Журнал Ильи Пономарева Голосов: 1 Адрес блога: http://ilya-ponomarev.livejournal.com/ Добавлен: 2007-12-04 11:01:04 блограйдером Lurk

Большое всем спасибо, друзья! Победа будет за нами!

2013-08-10 12:51:42 (читать в оригинале)

Должен признаться, я ужасно не люблю праздники. Особенно личные. Наверное, потому что день рождения у меня летом, и вся эта традиция отмечать в школе перед классом, с конфетами и в белой рубашке, меня благополучно минула. И вообще, я всегда чувствовал что-то неправильное в классических строках моего любимого Окуджавы:
Собирайтесь-ка, гости мои, на мое угощенье,
говорите мне прямо в лицо, кем пред вами слыву.
Царь небесный пошлет мне прощение за прегрешенья.
А иначе зачем на земле этой вечной живу?

Мне почему-то кажется, что ни слова правды я про себя не услышу на таких праздниках. И мне всегда жутко неловко, когда меня хвалят - я чувствую, что надо что-то сделать в ответ, а вроде как не время и не место.

В общем, я стараюсь дни рождения не отмечать и вообще куда-нибудь свалить из города. Если и выпить, то с семьей и тремя лучшими друзьями, которые со мной по жизни (со всеми я в разное время работал вместе, но слава богу, это только укрепило наш союз).

В этом году 6 августа мне исполнилось 38 лет. Закончился "критический год". Он действительно был критическим. Наезд властей после прошлогодней кампании в Крымске привел к жестокому финансовому кризису, который до сих пор не удалось преодолеть. Не удалось уговорить коллег по оппозиции сформировать Координационный совет в работоспособном виде, и вся кампания по агитации за него в ходе Белого потока не только пошла насмарку, но и обернулась против меня самого - хотя я в своей правоте по-прежнему убежден. Друзья и соратники во главе с Удальцовым сидят за решеткой, к 16 из моих 38 помощников пришли следователи, Левый фронт лишь в последний момент смогли спасти от запрета. Гудковых исключили из партии. О Думе и говорить нечего... Плюс скандал со Сколково. Хотя были и успехи, конечно: приняли шесть моих законов, в том числе добили важную тему с ФКС.

Так получилось, что смыться никуда не удалось - на вечер 5го у меня был назначен последний опрос свидетелей по пресловутому Сколково. Как и все предыдущие, это была игра в одни ворота, юрист Сколково даже пробормотал "не понимаю, почему мы вызываем всех свидетелей в его пользу" - моя правота была очевидна. Так что 6го я вернулся в Москву в преподнятом состоянии духа.

Надо сказать, что у меня есть три декады в году, в которые попадают дни рождения большинства близких мне людей. Невольно поверишь в астрологию: 6 августа плюс-минус неделя, 1 июля плюс-минус неделя, и 9 февраля плюс-минус неделя. 6 августа родилось восемь моих хороших знакомых, 7го - еще четверо (в т.ч. Иван Иванович Мельников), 8го - еще трое (в т.ч. лидер "Коммунистов России" Максим Сурайкин). А в этом году 7го еще и у Гудкова родился сын Александр Дмитриевич!

И сейчас с отличным настроением я отправляюсь повидать старых друзей в разных местах, в России и вовне ее. Для меня приятным удивлением было количество людей, меня поздравивших - около 500 человек, такого никогда не было, спасибо вам друзья большое и простите, если я кому-то не ответил )))

Вернусь 25 августа, 26-го у меня суд по Сколково - надеюсь, финальный - и потом еду в Новосибирск, который давно уже воспринимаю как свой настоящий дом и крепость. Наступающий сезон будет очень горячим, но и очень многообещающим. Думаю, в течение года мы добьемся долгожданного и большого успеха!

---

Будем менять власть в Новосибирске!

2013-08-10 11:35:54 (читать в оригинале)

На вопросы «Новой Сибири» отвечает депутат Государственной думы от Новосибирской области, член партии «Справедливая Россия» Илья Пономарев:

— Не нравится мне подход вашей газеты, если честно. Пишите обо мне всякие сказки. Зачем? — неожиданно интервью началось с того, что на вопросы пришлось отвечать корреспонденту «Новой Сибири».

