Красавица и ЧУДОвище Голосов: 1 Адрес блога: http://beauty-n-beast.livejournal.com/ Добавлен: 2007-11-28 16:53:44 блограйдером Lurk

2012-06-18 23:19:04 (читать в оригинале)

"Ну и какой я после этого Шариков?" (с)

---

Ляпное-глючное

2012-06-18 01:28:13 (читать в оригинале)

Вспомнил сегодня вдруг.
Баги-глюки-ляпы в текстах возникают по самым разным причинам. Среди причин, зависящих строго от автора (не поверите, как может напакостить из самых лучших побуждений корректура), я бы выделил банальное "ради красного словца".
Ну вот хочется ввести сильную и стильную подробность. Ну вот хочется.
Когда говорят о ляпах в творчестве Стругацких, вспоминают обычно "люгер с планкой для крепления оптического прицела", который Аркадий Натанович запузырил в "Отель".
А у меня любимый ляп - другой.
Кажется, никто еще не обратил на него внимания.
Или было уже?

"...сидит, развалясь в кресле, офицер-бронеходчик, Голубой Дракон, "Огонь на колесах" в натуральную величину, в походной форме при всех знаках различия. Сидит, нога на ногу,
ботинки сияют, шипами оскалились, коричневая кожаная куртка с подпалинами,
с плеча свисает голубой шнур - тот еще волк, значит..."
"Парень из преисподней"

Насколько можно понять по тексту, "бронеход" - самоходный железный ящик, который "плюет огнем".
Ну и зачем бронеходчику шипы на ботинках? Чтобы регулярно падать с брони головой вниз? Или, что страшнее всего в армии, - царапать краску?
Да, под "шипами" может пониматься сильно развитый протектор подошвы. Но на броне от него будет одно неудобство, особенно в дождь или, не дай бог, в заморозки. Пятно контакта ведь крошечное получится.
Если армия обута однообразно - в "шипастые" башмаки, - то военным, постоянно работающим на технике, скорее всего, будет положена обувь с протектором очень простого рельефа.
Ну не бывает таких армий, где люди каждый день падают с брони, будто проклятые, ломая руки-ноги-шеи - и всем пофиг. Да бронеходчики сами первые в китайские тапочки на резиновой подошве переобуются - и к черту Устав.
Могу, конечно, предположить, что у них броня типа "оттопыренная чешуя"...
Но, скорее всего, шипы - именно ради красного словца.
А повесть я эту очень люблю.
В таком вот аксепте.

---

2012-06-16 22:27:59 (читать в оригинале)

...А для тех, кто реально интересуется, "сложно ли пробиться в издательство" - пара историй из жизни, что случились почти вчера.
Пробиться-то не очень сложно. Вот как бы оно потом тоже не пробило... С ноги, хехехе.

КАК ЭТО БЫВАЕТ С ТЕКСТАМИ
Унылый триллер про злоключения рукописей в 21 веке

Краткое содержание первой серии:
Чё, написал книжку? Бугага.

Краткое содержание второй серии:
Чё, написал книжку? Бгг.

Краткое содержание последней серии:
Ну чё, страшно?..


Серия 1.

