Я был в ней весь. Видел изнутри. Я листал её документы, представляя жене. И её, и той, которая у нас сейчас. Но ни разу не засыпал в них порошок и не выбирал программу стирки. До сегодняшнего дня я даже не знал где у неё кнопка как это делается.
Но пришлось. Жена с Малкой остались на даче. А аксакалов (тёщу и Соломона) решили не морозить. Перед отъездом старенький испачкал комбез. И вот уже - жжжжжж - доносится с кухни отжим.
Наверное, нужно было забрать и Малку. Она стала истерить, когда я уезжаю. И мне сейчас как-то непривычно одиноко. Папина дочечка.
Хотя, конечно, послушания ноль. Прочухала, что мы весьма либеральны в вопросах взаимоотношения человек - собака. Да, собственно, она и при знакомстве уже гнула своё. Зовёшь, зовёшь, а она виновато оглянется и чешет дальше. С эдаким отчаянием во взгляде. Мол, возможно вы меня и прогоните, но мне ооочень надо ТУДА. Если хотите, пойдём вместе. И что интересно, на свист и причмокивание других собачниц, летит, хоть ей и оооочень надо.
Сегодня вынырнула из соседнего участка с крысой в зубах. С убитой, но, похоже, ещё тёплой. Вряд ли это Малка её. Но тогда кто? Окрестные люди (оба двое) стояли рядом. Поскольку, кто ж его знает, чем крыса болела, я скомандовал: "ФУ!" И продолжал фукать ещё метров пятьдесят, делая это всё более грозно. Пока Малка не решила: ладно, может ему нужнее. И не выплюнула крысу под забор. Отошла и тут же нашла мумию ёжика.
Да, надо было забрать. Лежала бы сейчас за спиной, на ребре диванной подушки. И поглядывала, как я стучу по клаве. А потом, когда уже выключен и телевизор, и свет, не сразу подошла бы к краю дивана. Тихонечко запрыгнула и улеглась на краешке, зная, что я тут же затяну её под одеяло.
Ехал к родителям и слушал Маяк. Где Игорь Ружейников привычно чморил очередного дозвонившегося в студию. Дескать, ну мало ли что вас тому в школе учили... Вынесли оттуда единственное "выпьем с горя, где же кружка". А вот на самом деле Арина (по документам Ирина) Родионовна была няней не Александра Сергеича, а его меньшого брата Лёвушки. И аргументировал: мол, не зря же, окромя панибратского предложения доброй подружке бедной юности присоединиться, больше о няне у Пушкина ни рифмочки? Ну и далее в ружейниковском стиле: что ж вы за патриоты?! Иде ж ваше стремление к исторической правде?! Такого да не знать!..
попросить в Вотсапе: "Незаметно сфоткай для меня коленки под столом. Давно не видел". Но её сообщение опередило. И какие уж тут коленки...
Открытое письмо врача-хирурга из Якутии
«Я не могу больше полноценно работать в тех условиях, в которые поставлены мои коллеги.
Я не могу содержать своих детей на те деньги, что платит мне наше государство. А вымогать «благодарность» с пациента мне воспитание не позволяет.
Я не могу улыбаться в ответ на хамство пьяного быдла. Я не могу пропускать мимо ушей фразы «доктор, вы должны», «вы обязаны», «а если нет, то я жалобу напишу».
Я устал от беззащитности, от ситуации, когда любой ханыга может накатать на меня «телегу», от которой мне придется отписываться, тратя драгоценное рабочее время.
Я устал приходить на работу к семи утра и уходить «как закончу», а иначе я не успею справиться с бумажными делами.
Я не могу вместо лечения пациентов постоянно думать о «наполненности МЭСа», о «правильном оформлении медицинской документации», о «назначайте меньше анализов и обследований», о «в прошлом месяце отделение отработало в убыток минус восемь миллионов», о «главное – правильно заполнить историю болезни», о «назначайте меньше дорогих лекарств».
Я не могу больше так!
Я хотел быть врачом. Я хотел лечить людей, получая за это достойную зарплату. Не получилось. Страховая медицина и оптимизация превратили меня из хирурга в писаря с навыками бухгалтера. В писарчука, трясущегося над каждой запятой в истории и над каждым назначенным анализом. Никого не интересует, как я лечу людей. Всех интересует, как я оформляю историю болезни, чтобы страховая… Нет, не так!.. Чтобы СТРАХОВАЯ не наложила штраф за некачественно написанный дневник. Пациентов тоже не волнует уровень моего мастерства. Их волнует моя улыбка, цвет судна и каша в тарелке. А еще – чтобы «поменьше химии» и, обязательно, «прокапаться». Мое основное орудие труда не скальпель, и, уж конечно, не голова. Мой инструмент– ручка. Интерны, приходящие после института, поначалу этому не верят. Осознание того, в какое болото они встряли, появляется недели через три-четыре. Но пути назад уже нет…
Все… Я – писарчук! Я работаю с документами. Я готов получать за это зарплату, но, тогда, я не могу называться врачом. Девиз врача – «Светя другим сгораю сам». Я – врач, я должен исцелять. Но в реалиях современной жизни я предоставляю населению услугу медицинского характера. Я не хочу сгореть впустую, понимая, что мой труд никому не нужен, и профессия моя перекочевала из области искусства в сферу обслуживания.
Дорогие люди, человеки, пациенты! Я устал. Я ухожу… Не болейте!»
А то пресса нас пугала всякими предположениями. Дескать, нынче для развлекательных заведений важней всего парковка. Но места для неё отсутствует. И скорее всего, Игорь Воронов, совладелец сети "Солнечный круг", приобретший здание кинотеатра "Юбилейный", хоть и договорился с администрацией о реконструкции кинотеатра, всё же построит там парочку жилых домов. Но таки нет. В паспорте строительства значится: РЕКОНСТРУКЦИЯ КИНОТЕАТРА. Вот и хорошо. Это ж моё детство.
BlogRider.ru не имеет отношения к публикуемым в записях блогов материалам. Все записи взяты из открытых общедоступных источников и являются собственностью их авторов.