Спустя 140 лет записи Достоевского читаются так, словно написаны об украинском кризисе: «Одним словом, в этот раз началось наше окончательное столкновение с Европой и… разве оно могло начаться иначе как с недоумения? Для Европы Россия — недоумение, и всякое действие ее — недоумение...

Заголовок этой статьи - строка из письма Александра Ивановича Тургенева. 28 августа 1808 года он подробно рассказывает брату Николаю о поездке в Симбирское родовое имение:

«… Ты себе представить не можешь, с какими ощущениями я подъезжал к Тургеневу, входил в старый дом и увидел все прежнее, все, что было свидетелем пяти лет моего детства. Я не мог ни на что смотреть без какой-то тайной грусти, без душевного волнения; даже старые мебели делали на меня удивительное впечатление. Но всего более возбуждали во мне воспоминания о прошедшей жизни нашей виды из залы, где мы обыкновенно учились. Сад, трава и вдали синеющиеся Заволжские горы - все сии предметы tous ces objets don’t l’immobilite’ est la pour atester le changement de tout le reste (своей неизменностью показывают перемену всего остального) - напомнили мне множество случаев, ничего не значащих для других, но важных в истории моей молодости. В которую сторону я ни смотрел, - всюду находил какой-нибудь предмет, который был для меня почему-либо интересен...



«Пушкинский дом» (ИРЛИ-РАН) на стрелке Васильевского острова в С.-Петербурге.
Здесь хранятся дневники А. И. Тургенева
Я объезжал все те места, на которых прежде резвился и был счастлив, где с братом и Васей мы проводили довольно весело и не без удовольствия скучное деревенское время и не подозревали, что отец наш жил в ссылке под гневом великой государыни…

Накануне нашего отъезда из Тургенева, - не забудь, что и Сережа был со мною, - в воскресенье, мы сделали пóмочь - созвали всех мужиков, и они, сжав на нашем поле 19 десятин в одно утро, пришли тотчас после обеда на Барский двор. Мы выставили им несколько бочек пива, поднесли по стакану зелена вина, и праздник деревенский начался и кончился очень весело для мужиков и для нас; верно никогда на здешних балах так щастлив и доволен собою я не был…

… Мы были у обедни два раза и один раз служили панихиду в Голубце - над прахом наших праотцов, по всем нашим родственникам. В том же Голубце, что в церковной ограде, поставлена будет та урна, что была в Москве и которую я привез в Тургенево - в память отца и брата наших, которых прах не вместе с прахом деда и прадеда наших лежат…

… Ни к какой реке я того не чувствую, что к Волге; когда я плыву на хребте ее и любуюсь плодоносными берегами ее, развевающимися по ней парусами, которые летят с плодами и произведениями, коими благословил Бог Низовую землю, летят насыщать голодные стороны прожорливых столиц наших, - чувствую себя Заволжским Жителем и горжусь своей Отчизной; для нас Волга вечно будет: «река, священнейшая в мире!».

Зал Литературного музея в «Пушкинском доме»
Старинный дворянский род Тургеневых обосновался в Поволжье давно. Защищали границы, осваивали земли. Афанасий Тургенев был убит разбойниками Стеньки Разина при защите Алатыря. Еще один из праотцев погиб за то, что отказался признать законным государем самозванца Гришку Отрепьева. Так появился девиз рода: «Без боязни обличаху».

Всего за полтора года до поездки на родину, в феврале 1807 года на руках Александра скончался отец - Иван Петрович Тургенев, замечательный деятель своего века. Получил образование в гимназии при Московском университете. Сержант, впоследствии поручик Петербургского пехотного полка. Участник Крымской кампании, был в боях за Перекоп и Феодосию. С 1779 года участник переводческой и педагогической семинарии при Московском университете. Именно он познакомил молодого Карамзина с Новиковым и приобщил к литературе и издательской деятельности.

Опала отца и высылка его в родовое имение, где, как пишет Александр Тургенев, он «жил под гневом государыни», связана с гонениями на масонов, среди которых наряду с просветителями были и «откровенные проводники враждебного России влияния». Несправедливая опала оказалась благодатной для Симбирска - четыре года, с 1792 по 1796-й, здесь жил один из самых образованных деятелей России. «Рано поутру 25 декабря 1796 года, на Рождество» Иван Петрович Тургенев был возвращен в Москву. Назначен директором Московского университета и занимал этот пост до 21 ноября 1803 года, до преобразования университета.