Года три назад это было. Или два с половиной, забыл.
Надо вручать премию «Дебют» в номинации «фантастика». Сейчас это более пафосно выглядит – может, видели у меня в блоге, - куратор номинации представляет своих людей, а потом выходит специально приглашенный гость, вскрывает конверт, объявляет победителя.
А раньше от «фантастов» появлялся только лауреат, и было проще – всего делов-то влезть на сцену и поздравить человека.
Оргкомитет звонит в Эксмо: одолжите нам известного писателя-фантаста на вечерок, а мы ему за это стакан нальем, мягко говоря.
Не вопрос, отвечают маркетологи, вот берите знаменитого писателя Х.
Только не это, говорит Оргкомитет, только не это. Звонит мне и просит: выручай.
А чего вы, говорю, знаменитый писатель Х развеселый мужик и умеет шикарно держаться на сцене.
Охотно верим, что развеселый, говорит Оргкомитет. Короче, ты нас выручишь, или нет?
Но я-то не знаменитый.
А мы скажем, что знаменитый, никто и не догадается, не ссы.
Ладно, сделаем. А кто победил-то? Если я человека из своих рук награждаю, мне ведь надо увидеть его текст. Чтобы не было потом мучительно больно.
Присылают текст. Ну чего, очень неплохо для чайника. Тогда возрастной ценз «Дебюта» был 25 лет, и гвозди вроде Онойко или Лукьянова, готовые уже сложившиеся авторы, попадались нечасто. Но тут видно невооруженным глазом – будет толк из человека. Не стыдно такого наградить.
А мне в день вручения как раз надо было заскочить в Эксмо.
Рассказал там про неувязочку с писателем Х. Посмеялись по-доброму – ну действительно ведь классный мужик.
- А кто нынче победил? – спрашивает Леня, главред «второй редакции» и заодно главный по фантастике. – Приличный текст?
Докладываю: победила такая вот девушка Настя, текст местами ученический, но на общем фоне – очень даже ничего. Есть в нем изюминка.
- Ты ей скажи – я хочу посмотреть, - говорит Леня.
Ура, думаю, обрадую девушку. Не каждый день такие люди дебютантами интересуются.
Приехал на «Дебют», а номинация «фантастика» первой идет. Влез на сцену, толкнул речь, шепнул на ухо Насте: «Потом поговорим, есть новости». И ушел в фойе, потому что пафосные церемонии меня натрезвЯ утомляют. Я тогда не пил почему-то. А в фойе как раз Вова Березин, который тоже не пьет который год уже, надоело, видимо. Стоим, болтаем, красота.
Кончился пафос, начался бухач. Нахожу Настю и говорю: так и так, твоим романом заинтересовались.
Милая девушка Настя глядит на меня честными глазами и говорит:
- А этот роман уже чуть ли не полгода в Эксмо.
Опаньки.
Звоню Лене, докладываю обстановку, и слышу, как у него в голове выключатель щелкает. Интерес пропадает. Потому что раз роман уже угодил в жернова издательского механизма, заниматься им особо нет больше нужды: текст лежит в компьютере редактора «самотека» Пинакова, тексту присвоен номер, и жернова сами его перемелют. Внешняя рецензия, внутренняя рецензия, потом суровый взгляд редактора Палкина, в случае непоняток – личное внимание Лени – и вердикт.
Короче, дальше текст сам справится. Или не справится.
На всякий случай уточняю у Пинакова: точно, есть такой роман, ему присвоен номер, он ждет своей очереди. Без особой надежды говорю: Леня о нем спрашивал. Пинаков отвечает: а я в курсе. Мы поэтому роман подвинули в очереди вперед насколько возможно. Не так, чтоб очень. У нас тут романов как грязи. Кажется, все, кто могут связать два слова по-русски, забили на работу и бросились писать фантастику.
Не поверишь, говорю, мне на днях то же самое в одной кинокомпании сказали, только про сценарии. До ста штук в день на них сыплется.
Да чего «не поверишь», отвечает Пинаков, еще как верю.
Проходит время. А Насте-то интересно, чего там с текстом. Она еще и сама не москвичка, контактов тут немного. Звонить в Москву ей попросту дорого, а на письма редакция отвечает редко и неохотно. Поэтому она деликатно меня дергает, но все-таки именно дергает. Я дергаю, соответственно, Пинакова. Он мне сообщает: отдали на рецензию. Получили рецензию, вроде положительную. Отдали на внутреннюю…
Это тянется месяцы, месяцы, месяцы. А вы думали. Писателей у нас – как собак нерезаных. Читателей на всех не хватает.
В какой-то момент понимаю, что мне надоело быть передаточным звеном, я же не литагент, и на очередное письмо от Насти отвечаю довольно хмуро. Спасибо, поняла. Но я и дальше слежу, конечно. Просто уже не дергаясь.
В общем, чтобы не соврать, года через полтора выяснилось, что, несмотря на положительные отзывы рецензентов, роман этот Эксмо не возьмет.
Зря старались.
Ну и черт с ним. Хотя обидно.
Пару месяцев назад этот роман взяло АСТ.
Молодец, Настя.

Серия 2.

