Фото: Юрий Мартьянов / Коммерсантъ

Статья в "Ъ" об идеологической подоплёке истории с изъятием детей семьи Дель:

Ольга Алленова.
«СМИ сейчас пропагандируют одну-единственную мысль: все приемные семьи берут детей за деньги и наживаются на этом».
В стране разворачивается кампания против института приемной семьи.


В деле многодетной приемной семьи из Зеленограда, у которой 10 января полиция и органы опеки отобрали детей, появляются новые подробности — они свидетельствуют как о нарушениях в конкретной семье, так и о системных проблемах у приемных семей в России. Тем временем защитники семьи собираются на митинг, а чиновники привлекают телевизионные ресурсы для того, чтобы доказать свою правоту. Спецкорреспондент ИД "Коммерсантъ" Ольга Алленова — о том, как в стране разрушают институт приемной семьи.


Московское противостояние

Дело многодетной приемной семьи Д. из Зеленограда, у которой отобрали детей из-за подозрения в побоях, уже месяц обсуждают в социальных сетях, в московских и федеральных СМИ и даже на центральных телеканалах. С каждым днем история обрастает новыми подробностями. 30 января глава департамента социальной защиты населения города Москвы Владимир Петросян рассказал "Московскому комсомольцу" о новых фактах в деле семьи Д.: по словам чиновника, документы, полученные из Петербурга 19 января этого года, свидетельствуют, что за детьми в семье не ухаживали, они носили несвежую одежду, ногти были грязными. По данным "Власти", речь идет о письме главного врача Центра по профилактике и борьбе со СПИДом Санкт-Петербурга, который ссылается, в свою очередь, на педиатров, осматривавших шестерых детей из семьи Д. в 2014 и 2015 годах. Письмо направлено в адрес отдела социальной защиты населения района Крюково и Старое Силино Зеленограда. Примечательно, что до сих пор ни одного обращения по поводу неудовлетворительного состояния детей из семьи Д. в надзорные органы из этого медицинского учреждения не поступало, то есть врачи не считали внешний вид детей фактом, достойным внимания органов опеки.

По словам Владимира Петросяна, еще в 2014 году одно из районных управлений соцзащиты Москвы получило письмо из Петербурга, в котором заведующая детским садом просила обратить внимание на семью Д., которая "очень часто меняет место жительства", а дети из этой семьи приходят в сад "неухоженными, невылеченными, голодными". Московский министр подробно цитирует данные о состоянии детей, полученные из Петербурга, а также от специалистов приюта, в котором сейчас живут дети. При этом сам министр признает, что если бы семья была вовремя взята на сопровождение, то последствия могли быть иными. Поэтому сотрудники отдела опеки и попечительства района Крюково Зеленоградского округа получили дисциплинарные взыскания, поясняет чиновник.

Другими словами, с 2014 года сотрудники органов опеки ни разу не обратили внимания на плохие условия в семье, где живут 13 детей, из которых восемь имеют инфекционное заболевание и нуждаются в особом уходе.

---

В Москве, где все приемные семьи на особом контроле, такое отношение к семье может означать одно из двух: либо условия в семье были приемлемыми и проверяющие не находили нарушений, либо сотрудники отдела опеки этого района профнепригодны.

---

Если последнее утверждение верно, то непонятно, почему столичный департамент ограничился только дисциплинарными взысканиями, ведь речь идет о жизни и здоровье детей.

Незадолго до этого интервью в Facebook появились комментарии супруга детского омбудсмена РФ Анны Кузнецовой, Алексея Кузнецова, который также поведал об антисанитарии в семье Д.: "Я видел письма старших детей. Фото побоев. Есть еще диагнозы детей, которые Петросян, кстати, не разгласил. А в них есть подтверждение жуткой антисанитарии".

Блогеры упрекнули Кузнецова в неэтичности разглашения информации, полученной им от супруги-чиновницы. Впрочем, на фоне того, что происходило в эфире телеканалов, эта оплошность оказалась самой незначительной.

31 декабря 2016 года на телеканале ТВЦ вышел большой и подробный репортаж под названием "Что скрывает ложь", который подтвердил обвинения в адрес семьи Д. В основе сюжета — показания фигурантов дела о побоях шестилетнего Сережи. Ранее одна из участниц этого сюжета отказался беседовать со мной, сославшись на требование следователя не разглашать информацию до окончания следственных действий. Вероятно, для телеканала ТВЦ следователь сделал исключение.