Урна, о которой упоминает Александр Тургенев в письме к брату - свидетельство еще одной горестной утраты. В 1803 году безвременно скончался старший брат, 22-летний Андрей, талантливый поэт.

В долгой, полной забот и длительных путешествий жизни Александр Тургенев обращался к воспоминаниям отчего дома много раз. В 1834 году он снова посетил Симбирское имение. Завершая очередную книгу своих многотомных дневников, он пишет: «Кончена сия книга в Тургеневе 1 июля 1834 года в малом флигеле, на столе управляющего, в 7 часу утра, в воскресенье. Меня прерывали крестьяне с дарами; но эта помеха не затрудняла меня. Женева и Тургенево слиты в сей книге, как в моей душе и в судьбе моей».

24 июня 1837 года, совершая ознакомительную поездку по стране, наследник престола Александр Николаевич, будущий реформатор Александр II, приехал в Симбирск. Среди сопровождающих был воспитатель наследника поэт Василий Андреевич Жуковский. Для своего друга Александра Ивановича Тургенева он сделал карандашный набросок - вид на Волгу в сторону Тургеневского имения. Примерно с того места, где стоял симбирский дом Тургеневых. Ныне это место, где растут березы между зданием филармонии и аркой входа во Владимирский сад.

Симбирск 24 июня 1837 года. Вид с Венца. Рисунок В. А. Жуковского,
посланный А. И. Тургеневу
Получив дорогое сердцу послание, Александр Иванович 22 марта 1838 года отвечает Жуковскому: «Письмо твое, в день твоего рождения и день смерти Пушкина посланное, получил и с видом умершего для меня Симбирска и Волги. Спасибо, милый, что ты обо мне вспомнил! Так верно описано, что и нельзя вернее. Я часто, почти ежедневно, и не раз в день и в лунные ночи, ходил на Венец любоваться Волгою, смотрел в сторону Тургенева и грустил. Одного воспоминания в жизни моей, не связанного с тобою, недоставало: воспоминания о Тургеневе и Симбирске; ты и к нему приобщил себя в душе моей… Никогда я так не горевал по Тургеневе, как теперь, особливо при наступлении весны: так и влечет туда»…

Горечь понятна: Александр Иванович принял на себя заботы о братьях. Николай попал под преследования как участник движения декабристов. Был приговорен к смертной казни, впоследствии к бессрочной каторге, поэтому вынужден был жить за границей. Чтобы помочь брату, Александру Ивановичу пришлось продать отцовское имение.

«… Как я мог, не расставаясь с жизнию, расстаться с Тургеневом», - пишет он, успокаивая себя тем, что родовое имение продано не в чужие руки, а двоюродному брату.

«Женева и Тургенево слиты в сей книге, как в моей душе и судьбе моей…» Эти строки завершают дневник не случайно. Высокий пост директора Департамента по иностранным вероисповеданиям, звание камергера открывали Александру Тургеневу доступ к государственным архивам Парижа, Лондона, Ватикана. Неутомимый путешественник отыскивал и присылал редкие документы для Карамзина, Пушкина, Вяземского. Не менее ценны его статьи и письма о встречах с выдающимися политиками, философами, писателями европейских стран. Петр Вяземский писал: «Он был в переписке со всей Россиею, с Францией, Германией, Англией и другими государствами. И письма его - большею частью образцы слога живой речи. Они занимательны по содержанию своему и художественной отделке». Сам «неутомимый собиратель» и «поверенный в делах, уполномоченный русской литературы» объяснял свой многотомный труд так: «Где бы я ни был, везде я сын твой, Россия».

4 июня 1837 года, узнав о подготовке Вяземским посмертного собрания сочинений Пушкина, отец поэта Сергей Львович Пушкин пишет Александру Тургеневу в Петербург: «Я бы желал, чтоб в заключение биографических заметок о покойном Александре сказано было бы то, что сохранится в сердце и памяти моей до последней минуты моей жизни. Александр Иванович Тургенев был главным, единственным орудием помещения его в Сарско-Сельский императорский Лицей и ровно через 25 лет он же проводил тело его на вечное, последнее жилище… Да узнает Россия, что Вам она обязана любимым его поэтом»

Если бы Александр Тургенев не сделал для отечественной культуры ничего другого, одного этого было бы достаточно для вечной благодарности соотечественников.

