Запорожцы пишут письмо турецкому султану. Худ. Илья Репин. Для тех россиян, что ограничились изучением родной истории рамками школьной программы, многие великие вехи построения великой державы остаются белыми пятнами. И одной из таких лакун остаются русско-турецкие войны. Нет, не блестящего XVIII века с триумфом Суворова, Румянцева, Каменского, а XVII века, когда и были заложены основы рывка к империи, что раскинулась между двумя океанами. Турция повернулась на север Собственно, ещё с шестнадцатого века Оттоманская империя стала активно вмешиваться во внутренние дела Московии, используя в качестве ударного инструмента крымскую орду. Целью было восстановление контроля исламских образований над Казанью и Астраханью.
В середине шестидесятых годов семнадцатого века турки постепенно взяли курс на переориентацию своей внешней агрессии со Средиземноморья на Трансильванию, Польшу и Россию. И вновь благовидный предлог для того, чтобы оправдать вмешательство в дела нового региона, появился на нынешней Украине. Известно, что ещё Богдан Хмельницкий шантажировал Москву тем, что был-де готов, в случае отказа взять его под покровительство, отдаться турецкому султану. Спустя пятнадцать лет уже Пётр Дорошенко, гетман Правобережной Украины, оставшейся под юрисдикцией Польши, также решил перейти под оттоманское покровительство. Турция получила прекрасный предлог для подавления соседей.
Первый удар был нанесён по Польше, которая в результате нескольких поражений фактически утратила контроль как над Подолией, так и над всей Правобережной Украиной. А гетман Дорошенко был официально признан поданным султана. Москва, несмотря на все усилия Варшавы, не позволила втянуть себя в столкновение соседей. Но в Кремле понимали: надо готовиться к большой войне. Турция на своих первых завоеваниях не остановится.
Чигирин в турецкой осаде. Мгновенно был введён мобилизационный налог: по полтине с монастырских и боярских владений, и каждая десятая деньга должна была идти от торговых людей. Россия делала ставку на оборонительную войну, рассчитывая на стойкость своих войск, включая и полки европейского строя, которые появились задолго до Петра Первого. В новой ситуации царь Алексей Михайлович санкционировал прежде немыслимое – рейды на правый берег Днепра, статус которого теперь был как бы неопределённым. Армия взяла ряд правобережных городов, впервые сделав шаг к превращению всей Украины в свою, говоря современным языком, подмандатную территорию. Иван Самойлович, гетман Левобережья, был провозглашён главой всей Украины.
Но в июне 1674 года мощная турецкая армия при поддержке крымской орды двинулась к казачьей столице Чигирину. Державшая там оборону русская армия под командованием Григория Ромодановского, опытного военачальника, отошла, отбив по ходу атаку орды. Одновременно донские казаки и калмыцкие отряды провели отвлекающий манёвр, напав на турецкие владения. Янычары были вынуждены срочно уйти обратно за Днестр.
Спустя два года уже новый монарх всероссийский Фёдор Алексеевич отдаёт приказ Ромодановскому идти за Днепр к Чигирину.
К объединению окраинных земель Первой целью операции становится принуждение к миру оставшихся казачьих сил, верных Дорошенко. Именно тогда, видя московскую силу, чигиринцы на своей раде порешили отдаться на милость русского царя, а сам мятежный гетман передал Ромодановскому знаки своего отличия. Русская армия была встречена в городе салютом. В конечном итоге, произошло событие геополитического значения. Недаром же тогда считалось, что тот, кто контролирует Киев и Чигирин - контролирует и казачество как служивый военный класс.
Чигирин в турецкой осаде. Но не бывает розы без шипов. Отныне Россия вышла на границы Оттоманской империи. Две державы сходились лицом к лицу. Назревала развязка разгоравшегося конфликта. В очередной раз Русь оказалась на опасном историческом распутье. Начиналась война за суверенитет фактически нового государства, включившего в себя и большинство земель современной Украины.
Ныне наш «главный доброжелатель» Збигнев Бжезинский не устает повторять, что без Украины России не быть более сверхдержавой. При всей спорности этого утверждения, можно, однако, смело говорить о том, что включение новых земель стало важнейшим шагом на пути создания великой российской империи.