В телеэфире свидетели сообщают шокирующие данные, полученные в ходе следственных действий: в семье Д. дети были поделены на усыновленных и приемных, в связи с чем к ним и относились по-разному: одних хорошо кормили и одевали, другие были многого лишены, недоедали. Свидетели говорят о двух разных холодильниках и двух туалетах. Кроме этого в квартире были установлены камеры, через которые родители наблюдали за детьми, а еще детей, по словам свидетелей, не пускали в гостиную. Сами Д. и друзья семьи опровергают информацию, изложенную в сюжете ТВЦ.

В том же сюжете известная телеведущая, заместитель председателя Общественной палаты Москвы Арина Шарапова держит на руках одного из отобранных детей, живущих теперь в приюте. В тот же день Арина Шарапова пишет в своем блоге в Facebook, что побывала в приюте в Зеленограде: "В детском приюте детям было классно... Они хохотали, сидели у меня на шее и не хотели домой. Ни за что! Они и не хотели вспоминать свой дом". Дети, как сообщает общественный деятель, недоедали, не знали названия многих продуктов, поэтому воровали хлеб, а в приюте их никак не могли накормить. По словам Шараповой, она видела "жуткие синяки" на Сереже и одежду, которая ему "сильно мала". Также телеведущая утверждает, что у детей задержка развития, что родители скрывали их диагнозы, привозя "липовые справки", "а еще ежемесячно получали от Москвы 647 тыс. руб.".

В комментариях под этой записью в блоге телеведущей разворачивается настоящая битва между защитниками семьи Д. и московскими чиновниками, а также их сторонниками. Первые напоминают Шараповой, что Сережа изъят из семьи 10 января и к 31 января у него не могло остаться синяков, полученных три недели назад. Комментаторы выкладывают скриншоты анкет детей, уже поступивших в региональный банк данных о детях-сиротах и детях, оставшихся без попечения родителей. Оказывается, дети, отобранные у семьи Д., уже готовы к новому семейному устройству. В анкете каждого ребенка сообщается, что братьев и сестер у него нет, несмотря на то что восемь детей прожили вместе последние четыре года. Девочки острижены под мальчиков, на лбу у Сережи заметный синяк, замазанный зеленкой. Блогеры задают вопрос, как у мальчика появился синяк в безопасном приюте и почему ему мала одежда, которую давно должны были поменять.

В свою очередь, чиновники и сторонники московских властей благодарят Арину Шарапову за честность и смелость в защите интересов детей.

Что происходило на самом деле в семье Д., при каких обстоятельствах шестилетний Сережа получил синяки и что именно говорили дети о жизни с приемными родителями, широкая общественность должна была узнать уже после окончания следственных действий, исходя из презумпции невиновности, интересов детей и права семьи и оставшихся в ней детей на частную жизнь. Юристы, с которыми побеседовала "Власть", отмечают, что должностные лица в этой скандальной истории допустили много нарушений.

---

По словам адвоката Натальи Карагодиной, действия должностных лиц могут быть квалифицированы по целому ряду статей УК РФ:

---

разглашение данных предварительного расследования (ст. 310), разглашение тайны усыновления (ст. 155), разглашение тайны частной жизни (ст. 137). После вынесения постановления о признании детей потерпевшими следствие обязано обеспечить им защиту. Однако вместо этого в приют к детям приходят журналисты и известные общественные деятели, проводят видеосъемки, расспрашивают детей о жизни в семье, несмотря на то что эти расспросы могут быть травмирующими. Защита интересов ребенка, изъятого из семьи вследствие угрозы его здоровью и безопасности,— это обеспечение максимально комфортного пребывания в учреждении, сохранение приватности и конфиденциальности информации о его здоровье и личной жизни, работа с постоянным психологом, ограничение доступа к ребенку посторонних взрослых.

Возможно, мягкая позиция следствия в этом вопросе вызвана широким общественным недовольством, который чиновникам необходимо погасить. Однако это не может оправдать непрерывное паломничество общественных деятелей в приют к детям и публикацию интервью с детьми в СМИ. Одна из приемных матерей пишет: "Взрослые люди приезжают к детям, как в зоопарк, лезут к ним в душу, тискают их, как собачек, а потом уезжают к своим семьям, оставляя этих детей в приюте".