Что же стало с отчим домом и родовым имением, с которыми симбирянин «Заволжский Житель», как он себя называл, «расставался с грустью»? Дом Тургеневых на Венце сильно обгорел в пожаре 1864 года. Но не исчез бесследно: был разобран, а кирпич использован при строительстве пожарной части на Московской улице. Посетителям музея истории пожарного дела экскурсоводы напоминают об этом.

Заветного имения Тургеневых на современных картах не найти. Справку о сказочной красоты благодатных тургеневских местах можно отыскать лишь в Симбирской-Ульяновской энциклопедии, том первый, статья «Затопленные острова Волги». Как и множество других исторических мест края, в 50-е годы XX века при строительстве Куйбышевской ГЭС Тургенево затоплено. Не было сделано даже фотодокументирования. Ныне на месте плодородных земель, у левого берега пониже Шиловки из волн выглядывают лишь несколько гривок. Главная достопримечательность - «здесь хорошо ловятся плотва, карась и густера…»

А в безбрежном и бесконечном океане Истории навечно останутся «Тургеневские острова» - память о благородных русских характерах и добрых делах славной семьи Тургеневых.


Надгробный памятник А. И. Тургеневу на Ново-Девичьем кладбище в Москве
2014-й год богат литературными юбилеями:

230 лет со дня рождения (1784) поэта, героя Отечественной войны 1812 года и ее летописца Дениса Васильевича Давыдова.

230 лет со дня рождения (1784) выдающегося государственного деятеля, историографа и открывателя множества редких документов российской истории Александра Ивановича Тургенева.

210 лет со дня рождения (1804) поэта, классика российской переводческой школы, общественного деятеля Дмитрия Петровича Ознобишина.

200 лет со дня рождения (1814) Михаила Юрьевича Лермонтова, узами кровного родства связанного с симбирянами, оставившими благородный след в истории края.

г.Ульяновск, «Деловое обозрение»

Читай ещё

«... Везде я сын твой, Россия!»
Посещение города Симбирска Высочайшими Особами Императорскаго Дома.


ertata

Очерк-посвящение Ивану Сергеевичу Тургеневу


Этот очерк посвящен жизни и творчеству человека, о котором М.Е. Салтыков-Щедрин сказал: «…Литературная деятельность Тургенева имела для нашего общества руководящее значение, наравне с деятельностью Некрасова, Белинского и Добролюбова».

Детские годы Тургенева прошли в родовом поместье его матери – селе Спасском-Лутовинове, близ города Мценска Орловской губернии, «в аллеях старого деревенского сада, полного сельских ароматов, земляники, птиц, дремлющих лучей солнца и теней; а вокруг – двести десятин волнующейся ржи!». Картины среднерусской природы оставили глубокий след в душе будущего автора «Записок охотника», но жизнь в родительском доме была для него источником тяжких впечатлений и постоянно вызывала в воспоминания об ужасающем барском произволе.

«Я родился и вырос, – вспоминал писатель, – в атмосфере, где царили подзатыльники, щипки, колотушки, пощечины и пр. Ненависть к крепостному праву уже тогда жила во мне». Многие картины помещичьего гнета, виденные им в Спасском, писатель запечатлел в своих произведениях.

Мать Тургенева, своенравная и жестокая помещица, не терпела малейшего неповиновения даже со стороны самых близких людей. Отношения между домочадцами сложились так, что отец старался держаться в стороне от семьи, а подросшие сыновья вынуждены были впоследствии разорвать с матерью близкие отношения.


В 1833 году Тургенев поступил в Московский университет. Но вскоре обстоятельства жизни семьи переменились. В 1834 году старший брат Ивана Сергеевича, Николай, был определен в Петербургское артиллерийское училище, и летом того же года отец перевез в столицу и младшего своего сына, успевшего закончить в Московском университете первый курс. 18 июля 1834 года Иван Сергеевич подал прошение о приеме его в «число своекоштных студентов С.-Петербургского университета по историко-филологическому факультету». Успешно выдержав экзамены на второй курс, он был принят в число студентов на 1-е отделение философского факультета (так тогда именовался историко-филологический факультет). С этого времени начался продолжительный петербургский период жизни Тургенева.

Во время учебы Тургенев, по его собственному признанию, был демократически настроенным студентом, мечтавшим о республике, об уничтожении крепостного права. Таким он остался до конца своих дней.

