Сначала я хотел написать не об этом. А о другом. О том, что в Швейке есть очень серьезное вранье про то, что 28 полк не сдавался под звуки полкового оркестра русским, 3 апреля 1915 года на Дукельском перевале. Потом я спохватился, что написанная в первом томе эта информация выглядела так: "В Сербии и на Карпатах солдаты целыми батальонами переходили к неприятелю. Сдались Двадцать восьмой и Одиннадцатый полки. Но потом, в томе втором, написал так: "3 апреля 1915 года на Дукельском перевале, где два батальона Двадцать восьмого полка вместе с офицерами под звуки полкового оркестра перешли на сторону русских". Ну что-то было. 28 полк и правда расформировали, переформировали, кинули подальше от братьев-славян, в Италию, где его расколотили в пух и прах.
И Я ПЛЮНУЛ, И ИСПОЛНИЛ ДАВНЮЮ МЕЧТУ.

Я давно мечтал нарисовать маршрут продвижения пехотинца Швейка на русский фронт. Ебался с этой картой я часа три. А потом еще три с иллюстрациями и текстом. Ну его на хуй! Но нарисовал-нопейсал.
Итак, Швейка чуть не посадили за антивоенную пропаганду и госизмену (КАК В УКРОПИИ - МУХАХАХА!). Потом Швейка таки призвали, но сразу чуть не посадили за уклонение от призыва. Но дела на Швейка не было. Он был доставлен в тюрьму по приказу главы медкомиссии. Дела на него быть и не могло. Швейка доставили из вот отсюда. Это госпиталь, где лежал Швейк.
Я ЕГО СФОТКАЛ В ПРАГЕ. САМ.

Короче, Швейк лежал здесь по медицинскому направлению. Это не тюрьма, а госпиталь. В госпитале Швейка, на комиссии, за пререкания, отправили в гарнизонную тюрьму.
В ГАРНИЗОННУЮ ТЮРЬМУ, НО КАКУЮ?

Это пражская тюрьма, Панкрац, которая неоднократно упоминается в Швейке. Помните?
- Идея покушения проста, как Колумбово яйцо.
- Совершенно так же, как и то, что вас ждет Панкрац.
Но она для гражданских. О! Так ведь Швейк еще не принес присягу! Военную присягу он должен был принести в Будейовицах, но не принес, потому что сидел на гауптвахте, с вольноопределяющимся Мареком. Думая о том, что Швейк не так и не принес присягу, поручик Лукаш, как вы помните, иронически усмехнулся. А еще я помню, что когда Швейка в первый же день пребывания в тюрьме с "голоштанниками" забрал в денщики фельдкурат, его погнали через наливайку, где пели песню:
НА ПАНКРАЦЕ, НА ХОЛМЕ, ЕСТЬ ЧУДЕСНАЯ АЛЛЕЯ.

Нет. Швейк не сидел в Панкраце. Он сидел в гарнизонной тюрьме, на Капуцинской. Там Швейк провел всего одну ночь. Дела на него даже не успели завести. Следователь Бернис напрасно искал дело Швейка и думал, что оно у капитана Линдгардта. Согласно документам, найденным после переворота в деле некоего Йозефа Куделя, Швейк расстрелян за намерения совершить госизмену.
ОТТО КАЦ ЖИЛ В КАРЛИНЕ И СЛУЖИЛ В КАРЛИНСКИХ КАЗАРМАХ.

Вот оне. От гарнизонной тюрьмы на Капуцинской до Карлинских казарм два конвоира тащили Швейка через Малую Страну и Старе Място чуть пошти пять кэмэ. У фельдкурата Швейк проболтался до глубокой осени, а затем был проигран в карты поручику Лукашу. И Швейк сразу его подставил, украв собаку полковника фон Циллергута. За что Лукаш был переведен в Будвейз, или Чешские Будейовицы.
ОТСЮДА НАЧАЛСЯ ПУТЬ ШВЕЙКА НА ФРОНТ.

На вокзале Праги Швейк проебал чемодан с вешалкой и зеркалой. За что поручик ебал ему в вагоне мозги, а Швейк доебался до генерал-майора фон Шварцбурга, за то, что тот был лысый. Потом Швейк дернул стоп-кран и его высадили на станции Табор.
ОТКУДА ШВЕЙК, ПРОПИВ ВСЕ БАБЛО, ПОПИЗДОФАЛ ПЕШКОМ В БУДВЕЙЗ.

От вокзала табора шел он долго, кружил вокруг деревни Путим, где и был взят за жопу местных участковым.
ПАМЯТНИК ШВЕЙКУ В ПУТИМЕ.

В Будейовицах был расквартирован 4 батальон 91 Богемского пехотного полка Единой армии Австро-Венгрии. Поручик Лукаш, за то, что игнорировал пьянки и блядки, был наказан тем, что Швейка снова откомандировали к нему в качестве денщика. В Будейовицах Лукаш и Швейк не засиделись.
4 БАТАЛЬОН ПЕРЕВЕЛИ В БРУК НА ЛЕЙТЕ.

