Сильный компактный смартфон – находка для тех путешественников, которые стараются не перегружать свой багаж крупногабаритными изделиями и аксессуарами. Полностью разработанный российскими инженерами из Владивостока, DEXP Ixion XL240 Triforce подходит для этого наилучшим образом. Он легко поместится в карман летней одежды и не займет много места в дорожной сумке.

Одно из главных событий в мировой атомной науке последних лет произошло в пятницу: в Димитровграде официально начато строительство самого мощного в мире многоцелевого исследовательского ядерного реактора на быстрых нейтронах МБИР, на котором будут выполняться проекты, необходимые для развития глобальной атомной энергетики.

Реактор МБИР строится на площадке Государственного научного центра РФ "Научно-исследовательский институт атомных реакторов" (НИИАР входит в контур управления предприятия госкорпорации "Росатом" АО "Наука и инновации"). Проект выполняется в рамках Федеральной целевой программы "Ядерные энерготехнологии нового поколения на период 2010-2015 годов и на перспективу до 2020 года". Ввод реактора в эксплуатацию намечен на 2020 год.


МБИР станет самым мощным из действующих, сооружаемых и проектируемых исследовательских реакторов в мире. Тепловая мощность нового реактора с натриевым теплоносителем составит 150 МВт. Уникальные технические характеристики МБИР позволят решать широкий спектр исследовательских задач в обоснование создания новых конкурентоспособных и безопасных ядерных энергетических установок, в том числе реакторов на быстрых нейтронах для замыкания ядерного топливного цикла.

На базе нового реактора планируется создать Международный центр исследований, где, в частности, будут изучаться новые виды ядерного топлива, конструкционные материалы и теплоносители. Также реактор будет использоваться в производстве радиоизотопов различного назначения. Кроме того, реактор позволит проводить исследования для медицины.

В торжественной церемонии заливки первого бетона в основание фундамента главного здания МБИР приняли участие заместитель генерального директора — директор Блока по управлению инновациями Росатома Вячеслав Першуков, директор НИААР Александр Тузов, губернатор Ульяновской области Сергей Морозов.

Проект МБИР выполняется предприятиями Росатома, в числе которых НИИАР, АО "Государственный научный центр РФ — "Физико-энергетический институт имени Лейпунского" (научный руководитель реакторной установки), АО "НИКИЭТ" (главный конструктор реакторной установки), АО "ОКБМ Африкантов", ОКБ "Гидропресс", ПАО "Машиностроительный завод" и другие.

Генеральный подрядчик строительства реактора МБИР — управляющая компания ООО "Уралэнергострой". Корпус реактора и внутрикорпусные устройства изготовит АО "АЭМ-технологии".

РИА-Новости

ertata

Зачем американцы решили применить атомное оружие?

Несмотря на ощутимое военно-техническое превосходство, продвижение американских войск на островах Тихого океана осуществлялось медленно. 9 января 1945 года американцы начали высаживаться на филиппинском острове Лусон. После почти двухмесячных тяжелых боев 23 февраля ими была взята столица Филиппин Манила. Однако, как отмечал немецкий адмирал Маршалль, «партизанская война на острове Лусон продолжалась до начала 1946 года. Возвращение Филиппинских островов обошлось американцам в 60 тысяч убитых и раненых; японцы при этом потеряли примерно 300 тысяч человек». В плен сдались лишь 7 тысяч японских солдат.

19 февраля американцы произвели десант на небольшом островке Иводзима (размеры его не превышают 5 на 8,5 километров) из архипелага Рюкю. Против японского гарнизона в 23 тысячи человек было брошено 220 тысяч американских солдат. Для поддержки операции было привлечено свыше 1500 самолетов, которые начали бомбить остров еще до начала десанта и продолжали бомбардировку в течение 70 дней. Лишь к 17 марта 1945 г. японский гарнизон был уничтожен.


Адмирал Маршалль замечал: «Из всего многотысячного японского гарнизона в плен было взято лишь 212 человек. Значительными были и потери американцев: почти 5 тысяч человек пали на поле боя, а число раненых достигло 16 тысяч человек». В США до сих пор высоко чтят взятие острова Иводзима. Памятник в ознаменование этого события стал одной из достопримечательностей американской столицы: гигантские бронзовые фигуры американских солдат и морских пехотинцев в едином порыве сгрудились вокруг древка флага, который они, видимо, только что установили на высоте. К древку прикреплено огромное звездно-полосатое полотнище американского флага.