После смерти отца, в 1834 году, Тургенев оказался на попечении матери, которая не переставала хлопотать за сына, возобновив старые связи с «нужными людьми». Мать хотела видеть сына на службе, полагая что писательство не дворянское дело. Тургенева же не привлекала чиновная карьера, о которой хлопотала для него Варвара Петровна, что усугубляло антагонизм между матерью и сыном. Он учился, имея перед собой иную цель – стать ученым, быть может, профессором. Будущая деятельность рисовалась ему как служение людям, обществу, как благородный труд во имя России, во имя ее просвещения.

Уже в студенческие годы проявляется горячий интерес Тургенева к литературе. Его первыми опытами были романтические стихи и драматическая поэма «Стено» (1834). Сам Тургенев видел в ней впоследствии «рабское подражание байроновскому Манфреду». Профессор Петербургского университета П.А. Плётнев, симпатизировавший Тургеневу, определил ее как неудачное произведение, заметив, однако, что в юном поэте «что-то есть». Спустя некоторое время Плетнёв напечатал в перешедшем к нему после смерти Пушкина журнале «Современник» два стихотворения Тургенева.

В юношеских литературных исканиях и симпатиях Тургенева заметна явная любовь к Пушкину и увлечение популярным тогда романтизмом. В своих воспоминаниях Тургенев пишет: «Пушкин был в ту эпоху для меня, как и для многих моих сверстников, чем-то вроде полубога. Мы действительно поклонялись ему». С другой стороны, восхищение молодого Тургенева вызывают романтическая проза А.А. Марлинского и стихи В.Г. Бенедиктова. Тургеневу был еще неясен поворот к реализму, совершавшийся в русской литературе.

Весной 1843 года в печати появилась поэма Тургенева «Параша», о которой одобрительно отозвался В.Г. Белинский. С ним Тургенев познакомился в феврале 1843 года, установив вскоре дружеские отношения. В апреле 1843 года Белинский писал В.П. Боткину: «Я несколько сблизился с Тургеневым. Это человек необыкновенно умный, да и вообще хороший человек. …Русь он понимает. Во всех его суждениях виден характер и действительность». Определяя сущность таланта Тургенева, критик замечает, что основой его является «глубокое чувство действительности».

Белинский оказал большое влияние на духовное развитие молодого Тургенева. Впоследствии свое охлаждение к карьере ученого Тургенев объяснял так: «Тогда у меня бродили планы сделаться педагогом, профессором, ученым. Но вскоре я познакомился с Виссарионом Григорьевичем Белинским, с Иваном Ивановичем Панаевым, начал писать стихи, а затем прозу, и вся философия, а также мечты и планы о педагогике оставлены были в стороне: я всецело отдался русской литературе». Не сложилась у Тургенева и карьера чиновника, хотя он некоторое время служил в канцелярии Министерства внутренних дел под начальством В.И. Даля.

***

Писательская деятельность Тургенева началась в новый период истории русской литературы. Пушкин, Лермонтов, Гоголь сблизили искусство с действительностью, положили начало критическому реализму, обличавшему феодально-крепостнический строй. В 40-х годах появляются писатели-реалисты, воспитанные критикой Белинского, – А.И. Герцен, Н.А. Некрасов, И.А. Гончаров, молодой Ф.М. Достоевский, Д.В. Григорович. При всем различии мировоззрений их сближает неприятие крепостничества, интерес к социальным вопросам, стремление к воспроизведению правды жизни. Тургенев примыкает к этой группе писателей. Он прекрасно понимает закономерность нового – гоголевского – периода развития русской литературы. «Время чистой поэзии прошло так же, как и время ложно-величавой фразы: наступило время критики, полемики, сатиры», – говорил он позднее, определяя задачи русской литературы.

Важной вехой в жизни Тургенева стало знакомство с известной французской певицей Полиной Виардо-Гарсиа, которая приехала в Петербург в октябре 1843 года и сразу завоевала горячие симпатии петербургской публики. После первого представления «Севильского цирюльника», где Тургенев впервые услышал Полину Виардо, он был навсегда покорен ею. Любопытно, что она вспоминала с милой улыбкой, как Тургенева ей представили: «Мне его представили со словами: это – молодой русский помещик, славный охотник, интересный собеседник и плохой поэт…»

Летом 1845 года Тургенев впервые посетил Куртавнель, усадьбу супругов Виардо в 50 километрах от Парижа. Поездки за границу теперь особенно привлекают его – семья Виардо (с мужем певицы Луи Виардо, известным переводчиком, писателем, искусствоведом, он познакомился еще раньше на почве страсти к охоте) становится для него вторым домом.