Общественное противостояние, вызванное отобранием детей из зеленоградской приемной семьи, углубляется. 7 февраля защитники семьи Д. намерены провести митинг в московском парке Сокольники. Заседание Зеленоградского районного суда по иску семьи Д. о незаконном отобрании детей назначено на 8 февраля — к тому времени адвокаты семьи должны ознакомиться с материалами дела, которые они получили только 1 февраля.


Бизнес на детях

"Это что, бизнес на детках? — спрашивает свою аудиторию в Facebook Арина Шарапова.— Страшно очень". В программе "Время покажет" на "Первом канале" ведущий, говоря о семье, принявшей восемь детей с ВИЧ, рубит с плеча: "Я не верю, что это любовь! Это бизнес". И добавляет: "13 детей в семье — это и есть детдом".

Ранее телеканал НТВ показал сюжет, автор которого говорит о том, что приемные семьи, воспитывающие так много детей, зарабатывают на детях, а один из его респондентов заявляет, что детей в приемные семьи берут из-за ипотеки.

---

На глазах миллионов телезрителей разрушается институт приемной семьи, который активно стал развиваться лишь несколько лет назад, после принятия Госдумой "закона Димы Яковлева"

---

Напомню, что тогда на волне огромного общественного недовольства, вызванного этим законом, российская власть приняла решение стимулировать семейное устройство сирот в российские семьи. Это был стратегически верный ход — доказать россиянам, что они могут сами принимать в семьи сирот, а не ждать, когда их заберут добрые иностранцы. Федеральные чиновники упростили процедуру сбора документов для получения статуса кандидата в приемные родители, а также процедуру отчетности опекунов, а еще ввели единовременные выплаты за усыновление детей старшего возраста и братьев-сестер. Кроме этого каждому региону было предоставлено право придумать собственные механизмы, стимулирующие семейное устройство, а одним из показателей успешности работы губернатора стало количество сирот, устроенных в семьи. В некоторых регионах решили существенно повысить пособия приемным семьям. Особенно постарались в Москве, где приемная семья, воспитывающая ребенка с инвалидностью, получает в среднем 25 тыс. руб. родительского вознаграждения на каждого родителя и еще около 25 тыс. руб.— пособие на содержание ребенка. При этом пособие опекунов и усыновителей значительно меньше, а люди, усыновившие детей из других регионов, в Москве не получают вообще никаких пособий.

Кроме денег московские власти дают муниципальные квартиры семьям, которые взяли из московских сиротских учреждений более пяти детей — среди детей должны быть подростки или инвалиды. Через десять лет успешного выполнения своих обязанностей приемные родители могут оформить квартиру в собственность.

Важно отметить, что, разработав меры по стимулированию семейного устройства, власти регионов и страны в целом не создали инфраструктуры для поддержки приемной семьи. В России не развит институт социального сопровождения, катастрофически не хватает детских психологов, специализирующихся на расстройстве привязанности, характерном для многих детей из детских домов, и многим семьям некуда обратиться за помощью. Педагоги в школах и детских садах не понимают особенностей поведения приемных детей, а сотрудники органов опеки и попечительства считают своей задачей только контроль за семьей, а не помощь. Многие приемные родители отмечают, что боятся обращаться в органы опеки, потому что они "придут и отберут детей".

Руководитель фонда "Волонтеры в помощь детям-сиротам" Елена Альшанская давно говорит о необходимости внедрения программ профессионального обучения социальных работников и психологов, работающих с приемными семьями, и создании инфраструктуры помощи приемной семье: "Нужны профессиональные службы, которые давали бы профессиональную оценку проблем семьи, а потом оказывали ей сопровождение. Но все это должны делать не сотрудники административных органов в виде органов опеки, которые часто не понимают тонких моментов семейных взаимоотношений и судят о ситуации в семье по продуктам в холодильнике,— а другие профильные специалисты".

Тем не менее в последние три года детей в российские семьи активно устраивали. О проблеме сиротства заговорили на всех уровнях, приемное родительство стало социально одобряемым статусом, а федеральный банк данных детей-сирот уменьшился в два раза — сейчас там менее 60 тыс. детей. Эта цифра стала предметом гордости федеральных чиновников, которые приводили ее на всех профильных мероприятиях. Россияне доказали, что могут принимать и детей с особыми потребностями — с синдромом Дауна, ДЦП, ВИЧ.

---

В регионах появились приемные семьи, воспитывающие по 10-15 детей — часто с инвалидностью. Каков ресурс этих семей и получают ли они помощь специалистов — неизвестно.