1 апреля американцы начали десант на Окинаву – главный остров архипелага Рюкю. Десант осуществлялся под прикрытием 10 линкоров, 13 крейсеров, 23 эсминцев и 500 самолетов. Маршалль писал: «Понадобилось почти два месяца непрерывных боев с введением колоссального количества техники, прежде чем американцы, преодолев несколько километров предполья, вышли к основной полосе обороны японцев... Для того чтобы подавить огневые сооружения японцев, артиллерии главного калибра американских кораблей пришлось выпустить по ним до 1300 сверхтяжелых бронебойных и фугасных снарядов. В этих боях был убит командующий американской десантной армией. Японцы, расчлененные на три отдельные группы, продолжали сопротивление до 21 июня».

Американские военные отдавали себе отчет в том, что вторжение на Японские острова потребует долгих месяцев тяжелых боев и таких людских потерь, которые Штаты не знали за всю историю своих войн.

Правда, у США были другие способы добиться капитуляции Японии. Успешно осуществлявшиеся американскими подводными лодками операции против торгового флота Японии могли парализовать ее промышленность. Адмирал Маршалль отмечал: «За последние 7 месяцев войны торговый флот Японии понес исключительно тяжелые потери... Японский торговый флот был почти уничтожен: в портах Японии оставались суда, общий тоннаж которых не превышал 670 тысяч тонн... С апреля 1945 года подвоз нефти в Японию полностью прекратился, а с июля в связи с недостатком стали и угля начали останавливаться и промышленные предприятия. Подвоз продовольствия также прекратился».

Одновременно американцы осуществляли интенсивные бомбардировки Японии. Германский генерал и историк Курт Типпельскирх писал: «Непрерывные воздушные налеты на крупные японские города ввиду легкости построек наносили тяжелейшие потери и разрушения. По японским данным, было убито 260 тысяч человек, ранено 412 тысяч, лишилось крова более 9 миллионов человек». Эти бомбардировки наносили и огромный ущерб военному потенциалу империи. В течение авианалетов, совершенных за месяц с начала июля, американцы и англичане потеряли 362 самолета, уничтожив в 9 раз больше японских самолетов. Были выведены из строя 4 японских линкора, 4 авианосца, 6 крейсеров, 24 эсминца, находившихся ввиду отсутствия топлива в портах Японии. Продолжение таких бомбардировок могло оставить Японию без флота и авиации.

В соответствии с планами американского военного командования вторжение на Японские острова намечалось не ранее 1 ноября 1945 года. Лауреат Нобелевской премии П.М. Блэккетт позже писал: «Если это так, то почему мы не подождали с применением бомбы до 1 ноября? Тем временем мы могли бы проводить интенсивные воздушные бомбардировки и осуществить военно-морскую блокаду, если бы и это не привело к капитуляции, то тогда мы могли бы применить бомбы до начала вторжения».

Отвергая официальную версию, американский писатель Гор Видал писал: «Широко распространено мнение, будто эти бомбы были сброшены ради спасения жизней американцев. Это неверно. Бомбы были сброшены, чтобы запугать нашего нового врага, Сталина. Наши ведущие военачальники времен Второй мировой войны, в том числе Дуайт Эйзенхауэр, Честер Нимиц и даже Кёртис Лимэй..., все до единого не одобрили применения атомных бомб против разгромленного врага, идущего к капитуляции». Однако еще до взрыва бомбы в пустыне Нью-Мексико Трумэн говорил о политическом значении нового оружия в его отношениях с Советским Союзом: «Если она (бомба. – Авт.) взорвется, то у меня, конечно, будет дубина для этих парней (для советских людей. – Авт.)»

СССР выполняет свои союзнические обязательства

В июле 1945 года на Дальнем Востоке завершалась подготовка советских войск к наступлению против японских вооруженных сил, оккупировавших 14 лет назад Маньчжурию. Несмотря на то, что в 1942 г. наша страна вела напряженные военные действия против вооруженных сил Германии и ее союзников, президент США Ф.Д. Рузвельт настаивал на том, чтобы СССР развернул наступление против японских войск. В октябре 1943 г. в ходе Московского совещания министров иностранных дел Сталин сообщил государственному секретарю США Хэллу о том, что СССР готов выступить против Японии сразу после разгрома гитлеровской Германии. В ходе Ялтинской конференции Сталин дал обязательство поддержать своих западных союзников на Дальнем Востоке через три месяца после завершения боев в Европе.

Без военной помощи СССР американцы не рассчитывали разгромить Японию. После создания ими атомной бомбы отношение американцев к советскому наступлению против Японии могло измениться. Очевидно, советская разведка своевременно проинформировала Москву об испытании атомного оружия в Аламогордо 16 июля 1945 г. В тот день, как вспоминал главнокомандующий советских вооруженных сил на Дальнем Востоке А.М. Василевский, в его штаб, находившемся в 25 километрах от Читы, позвонил Сталин. Как вспоминал Маршал Советского Союза, Сталин «спросил, как идет подготовка операции, и поинтересовался, нельзя ли ее дней на десять ускорить. Я доложил, что сосредоточение войск и подвоз всего самого необходимого не позволят сделать этого, и просил оставить прежний срок. (Начало наступления было назначено на 9 августа. – Авт.) Сталин дал на это согласие». Совершенно очевидно, что Сталин не стал подвергать риску тщательно подготовленную операцию ненужной спешкой.

