Не могу. Всё время возвращаюсь мысленно к произошедшему в родном Городе. Пусть и покинул его почти четверть века назад, а остался одесситом. Это ведь от рождения и навсегда.

Дальше

Заслуженный артист РСФСР Алексей Макарович Смирнов сыграл за 22 года актёрской работы 85 киноролей. Это очень много, с учётом того, что прожил он всего-то 59 лет. И за всё это время снялся лишь в одной главной роли.

Вот они, забойные Смирновские фразы из бессмертной картины «Операция «Ы» и другие приключения Шурика»: «А компот?», «Давай, бухти мне, как космические корабли бороздят большой театр», «Шурик, это же не наш метод! Шурик, а может не надо? - Надо, Федя, надо!», «Кто не работает, тот ест! Учись, студент!», «У вас несчастные случаи на стройке были? Не было? Будут!». Ну и кто из нас после таких цитат не вспомнит колоритную, юморную физиономию артиста-комика? А вот судьба ему выпала далеко не весёлая, даже во многом трагичная.

А мне этот артист запомнился по фильму «Полосатый рейс». В нём Смирнов великолепно сыграл вахтенного матроса Митю Кныша. Потом отмечал его работы во многих фильмах, но как-то так, мельком. Профессионального интереса он у меня не вызывал. Но в 1978-м познакомился я с Леонидом Быковым. Режиссёр привёз к нам, еще в старый Дом актёра, свой премьерный фильм «Аты-баты, шли солдаты». Разговорились. И я узнал совершенно потрясающие вещи об Алексее Макаровиче, с которым Леонид Фёдорович дружил с начала шестидесятых. Оказалось, что Смирнов – кавалер десятка боевых наград, среди которых два ордена Славы! Это великая и знаковая солдатская (редко награждали младших лейтенантов. – М.З.) боевая награда – те же Георгиевские кресты. Достаточно сказать, что за годы Великой Отечественной войны Славой III степени были награждены около миллиона человек. Второй степени – 46 тысяч. А первой – всего лишь 2562 бойца.

Перед деятелями культуры-фронтовиками, орденоносцами я всю жизнь испытываю чувства благоговейного восхищения. Со многими щедрая жизнь подарила мне знакомство, о некоторых писал в военных изданиях. Евгений Весник – два ордена Отечественной войны, орден Красной Звезды, две медали «За отвагу»; Пётр Тодоровский – три ордена Отечественной войны, ранение, контузия; Михаил Шуйдин – ордена Красного Знамени и Красной Звезды, тяжелейшее ранение, инвалидность, был представлен к званию Героя Советского Союза; Юрий Никулин – медаль «За отвагу», представлен к ордену Славы III степени; Николай Дупак – ордена Красного Знамени, Отечественной войны, три ранения, инвалидность; Анатолий Папанов – два ордена Отечественной войны, тяжелейшее ранение, инвалидность; Иннокентий Смоктуновский – две медали «За отвагу», пленение, ссылка; Владимир Этуш – орден Красной Звезды, тяжелейшее ранение, инвалидность. 

Но вот чтобы довольно известный актёр был кавалером двух орденов Славы – такого припомнить я не мог.

С благодарностью Быкову записал ленинградские координаты Смирнова. И даже переговорил с Алексеем Макаровичем по телефону. Мы условились обязательно встретиться. Не случилось. Учился я в академии, а Смирнов жил в Ленинграде. Тяжело хворал. Меньше, чем через год после нашего общения его не стало…

А родом он был из города Данилов Ярославской губернии. В середине двадцатых семья перебралась в Ленинград. Макар Степанович рано покинул этот мир. Анна Ивановна осталась с двумя сыновьями. Ещё в школе Алексей играл в драмкружке. Так что вопроса - кем стать по жизни для парня не существовало. В 1940 году окончил студию при Ленинградском театре музыкальной комедии и был принят в труппу этого же театра. Успел сыграть лишь одну роль. Началась война. Смирнов мог элементарно остаться при театре, но ушёл на фронт добровольцем уже 25 июня. Воевал командиром огневого взвода 3-й артиллерийской батареи 169-го Краснознамённого миномётного полка 3-й артиллерийской Житомирской Краснознамённой ордена Ленина дивизии прорыва РГК. В разное время это соединение действовало на Брянском, 1-м Украинском и 2-м Белорусском фронтах. Будучи гвардии старшим сержантом, Смирнов часто ходил в разведку.