А в прошлом году я уже не призы вручал, а курировал номинацию «фантастика». Возрастной ценз подняли до 35 лет – и в номинацию посыпались тексты один интереснее другого.
Я, понятное дело, как могу, помогаю этим текстам не пропасть. Потому что победитель получит хотя бы миллион денег, а непобедителям – дальше самим проталкиваться. То есть, «Дебют» их напечатает в своих сборниках, но там дистрибуция слабовата, прямо скажем. И нет гарантий, что текст попадет к своему читателю, а это в нашем деле главное.
Спрашиваю в Эксмо – будете моих «дебютантов» смотреть? Они: непременно, давай, показывай. Что-то я переслал отделу современной прозы (sic!), что-то – тому же Пинакову подбросил. Там сразу видно было, кому чего больше подойдет. Потому что номинация номинацией, а формат форматом. Слава богу, самую малость я в этих вопросах насобачился за последние сто лет.
И тут выясняется занятная фигня. Роману-победителю, авторства милой девушки Ани, оказывается, уже три года. И эти три года он в состоянии рукописи живет своей жизнью, никому нафиг не нужный. Затих где-то в недрах АСТ, в частности. В знаменитой «редакции Шубиной».
Я и его в «современную прозу» Эксмо – о-па. Один текст из моей номинации они уже взяли в работу, ура-ура-ура, он будет издан, я счастлив за автора. А теперь посмотрите этот - его просто грех не взять.
Тут в Эксмо реорганизация – хрясь!
И злосчастный роман-победитель опять зависает. Потому что издать его внесерийно не получится, а собрать серию хотя бы из десятка книг, куда он впишется – ну так собрать ее надо сначала.
И девушке Ане советуют ждать, пока серия не сложится. Просто ждать у моря погоды.
А ей, по-моему, уже пофигу.
Прошло с тех пор полгода, воз и ныне там.
А роман другой милой девушки, который успел проскочить до реорганизации – выйдет. Когда-нибудь. Там иногда очень все затягивается, потому что, повторяю, писателей на Руси хоть лопатой меси.
Но выйдет.

Серия последняя.


Какой вывод должны мы сделать из вышеизложенного, дорогие товарищи?
Да очень простой.
Издательство это завод. Производство. Издательский бизнес в целом это конгломерат заводов разной степени неповоротливости. Они пропускают через себя невообразимый, дикий поток текстов. Оценивают и отбирают эти тексты по критериям, объяснять которые обывателю бессмысленно, ибо аргументы мои (и издателей) для самого обывателя, как минимум, обидны. И, естественно, неправдоподобны.
Не хочет обыватель верить в то, что он бескультурен и труслив, и читает всякий отстой, голосуя за него рублем, потому что интересных и необычных книг - боится. Просто боится.
Поэтому их трудно издавать и муторно продвигать.
Так или иначе, дорогой Писатель-С-Улицы, если ты приперся на производство с болванкой и хочешь на выходе получить вещь, да еще и немного денег – будь готов ко всему. Тебя подстерегают неожиданности, о которых ты и подумать не мог.
Тебе нужно быть упорным и очень, очень терпеливым.
А потом, когда твоя книга провалится в продажах – вот это будет настоящая проверка на вшивость.
Уверен, что выдержишь?
Короче, выложи свою писанину на какой-нибудь самиздат и не парься.
Так будет лучше для всех.
Говорят, к самым удачливым издатели приходят прямо на самиздаты.

---

неужели так трудно пробиться в издательство? (с)

2012-06-16 02:51:30 (читать в оригинале)

Пришло в личку. Орфография и пунктуация сохранены.
*****
Здравствуйте! У меня есть несколько произведений, которые я бы хотел опубликовать в виде "бумажной книги". Скажите как это можно сделать, как привлечь интерес издателя? С чего начинали Вы, и как смогли достич такого положения? В интернете есть немало сайтов где люди публикуют свои произведения в жанре фантастики (вполне неплохие, кстати) просто так, неужели так трудно пробиться в издательство?
*****

Прочел и подумал - а ведь хороший человек, наверное, это пишет.
Для всех хороших людей - в который (надеюсь, в последний) раз выложу старый-старый назидательный текст.
Самые нетерпеливые могут заглянуть сразу в последнюю строчку.