Как писатель Тургенев явился соратником В.Г. Белинского и А.И. Герцена в их борьбе с лжеромантизмом, мешавшим прогрессивному развитию русской литературы. В статье о «Фаусте» И.В. Гёте в переводе Вронченко (1845) Тургенев осуждает романтиков за их равнодушие к социальным вопросам, высмеивает людей, занятых исключительно своими радостями и горестями, с философским спокойствием проходящих мимо «ремесленников, умирающих с голода».

Широкую известность и литературную славу Тургеневу принесли «Записки охотника» (1852), ставшие новой яркой страницей в истории русской литературы. Основной идеей «Записок охотника» был протест против крепостного права: «Под этим именем я собрал и сосредоточил все, против чего я решил бороться до конца – с чем я поклялся никогда не примиряться… Это была моя Аннибаловская клятва; и не я один дал ее себе тогда», – писал Тургенев в своих воспоминаниях. Уничтожение крепостного права Белинский считал самой насущной национальной задачей русской жизни. В ту пору, «когда писали наши просветители от 40-х до 60-х годов, – подчеркивает В.И. Ленин, – все общественные вопросы сводились к борьбе с крепостным правом и его остатками».

Белинский не раз отмечал, что помещичье-чиновничье общество не есть вся русская нация (как это актуально сейчас!); что, обличая крепостничество, писатель должен видеть «плодовитое зерно русской жизни», богатырские силы, таящиеся в русском народе. Как раз в «Записках охотника» Тургенев показывает крепостных крестьян талантливыми людьми с пытливым умом и высокими духовными и нравственными качествами. «С каким участием и добродушием автор описывает нам своих героев, как умеет заставить их полюбить от всей души», – пишет Белинский. Любовь к русскому народу, к родной русской земле пронизывает все произведения великого писателя-гуманиста.

В 1847 году в одной из своих рецензий Тургенев писал, что «в русском человеке таится и зреет зародыш будущих великих дел, великого народного развития». По сути, это прозорливое предсказание мощных освободительных процессов, закончившихся Великим Октябрем 1917 года. А в рассказе «Хорь и Калиныч» Тургенев пишет: «Русский человек так уверен в своей силе и крепости, что он не прочь и поломать себя: он мало занимается своим прошедшим и смело глядит вперед». В этом писатель видел залог богатого будущего русской нации.

Примечателен один эпизод, происшедший с ехавшим из своего имения Тургеневым. «По дороге из деревни в Москву на одной маленькой станции вышел я на платформу, – рассказывал он. – Вдруг подходят ко мне двое молодых людей; по костюму и по манерам вроде мещан или мастеровых. «Позвольте узнать, – спрашивает один из них, – вы будете Иван Сергеевич Тургенев?» – «Я». – «Тот самый, что написал «Записки охотника»?» – «Тот самый». Оба они сняли шапки и поклонились мне в пояс. «Кланяемся вам, – сказал один из них, – в знак уважения и благодарности от лица всего русского народа». Другой только молча поклонился». Это уже было истинно народное признание.

Прозорливый Белинский написал после выхода «Записок охотника»: «Тургенев зашел к народу с такой стороны, с какой до него к нему никто не заходил». В очерке «Лес и степь», которым заканчиваются «Записки охотника», Тургенев рисует картины бескрайней русской степи, густого леса как выражения могучих, непочатых сил своей родины, русского народа. Глубоко национальное содержание «Записок охотника» тонко почувствовал великолепный знаток русского мира Иван Александрович Гончаров.

И хотя у Тургенева впереди было еще много замечательных произведений о жизни и быте разных слоев общества, именно с «Записок охотника» его можно определить как печальника русской земли и ее трудового люда.

Тургенев принял деятельное участие в создании некрасовского «Современника», о чем определенно писал 8 ноября 1846 года супругам Виардо: «Скажу Вам (если это может Вас заинтересовать), что нам удалось основать свой журнал, который появится с нового года и начинается при весьма благоприятных предвидениях». Свидетельством большой заинтересованности писателя в издании «Современника» могут служить воспоминания П.В. Анненкова, который писал: «Менее известно, что Тургенев был душой всего плана, устроителем его… Некрасов совещался с ним каждодневно; журнал наполнялся его трудами».