— Когда такое было?

— Да много таких историй было! Вот хотя бы насчет денег «Сколково», насчет моей роли в строительстве Академпарка. Я работал, привлекал туда инвестиции. Моя ведь профессиональная тема, я когда-то всю госпрограмму по технопаркам придумал. А вы меня мочите за эти же самые инновации, ссорите меня с представителями Академии… Почему?

— Все так серьезно? Действительно ссорим? Ощущаются последствия после наших публикаций?

— Ну, вы же говорите, что я деньги «Сколково» украл, что я гонорар тридцать тысяч долларов получил за лекции…

— Когда мы говорили, что вы украли? Вроде бы и не намекали. Просто высмеивали всю эту историю…

— Но вы же намекали, что не бывает лекций за тридцать тысяч, значит, украл. Ведь даже «Сколково» не говорит, что лекции столько стоят, да и не было никаких лекций в академическом смысле слова. Был цикл из нескольких десятков публичных выступлений с рекламой проекта. Зачем вы повторяете версию Следственного комитета? Лживую от начала и до конца.

— С нашими заголовками как? Они вас не очень задели? Подумаешь, ничего же обидного в этом нет: «Вот подхватил Пономарев гонорар на свой мандат!»?

— (смеется). Ну, да…

— Это к тому, что член вашей партии Елена Мизулина менее терпима к тому, что о ней говорят, иски подает…

— Да? На «Новую Сибирь»?

— Нет, слава Богу, до этого не дошло. Пока на блогера… Но журналисты тоже, бывает, пишут «по-доброму». У вас не возникало желания подать на них в суд? Хотя бы после того, как они начали писать о ваших гонорарах в «Сколково»?

— Я с журналистами дружу и претензий им никогда не предъявляю. Политик и журналист – родственные профессии. Да, я считаю, что многое из того, что вы написали обо мне, несправедливо. Но у меня другая тактика — переубедить. А Елену Борисовну просто затюкали. Она — абсолютно нормальная женщина, очень оппозиционно настроенная, переживающая, что за двадцать лет реформ понятие семьи в России опошлено. Но такая поднялась волна, столько гадостей начали писать по поводу ее инициатив, в том числе весьма разумных… Она воспринимает все очень близко к сердцу. По-моему, последние законопроекты, которые связаны с ее именем, — это в значительной степени результат травли, развернувшейся против нее. Ответная реакция обиженной женщины. Я могу с улыбкой воспринимать нападки критиков. Как у Пушкина: «хвалу и клевету приемли равнодушно». А она — нет. Наверное, это потому что я — политик. А она прежде всего юрист. Доктор наук, профессор — в общем, уважаемый человек. И когда на нее так наезжают, тем более, когда наезд несправедливый…Взять тот же законопроект о запрете пропаганды гомосексуализма. Наши новосибирские депутаты в своей инициативе, переданной в Думу, четко выступали против геев. Елена Мизулина полностью тот закон переписала, даже слово «гомосексуализм» убрала. Ее позиция была такой: против гей-сообщества мы выступать не будем; но детей надо от этих дискуссий оберегать, стимулировать нормальные, традиционные семьи. И она переписала законопроект, сделала акцент на защите детей. Это же правильный подход.
Тем не менее, единственным депутатом, кто выступал против этого закона, был я. Дело не в тексте. Во-первых, я, как человек левых взглядов, против дискриминации любых меньшинств. Во-вторых, подобные законы провоцируют раскол и агрессию в обществе. И зачастую принятие таких законов дает противоположный эффект. Как в этом случае: запрет пропаганды гомосексуализма становится той самой пропагандой. У меня есть знакомые в этой среде. Но они сами в основном против гей–парадов. Именно потому, что не хотят провокаций.
Еще три года назад уровень толерантности в стране был намного выше, чем сейчас. Но государство жестко отреагировало на выходку панк-группы «Pussy Riot», девушки сидят в тюрьме, принимаются законы о защите чувств верующих, против которых выступают уже сами верующие. А общество раскалывается, часть бурно одобряет, а другая не менее бурно сопротивляется. Потому что не надо ничего никому навязывать. Закон должен закреплять то, с чем общество в целом уже согласно, а не являться орудием подавления одними людьми других. Даже если первых больше.