В это время американцы не были уверены в том, что атомная бомбардировка Японии поставит страну на колени, а потому продолжали настаивать на вступлении СССР в войну против Японии. По словам ученого-физика Артура Комптона, Трумэн, с которым он беседовал, сообщал ему, что «всякий раз, встречаясь со Сталиным в Потсдаме, спрашивал, скоро ли начнется наступление русских армий в Маньчжурии». Сталин неизменно отвечал американскому президенту приблизительно так: «8 августа – самый ранний срок, когда советские войска на Маньчжурском фронте смогут быть приведены в полную боевую готовность».

Трумэн продолжал задавать этот вопрос Сталину и после 24 июля, когда он сообщил советскому руководителю об испытании атомного оружия. Получив очередное подтверждение Сталина о вступлении СССР в войну против Японии после 8 августа, Гарри Трумэн написал в письме своей жене, что тем самым достигнута главная цель, которую он перед собой ставил на конференции, и что он думает об американских парнях, жизнь которых будет теперь сохранена.

В то же время, узнав о сроке начала советского наступления, правительство США решило произвести первую бомбардировку Японии до этого дня, чтобы советские войска не успели далеко продвинуться от границ СССР и занять значительную часть территории Китая, Японии, Кореи. Весь ход войны с 1941 года наглядно показал, что Красная армия воевала гораздо успешнее, чем американские союзники. Боевые же действия Красной армии на Дальнем Востоке в августе 1945 года показали, насколько она быстрее и увереннее била японские войска, чем американцы.

К началу наступления советских войск существовал ряд факторов, осложнявших их боевые действия на Дальнем Востоке и делавших их значительно труднее, чем операции американцев в Тихом океане. Во-первых, отсутствовал фактор внезапности. Советское правительство объявило войну Японии за сутки до начала боевых действий.

Во-вторых, в отличие от американцев, штурмовавших отдельные небольшие острова, Красной армии предстояло развернуть наступление на огромном протяжении фронта в Маньчжурии и одновременно осуществлять многочисленные десанты на островах Курильской гряды.

В-третьих, наши войска должны были преодолеть гораздо более мощную оборону, чем ту, с которой столкнулись американцы. Японская оборона на многих островах, которые штурмовали американцы, была плохо подготовлена, потому что японцы овладели этими островами за 1–2 года до американских десантов. Оборонительные же сооружения на всем протяжении границы в Маньчжурии создавались японцами 14 лет, а на Сахалине и Курилах – в течение нескольких десятков лет. Эти сооружения казались неприступными. Против Красной армии стояла Квантунская армия, которая давно готовилась к войне против СССР и была превосходно вооружена и укомплектована.

Наконец, в последние часы перед началом боевых действий возник еще один отрицательный фактор. На значительной части фронта в ночь с 8 на 9 августа внезапно разразился тропический ливень, который сорвал авиаудары и артподготовку перед наступлением. Пришлось отказаться и от использования прожекторов, которые были с успехом применены в ходе наступления Красной армии на Берлин 16 апреля.

В ночь с 8 по 9 августа войска Забайкальского и двух Дальневосточных фронтов развернули наступательные операции против долговременной обороны противника, состоявшей из многих полос и оборудованной многочисленными артиллерийскими дотами, артиллерийско-пулеметными точками, пулеметными гнездами и другими оборонительными сооружениями. Японцы упорно защищались. Красноармейцам нередко встречались «смертники». Командующий 1-м Дальневосточным фронтом Маршал Советского Союза К.А. Мерецков вспоминал: «В боях под станцией Мадаоши мы насчитали до двухсот смертников, которые, обвязавшись сумками с толом и с ручными гранатами, ползали по полю в зарослях густого гаоляна и бросались под наши танки. Эти «живые мины» были, конечно, достаточно опасны».

Несмотря на все эти неблагоприятные обстоятельства, Красная армия в первые же часы боевых операций сумела прорвать оборону противника. К.А. Мерецков вспоминал: «Стремительность наступления позволила нашим войскам перерезать все коммуникации противника, прежде чем командование Квантунской армии смогло ими воспользоваться для отхода и организации обороны на заранее подготовленных рубежах в глубине. Столь быстрых действий советских войск японское командование не ожидало. Однако неправильно было бы думать, что японцы заботились только об отходе и не оказывали серьезного сопротивления. Напротив, я ежедневно получал доклады о том, что они яростно сражались и не сдавали без боя ни одного укрепленного пункта, ни одной высоты».

