С утра я тебя дожидался вчера,

Они догадались, что ты не придешь,

Ты помнишь, какая погода была?

Как в праздник! И я выходил без пальто.


Сегодня пришла, и устроили нам

Какой-то особенно пасмурный день,

И дождь, и особенно поздний час,

И капли бегут по холодным ветвям.


Ни словом унять, ни платком утереть...

                               Арсений Тарковский, 1941

Третий и наиболее сложный для оценивания фильм этого режиссера, который мне довелось посмотреть. Почему сложный? Я не могу полностью осознать сюжетную линию. Попробуем проанализировать происходящее. Кто главный герой? Тот странный парень, которого не показывают. В детстве, когда его отец не вернулся с войны, он жил с какой-то девочкой и мамой. Мама работала в типографии. Потом он попал в военное училище, где его первую любовь полюбил мужик, склонный к героизму. Потом он завел семью с женщиной, похожей на мать внешне и внутренне. У него родился сын, которым он недоволен. Заболел ангиной. Конец. Действие погружено в океан депрессии, итальянского ббпе и кинохроники. Для советского человека, видимо, это все о многом бы сказало. Мне это говорит только то, что атмосферность в 74 году создавали довольно варварскими способами. Хотя я в курсе, что фильм получил высокие оценки от кого только можно. В том числе из-за этого не берусь осмеивать булгаковское стремление везде вставить мистическое христианство, которое просто некуда привязывать в подобных историях. Надо просто игнорировать это, наверное?

Можно ли получить эстетическое удовольствие от спецэффекта с ветром? От самоиронии по поводу вялых слов? От душевных мук на лице стареющей женщины? Это все вызывает во мне только жалость. Конечно, гораздо больше жалости вызывают павшие во времена Великой Отечественной. Так, быть может, весь фильм направлен на одно это чувство у зрителя? Можно трактовать все изображенные события, как взгляд умирающего на свое прошлое. Больные люди склонны вспоминать только плохое. И сквозь бред главного героя, которым по сути и является все в этом фильме, сквозит гордыней. Если это “во многом автобиографический” фильм, то я знаю чья это гордыня. И эти стихи, произносимые закадровым голосом, лишь с виду следствие жалости к себе. Они написаны из этой жалости, но теперь составляют гордость. И не важно, что они не доставляют удовольствие от просмотра такому зрителю, как я. Разве фильм снимают для зрителей? Наивно так думать! Это же Тарковский. Элита, что.