— Почему-то не удивляет, что вы — единственный в парламенте голосовали против. И то, что вы выступали против закона, подготовленного вашим однопартийцем, тоже не удивляет. Продолжаете даже в собственной партии держаться в оппозиции?

— Не в этом дело. Голосую «против» не для того, чтобы что-то власти доказать, а тогда, когда считаю закон вредным. Голосую «за», когда считаю, что закон полезен. К примеру, куча друзей-интернетчиков меня критиковали за то, что я проголосовал «за» ФЗ-139 «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию». Кстати, это тоже был закон Мизулиной. Правда, сейчас я скорее раскаиваюсь в том, что так проголосовал. Но текст проекта ни при чем.
Я тогда ходил и всем объяснял, почему закон нужен. Проблема в том, что он не был воспринят интернет-сообществом. А законопроект давал возможность создать саморегулируемую организацию из числа блоггеров, сетевых предпринимателей, известных людей. Они сами в досудебном порядке безо всякого государства должны были решать все проблемы в сети. Я и сейчас считаю, что это единственный способ оставить интернет свободным. Мы же все знаем, что через интернет распространяются наркотики, координируются террористы и т.п. — готовятся и совершаются реальные преступления, к которым ни одно государство не относится терпимо. Но если кто-то топором убил человека, это не повод запрещать все режущие предметы! И было бы правильно, если бы интернет–провайдеры разобрались с преступностью в сети сами, без вмешательства государства. И закон такую возможность им дал, я туда эту норму прописал.
К сожалению, интернетчики саморегулируемую организацию создавать не стали. У них либертарианская позиция: «да чтобы вы все провалились, мы не хотим иметь ничего общего с государством». Министр связи Николай Никифоров обращался к ним, говорил: пусть будет в этой организации Навальный, Носик, другие известные и скандальные блогеры — создайте СРО, получите полномочия и решайте проблемы с позиции здравого смысла. Но интернетчики просто стоят на позиции отрицания государства как такового. Так что итог закономерен: не хочет работать общество, подключается Роскомнадзор.

— А теперь они чморят и «антипиратский закон»…

— Я однозначно и жестко был против «антипиратского закона». Он контрпродуктивен. Авторские права – тема моего профессионального интереса. Я участвовал в разработке современной редакции 4й главы Гражданского кодекса, занимался легализацией особого вида лицензий – creative commons, порожденного волной свободного программного обеспечения. И я считаю, что авторов поддерживать нужно, а дополнительно защищать правообладателей — такой необходимости нет. Потому что они и так уже защищены действующим законодательством. Мы вместо того, чтобы стремиться к нормальной эволюции рынка, начинаем вступаться за посредников — за тех, кто наживаются на писателях, издателях, музыкантах…

— На Западе, на который мы хотим равняться, разве не то же самое?

— В США была попытка создать аналогичный закон (SOPA – Stop Online Piracy Act). Но начались массовые протесты, и Конгресс отказался от его принятия. Да и в России мы двигались в правильном направлении, постепенно развивая законодательство в этой сфере. А потом к Владимиру Владимировичу Путину пришел Никита Сергеевич Михалков и сказал: «что-то денег нам стало не хватать, давайте примем вот такой закон». То есть выглядело это так: дайте денег посредникам. Никита Сергеевич же един в двух лицах. Мы знаем его как режиссера. Но пришел к президенту как крупнейший продюсерский центр «Тритэ», как обладатель прав на большое количество разных картин…

— Но вы же, депутаты, приняли закон. Может, и исправить получится?

— В этом законе ничего переделать нельзя, бессмысленно. Он фундаментально неверный. Его можно только отменить.

— То есть пусть все подряд качают из интернета?