ТУМБОЧКА ЗЕЛЕНСКОГО

Москва, 1996 год

- Ты нарушил законы жанра, - сказала Юля. – В боевике должно побеждать добро, а у тебя все кончается очередным трупом в очередном подвале…
Приятно было знать, что она прочла рукопись до конца. Или хотя бы заглянула в конец. Странно было слышать, что роман с нарочито манерным названием «Мастер собак» - боевик. Мне казалось, на боевик это не очень похоже.
Честно говоря, похоже было на черт-те-что.
- А в целом как оно? Читать можно?
- Да нормально, - дипломатично оценила Юля.
- И что теперь с этим делать?
Юля на секунду задумалась.
- Давай так, - сказала она. – Я завтра еду в ЭКСМО и заодно отдам твою рукопись. А ты записывай телефон «Армады», с ними сам договоришься.
В «Армаде» фантастикой занимался некто Залесов. При встрече он показался мне пришибленным и заторможенным, и я подумал, что не очень хотел бы с ним работать.
В ЭКСМО фантастикой занимался некто Зеленский. Я позвонил ему через месяц.
- Помню вашу рукопись, - сказал Зеленский. – Неплохо, но мало действия. Очень много разговоров, много лирики, мало действия.
Повисла долгая пауза.
- А если переделать? – осторожно спросил я.
- Ну если переделать…
- Понимаете, я открыт для контакта. Если мне сказать, как надо, я сделаю как надо. Был бы признателен за конкретные указания.
Это говорилось искренне, за одним маленьким исключением. Я возился с романом несколько лет урывками, и он мне осточертел. Я его видеть больше не мог. Меня отдельно радовало, что я потихоньку забываю, о чем эта книга. А если переписывать – это ж ее сначала читать придется!
Искусство, мать его, требует жертв.