Выписки из его наградных листов: «Тов. Смирнов лично уничтожил трёх фашистов. Заменил вышедшего из строя командира миномёта. Рассеял до двух взводов пехоты противника. В районе деревни Онацковцы Смирнов со своим взводом уничтожили миномётную батарею, станковый пулемёт и до 30 бойцов противника. В следующем бою старший сержант Смирнов со взводом уничтожили 2 станковых пулемёта, 75-мм орудие и 35 пехотинцев противника. Награждён орденом Красной Звезды».

«20 июля 1944-го года в районе высоте 283.0 Смирнов личным примером воодушевлял товарищей. Взял в плен семь гитлеровцев. Через неделю, в районе деревни Журавка Смирнов с подчинёнными ему солдатами столкнулись с группой противника из 16 человек. Было уничтожено 9 и взято в плен пять немцев. За особое личное мужество Смирнов удостоен Ордена Славы III степени».

«17 января 1945-го года батарея Смирнова попала в засаду в районе деревни Посташевице. Смирнов лично уничтожил троих и взял в плен двоих солдат противника. Во время форсирования реки Одер, Смирнов вплавь переправил на себе миномёт. Закрепившись на левом берегу, он уничтожил две пулемётные точки и до 20 солдат противника. Награждён Орденом Славы II степени».

Дойти до Берлина Алексею Макаровичу не суждено было. В одном из боёв уже на территории Германии он получил ранение и сильнейшую контузию. Так что медаль «За боевые заслуги» была вручена сержанту в госпитале.

Вместе с документами о комиссовании и присвоении лейтенантского звания. Смирнов вернулся в театр музыкальной комедии. И здесь начались его жизненные невзгоды. Жил с мамой в коммунальной квартире. Жутко бедствовал. Вдобавок , властная, сильная, но капризная женщина после смерти во время войны младшего сына Аркадия начала страдать тяжёлой формой психического расстройства. Приступы у неё случались спорадически. Алексей Макарович в маме души не чаял и мужественно переносил её болезненные выходки, придирки. Из-за этого даже вынужден был покинуть театр. Хотя однажды признался другу артисту Владимиру Пашкову, что причина-то куда существеннее. Дело в том, что обладая от природы чудным и редким голосом – грудным басом – Смирнов совершенно не имел слуха. Такое редко, но бывает. В одном из фильмов его, артиста музыкальной комедии, дублировал Эдуард Хиль.

Тот же Пашков вспоминал: «Лёша работал много и хорошо. Отлично сыграл Петра I в спектакле «Табачный капитан». Не поленился, сходил к знаменитому актеру Николаю Симонову и тот здорово натаскал моего друга. С этим царём он халтурил направо и налево, зарабатывая деньги на сиделку для мамы. Мы с Лёшей со временем ушли из театра в Ансамбль оперетты Михаила Ксендзовского и гастролировали по девять месяцев в году. А маме его требовался усиленный уход. Тяжёлого и деспотического характера была женщина, даже безотносительно её болезни. Скажем, принуждала своего сына, уезжающего на гастроли, оставлять все свои вещи, вплоть до часов, дома, дабы женщины лёгкого поведения к нему, «красавцу», не приставали. И Лёша ехал в одном спортивном костюме. Чтобы выйти куда-нибудь в люди, он вынужден был выпрашивать одежду у нашей костюмерши. Девушка Смирнову симпатизировала и выдавала реквизит. Впрочем, друг мой на гастролях особо не развлекался. Никогда не ходил в рестораны. Питался в дешёвых столовках. А все деньги до копеечки посылал матери».

Алексей Макарович никогда не был женат. Притом что пользовался фантастическим успехом у женщин. Поговаривали, что причиной холостяцкой его жизни были те самые ранение и контузия, после которых Смирнов не мог иметь детей. Он и любимой девушке Лиде Масловой, которая ждала его всю войну, якобы сознательно и грубо отказал в дальнейших отношениях. Даже если согласиться с такой версией, то вряд ли она была определяющей. Как это и случается в жизни, всё обстояло гораздо сложнее. Артист, во-первых, не представлял себе, как он приведёт в дом, к матери другую женщину. Признавался: «Я же вынужден буду жить среди двух врагов». А, во-вторых, Смирнов не умел элементарно выстраивать своих отношений с представительницами слабого пола. Это была врождённая неуклюжесть ровно в той же степени, как и со слухом. Каждый раз, когда знакомился с очередной прелестной особой, ему казалось, что наконец-то встретил свою судьбу. Будучи глубоко порядочным человеком, он и в других видел только хорошее. И тут же предлагал руку и сердце. В реальности же этими женщинами чаще всего двигали корыстные побуждения. Ещё бы: известный артист, одет с иголочки, квартира в Ленинграде, прописка. Уже потом выяснялось, что роскошный костюм - из театральной костюмерной, а квартира - две крохотные коммунальные комнатки на первом этаже старинного дома на улице имени народовольца Лаврова. Да ещё и жить надо со строгой и властной свекровью, которая держала сына даже не в ежовых, а в стальных рукавицах. Вот так и случалось: многие дамы, с которыми Смирнов знакомился на гастролях, приезжали в Ленинград, но, не получив того, на что рассчитывали, возвращались восвояси.