— Больше половины трафика в российском интернете уже два года назад занимали легальные скачивания. И количество легальных скачиваний в интернете постоянно растет, потому что меняется лицензионная модель. Раньше автор снимал фильм, отдавал его продюсерскому центру, который кино продавал – прокат, магазины. Сейчас диски все меньше покупают, предпочитает просмотр online, а в кино ходят на зрелищные блокбастеры. А значит, нужно было найти бизнес-схему, которая позволяла бы лицензировать фильм в сети. Рекламная модель — хороший выход. Смотришь ролик, потом фильм — деньги идут от рекламы. Или по копеечке за фильм платишь, или подписку оформляешь, или платишь для повышения качества картинки, или провайдер делит прибыль с производителем контента – да мало ли схем! «Антипиратский закон» все их выключает. Потому что Никита Михалков вместо того, чтобы развивать online-сервисы, захотел оставаться продавцом DVD-дисков и прокатчиком. Поэтому он хочет убить интернетовский бизнес, чтобы продолжать работать – а точнее, не работать, а стричь купоны – по старинке. Весь мир понял, что бороться с интернет-просмотром нельзя, что это выливается в раскрутку нелегальных torrent–сервисов, а мы двинулись назад, в XIX век.

— Наверное, ничто так не дискредитирует этот закон как тот факт, что даже в Роскомнадзоре (органе, который уполномочен следить за исполнением «антипиратского закона») оказалось пиратское программное обеспечение…

— Я не слышал об этом. Но звучит странно. В январе 2010 года Путин подписал приказ об использовании во всех федеральных органах исполнительной власти только свободного программного обеспечения. Я сам принимал участие в «продавливании» этой правильной, на мой взгляд, инициативы. Свободное ПО снимает проблему с лицензированием. Но, как всегда, загвоздка — в реализации процесса. Минсвязи должно было обеспечить все структуры соответствующими программными приложениями, заключить контракты на обслуживание. Все это благополучно застопорилось. В итоге же затруднена покупка обычного ПО. Ситуация патовая…

— Странно, что вы, специалист в области информационных технологий, не состоите в соответствующем комитете…

— Комитет по информационной политике, информационным технологиям и связи в Думе этого созыва — профанация, из него ушли специалисты. Его возглавляет Алексей Митрофанов. Он, во-первых, ничего не понимает в информационных технологиях. Во-вторых, сознательно вредит рынку. Он же туда попал с большим скандалом. Поставлен в рамках предательства «Справедливой России».
Его первый зам — Леонид Левин, такой же, тоже из бывших членов «СР». И вот они оба просто отрабатывают свои тридцать сребреников по полной программе. Законы, которые выходят из этого комитета один за одним — это же кошмар и ужас. Вадим Деньгин (депутат Госдумы от Новосибирской области, ЛДПР – прим. ред.) тоже состоит в этом комитете. Я ему все время говорю: «Ты приди в сознание? Что вы творите?». Пока он пытается угодить и нашим и вашим, но учится активно, я на него надеюсь.

— И все же, сейчас вы критикуете деятельность комитета. Не конструктивнее ли было бы войти в него: может быть, кое-что вы могли не допустить, кое-что исправить?

— Лучше мне быть в том комитете, где я есть сейчас — в комитете по экономической политике. Он намного более влиятельный и интересный. Я возглавляю в нем подкомитет по инновациям. Это очень важная часть моей деятельности — она касается Академгородка, инноваторов, венчурных инвесторов.
А в информационных делах я и так участвую. В Думе, можно сказать, всего два человека, которые в этом что–то понимают — еще Роберт Шлегель, который на моих глазах вырос из зомбированного пресс-секретаря движения «Наши» в хорошего и толкового депутата. Но если вы обращали внимание: большая часть инициатив вносится заместителем председателя ГД Сергеем Железняком. Серьезные вещи мы вносим вместе: запрет на внутрироссийский роуминг, возможность для абонентов сотовой связи сохранять свои номера при смене оператора… А «вредные» законы они пусть делают без нашего участия.
В своем комитете я занимаюсь вещами, выходящими далеко за пределы телекоммуникаций и инноваций. Например, правительство подняло ставки для малого бизнеса, мы смогли добиться того, чтобы с 1 января 2014 года их снова снизили. Смогли заблокировать ужасный закон о фактической приватизации бюджета. Помните инициативу нашего любимого правительства по передаче фонда национального благосостояния, фонда будущих поколений и в перспективе золотовалютного резерва (в общем, всех бюджетных фондов) в управление акционерному обществу – Росфинагентству? А оно бы размещало деньги на фондовом рынке, играло ими. Вроде бы, бюджет так можно пополнять. Но де-факто, это означало бы приватизацию бюджета. Все четыре фракции в итоге удалось уговорить подписаться против…