Заметными событиями в творчестве Тургенева стали его драматические произведения. Первой пьесой стала «Неосторожность» (1843), которую Белинский определил как «вещь необыкновенно умную». В то время на сценах драматических театров шли в основном водевили, романтические мелодрамы. Тургенев с Белинским страстно говорили о необходимости создания реалистической драматургии, отображающей русскую действительность. Первым на этом пути был Н.В. Гоголь с гениальными «Ревизором» и «Женитьбой». Тургенев продолжил реалистические традиции Гоголя своими пьесами «Безденежье» (1846), «Нахлебник.» (1848), комедиями «Холостяк» (1849), «Завтрак у предводителя» (1849). В «Нахлебнике» и «Холостяке» Тургенев повторил гоголевскую тему маленького человека, жертвы социального неравенства и «подчиненного существования», людей типа Акакия Акакиевича.

Наиболее значительной стала пьеса Тургенева «Месяц в деревне» (1850), раскрывающая социальную и духовную рознь между разночинцем Беляевым и обитателями дворянской усадьбы Ислаевых. В конфликте, изображенном в пьесе, нравственную победу одерживает разночинец-демократ Беляев. Эту тему Тургенев впоследствии развил в романе «Отцы и дети».

***

21 февраля 1852 года скончался Николай Васильевич Гоголь. Потрясенный утратой, Тургенев написал и напечатал в «Московских ведомостях» небольшую статью, где называл Гоголя великим человеком, «который своим именем означил эпоху в истории нашей литературы, которым мы гордимся как одной из слав наших». Царское правительство со времени смерти Пушкина преследовало выступления в защиту передовой русской литературы, поэтому Николай I приказал за эту статью о Гоголе посадить Тургенева под арест, а затем «выслать на жительство на родину, под присмотр». Но, конечно, главной причиной такого решения были антикрепостнические «Записки охотника».

В конце 1853 года писателю было разрешено выехать из деревни, но он еще долго оставался под полицейским присмотром. Тургенев возвратился в Петербург, где принял активное участие в работе редакции журнала «Современник».

В 1850-е годы Тургенев пишет романы «Рудин» и «Дворянское гнездо», в которых решаются вопросы идейной эволюции дворянской интеллигенции 30–40-х годов. В это время в русском общественном движении определились так называемые западники и славянофилы. Тургеневу были ясны все, как он говорил, «комические и пошлые стороны западничества». В «Дворянском гнезде» писатель раскрывает их в образе преуспевающего, внешне культурного, но пустого, холодного, хитрого чиновника Паншина, этого представителя дворянского космополитизма, из которого впоследствии выйдет «культурный» крепостник. Противопоставленный ему Лаврецкий в конечном счете не смог решительно порвать с воспитавшей его средой, он не стал бороться с дворянским крепостничеством и покорился своей судьбе.

Будучи непримиримым противником крепостного строя и николаевского режима, Тургенев говорил, что талант не космополит, он принадлежит своему народу и своему времени (не забыли ли мы об этом, читатель?). Русского писателя должно занимать «воспроизведение развития нашего родного народа, его физиономии, его сердечного, его духовного быта, его судеб, его великих дел». Вслед за Белинским он видел мастерство художника в том, чтобы явления жизни представить в художественных образах. «Поэт мыслит образами; это изречение совершенно неоспоримо и верно», – говорил он. Сочинения Тургенева выполняют ту великую задачу быть учебником жизни, которую ставили перед литературой Н.Г. Чернышевский и Н.А. Добролюбов.

Чутко уловив приближение революционной ситуации в стране, Тургенев пишет роман «Накануне» (1859). Раскрывая идею «Накануне», он сообщал И.С. Аксакову в ноябре 1859 года: «В основание моей повести положена мысль о необходимости сознательно героических натур… для того, чтобы дело продвинулось вперед». Под «делом» писатель понимал прогрессивное развитие России и ликвидацию феодально-крепостнического строя.

***

Особое место в творчестве Тургенева занимает роман «Отцы и дети» (1861). В центре романа демократ-разночинец Базаров, начинающий ученый-естествоиспытатель. Такая тяга к естествознанию, к наукам, к материалистическим идеям была характерна для демократической молодежи 60-х годов. В этом романе, как отмечает С. Петров, Тургенев отобразил политическое размежевание двух лагерей в русской общественной мысли 60-х годов. Он показал, что либералы и демократы в момент борьбы вокруг вопроса о крепостнической реформе выступили как непримиримые враги и что общественная борьба в России вступила в новую историческую фазу.