- Прекрасно! – обрадовался Зеленский. – Вот все бы так! Слушайте, давайте с вами обсудим это… Скажем, через месяц. Уже предметно обсудим. Я вам сам позвоню.
Через месяц он не позвонил. На работе он постоянно отсутствовал, кроме него поговорить было не с кем.
В «Армаде» мне с извинениями сказали, что рукопись еще не прочли.
«Да ну их!» – подумал я и уехал на все лето в деревню.
В конце сентября я понял, что мне окончательно надоело заниматься рекламой и решил по этому случаю позвонить в ЭКСМО. Вдруг?..
Ответил мне некто Шкурович.
- Хорошо, что вы позвонили, - сказал он. – Я как раз собирался искать вас. Потому что «Мастер собак» стоит у нас в плане.
- А переделывать не надо? – удивился я.
- Зачем? – в свою очередь удивился Шкурович.
- Зеленский сказал, что мало действия.
- А по-моему нормально. Тут и без вас полно авторов, у которых не тексты, а сплошное действие.
- Ну и замечательно, - от души сказал я.
На следующий день мне позвонили из «Армады». Сказали, что «Мастер собак» очень понравился, и надо к ним ехать заключать договор.
- А все уже, - сказал я. – Буквально вчера рукопись взяло ЭКСМО.
- Что именно они вам сказали? – встрепенулся Залесов.
- Что книга стоит у них в плане.
Тут Залесов себя проявил. Никакой он оказался не пришибленный. Он долго и красочно объяснял мне, какие бонусы я получу, если книга выйдет в хорошо раскрученной армадовской серии - и так далее, и тому подобное.
- Ну все уже, все, - сказал я. – Извините. Они успели первыми.
- Очень жаль, - сказал Залесов и повесил трубку.
А я поехал в ЭКСМО.
Там я увидел Зеленского – тот собирал вещи. Уходил из редакторов в писатели. Вместо Зеленского теперь был Шкурович.
- Между прочим, - сказал Зеленский, - вы спрашивали, «как надо». Вот поглядите. Надо примерно так.
И дал мне книгу какого-то Ильи Стальнова.
Я поблагодарил.
Шкурович только-только осваивался в редакции, и денежные вопросы ему еще не доверяли. Я зашел в кабинет к материально ответственному лицу и уселся напротив. Лицо молчало. Секунд двадцать мы играли в гляделки. По-моему, лицо было с похмелья. Я тоже был с похмелья и начинать деловой разговор не рисковал. А то мало ли. Наконец лицо собралось с мыслями и произнесло:
- Две тысячи долларов.
- О’кей, - сказал я.
И началась работа.
Постепенно мы сдружились со Шкуровичем. Начали «обмывать» сигнальные экземпляры моих книг и так далее. Однажды, поднимая очередной тост, я поблагодарил Шкуровича за все хорошее, но отметил, что «открыл» меня все-таки Зеленский.
Шкурович рассмеялся.
- Ни фига он тебя не открыл. Знаешь, как все было? Когда я появился в отделе, Зеленский показал мне на тумбочку с рукописями, пришедшими «самотеком», и говорит: это теперь твое, разбирайся сам.
Я знал эту тумбочку. Она буквально распухла от «самотека».
- И что, он не сказал ни слова о рукописях, которые уже прочел? Никого не рекомендовал?
- Не-а. Ему было не до того.
- Понятно, Вот почему ты не слышал, что он думал о «Мастере собак».
- Ему было не до того, - повторил Шкурович. – Зеленский ушел из издательства со словами: «Я знаю, как спасти русскую фантастику. К сожалению, сделать это могу только я сам». И ушел спасать. Писать книги под псевдонимом Илья Стальнов.
- Вот зараза… - пробормотал я ошарашенно.
- Из тумбочки Зеленского я достал тебя, Леху Бессонова, Мишу Тырина и еще Злотникова. Со Злотниковым, правда, не сложилось. А так вы все оттуда. Урожайный был девяносто шестой год.
- Тырин – из «самотека»? – удивился я.
Я просто слышал, что у Тырина был литагент. Это не очень вязалось с тумбочкой.
- Тем не менее, Тырин тоже лежал в тумбочке Зеленского…
Я плохо запомнил, как Зеленский выглядит. И через несколько лет на приватной тусовке фантастов заметил кого-то смутно знакомого. «А это кто?» – «Да Зеленский». Я был уже хорошо навеселе и очень обрадовался встрече.
В курилке я подошел к нему.
- Вы ведь Зеленский? – спросил я. – Слушай, мужик, какого же хрена ты, падла такая…
- Олег! – перебил Зеленский. – Вы меня с кем-то путаете. Лично я очень люблю ваши книги.
Это оказался совершенно другой Зеленский.
Я потом его читал, интересный был писатель.
Куда пропал «тот Зеленский», я не знал, да и не интересовался.
Я тогда жил в центре Москвы и часто бывал в Доме Книги на Новом Арбате. Однажды я увидел, что вестибюль обклеен постерами Ильи Стальнова. Готовилась встреча с автором. Я усмехнулся и забыл. А через пару дней мне понадобилось что-то купить, я забежал на второй этаж и услышал из громкоговорителей:
- Приглашаем вас на творческую встречу! Таинственный Илья Стальнов! Сегодня он впервые предстает перед читателями…
Между стеллажами притулился столик, заваленный книгами Стальнова. Рядом скучал мужчина, совершенно не похожий на Зеленского.
Читателей Стальнова, спешащих на него полюбоваться, не наблюдалось.
Я пожал плечами и ушел за покупками. Обратный мой путь снова лежал мимо столика. Там как раз была пересменка. Снизу поднялся еще один мужчина, совершенно не похожий на Зеленского. Он пожал руку скучающему и сказал:
- Ну что, таинственный Илья Стальнов?..
- Привет, таинственный Илья Стальнов.
- Был кто?
- Никого.
Оба выглядели немного смущенными и растерянными.
Я про себя мстительно усмехнулся.
Прошло много лет. Кирилла Залесова больше нет с нами, «не того Зеленского» тоже больше нет. Юля ушла из фантастики и пишет, как бы помягче выразиться, то экономический хоррор, то политическую готику. Что поделывает «тот Зеленский», не знаю и по-прежнему не интересуюсь.
Таинственного Илью Стальнова давно не печатают.
Я пока здесь.
Когда я слышу жалобы молодых авторов на то, что в издательство нельзя пристроиться без протекции, а на рынке нельзя продвинуться без «денег и пиара», мне смешно.
Тумбочка для «самотека» по-прежнему стоит в ЭКСМО.

---

Поездка в город

2012-06-13 17:24:26 (читать в оригинале)

Привез жене бензина, сигарет и тортик.