— Кстати, об экономике. Недавно наш новосибирский депутат заксобрания Александр Илющенко предлагал дать налоговые льготы предприятиям, которые обоснуются на территориях колоний…

— Слышал. Нормальное предложение. Почему нет? Чем заниматься бессмысленным трудом, пусть заключенные приносят реальную пользу обществу, производят что-то полезное. Другое дело, что налоговые льготы сами по себе ничего не решают. Налоговый режим — не номер один в списке проблем, с которыми сталкиваются предприниматели. И даже ни номер два, ни номер три. Самое главное — административное давление, произвол силовиков и чиновников, работа судов, непрозрачность получения разрешений и лицензий, неравный доступ к госконтрактам и контрактам, коррупция. И только потом уже налоги. Налоги начинают работать как фактор развития в условиях достаточно спокойного рынка. У нас же резкое повышение налогов привело к тому, что пятьсот тысяч ИП в стране закрылось. От того, что мы налоги вновь снизили, процесс закрытия остановится, но эти пятьсот тысяч назад не вернутся.
Новосибирск, кстати, — достаточно благополучный регион в Российской Федерации. Здесь самая высокая доля малого бизнеса. Потому что, сырья нет, нет московских крупных ФПГ. Кроме ТНК (теперь Роснефти) и Ростехнологий у нас практически ничего нет. Так что приходится крутиться.

— Странно, вроде малому бизнесу в Новосибирске не так и плохо. А с чего такой скандал недавно поднялся из–за предпринимателей, которым пригрозили выселением из метро?

— Я их активно защищаю. Вместе с участниками этого рынка мы провели круглый стол. Эта история — какое-то помрачение сознания, которое периодически находит на наши областные власти. Я просто сам не понял, зачем они ляпнули про выселение предпринимателей из подземки. Сначала сказали, а потом сами испугались реакции и начали отыгрывать назад. Делали это крайне неуклюже. Все же понимают: террористы тут ни при чем.

— Тогда что?

— Это коммерческие интересы властных кланов. Конечно, ворованными телефонами торговать нехорошо. Ну так причем здесь честные предприниматели? А полиция разве не должна контролировать? По-видимому, она в доле, раз этого не делает?

— А кроме круглого стола, что вы делали для поддержки предпринимателей–киоскеров?

— Мы, наша партия, пригрозила большим митингом. «Справедливая Россия» в Думе главный защитник интересов малого бизнеса. Это наша профильная тема. И коммунисты, и местная ЛДПР заявили о готовности нас поддержать. Власти увидели, что намечается очередная громкая история, вроде той, что была со льготным проездом. Вот губернатор и сдал назад. Оказалось, что он ни при чем, что его зам Андрей Ксензов виноват. А Ксензов начал оправдываться: мол, мы не про всех, выборочный контроль. Что-то глупое власти лопочут. Понятное дело, нужно сохранить лицо…

— Митингов и пикетов в Новосибирске все равно хватает. Возле ГПНТБ, например, жители защищают сквер. Так что у вас есть возможность поучаствовать в протестах. Вам же нравится протестовать…

— Когда как. Я против протестов ради протеста. Ну, например, собирали не так давно жители подписи за отставку мэра Новосибирска. Меня активно звали присоединиться. А я не вижу смысла сейчас, хотя по-человечески я их понимаю. Ведь еще даже не понятно, пойдет ли Владимир Городецкий на выборы…

— Раз вспомнили про новосибирские выборы, давайте говорить о них. Следите за избирательной компанией, которая сейчас проходит?