Тургенев горячо приветствовал отмену в 1861 году крепостного права. Не поняв, что правительство Александра II и помещики-крепостники ограбили крестьян, Тургенев в своем отношении к правительственным реформам 60-х годов стоял на позициях дворянского либерализма, хотя на многое, происходившее в деревне после реформы 1861 года, смотрел критически.

Как предсказание и отражение новых перемен в общественном настроении России явились романы Тургенева «Дым» (1867) и «Новь» (1877). А впереди еще были «Вешние воды», изумительные «Стихотворения в прозе»…

Последние пятнадцать лет жизни Тургенев провел главным образом в Париже, с семейством Виардо.

Буржуазно-либеральной критикой по поводу Тургенева настойчиво утверждалось, что великому русскому писателю всегда и во всем было свойственно восторженное отношение к Западной Европе, ее нравам и порядкам. (В годы перестройки либералы и христопродавцы всех мастей об этом постоянно кричали.) Тургенев считал необходимым установление в России буржуазно-демократического строя с конституционной монархией вместо реакционного самодержавно-полицейского режима, мечтал о развитии культуры, просвещения, о свободе печати. В беседе с американским литератором Х. Бойзеном в 1873 году Тургенев сказал: «Европа… часто представляется мне в форме большого, слабо освещенного храма, богато и великолепно украшенного, но под сводами которого царит мрак».

В январе 1857 года Тургенев пишет И.С. Аксакову из Парижа: «…Общий уровень нравственности понижается с каждым днем, и жажда золота томит всех и каждого – вот вам Франция». Вспомните, читатель, примерно такую же оценку Западу давал семьдесят лет спустя Сергей Есенин. Примерно так же отзывался о «райском» Западе великий Владимир Маяковский. А нас до сих пор насильно тянут к их «ценностям»!

А как был прав Тургенев в своих опасениях относительно юнкерско-милитаристской Германии! «Я не скрываю от самого себя, что не все впереди – розового цвета – и завоевательная алчность, овладевшая всей Германией, – не представляет особенно утешительного зрелища», – писал он поэту Я.П. Полонскому в октябре 1870 года, прозорливо видя во франко-прусской войне «зародыш новых, еще более ужасных войн».

Гении видят вперед. Но мы, к сожалению, живем по пословице «Нет пророка в своем отечестве».

***

Еще в 50-е годы Тургенев становится известным во Франции. Видный французский писатель П. Мериме свидетельствует, что западноевропейские литературные круги видели в Тургеневе «одного из вождей реалистической школы», в таланте которого «выдающейся чертой» была любовь к правде. «Ни один из русских писателей не читался так усердно по всей Европе, как Тургенев», – писал известный датский критик Г. Брандес. В

70-е годы в Париже Тургенев сближается с группой французских писателей-реалистов – Г. Флобером, А. Доде, Э. Золя, Эд. Гонкуром. Наибольшим авторитетом в этом «кружке пяти» пользовались Тургенев и Флобер.

Одним из первых Тургенев заметил появление декадентства и формалистического эстетизма в западноевропейской буржуазной литературе конца ХIХ века. В конце 70-х годов он говорил: «Обратите внимание на современное французское искусство, театр, роман, даже поэзию: везде преобладает форма и голый материальный предмет, все представлено в высшей степени тщательно, детально и красиво, но ничего не говорит ни мысли, ни чувству…» Здесь надо вспомнить другого нашего гения, композитора Н.А. Римского-Корсакова, решительно отвергавшего декадентство в музыкальном мире. А выдающийся критик В.В. Стасов вообще называл декадентов паралитиками, больными людьми. Вот откуда пошел развиваться раковой опухолью искусственный авангард, ничего не дающий ни сердцу, ни уму.

Вместе с Герценом Тургенев был в то время подлинным представителем русского народа в Западной Европе. Европа знала в основном официальную, крепостническую Россию, да еще богатых русских дворян, прожигавших жизнь за границей (знакомая картина, не правда ли, читатель?). О трудовом народе России на Западе распространялись клеветнические бредни. Заслуга Тургенева и других прогрессивных русских писателей состояла в распространении правды о талантливом и работящем русском народе.