---

В прошлом году на Форуме приемных семей в Сочи я спросила представителя Минобрнауки Ирину Романову, почему власти разрешают размещать в одну семью большое количество детей-сирот, которые по объективным причинам не могут получить необходимые им внимание и заботу. Романова ответила, что постановление правительства N423 о приемной семье рекомендует не более восьми детей в приемной семье, включая приемных и усыновленных, однако "это правило, но не закон", поэтому в каждом случае нужно подходить индивидуально.

Индивидуальный подход плох только тем, что чиновники, которые пытаются для отчетности повысить количество устроенных в семьи детей, могут и закрыть глаза на реальные ресурсы семьи.

Скандал вокруг семьи Д. в одночасье превратил приемные семьи в монстра, который "наживается на детях". Но если быть точными — власть сама создала условия, в которых приемные семьи при поощрении сверху стали расхватывать детей по принципу "чем больше, тем лучше". При этом власть не создала никаких условий для того, чтобы жизнь детей в таких семьях стала полноценной, а семьи не растеряли ресурс. Теперь виноватыми оказались семьи, а власть обсуждает эти семьи в телеэфире.


Семья или детский дом

"После просмотра вот таких передач (имеется в виду сюжет на телеканале ТВЦ.— "Власть") пошла волна негатива в адрес приемных семей, в адрес моей семьи,— пишет приемная мать Анастасия Медникова.— Соседи требовали вернуть моих детей в детский дом, так как по телевизору показали, что там им лучше. Со мной перестали здороваться только из-за того, что по телевизору сказали, что приемные семьи получают по 700 тыс. руб. и наживаются на детях, хотя у нас, в Самаре, платят совсем другие деньги".

Режиссер и приемная мать Ольга Синяева тоже убеждена, что развернутая чиновниками и федеральными СМИ кампания против приемной семьи Д. наносит удар по всем приемным семьям в стране. "Чиновники сорвали общероссийскую кампанию по семейному устройству детей-сирот. Тысячи родителей напуганы таким волюнтаризмом, многие откладывают мысль о приемном родительстве в долгий ящик, а тысячи детей-сирот так и останутся на своих койко-местах коротать свои койко-дни. По сути, устроена травля приемных родителей: на всех телеканалах говорят о наживе на детях, а наше и без того не очень толерантное общество реагирует на это неадекватно.

---

Уже есть случаи, когда соседи вламываются к приемным родителям и требуют, чтобы те сдали детей обратно в детдом".

---

"СМИ сейчас пропагандируют одну-единственную мысль: все приемные семьи берут детей за деньги и наживаются на этом,— рассуждает Анастасия Медникова.— Если государство действительно за институт приемной семьи, пусть инициирует цикл передач на федеральных каналах, которые покажут позитивное отношение к приемным семьям, реальные трудности детей с нарушениями привязанности и психотравмами, особенности реабилитации детей-инвалидов, выросших в условиях депривации, стоимость и доступность лечебных и реабилитационных мероприятий в регионах. И расскажите о реальной стоимости содержания ребенка в детском доме и в приемной семье, с разбивкой по регионам".

Анализируя документы на сайте госзакупок, Синяева приводит в пример госзадание на оказание государственных услуг Санкт-Петербургским центром для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, N1 Кировского района. "На одного ребенка с инвалидностью в детском доме Санкт-Петербурга (не Москва!) выделяется ежедневно 10 850 руб.,— пишет активистка.— 30 дней — это 325 500 руб. в месяц. Десять детей — это 3 255 000 руб. в месяц. Десять койко-мест в год — 39 060 000 руб. И кто здесь делает бизнес на детях?" По ее мнению, "без детей система уже не может существовать", и именно поэтому обществу внедряется новая идея о том, что в приютах и детдомах лучше, чем в приемных семьях.

Впрочем, у этой федеральной кампании могут быть и другие причины. С прошлого года специалисты в области семейного устройства, а также чиновники Минобрнауки говорят, что в федеральном сиротском банке остались только дети, которых в российские семьи забирать не хотят: подростки, дети с инвалидностью и дети, имеющие братьев и сестер. И поэтому с 2017 года семейное устройство, безусловно, замедлится, а банк данных перестанет сокращаться так стремительно, как это было раньше. Оправдать "зависших" в банке данных сирот и бессилье чиновников в дальнейшем развитии семейного устройства можно только с помощью разоблачения приемных семей, которые "зарабатывают на детях", и создания позитивного образа приютов и детских домов, где детей любят бескорыстно.