За считаные дни Красная армия прошла сотни километров вглубь Маньчжурии, овладев ее крупными городами, осуществила десанты в Северной Корее и на Курильских островах, овладела Южным Сахалином. Такие масштабы и темпы наступления были немыслимы для американцев, которые зачастую не могли месяцами захватить даже небольшие островки. Совершенно очевидно, что продвигаясь такими темпами, Красная армия могла бы до 1 ноября 1945 года, дня, на который было запланировано вторжение американских войск в Японию, занять не только Маньчжурию, но также весь Корейский полуостров, а может быть, и значительную часть Японских островов.

Рискованная игра американцев

После взрыва в Аламогордо у американских военных были лишь три атомные бомбы. На них они и решили сделать ставку. Однако американцы не были уверены в том, что грандиозный взрыв в Аламогордо удастся повторить в случае, если бомбы будут сброшены с самолетов. И все же было решено немедленно доставить оставшиеся две бомбы на тихоокеанские базы ВВС США, чтобы сбросить их на Японию до начала советского наступления.

О рискованности американских планов свидетельствовало то, что крейсер «Индианаполис», на котором в конце июня на военную базу на острове Тиниан была доставлена взрывчатка для атомной бомбы, был торпедирован японцами через неделю после этого рейса по пути на Филиппины. Вместе с крейсером погибла и вся его команда. Если бы это случилось на неделю раньше, то, по крайней мере, одной бомбы американцы бы лишились.

Риск усугубился тем, что за день до намеченной первой бомбардировки в конце взлетной дорожки на аэродроме острова Тиниан разбились и сгорели подряд четыре бомбардировщика Б-29. У. Лоуренс писал: «Если бы это случилось с Б-29, на борту которого была атомная бомба... весь Тиниан, наша крупнейшая военно-воздушная база на Тихом океане с двумя тысячами Б-29 и 150 тысячами военнослужащими, могли превратиться в облако радиоактивной пыли». Поэтому было принято еще одно рискованное решение: произвести окончательную сборку бомбы, когда самолет будет находиться в воздухе в нескольких тысячах километров от Тиниана. По словам У. Лоуренса, ответственный за операцию генерал Фаррел спросил техника, отвечавшего за сборку бомбы: «Вы когда-либо собирали раньше механизм подобной бомбы?» Ответ техника гласил: «Нет, но у меня целый день впереди». Он успел собрать бомбу за час сорок пять минут до того, как самолет приблизился к Хиросиме.

Гибель Хиросимы

Проявляя крайний авантюризм в своем стремлении перехватить инициативу у СССР, американцы в то же время предпринимали максимум усилий для того, чтобы сделать бомбардировку японских городов внезапной, а потому максимально разрушительной. За несколько месяцев до рокового налета на Хиросиму авиагруппа из трех Б-29 под командованием полковника Тиббетса выполняла учебные полеты с моделью атомной бомбы на борту. Эти три бомбардировщика ничего не бомбили.

Ссылаясь на пропагандистские передачи японского радио на английском языке, У. Лоуренс уверял: «Японцы даже начали смеяться над ними, не зная, что эти полеты совершаются с целью притупить их бдительность к моменту налета на Японию трех бомбардировщиков Б-29 с атомной бомбой». Побеседовав с оставшимися в живых жителями Хиросимы через полгода после бомбардировки, американский писатель Джон Херси писал, что, хотя горожане уже не обращали внимания на самолеты, которые принимали за разведывательные, воздержание американцев от бомбардировок Хиросимы пугало жителей и они с ужасом ждали жуткого сюрприза, приготовленного для них американской авиацией.

В своей документальной повести «Хиросима» Джон Херси рассказал о священнике методистской церкви Киоши Танимото, который утром 6 августа отправился из дома в путь. Когда Танимото услыхал звук сирены, он не обратил на него внимания, так как знал, что в это время летают разведывательные самолеты. Действительно, сначала к Хиросиме приблизились самолеты метеонаблюдения. Управляемый полковником Тиббетсом самолет «Энола Гей» с атомной бомбой получил сообщение, что над Хиросимой облаков нет. Тем временем в городе прозвучал сигнал отбоя. В 9 часов 11 минут утра, когда самолет достиг города, майор Фереби нацелил бомбу на Хиросиму и сбросил ее.

Со слов летчиков самолета У. Лоуренс так описал дальнейшее: «В «Эноле Гей» сначала увидели маленькую ярко светящуюся точку. В один миг она превратилась в колоссальный малиновый шар диаметром около 800 метров. Затем этот огромный шар неожиданно взорвался и превратился в массу огня и фиолетовых облаков. Из него вылетали гигантские концентрические белые кольца, как будто сама Земля выпускала громадные кольца дыма. На какое-то мгновение вся масса огня, казалось, замерла. Вдруг из клубящихся фиолетовых туч поднялся огромный белый столб дыма. Он рос все выше и выше, пока не достиг высоты в три тысячи метров. Затем наступила новая фаза. Колонна высотой в три километра неожиданно превратилась в гигантский гриб, у основания которого на расстоянии в пять километров бушевали пылевые бури. Гриб рос и рос, поднимаясь до невероятной высоты перед изумленными глазами членов экипажа «Энолы Гей» и других самолетов Б-29, которые сопровождали ее как самолеты технической и фотослужбы».

