«…поэтому я за имперку» [x]

Благоукрасители государственного сектора с самого 22 августа 1991 года жалуются, что с российским триколором неудобно работать, потому что белый с краю, а бумага тоже белая: либо заверстывай в обрез, либо обрамляй.

Есть ещё одна, более серьёзная проблема в нашей государственной айдентике: на флаге соседствуют цвета, близкие по яркости и насыщенности и различающиеся только по тону. Поэтому, как ни кинь, будет дребезжать, да и сочетание депрессивное: красный и синий, цвета тяжких телесных повреждений.



На французском флаге полярная оппозиция: горячий против холодного (и между — нейтральная зона белого). Разница потенциалов, идёт ток, горит свет, работает машина и т. д.



А у нас — теплохладная différance. Любопытно при этом, что высокоамплитудные контрасты обычно ассоциируются с так называемым русским характером, а différance — это термин француза Дерриды. То есть всё наоборот.

Без дуальной модели нет оппозиций левого и правого, высокого и низкого, больного и здорового, святого и грешного, есть только различия — не больные, а «инакоздоровые», не безумные, а «инакоумные», не грешные, а «инакодобродетельные»... Про хромого или слепого следует говорить, что он не «handicapped» (инвалид), a «differently abled» (инакоспособный). Но это значит, что внутри такой картины мира выздоровление или заболевание невозможны как события, как пересечения смысловой или ценностной границы, поскольку между здоровьем и болезнью, между разумом и безумием, между нормой и аномалией нет оппозиции, есть только различия, которые не образуют границы и не создают возможности события. Исчезают также категории трагического, возвышенного, героического, сопугствуюшие преодолению границ внутри оппозиций. Хотя максима многокультурия — «ценить опыт различия», на практике это оборачивается безразличием. Зачем, например, испытывать сострадание к больным, если они вовсе не больные, а «инакоздоровые»? Невозможно представить тех страдальцев, которых исцеляет Иисус, как «инакоздровых», или мертвецов, которых он воскрешает, как «инакоживых» — котому что тогда нет ни события исцеления, ни события воскрешения. (М. Н. Эпштейн. Религия после атеизма. Новые возможности теологии. М.: Идеи для мира, 2013. С. 174–175)

лучше такая картинка

Мне остро нужен соратник — уверенный диджитал-дизайнер: умный, весёлый, универсальный, насмотренный и всё такое. Приветствуется педагогический талант или хотя бы просто готовность учительствовать. Пишите oleg.paschenko собака me точка com.

вышке нужен веб-дизайнер

Некоторым известно, что в Вышке обновился Факультет дизайна (большое интервью с Мещеряковым — тут). Тут Протей Темен, Гурович, Кужавский и другие звёзды.

Смысл этого всего в том, что на базе факультета планируется выстроить некую культурную институцию — не только образовательную, но и порождающую смыслы. То есть творческая, исследовательская, научная, издательская деятельность. Как говорит Мещеряков, «хотим построить утопию». Собственно, уже начали. В частности, изобрели интересную форму интернет-присутствия. Но нужны люди.

Внутри факультета есть т. н. Лаборатория дизайна, которая сейчас занимается проектной деятельностью, то есть работает по брифам реально существующих заказчиков (таким образом, студенты оказываются вовлечены в боевые действия, что, конечно, развивает их быстрее и лучше, чем лекции и прочие формы, традиционные для отчественной высшей школы). Клиенты — госсектор, культурные проекты и прочее.

В этой Лаборатории есть веб-отдел. Я его «возглавляю». Мне остро нужен соратник — уверенный диджитал-дизайнер: умный, весёлый, универсальный, насмотренный и всё такое. Приветствуется педагогический талант или хотя бы просто готовность учительствовать. Пишите oleg.paschenko собака me точка com.

проект оптимизации слона

У слона, обладающего изумительным хватательным органом, имеется тормозящее свойство: его размеры, требующие громадного количества пищи. Возможно, впрочем, что наука найдет способы уменьшения его размеров и этим устранит основное препятствие к его стремительному умственному развитию. Можно полагать, что необыкновенное обаяние слона не убавится, если он, обладая даром речи, размерами не будет превышать нынешнего слоненка. // Даниил Андреев. Роза Мира