Там Швейк снова залетел, при передаче записки одной бабе, которую Лукаш хотел окучить. Ее муж был мадьяр и мадьярская пресса подняла вонь. И командир полка, которого звали не Шредер, но Герман Эхер аб Эхо унд Мариенбер, чтобы замять дело, отправил Лукаша со Швейком на фронт. Лукаш - настоящий. Правда он был немец, а не чех, и звание его было не поручик, а лейтенант. Рудольф Лукаш успел побывать на Сербском фронте (месяц) и после дизентерии его и назначили инструктором в школу вольноопределяющихся, где на него и свалился Швейк.
А ВОТ И ПОРУЧИК ЛУКАШ, КАКИМ ОН БЫЛ В РЕАЛЬНОСТИ.

Из Брука, эшелон с 11 маршевой ротой направился в Будапешт. Но между Бруком и Будапештом - станция Раб. Там капитан Сангер, командир 11 роты, получил телеграмму
БЫСТРО СВАРИТЬ ОБЕД.

А потом маршировать на Сокаль. Это было странно, ведь Сокаль был конечным пунктом батальона, а деревня Раб - это
Верхняя Австрия. Оказалось, что автор телеграммы ёбнулся. Но комендант вокзала Будапешт, приказал об этом молчать.
А ВОТ И ВОКЗАЛ БУДАПЕШТА С ПРЕКРАСНЫМ РЕСТОРАНОМ, КОРМИВШИМ ГЕНЕРАЛОВ НА ШАРУ!

На станции Раб мы познакомились и с кадетом Биглером. Который умничал там, был выебан капитаном Сагнером за это, нажрался с горя, обосрался и уже в Будапеште залетел в холерный барак, в Тарнов.
А ВОТ КАПИТАН САГНЕР. КАНОНIЧНЫЙ И КАКИМ ОН БЫЛ В РЕАЛЬНОСТИ.

Из Будапешта, 11 рота проследовала через Хатван, по Венгрии, в Словакию, где побывала в Гуменне.
ПАМЯТНИК ШВЕЙКУ В ГУМЕННЕ.

Через Венгрию и Словакию, 11 маршевая рота приехала в Галицию.
ПАМЯТНИК В САНОКЕ. ГДЕ 11 МАРШРОТИХА 91 БОГЕМСКОГО ПОЛКА СЛЕЗЛА С ЭШЕЛОНА.

Дальше 11 рота пошла походным маршем. В районе Фельштина, Швейка направили искать помещения для ночлега. Там Швейк снова залетел. Отклонился от маршрута, нашел русскую форму, переоделся в нее, и...
ПАМЯТНИК В ФЕЛЬШТИНЕ. ГДЕ ШВЕЙК ПЕРЕОДЕЛСЯ В РУССКУЮ ФОРМУ И БЫЛ ВЗЯТ В ПЛЕН СВОИМИ.

Из Фельштина Швейк попал в партию пленных русских, там был разоблачен, обвинен в госизмене. Его приняли за бойца Чешского легиона и отправили в Перемышль, где царил генерал Финк, который очень любил церемонию повешения.
ПАМЯТНИК В ПЕРЕМЫШЛЕ. КУДА ШВЕЙКА ПРИВЕЗЛИ ВЕШАТЬ ЗА ГОСИЗМЕНУ.

Пока Швейка судил трибунал, его батальон и его 11 рота приперлись в Самбор, где им было приказано ждать дальнейший маршрут.
ЭТО ТЕПЕРЬ КРАЙ НАШИХ ДРУЗЕЙ-БАНДЕРЛОГОВ

Вообще, все местные, в романе называются русинами. А их язык именуется украинским диалектом русинов. Что лишний раз свидетельствует... не важно о чем. Из Самбора, батальон отправился дальше, в обход освобожденного после отступления русских, Львова. В отличие от однополчан, которые во Львов не заходили, Швейк во Львове побывал. Ему выдали воинский литер, через Лемберг, до села Золтанец.
В ЗОЛТАНЕЦЕ, ШВЕЙК ДОГНАЛ СВОЮ ЧАСТЬ.

Це и теперь пердь и ебеня, а тогда были еще хуже. Но свинью там удалось купить. На чем собственно и закончился роман. Описанием пьянки и это правильно!
КОНЕЧНАЯ ТОЧКА БЫЛА - СОКАЛЬ. ТАМ БЫЛА ЛИНИЯ ФРОНТА.

Но до Сокаля и сражения при нем, Гашек не дописал, потому что умер,
Какие моралитэ? А моралитэ простые. Роман Гашека смешной и вечный. Вон сколько памятников Швейку! Вон какая занимательная география! Но то, о чем Швейк - не смешно. Как и история этого самого всего. Включая наше сегодня, связанное с романом Гашека. Мы продолжаем жить в романе о похождениях Швейка.
ТЕПЕРЬ МЫ - ГЕРОИ РОМАНА.

И нам выбирать. Быть серьезными и драматизировать, или быть проще и ироничнее. Только так победим.
ВЕСЕЛО-ДОБРОДУШНО!