«Гриб продолжал подниматься вверх, пока не достиг высоты в 13,5–15 километров, разделившись на несколько слоев бело-кремового цвета с алым оттенком, ясно различимых среди белых облаков. Вслед за вспышкой раздался взрыв, который был слышан за сотни километров вокруг. Он отозвался эхом от холмов к востоку и западу от Хиросимы. Взрывная и отраженная волна ударили по «Эноле Гей», и самолет задрожал, хотя был уже в нескольких километрах от места взрыва».

Тем временем Киоши Танимото, домашняя хозяйка Хатсуйо Накамура, Масаказу Фуджи и ряд других жителей Хиросимы, с которыми потом беседовал Джон Херси, увидели ослепительную вспышку (кто-то увидел ее белой, кто-то желтой), которая заставила их закрыть глаза и броситься на землю. Взрыва они не услыхали, но зато дома вокруг них стали трястись, переворачиваться, разваливаться на части, и они подумали, что рядом с ними взорвалась бомба. Осознание того, что произошло на самом деле, приходило постепенно.

Художники Ири и Тосико Маруки, ставшие очевидцами взрыва в Хиросиме, свидетельствовали: «Ослепительная зеленоватая вспышка, взрыв, сознание подавлено, волна горячего ветра, и в следующий момент все вокруг загорается. Тишина, наступившая вслед за грохотом ни с чем не сравнимой, дотоле неслыханной силы, нарушается треском разгорающегося огня. Под обломками рухнувшего дома гибнут люди, гибнут в огненном кольце очнувшиеся и пытающиеся спастись... Миг – и с людей падает вспыхнувшая одежда, вздуваются руки, лицо, грудь, лопаются багровые волдыри, лохмотья кожи сползают на землю... Это привидения. С поднятыми руками они движутся толпой, оглашая воздух криками боли. На земле грудной ребенок, мать мертва. Но ни у кого нет сил прийти на помощь, поднять. Оглушенные и обожженные люди, обезумев, сбились ревущей толпой и слепо тычутся, ища выхода... Ни с чем не сравнимая, трагическая картина: люди утратили последние признаки человеческого разума... На искалеченных людей хлынули черные потоки дождя. Потом ветер принес удушающий смрад».

Японская поэтесса Юкио Ота писала: «Хиросима походила не на город, разрушенный войной, а на фрагмент картины светопреставления. Человечество подвергло себя самоуничтожению, и люди, пережившие ядерный взрыв, чувствовали себя, как после неудавшегося самоубийства. Жертвы атомной бомбы потеряли желание жить».

В Хиросиме сразу же погибло 240 тысяч человек. Из оставшихся в живых серьезно пострадали от взрыва 163 тысячи. В книге «Хиросима» (авторы – А.И. Иойрыш и И.Д. Морохов) говорится: «Лучевой болезнью в тяжелой форме заболели все находившиеся в радиусе 500 метров от эпицентра взрыва. Больные метались в горячке, пытались бежать, потом лежали апатичные, слабые, безразличные ко всему. У многих была рвота, у всех поднялась температура... пульс участился до 120–150 ударов в минуту, снизилось кровяное давление, появилась одышка. Начались кровотечения... На бледной и отечной коже появились кровоизлияния, а затем язвы. Выпали волосы. Резко изменился состав крови. Большинство из них погибли через день-два после взрыва». Но и у тех, кто был дальше от эпицентра взрыва, были зарегистрированы самые различные заболевания, вызванные повышенной радиацией: лейкемия, катаракта, пластическая анемия и так далее. Число раковых заболеваний в Хиросиме оказалось в 10 раз больше среднего уровня в Японии. В течение многих дней, недель и лет жертвы бомбардировки продолжали мучиться и умирать.

Тем временем утром 6 августа в Токио дежурный офицер связи разведки доложил начальству, что радиостанция Хиросимы в эфире не прослушивается. Через 20 минут было установлено, что утрачена и телеграфная связь с Хиросимой. Затем из соседних городов стали поступать сбивчивые сообщения о чудовищном взрыве в Хиросиме. Лишь на другой день, 7 августа, японское радио сообщило, что несколько бомбардировщиков Б-29 «провели бомбардировку города Хиросимы и причинили значительные разрушения. Полагают, что применен новый вид бомбы».