Отношения с матерью для Смирнова были крестом тяжким, в определённом смысле, даже унизительными для него. Старушка буквально терроризировала сына, совершенно не понимая того, что напрочь лишает его многих радостей жизни, в том числе семейной перспективы.

И, несмотря на это, Алексей Макарович терпеливо, стоически ухаживал за мамой, как за маленьким ребёнком. Буквально. Менял ее пелёнки, убирал, готовил, бегал в магазины. Даже пел ей колыбельные перед сном. Словом, удовлетворял все её капризы. На этой почве артист очень близко сошёлся с Леонидом Быковым, у которого жена тоже страдала тяжелейшим психическим расстройством. Леонид Фёдорович взял Смирнова в свой первый фильм «Зайчик» на эпизодическую роль шумовика в театре.

А через пару лет они вдвоём сыграли советских разведчиков в одноимённом фильме И. Самборского и А. Швачко «Разведчики». Главным рекламным проспектом той картины стали рядовые бойцы Быков и Смирнов. С тех пор друзья не разлучались до самой смерти.

По-настоящему популярным в Советском Союзе Алексей Смирнов стал лишь после роли пьяницы и тунеядца Феди, о которой уже упоминалось. И это несмотря на то, что у него за плечами к тому времени было уже двадцать пять киноработ. И даже очень удачная – гангстер Билл Дрисколл из «Деловых людей» Л. Гайдая. Однако для него то была популярность какая-то легковесная, не первосортная, что ли. Так, во всяком случае, казалось самому артисту. Как и все комики на свете, он в душе полагал себя трагиком. И вот это обстоятельство вызывало едва ли не самую большую творческую неудовлетворённость Смирнова. Чрезвычайно скромный и застенчивый человек, он искренне, но втуне полагал, что эти его врождённые качества, да плюс ещё нелепая комическая внешность не дают развернуться его артистическому таланту и создавать образы из Шекспира, Достоевского, Островского, Чехова.

А стыдливо-робким Смирнов был на удивление. Пашков вспоминал, что долгое время никто ни в театре, ни потом, в труппе Ансамбля оперетты даже не подозревали о фронтовых заслугах его друга. Открылись они случайно. Произошло это в 1954-м году в секретном городе Капустин Яр. Там находился громадный военный полигон, где испытывались ракеты. Естественно, охрана стояла на каждом шагу. Но Алексею очень хотелось побродить по окрестностям, поискать редкий экземпляр для своей коллекции. (Всю жизнь Смирнов собирал разных рептилий, букашек, паучков… Одних спиртовал, других засушивал по известной только ему методике. А ещё умело вырезал всякие поделки из корней и веток. – М.З.). «Ходили мы с ним, ходили, пока не перелезли через колючую проволоку. Откуда ни возьмись, возникли бойцы с автоматами. И повели нас под белы ручки вдоль речки Капустинки. Смотрим, сидят какие-то люди в трусах. Загорают, уху варят. И вдруг мой Лёша бодрым строевым шагом направился к одному из них: «Товарищ Маршал Советского Союза, разрешите доложить: взводный 169-го Краснознаменного минометного полка гвардии лейтенант Алексей Смирнов, служивший под вашим началом на 1-м Украинском фронте!». Присмотрелся я – ба! Да это же сам Жуков! До этого я его видел только в газетах, в кинохронике - в кителе, при орденах и медалях. А тут -невысокий пожилой мужчина в полосатых трусах, с животиком. «Что вы здесь делаете?» - спросил Лешу. «Выступаем, Георгий Константинович, в местном Доме офицеров» - «Хорошо, вечером приду, посмотрю». И пришёл. И рассказал нашему театральному руководству о том, какой герой служит в коллективе. А потом ещё и устроил банкет для всех артистов – с икрой, с несколькими сортами дефицитной по тем временам колбасы, с овощами и фруктами. Правда, сам за столом не присутствовал. Вот тут мы у Лёши и стали выпытывать про его боевые заслуги. Прямо клещами из него тянули сведения. Стеснялся, отнекивался. Я даже не знаю почему, но он никогда не рассказывал о своих военных приключениях. И вообще, если бы кто другой имел такие фронтовые заслуги, то по меньшей мере улучшил бы свои жилищные условия. Ведь стоило ему только предъявить в Ленгорсовет документы о своих заслугах и о маминой болезни – никуда бы начальство не делось, дало новую квартиру. Не пришёл, не потребовал».