Но вернёмся в семнадцатый век. К тому моменту Польша фактически смирилась с потерей и Правобережья. Не случайно именно польский король Ян Собесский, будущий герой боёв за оборону Вены от османов, сам предупредил царя, чтобы Россия срочно укрепляла оборону Киева и Чигирина, поскольку турки особенно умелы в осадах крепостей.
В тот момент на Украине и в приграничных российских областях было сосредоточено около шестидесяти тысяч казаков и российских солдат. Причём почти семьдесят процентов армии составляли солдатские и рейтерские полки нового европейского строя. Да и пушек было больше сотни. Весной же следующего года турки не просто выдвигаются к Днепру, но и используют очередного украинского предателя, сына Богдана Хмельницкого – Юрия. Как и агрессоры последующих веков, турки пытаются выдать себя за освободителей, прикрываясь известным именем коллаборациониста. Юрий Хмельницкий рассылает по Подолии свои универсалы. Обещает неприкосновенность и безопасность всем, кто пойдёт за ним.
Летом становится ясно, что главный турецкий удар будет нанесён по Чигирину. В крепость срочно направляют генерала Афанасия Трауернихта, инженера-полковника Фронстена и двух стрелецких голов с их подразделениями.
За назревавшими событиями самым внимательным образом следит вся Европа.
Манёвры и игры разведок Теперь утверждают, что турки просто недооценили силы, сосредоточенные в крепости. Видимо, тогдашние предвестники русских спецслужб смогли навести тень на плетень. Вернее на стены Чигирина. В результате число обороняющихся по турецким прикидкам было занижено почти в четыре раза.
Пока осаждённые своим мужественным сопротивлением связывали руки многим тысячам янычар, Григорий Ромодановский двинулся с основными силами к Днепру, чтобы помочь истекающему кровью гарнизону. Но армия с тяжёлыми пушками шла медленно. Поэтому вперёд был послан казачий пехотный Среденятский полк, который форсировал Днепр и под музыку вошёл в город.
Карта кампании 1677 года. Ромодановский видел, что турки укрепились на правом берегу, захватив и остров на Днепре, который дополнительно прикрывал их позиции. Что делает русский генерал? Огнём мощных пушек он выкуривает противника с острова и быстро разворачивает там свои батареи. Затем отряд казаков переправляется скрытно на правый берег и заходит обороняющимся в тыл, отвлекая турок. Под утро стали переправляться передовые отряды, но когда турки попытались накрыть их артиллерийским огнём, с островка ударили наши тяжёлые батареи. Классика! Хоть сейчас в учебники по тактике. Под прикрытием занятого плацдарма были наведены три моста для основных сил.
Автор потому подробно повторил этот эпизод войны, чтобы развеять лишний раз утверждения, что до Петра Первого на Руси не было ничего, включая сильной армии. Ерунда! Думаю, что Пётр не нуждается в таком фальшивом оттенении его талантов. К слову, в Полтавской битве участвовало несколько стрелецких полков, показавших удивительную стойкость. Но об этом эпизоде опять-таки говорить не принято.
Днепровская твердыня В дальнейшем тут же, на правом берегу и развернулось основное сражение. В конечном итоге бой выиграла русская артиллерия, которая срезала татарскую конную лаву. Русские войска перешли в контратаку, и армия Ибрагим-паши побежала. В общей сложности под Чигирином и на берегах Днепра турки потеряли порядка двадцати тысяч солдат. Но на Подолии ещё оставались немалые силы.
Поэтому наша армия ушла всё-таки на левый берег. Преподав туркам урок, Кремль не хотел более обострять отношения и решил продемонстрировать сдержанность. К тому же Правобережная Украина в результате многолетней войны была настолько разорена, что там вряд ли могла прокормиться большая армия.
Военные эксперты отмечают ряд новаций в ведении боя русской армией. В частности, для противника был совершенно неожиданным огонь артиллерии в ночное время – пушки наводились на условные цели ещё в светлое время суток.
На следующий год турки стали готовиться к новому походу на Чигирин. Сам султан хотел возглавить армию. Но его отговорили – видимо, памятуя о недавнем поражении. Бразды правления отдали полководцу Каплан-паше.
Правда, и в Москве не дремали: в распоряжении Ромодановского вскоре оказалось около семидесяти тысяч войск и казачья конница, также весьма многочисленная. В целом на пути турецкой армии было сосредоточено более половины всех вооружённых сил страны. Все понимали – турецкий зверь ранен. А потому особенно опасен. В Москве был созван большой военный совет, который постановил: защищать всеми силами Чигирин, поскольку его утрата может привести к потере всех заднепровских городов и возможному отколу запорожских казаков. Словом, в геостратегии в Москве разбирались и при Фёдоре Алексеевиче.