В это время в США передавали выступление Гарри Трумэна, текст которого заранее написал У. Лоуренс. В нем говорилось, что «мы применили против Японии самое разрушительное оружие в истории, бомбу настолько мощную, что взрыв ее эквивалентен взрыву 20 тысяч тонн тротила... Это атомная бомба. Ее взрывная сила имеет своим источником огромную энергию, заключенную внутри атома, энергию, в миллионы раз большую, чем любой вид энергии, известной на Земле... Она на несколько месяцев, а может быть, и лет сократит продолжительность войны. Она спасет драгоценную жизнь многим американцам».

Американские самолеты в эти часы разбрасывали над Японией листовки, в которых говорилось: «К японскому народу. Америка просит вас немедленно обратить внимание на то, что написано в этой листовке. Мы обладаем самым разрушительным взрывчатым веществом, которое когда-либо создавалось человеком. Одна из только что созданных атомных бомб имеет взрывную силу, равную такому количеству фугасок, которое могут сбросить 2000 наших гигантских Б-29 во время одного налета. Задумайтесь над этим ужасным фактором; мы заверяем вас, что все это абсолютная истина. Мы только что начали применять это оружие против вашей родины. Если вы еще сомневаетесь, поинтересуйтесь, что случилось в Хиросиме, где была сброшена всего одна атомная бомба... Вы должны немедленно прекратить вооруженное сопротивление. В противном случае мы полны решимости применить эту бомбу и другие мощные виды оружия для того, чтобы быстро завершить войну с помощью силы». Ни слова о последствиях радиоактивных осадков не было сказано.

Вторая атомная бомбардировка

Американцы не дали правительству Японии времени на обдумывание последствий бомбардировки Хиросимы. Хотя следующая бомбардировка была намечена на 11 августа, было решено перенести ее на 9 августа, в день начала советского наступления в Маньчжурии. Основной целью был избран город Кокура. В качестве запасной цели был назначен город Нагасаки.

На сей раз на борту самолета, сопровождавшего бомбардировщик с атомной бомбой, находился Уильям Лоуренс. На случай, если самолет подобьют японские зенитки, Лоуренс должен был выброситься с парашютом и предъявить японцам документ, который позволял бы его считать военнопленным, а не шпионом. По его словам, в документе «говорилось, что мне присвоено звание «условный полковник», дающее все привилегии полковника. Но через карточку крупными красными буквами было написано: «Действительно только при захвате в плен». Какой дьявольский способ стать полковником, подумал Лоуренс.

9 августа в 3 часа 50 минут утра по местному времени самолет Б-29, на котором летел Лоуренс, поднялся в воздух. К 9 часам утра самолет достиг сборного пункта над островом Якошима, к которому уже прилетел бомбардировщик под номером 77 с атомным грузом.

Однако третий самолет из трех, летевших к цели, не прибыл к месту сбора. Ожидая его, два самолета кружили над островом, а время шло. К тому времени облака закрыли Кокуру. Лоуренс писал: «Мы нашли город на экране радара, но нам был дан приказ совершить визуальную бомбардировку, преимуществом которой являлась высокая точность. Это означало, что нам придется кружить, пока в тучах не откроется окно, которое покажет избранную цель… Самолет номер 77 совершал большие круги над городом. Мы следовали за ним. Но Кокура оставалась скрытой. Нам нужна была небольшая дырка в белом занавесе, который протянулся на много километров под нами».

И тут Лоуренс увидел черные круги, которые пробивали облака и постоянно приближались к самолетам. Это были следы от выстрелов зениток. Лоуренс писал: «Как только нам удалось выйти из радиуса действия зениток, из туч появилась эскадрилья японских истребителей. Приближение истребителей и зенитный огонь из Кокуры, наконец, заставили пилота флагманского самолета изменить курс. Судьба избрала Нагасаки».

Однако Нагасаки также была скрыта облаками. Лоуренс записывал в своем блокноте: «Приближаемся к цели. Через несколько минут все будет ясно. Облака внизу по-прежнему непроницаемы. И вдруг в последнюю минуту появился просвет. На несколько мгновений Нагасаки показался в дневном свете». Эти несколько мгновений оказались роковыми для жителей города.

Лоуренс записывал: «Наши часы показывали полдень. Шли последние секунды. Одна, две, три… Десять, двадцать, тридцать, сорок… Пятьдесят… Пятьдесят семь, пятьдесят восемь, пятьдесят девять… 12.01. Мы над Нагасаки. Услыхав условный сигнал по радио, мы надели защитные очки и стали внимательно наблюдать за маневрами флагмана, находившегося в 800 метрах от нас. «Пошла!» – воскликнул кто-то. От нижней части номера 77 отделился черный предмет и полетел вниз».