Убедившись окончательно, что жену ему никогда не найти, Алексей Смирнов решил усыновить ребёнка. А надо сказать, что дети и животные очень его любили.

Артист Виктор Косых (Данька в популярном боевике «Неуловимые мстители», в фильме «Добро пожаловать, или Посторонним вход запрещён» исполнил главную роль пионера Кости Иночкина) как-то рассказывал, что ребята во время сьёмок днями напролёт висели на дяде Лёше (по фильму - завхоз пионерлагеря). И для всех он находил доброе слово, хоть маленький, но гостинец. Это святая правда насчёт детской любви. Актёр часто посещал дом-интернат для детей-инвалидов. Приносил туда собственноручно изготовленные деревянные игрушки, от которых малыши были в восторге, конфеты, пряники, ситро. Там он обратил внимание на Ваню - замкнутого, тихого мальчика с врождённым пороком сердца. Алексей Макарович предпринял энергичные усилия, чтобы усыновить ребёнка, но ему это не удалось. Органы опеки, прознав, что на руках артиста - психически больная мать, категорически выступили против.

Смирнова та досадная неудача вышибла из седла капитально. Он и раньше, случалось, грешил относительно «зелёного змия», но тогда впервые в жизни ушёл в длительный запой. И как раз в это время – так высшим силам было угодно – спасительный круг старшему товарищу кинул Леонид Быков, пригласив его в свой великий фильм «В бой идут одни «старики». И это притом что чиновники от кино резко выступали против того, чтобы на роль авиамеханика Макарыча утверждался ленинградский актёр Алексей Смирнов. «Не бывать этому никогда! У него же тупое лицо!» Быков парировал: «Позвольте, но этот человек, как вы утверждаете с «тупым лицом» - фронтовик, кавалер ордена Красной звезды и двух орденов Славы!» - «Это ещё ни о чём не говорит» - «Это говорит лишь о том, что без Смирнова я фильм ставить не буду!»

Вот после этой картины к Алексею Макаровичу и пришла настоящая слава. С учётом двух предыдущих фронтовых мы можем полагать, что, наконец-то, артист Смирнов стал полным кавалером Славы. Конечно, и без него состоялась бы столь замечательная картина. Кто бы что ни говорил, но в искусстве, как и в жизни, незаменимых людей не бывает. И всё-таки мы должны благодарить Бога за то, что два великих актёра сошлись в двух фильмах о Великой Отечественной войне. Причём «В бой идут одни «старики» - безусловно, одно из лучших, что снято о той войне. Есть в фильме какая-то созидательная энергетика, идущая от трагикомических отношений, о бессмертном фронтовом братстве русского и украинца, которое никогда не будет предано забвению, несмотря ни на какие нынешние катаклизмы.

В последние годы жизни здоровье Смирнова значительно ухудшилось. Аукалась его бесшабашная фронтовая удаль: одна переправа на плечах с миномётом вплавь через январский Одер чего стоила. А ведь боевых приключений Смирнова на той войне с лихвой на взвод хватило бы.

Кроме того, во всех своих 85-ти фильмах артист ни разу не прибег к помощи дублёра. Полагал это ниже своего профессионального достоинства. Ну, и, само собой разумеется, что частые обращения к алкоголю здоровья фронтовика тоже не укрепляли. Дошло до того, что из-за своих болячек Смирнов даже не смог сняться в картине Леонида Быкова «Аты-баты, шли солдаты», куда тот его настойчиво приглашал. Последней крупной работой Алексея Макаровича оказалась комедия чехословацкого режиссёра Олдриха Липского «Соло для слона с оркестром». Там он сыграл роль клоуна по фамилии… Смирнов. Затем снялся ещё в трёх картинах. Однако его появление в них ограничивалось короткими эпизодами. В фильме «Ваша профессия» его фамилия даже не указана в титрах.