Между тем, султан извлёк уроки из прошлогоднего поражения и сосредоточил в районе Чигирина около ста тысяч бойцов – турки, албанцы, валахи, сербы. Не считая крымских татар, которые постоянными манёврами мешали защитникам крепости запасаться фуражом и продовольствием.
В июле 1678 года развернулось новое кровопролитное сражение нашей армии с превосходящими турецкими силами, – причём, как и прежде, Ромодановский умело использовал свою огневую мощь, связывая манёвр татарской кавалерии. Турки потерпели поражение и бежали.
Однако Ромодановский не смог двинуться к Чигирину, чтобы снять осаду с крепости, поскольку на месте его держал приказ из Москвы – ничего не предпринимать и дожидаться подхода сил князя Черкасского. Время для быстрого манёвра было потеряно. К тому же Черкасский привёл с собой всего четыре тысячи конников. Тем не менее, полководец всё-таки двинул армию к крепости, ставшей символом всей войны.
Ромодановский выиграл ещё одно сражение на подходе к Чигирину, но форсировать речку Тасьмин и подойти вплотную к стенам крепости, местность вокруг которых полностью простреливалась турецкой артиллерией, не решился. К сожалению, он переоценил потенциал защитников цитадели во главе с Патриком Гордоном – и 11 августа 1678 года, сумев подвести под стены мины и взорвав укрепления, турки ворвались в Чигирин. Его защитники вели бой до темноты, а затем отступили. Причём в полном порядке, сохранив знамёна и лёгкие пушки.
Всего в кровопролитных сражениях русская армия, отступившая на левый берег, потеряла убитыми меньше четырёх тысяч бойцов. Турки – на порядок больше. По некоторым данным, речь могла идти от тридцати до пятидесяти тысяч убитыми и ранеными. После таких потерь продолжать вести масштабные операции против России и пытаться перейти на левый берег нечего было и думать.
Ещё через год в Константинополе был подписан мирный российско-турецкий договор. Впервые равноправный. Де-юре Россия начинала входить в общество великих держав той эпохи.
Вид Чигирина. Деталь гравюры. 1678 год. Граница нашего государства проводилась по Днепру, но за нами оставались Киев и ряд правобережных городов. А главное – турецкая экспансия повернула в Европу. Впереди было наступление на Вену, битву за которую турки проиграли, окончательно поставив точку в своих завоевательных походах. Но первый удар был нанесён Россией, которая продемонстрировала Европе свою всё возрастающую мощь.
Правда, как водится, за утрату Чигирина многие хотели свести счёты с удачливым полководцем. Ромодановского в ошибках обвинил даже его боевой соратник гетман Самойлович, а его донос привёз в Москву…
Мазепа. Тот самый будущий кавалер ордена Иуды. Правда, царь Фёдор решительно положил конец всяким нападкам.
А закончил свою жизнь прославленный воевода трагически. Он был зверски убит во время стрелецкого бунта, поскольку слыл ярым сторонником Нарышкиных, составлявших лагерь юного Петра.
Послесловие Задайте себе вопрос, многие ли из наших соотечественников вспомнят Григория Ромодановского? Равно как, например, и героев битвы на Молостях 1582 года, когда разгром рвавшейся к Москве татарской орды, поддержанной турками, сравнивали с победой в Куликовской битве. Не прав, по мне, Тютчев, утверждавший, что до Петра история России – сплошная панихида. Но, к сожалению, умаление русской допетровской истории давно считается хорошим тоном. Повторюсь, император в таком внеисторическом подходе не нуждается. И когда мы читали в небесспорном романе Алексея Толстого о якобы бездарном походе Василия Голицына к Перекопу, то просто не знали, что эта операция помогла предотвратить массированный набег татарской конницу на русские рубежи.
А герои русско-турецких войн конца семнадцатого века ещё ждут своего литературного летописца. Имена Ромодановского, Касогова, Ржевского, других героев тех сражений достойны того, чтобы их упоминали вместе с именами Апраксина, Долгорукова, Миниха, Румянцева, Суворова…
Михаил Щипанов
ertata
