В это сложное время каждый сам решал для себя, как ему поступить какую позицию занять или не занимать вообще никакой и остаться наблюдателем. За исключением военных и силовиков, которые давали присягу и должны выполнять приказыы командования.

Для меня такого вопроса не стояло никогда. Я могу быть очень гибким и компромиссным человеком, могу договариваться со своими оппонентами или поддерживать те или иные шаги власти, если считаю их правильными. НО есть нравственная граница, за которую я никогда не перейду. В этом случае никаких компромиссов или умолчаний быть уже не может. Если власть начинает войну, то я этого никогда не поддержу, кто бы ее не олицетворял, так же, как никогда не поддержу оккупации другого государства, за исключением случаев, когда такая оккупация стала итогом защиты территории собственной страны от агрессора, как это было в Великую Отечественную Войну.

Я считаю, что отношение многих моих знакомых к началу военных действий в Крыму и «резолюции» Совета Федерации в отношении ввода войск в Украину стало показателем их человеческих качеств.Я сейчас не говорю об идеологии и отношении к новой украинской власти. Самое важнок, насколько тот или иной человек готов в принципе поддержать войну на чужой территории и не смущают ли его возможные многочисленные жертвы. С большим сожалением я увидел, что многие люди, которых я считал своими друзьями и соратниками, оказались внутри настолько жестокими или просто неспособными понять, о чем идет речь, что с восторгом восприняли информацию о надвигающихся боевых действиях. Видимо кто-то посчитал это просто игрой: раз-два, убили – захватили. А то, что за этим стоят жизни украинских и российских солдат, от которых власть сегодня публично отказалась, горе и слезы их жен и матерей, сломанные и разрушенные жизни беженцев, никто даже и не подумал.

Я вообще не могу себе представить, как может православный верующий поддерживать военную агрессию, чем бы она не была мотивирована. (в Крыму вообще никому никакой угрозы не было и не могло быть, учитывая находящуюся в Севастополе уже много десятилетий базу Черноморского флота) Однако нашлись и такие.

Но удивительнее всего было то, что те, о ком я думал, что они станут в ряды крикунов и оголтелых «ястребов» вдруг оказались против военных действий аннексии Крыма. Среди них были и русские националисты, и казаки, и настоящие православные патриоты, были и мои соратники по партии, и даже коммунисты. Многие сразу поняли, что речь в данном конфликте совсем не идет о защите «русскоязычного» населения Крыма и тем более русских крымчан. То, что идет борьба за власть и влияние в самой Украине и простые жители Крыма становятся заложниками этой борьбы, поняли очень многие. Но главное даже не в этом. Какая бы не была у таких людей идеология, они оказались не готовы поддержать убийство и войну. Их человечность оказалась выше любой, даже радикальной, а иногда и в чем-то экстремистской идеологии. То, что я сейчас пишу - очень важно.

Какие бы взгляды не озвучивал человек, самые либеральные и гуманные или самые жесткие и консервативные настоящая сущность личности проявляется именно в такие принципиальные моменты. И может оказаться, что самый гуманный либерал вдруг на самом деле окажется «ястребом» (в ситуации с Украиной точнее «беркутом») и будет оправдывать убийство и агрессию, а русский патриот, осознав что происходит, начнет выступать против войны. Все зависит от человека и того, кто он на самом деле, и есть ли у него совесть, мораль и какие-то настоящие человеческие, а не идеологические ценности.

Я все это увидел собственными глазами, увидел истинные, а не приклеенные в качестве маски лица людей.

И это не вопрос политики или военной стратегии, или даже международных отношений, это исключительно вопрос человечности людей.