Окончательно сломила волю к жизни Смирнова настоятельная необходимость отдать мать в дом для престарелых. Из-за прогрессирующей болезни она перестала его узнавать. Медсестра Алла Кононова рассказывала, что Алексей Макарович тогда ушёл в запой страшный.

Актёр был госпитализирован в Мариинскую больницу. Диагностировали у него ишемическую болезнь сердца, атеросклероз, недостаток кровообращения, жидкость в лёгких, выраженную одышку и отёк ног. За две недели пребывания Смирнова в больнице его так никто и не навестил. Зато он пользовался большой популярностью у персонала. Ему всячески пытались угодить, в том числе бегая по его просьбе за алкоголем. 7 мая 1979 года, в день выписки, Алексей Макарович Смирнов вообще купил ящик коньяку. И тогда же совершенно случайно узнал о трагической гибели Леонида Быкова, которая произошла ещё 12 апреля. Говорят, что он молча вернулся уже одетый в свою палату, выпил бутылку коньяку, лёг на кровать и умер.

Мать его пережила на два года. Её захоронили в могилу сына. (Южное кладбище Санкт-Петербурга. 3-й Рябиновый участок, 21-й ряд, 9-я могила). Говорят, что Ваня из дома-интерната, став совершеннолетним, устроился вахтёром на машинный завод. Жил одиноко. 7 мая 1992 года – ровно через 13 лет после смерти Алексея Смирнова – он ввёл себе в вену большую дозу усыпляющего вещества. Оставил пакет. В нём была деревянная игрушка, подаренная когда-то Алексеем Смирновым, несколько фотографий, того, кого он считал своим отцом и записка: «Папа, прости, что я не пришёл на твои похороны. Узнал об этом слишком поздно». Похоронили Ивана Алексеевича под фамилией Смирнов. При получении паспорта Ваня взял фамилию и отчество дяди Лёши.

А.М. Смирнов в воспоминаниях друзей:

«Звёздного гонора у него не было. Наоборот, в пивнушке на ВДНХ он старался сесть в углу и быть как можно незаметнее. К стойке за пивом ходил я, потому что народ буквально не давал ему прохода. Каждый стремился выразить ему своё почтение-восхищение, а Алексей Макарович дико смущался. Он был в высшей степени интеллигентным человеком, очень начитанным, очень тонким. Казалось бы, я по сравнению с ним был пацаном в большом кино, но он ни разу не дал мне повода усомниться, что на съёмочной площадке главным является режиссёр». Игорь Вознесенский, режиссёр.

«Алексей был очень светлым и добрым человеком, никому не мог отказать в любой просьбе. Умел удивительно располагать к себе. А ещё был трогательным и каким-то незащищённым. Да, он был одиноким, но на эту тему старался не распространяться». Наталья Крачковская, актриса.

«Однажды на съёмках «Айболита-66» он поразил меня своим уникальным знанием японской поэзии. Мы сидели ночью на берегу моря у костерка, и Лёша читал и читал стихи. В такие минуты он был открыт как никогда». Илья Рутберг, актёр.

«Приуменьшать его вклад очень самонадеянно и глупо, это всё равно что с презрением относиться к реке, уважая только океан. Это довольно чистая река. Он типичный пример Лицедея. Место, которое он занял, было вакантно до него и остаётся таковым поныне. Наверное, закономерно, что он так рано умер, не выдержав этой жизни, этого одиночества, этой неприкаянности. Он ничего не видел, кроме кино, кроме съёмочной площадки, сырой простыни и гостиницы». Ролан Быков, режиссёр.

«Он был великой скромности человек. Он о своих подвигах никогда не рассказывал. Но награды, ордена Славы говорят сами за себя. И медаль «За отвагу». Он недюжинного мужества был человек: не ныл, не плакался, он улыбался, он смеялся, он нас смешил. Великой щедрости дар». Елена Санаева, актриса.

«Прежде всего, в Алексее Макаровиче удивлял разрыв «между формой и содержанием». Внешне казалось, что это такой увалень, невежда, мужлан, который прочёл всего две книжки, да и в кино его взяли будто бы из-за фактуры. Но все это - маска, за которой скрывался умный, ранимый, начитанный человек, который действительно много знал и много чем интересовался. Он никогда этим не хвастал, никого и ничего не цитировал. Был, так сказать, весь в себе». Яков Костюковский, драматург.