к разуму, – а как свидетельство бессилия, неспособности и неготовности доказать, что в стране существуют власть и сила, способные принудить к исполнению закона. Неспособности сохранить государство. Одно это письмо демонстрировало, что союзная власть не может ни управлять экономическими и политическими процессами в союзном государстве, ни решить вопрос его сохранения через посредничество между республиками или хотя бы через принуждение силой. Ликвидаторы СССР. Подписание Беловежских соглашений 8 декабря 1991 года. Подписывают парами: Фокин - Кравчук (Украина), Шушкевич - Кебич (Белоруссия), Ельцин - Бурбулис (Россия). Для тех, кто не в курсе: 8 декабря 1991 года в беловежской глуши (охотничья резиденция) главы РСФСР, УССР и БССР подписали соглашение о создании СНГ. Одновременно они декларировали положение, что «Союз ССР как субъект международного права и геополитическая реальность прекращает своё существование». Соглашение было подписано сепаратно, то есть без всех остальных республик-участниц Советского Союза, и без трёх первоначальных учредителей (участники бывшей ЗСФСР, а в то время - три закавказские республики). Оно и открыло дорогу к официальной ликвидации СССР, что юридически произошло вечером 25 декабря того же года. Технология разрушения страны в конечном счёте заключалась именно в субъективных и стилистических моментах существовавшего правления и проводимой политики, провоцировавшей центробежные тенденции и сепаратистские тренды. Был обессмыслен и уничтожен смысловой ответ на то, зачем столь разнообразным народам нужно жить в одной стране. Уничтожен смысл этого совместного существования – причём без создания замещающего его нового. Была дискредитирована и уничтожена единственная существовавшая политическая структура гражданского общества, связывавшая воедино республики Союза. Элита была расколота и приведена в такое состояние, когда для её республиканских компонентов разрыв с союзным центром и союзной элитой означал вопрос сохранения её политического и статусного положения. Было остановлено исполнение государством основных функций. Сторонники Горбачёва (и выигравшие от им совершённого), не имея доводов в его защиту, понимая, что реабилитировать его в глазах народов СССР и России невозможно, пытаются обратиться к другому арбитру – «международной общественности», которая его любит и ему рукоплещет. Заодно они пытаются менять координаты его оценки: всё чёрное и подлое, совершённое им, объявить светлым и добрым. Последнее вообще было одним из приёмов «нового мышления». «Мировое сообщество» чествует Горбачёва. А разве может быть иначе? Если бы Рейган довёл США до глубокого экономического кризиса, поставил американский строй на грань краха, распустил НАТО, позволил во Франции, Англии, Италии и т. д. прийти к власти коммунистам и установить советскую власть, заодно согласившись на аннексию ФРГ Восточной Германией, мы тоже считали бы его Великим Героем, свершившим мечты нашей юности. И его юбилеи в Москве отмечали бы с куда большей яркостью, чем это сделали на 80-летие Горбачёва в «Альберт-холле» в Лондоне. Были две мировые системы, конкурирующие друг с другом. И вдруг лидер одной свою систему и «империю» обрушивает. И сдаёт на пир победителей другой – со всеми богатствами, оружием и ресурсами; понятно, что другая будет воздавать ему почести. В душе презирая: ну не любят люди предателей! И он до сих пор гордится плодами своих дел – ведь у другого не получилось бы. Очень сложно было разрушить СССР. Чтобы сжечь храм Артемиды в Эфесе, надо было, чтобы появился Герострат. Горбачёв – хуже Герострата в тысячи раз. Чтобы прославиться, он уничтожил громадное государство. И теперь его имя многие люди в течение веков будут произносить с презрением и брезгливостью. Сергей Черняховский ertata Тэги: агенты, биографии, биографии., власть, влияния, геополитика., иностранные, интересное., история, история., люди, люди,, м.с.горбачев, назад, непознанное., новости., общество, общество., политика, политика,, предатели, развал, россии, события., ссср, ссср., судьбы, судьбы,
Главная / Главные темы / Тэг «судьбу»
|
Категория «Артисты»
Взлеты Топ 5
Падения Топ 5
Популярные за сутки
300ye 500ye all believable blog bts cake cardboard charm coat cosmetic currency disclaimer energy finance furniture house imperial important love lucky made money mood myfxbook poetry potatoes publish rules salad seo size trance video vumbilding wardrobe weal zulutrade агрегаторы блог блоги богатство браузерные валюта видео вумбилдинг выводом гаджеты главная денег деньги звёзды игр. игры императорский календарь картинка картон картошка клиентские косметика летящий любить любовь магия мебель мир настроение невероятный новость обзор онлайн партнерские партнерских пирожный программ программы публикация размер реальных рубрика рука сайт салат своми событий стих страница талисман тонкий удача фен феншуй финансы форекс цитата шкаф шуба шуй энергия юмор 2009 |
Загрузка...
Copyright © 2007–2024 BlogRider.Ru | Главная | Новости | О проекте | Личный кабинет | Помощь | Контакты |
|