«Наш Б-29 резко повернул в сторону, чтобы выйти из радиуса действия бомбы, но несмотря на то, что мы повернули в противоположном направлении и что в самолете было светло, через защитные стекла мы увидели мощную вспышку, и самолет залило нестерпимо ярким светом. После первой вспышки мы сняли очки, но свет продолжал сиять, голубовато-зеленый свет, который озарял все небо вокруг. Взрывная волна необычайной силы ударила по нашему кораблю, и он задребезжал от носа до хвоста. Затем друг за другом последовали еще четыре взрыва, при этом каждый раз казалось, что по самолету со всех сторон стреляют из пушек».

«Наблюдатели, сидевшие в хвосте самолета, увидели гигантский шар огня, который, казалось, поднимался из недр Земли, изрыгая огромные белые кольца дыма. Затем мы увидели гигантский столб фиолетового огня в три тысячи метров высотой, который мчался вверх с огромной скоростью. Когда наш самолет повернул в направлении атомного взрыва, столб фиолетового огня уже поднялся на нашу высоту. Прошло всего сорок пять секунд».

«Пораженные, мы смотрели, как он несется вверх, подобно метеору, только летящему не из космоса, а от Земли. По мере того, как он мчался к небу сквозь белые облака, он становился все более живым. Это уже не был дым, пыль или даже облако огня – это было живое существо, новый организм, рожденный на наших глазах. На первой стадии его эволюции, в течение которой миллионы лет проходили за секунды, масса приобрела вид гигантской пирамиды с диаметром основания пять километров и полтора километра у вершины. Основание ее было коричневым, центр – янтарным, вершина – белой».

«Потом, когда уже казалось, что эта колонна застыла, на ее вершине вырос гигантский гриб, который увеличил ее высоту до 13,5 тысячи метров. Грибообразная вершина еще более казалась живой, кипя и пенясь белой яростью, то мчась вверх, то спускаясь вниз; это было подобно тысячам гейзеров, слитых воедино».

«Гриб бился в первозданной ярости, как зверь, рвущий путы. Через несколько секунд он освободился от гигантской опоры и с колоссальной скоростью устремился вверх, в стратосферу, на высоту около восемнадцати тысяч метров. Но в тот же миг на столбе стал образовываться новый гриб, меньше, чем первый. Казалось, что у чудовища вырастает новая голова. Оторвавшийся же гриб изменил свою форму, превратился в цветок с повернутыми к земле гигантскими лепестками, бело-кремовыми с внешней стороны и розовыми – изнутри. Он все еще сохранял такую же форму, когда мы последний раз взглянули на него с расстояния в триста километров».

«Отсюда можно было видеть кипящий многоцветный столб. Это была гигантская гора из разноцветных радуг. Много живой материи ушло на ее расцветку». Позже было подсчитано, что общее число убитых и раненых в Нагасаки составило около 75 тысяч человек.

Советские города – мишени атомных бомбардировок

Лоуренс вспоминал, что, когда его самолет прибыл на аэродром, расположенный на острове Окинава, «нам сообщили, что Советский Союз объявил войну Японии». В тот же день премьер-министр Японии Судзуки заявил: «Вступление сегодня утром в войну Советского Союза ставит нас окончательно в безвыходное положение и делает невозможным продолжение войны».

И все же Трумэн не исключал вероятности применения против Японии последней атомной бомбы, имевшейся в распоряжении США. 12–13 августа ее собирались доставить на Тиниан и сбросить на Японию 17 или 18 августа.

Однако 15 августа в своем обращении к японскому народу по радио император Хирохито объявил: «Мы отдали приказ нашему правительству связаться с правительствами Соединенных Штатов, Великобритании, Китая и Советского Союза, чтобы сообщить им о том, что империя принимает условия совместной Декларации». В Декларации содержалось требование безоговорочной капитуляции Японии.

А вскоре к Токийскому заливу двинулись 383 судна американского флота. Их сопровождали 1300 самолетов. 30 августа близ Токио высадился передовой отряд американских войск. 2 сентября 1945 года на борту американского линкора «Миссури» министр иностранных дел Японии Мамору Сигемицу и начальник генерального штаба Японии Есидзиро Умэдзу подписали акт о безоговорочной капитуляции их страны. От имени всех союзных держав акт подписал Дуглас Макартур. Кроме того, от США акт подписал адмирал Нимиц, от Китая – генерал Су Юнчан, от Великобритании – адмирал Фрэзер, от СССР – генерал-лейтенант К.Н. Деревянко.

2 и 6 сентября 1945 г. Сталин и Трумэн обменялись поздравлениями по случаю победы над Японией. 11 сентября Трумэн, получив от Сталина его фотопортрет, писал ему: «Я не могу выразить словами мою признательность за сердечность надписи, и я всегда буду хранить портрет как счастливое воспоминание о весьма приятном сотрудничестве в Потсдаме». А ровно через месяц 11 октября Трумэн попросил Сталина принять американского художника Шандора, чтобы тот мог написать его портрет в память о сотрудничестве между СССР и США в годы Второй мировой войны.