Один из величайших стилистов в мировой литературе, Тургенев заботился о художественной отделке своих произведений, завершенности их формы. Он настойчиво работал над языком своих произведений, добиваясь точности, простоты и выразительности слова. Тургеневский язык составил эпоху в развитии русского литературного языка, обогатил его: «…язык Тургенева, Толстого, Добролюбова, Чернышевского – велик и могуч», – писал Ленин.

Когда в начале 80-х годов XIX века в России свирепствовала реакция, смертельно больной Тургенев писал: «Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах своей родины – ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя – как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя не верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!» И Тургенев призывал писателей: «Берегите наш язык, наш прекрасный русский язык – это клад, это достояние, переданное нам нашими предшественниками, в челе которых блистает… Пушкин! Обращайтесь почтительно с этим могущественным орудием; в руках умелых оно в состоянии совершать чудеса».

Тургенев очень тосковал по России. Приезжал в Спасское, в Петербург, последний раз в котором был в 1881 году. Хотел навсегда переселиться в Россию. Но этому желанию не дано было осуществиться. В начале 1882 года он тяжело заболел (врачи диагностировали рак спинного мозга). Его почти двухлетние страдания были мучительны. Сознавая, что умирает, он в мае 1882 года пишет из Буживаля поэту и другу Полонскому: «…когда вы будете в Спасском, поклонитесь от меня дому, саду, моему молодому дубу – родине поклонитесь, которую я уже, вероятно, никогда не увижу».

Тургенев скончался 22 августа (3 сентября по н. ст.) 1883 года в Буживале, близ Парижа. Гроб с телом писателя перевезли в Россию. Царское правительство, верное своей ненависти к передовым русским писателям, чинило препятствия воздаянию почестей умершему писателю. Тем не менее 27 сентября в Петербурге при огромном стечении народа Тургенев был похоронен на Волковом кладбище, как он завещал, недалеко от могилы Белинского. «Таких похорон еще не бывало в России, да и едва ли будет, – записал В.П. Гаевский. – Замечательно отсутствие всякой официальности: ни одного военного мундира, ни одного не только министра, но сколько-нибудь высокопоставленного лица. Администрация, видимо, была напугана. На кладбище послано было, независимо от полиции, 500 казаков, а на дворах домов и в казармах по пути шествия находились войска в походной форме. Думал ли бедный Тургенев, самый миролюбивый из людей, что он будет так страшен по смерти!»

Печальник русской земли, он правдиво ознакомил весь мир с русским народом, его жизнью, мужественным характером, его свободолюбивыми стремлениями, справедливым сердцем, доброй и открытой душой и тем заслужил признание и любовь миллионов людей как в России, так и за рубежом. В этом огромная патриотическая заслуга великого русского писателя Ивана Сергеевича Тургенева, в течение долгих лет поддерживавшего в обществе (по словам Салтыкова-Щедрина) «глубокую веру в торжество света, добра и нравственной красоты».

В очерке использованы воспоминания и письма самого Тургенева, а также работы С. Петрова, Г. Бялого и А. Муратова.

Юрий СИДОРОВ, Санкт-Петербург

Читай ещё:

Русский человек из Буживаля.


ertata

Фильм-спектакль по одноименной пьесе И. Тургенева в постановке Московского Художественного академического театра им. Горького.

Производство: ТО "Экран". СССР. 1972 год.

Режиссёр: Инесса Селезнёва, Григорий Конский

В ролях: Михаил Яншин, Анатолий Вербицкий, Галина Киндинова, Леонид Топчиев, Анатолий Семёнов, Виктор Новосельский, Петр Кудлай, Анна Комолова, Ксения Минина, Ольга Широкова, Виталий Беляков

После многолетнего отсутствия из Петербурга в свое имение приезжает с мужем молодая помещица Елецкая. Молодых встречает бедный дворянин Кузовкин - нахлебник в доме Елецкой. Ее муж и окрестные помещики, томимые скукой провинциальной жизни, потешаются над стариком, унижая его человеческое достоинство...






ertata

Базаров – единственный герой романа, представляющий демократическую идеологию, в то время как прочие образы — олицетворение либерализма. Плебей и сторонник действительности он независим, стоек и решителен. Отстоять точку зрения, пусть даже это будет бытовым пустяком, — его святой долг перед [...]