Ровно восемьдесят пять лет назад рухнул Credit-Anstalt, крупнейший в ту пору банк Австрии. К июлю уже банки Египта, Германии, Венгрии, Латвии, Польши, Румынии и Турции с трудом справлялись с потоком вкладчиков, желающих забрать свои сбережения. В августе банковская паника достигла берегов Америки, хотя, отчасти, ее причины были связаны и с внутренними факторами. В сентябре крупные изъятия капиталов с банковских счетов начались в Великобритании. Развитие событий во многом напоминает коллапс американского инвестиционного банка Lehman Brothers в 2008 году, также запустивший масштабный банковский кризис. В связи с этим понимание произошедшего на заре прошлого века, вероятно, во многом поможет нам разобраться с теми проблемами и задачами, которые стоят перед нами сегодня.
Начнем с того, что ни Credit-Anstalt, ни Lehman Brothers нельзя в полной мере винить за разразившийся впоследствии мировой финансовый кризис. И банкротства, и все последующие беды - это симптомы болезни под названием «слабая банковская система». Австрия в 1931 году все еще переживала последствия развала Австро-Венгерской империи после Первой мировой войны, гиперинфляции начала двадцатых годов и чрезмерной зависимости банков от промышленного сектора.
Когда рухнул Credit-Anstalt, мировая экономика находилась в состоянии рецессии уже два года, банковские системы многих стран были истощены, а напряженность с легкостью пересекала границы и мигрировала в соседние страны. Золотой стандарт усиливал финансовую уязвимость, ограничивая возможности центральных банков. В 2008 году состояние финансовой системы также оставляло желать лучшего из-за халатного управления внутренними рисками и неадекватной системы государственного регулирования и надзора. Lehman Brothers просто оказался самым слабым звеном во во всей длинной цепи нестабильных финансовых компаний.
Могут ли сегодня случиться кризисы, подобные тем, что были спровоцированы банкротством Credit-Anstalt и Lehman Brothers? Хотелось бы ответить отрицательно. В конечном счете, мировая экономика и финансовая система восстанавливаются; частный сектор сокращает рискованные операции; кроме того, власти внесли изменения - значительные и порой весьма обременительные - в регулирование. В совокупности все эти факторы должны повышать стабильность финансовой системы. Однако проблема в том, что финансовые кризисы, как правило, обнажают неочевидные ранее пробелы и упущения. В конечном счете, финансовый сектор управляет не всеми рисками, а лишь теми, о которых он знает.
В этом смысле можно легко переоценить способность новой нормативной среды предотвратить новый кризис. Тут можно провести аналогию с новой автострадой: технически, она, конечно, безопаснее проселочной дороги, но при этом также привлекает больше машин, которые едут гораздо быстрее и тем самым создают аварийные ситуации. Если мы н способны исключить вероятность нового кризиса, насколько хорошо мы к нему подготовлены? Короткий ответ: не слишком.
На самом деле, если бы сегодня случился финансовый кризис, его последствия для реальной экономики были бы еще более сокрушительными, чем в прошлом. Конечно, центральные банки теперь понимают, что их обязанности не ограничиваются исключительно обеспечением ценовой стабильности, а также включают в себя управление финансовыми рисками. Поэтому, скорее всего, они отреагировали бы на потрясения новыми рыночными операциями.
Но в случае кризиса возможности Центробанков по предотвращению дефляции и коллапса реальной экономики, особенно сейчас. В начале двадцатого века центральные банки могли девальвировать свои валюты относительно золота и, тем самым поднять уровень цен, избежав долговой дефляции. Именно так и поступили девять стран, включая Великобританию в 1931 году. Еще восемь стран, включая США, последовали этому примеру в течение следующих пяти лет. Сегодня же валютная девальвация - это игра с нулевым исходом.
Не имея возможности повести совместную девальвацию, в 2008 году центральные банки отреагировали на кризис снижением ставок - беспрецедентно масштабным и быстрым - а также массовыми покупками долгосрочных облигаций (так называемым количественным смягчением). Эти меры оказались достаточно эффективными. Но сейчас процентные ставки по-прежнему низкие, в некоторых странах даже отрицательные, программы QE уже себя исчерпали, а общественная поддержка текущих политических мер на исходе. Как следствие, эти инструменты уже не способны защитить экономику от новых потрясений. В определенный момент сработало заявление о намерениях Центробанков, но и оно уже не имеет прежней силы.
Конечно, ничего из сказанного выше не означает, что финансовый кризис неизбежен. Напротив, экономики по всему миру добились неплохих результатов и в значительной мере восстановились после катастрофы 2008 года, а ужесточение монетарной политики Федрезерва США, начатое в декабре прошлого года, свидетельствует о том, что цикл процентных ставок переходит на новую стадию цикла. Хорошая новость. Но все же вероятность нового кризиса не стоит сбрасывать со счетов. А, учитывая тот факт, что способность Центробанков сглаживать финансовые потрясения в течение ближайших лет будет стремится к нулю, к подобной угрозе стоит отнестись в высшей степени серьезно. Беспечность в данном случае может обернуться большой бедой.
Стефан Герлач, старший экономист BSI Bank в Цюрихе и бывший заместитель председателя Центрального банка Ирландии.
Подготовлено Forexpf.ru по материалам Project Syndicate