Всего за два дня до этого письма Трумэна, 9 октября 1945 г., комитет начальников штабов США подготовил секретную директиву 1518 «Стратегическая концепция и план использования вооруженных сил США», которая исходила из подготовки нанесения Америкой превентивного атомного удара по СССР.

Дуглас Макартур, не раз выражавший восхищение Красной армией, теперь готовил планы нападения на своего недавнего союзника. В ноябре 1945 года он говорил английскому фельдмаршалу А. Бруку: «Мы должны готовиться к войне и собрать по крайней мере тысячу атомных бомб в Англии и Соединенных Штатах. Нам следует подготовить безопасные аэродромы, укрыв их в горных туннелях, для того, чтобы обладать способностью действовать из Англии, даже если она сама подвергнется ударам. На Тихом океане, используя новые сверхбомбардировщики... мы должны напасть на Россию из Америки с перезаправкой на Окинаве».

По мере быстрого накопления атомного оружия в США 14 декабря 1945 г. была подготовлена новая директива №432/d комитета начальников штабов, в приложении к которой были указаны в качестве объектов атомной бомбардировки трасса Транссибирской магистрали и 20 городов СССР: Москва, Ленинград, Горький, Свердловск, Новосибирск, Омск, Саратов, Казань, Баку, Ташкент, Челябинск, Тбилиси, Куйбышев, Нижний Тагил, Магнитогорск, Пермь, Новокузнецк, Ярославль, Иркутск, Грозный. Всего предполагалось использовать 196 атомных бомб. Рекомендовалось развязать войну как можно скорее, до того, как СССР создаст собственное атомное оружие и стратегическую авиацию.

В документе Объединенного разведывательного комитета 329 от 3 ноября подчеркивалось: «Одной из особенностей атомного оружия является его способность уничтожить скопления людей, и эту способность следует использовать в сочетании с иными его качествами». Эти рекомендации предлагались после бомбардировок в Хиросиме и Нагасаки. К тому времени в США прекрасно знали про уничтожение сотен тысяч людей ядерным взрывом. Уже было известно, как слезала кожа с обожженных японцев. Уже были написаны репортажи про толпы обезумевших от боли людей, про мучительную гибель десятков тысяч людей от лучевой болезни. Опыт Хиросимы и Нагасаки лишь убедил американских военных в том, что масштабы применения атомного оружия должны возрасти многократно, а в огненную геенну должны быть ввергнуты их вчерашние союзники, которыми они недавно так восхищались. Однако убеждение в том, что ничто не должно стоять на пути американской цивилизации, не оставляло у правителей США ни тени сомнений в их правоте и наличии у них христианских добродетелей.

Юрий ЕМЕЛЬЯНОВ

ertata

С каких пор европейцы, а уж тем более немцы, озабочены гипотезой глобального военного конфликта? Да с тех самых пор, когда их праотцы арийцы стояли у истоков Второй, да и в принципе Первой мировых войн. Только сегодня, они стоят на том, чтобы её не было. Понятное дело, нужно же как-то оправдывать тематику "грехи отцов". И было бы удивительно, если бы весь ЕС об этом обеспокоился в годовщину 70-летия сброса "малыша" и "толстяка" на Японию. Пока этим обеспокоены лишь социально-активные люди Германии из гражданского движения "Солидарность". Трудно, наверное, представить подобное объединение во времена Третьего Рейха. Но факт остаётся фактом. Даже собирают подписи под петицией "против третьей мировой войны".Но что, эти подписи решат сегодня? Что они решат, когда ракеты пройдут рубеж отстыковки, где-то в стратосфере? В данном случае либеральный демократизм не поможет, здесь придётся действовать. Но только будет поздно… Никаких языков пламени и взрывов, лишь ядерная зима покроет землю. И что тогда? Они тоже пойдут собирать подписи под различными петициями? Не думаю! Да, их отцы, хоть и были бесчеловечны в своих поступках, но они совершали поступки, которые начинались с благородной идеи, с чистыми помыслами, но затем совершили ошибки, пойдя на компромисс с самим Мефистофелем.

Сегодня, они снова идут на компромисс с этим "сыном зари" в лице западной политической верхушки, может и сами того не понимая...
Что же, повторюсь, осознание придёт не сразу, придёт лишь ядерная зима...

Атомные бомбардировки американцами Хиросимы и Нагасаки, от которых в общей сложности погибли 214 тысяч человек, стали единственными в истории случаями применения ядерного оружия. Посмотрим, как выглядят те места тогда и сейчас. 18 фото Читать дальше... Copyright © 2015 Love Opium.ru. Все права защищены. | Постоянная ссылка на публикацию Вы также можете ознакомиться с другими материалами [...]