— А как же. Во всех главных компаниях «Справедливая Россия» участвует. Мы выдвинули на довыборы в Каргатском районе сильного кандидата. Сергей Адамсон — активный такой товарищ, может победить. У коммунистов там сильный кандидат. В общем, будет хорошая схватка. Мы старались поприсутствовать на округах, но не растащить голоса. Считаю, что есть хороший шанс победить у оппозиции на довыборах в городской и областной парламент. Особенно на довыборах в горсовет, на место Андрея Гудовского. И Колобова, и Мухарыцын могут хорошо сыграть. Александр — мой старый друг и помощник в Госдуме, хоть он и из другой партии.

— У вас так много друзей…

— А что, есть люди из других партий, которые мне в Новосибирске очень помогают. Я против сектантства, разумные и искренние люди должны работать в интересах жителей области, а не своих партий. Среди них не только Александр Мухарыцин — лидер новосибирских «Патриотов России». Ростислав Антонов тоже мой помощник. Хоть он и националист.

— Допустим, к «Патриотам России» у вас претензий нет. А как вы относитесь к участию к выборам «Пенсионеров России», «Ветеранов России», «Коммунистов России». Они ведь растащат голоса…

— «Коммунисты России» — очень интересная организация. Их лидер Максим Сурайкин баллотировался в Госдуму от Новосибирской области от моей партии… «Коммунисты России» разные в разных регионах. Где-то они выезжают на своем названии, а где-то они работают всерьез. В Новосибирской области у них реальный шанс стать нормальной партией. Их лидера в Новосибирской области Сергея Лоскутова я давно знаю. Может быть, он считает, что КПРФ — плохой носитель коммунистических идей...

— «Коммунисты России» — носители правильных идей. Особенно, когда выставляют на довыборы в горсовет Олесю Колобову. На том же округе, где от КПРФ идет Елена Колобова…

— Я думаю, что это ситуация еще может быть исправлена. Такие технологии, когда подбирают однофамильцев — это грязно. Я уже сказал об этом Максиму Сурайкину. Не красят подобные поступки левую среду. Искусственно снижать шансы нормального кандидата — не очень красиво. Сурайкин собирается приехать в конце августа. Рассчитываю, что он разберется. Я его призываю снять Олесю Колобову. Хотя, может, она и прекрасный человек – можно выдвинуть ее по другому округу.

— А через год у нас выборы мэра… Как ваш настрой?

— Думаю сменить власть в городе, надоел этот бардак. Новосибирск достоин большего.

— И что вы для этого сейчас делаете? Кроме того, что говорите о намерении победить?

— Мне нужно посмотреть на окончательный расклад сил. Понять: стоит участвовать или нет. Я всегда был против того, чтобы идти «согреться». Если идти, то только за победой. В сентябре я приму окончательное решение. Пока склоняюсь к тому, чтобы все-таки участвовать.

— Что может повлиять на ваше решение?

— Конечно, информация о других кандидатах. Прежде всего, кто будет кандидатом от власти. Достойный ли человек или нет. Думаю, пройдут довыборы, и это станет известно. Потому что будет понятен расклад сил в городе.

— А если Владимир Городецкий будет баллотироваться, вы пойдете на выборы?

— Не знаю пока. После 8 сентября решу.

— Новосибирская ячейка «Справедливой России» вас поддерживает?

— Естественно. Здесь никаких нет разногласий.

— Как же история о приостановке партийной деятельности из-за исключения из «СР» отца и сына Гудковых?

— Да. До съезда партии моя партийная деятельность приостановлена. Я по-прежнему считаю, что исключение Гудковых — ошибка.
Я не участвовал в каких–то партийных сходках на федеральном уровне, не участвовал в работе центрального совета. Но я остаюсь депутатом от «СР» в Госдуме, ответственным перед примерно ста двадцатью тысячами моих избирателей. Что же касается партии, ей надо, на мой взгляд, определится со стратегией. Исключение Гудковых говорит о том, что наше руководство не может решиться, на какую социальную группу надо опираться. На средний, «креативный» класс (к которому апеллируют Гудковы, ваш покорный слуга и который нас хорошо поддерживал на предыдущих выборах) – учителей, врачей, малых предпринимателей, ученых – или на более консервативные и менее образованные слои.

— В Новосибирской области тоже из партий исключают. Правда, из «Единой России»…

— Это внутреннее дело «ЕР». Я Виктора Игнатова хорошо знаю, понимаю, что есть внутрипартийная борьба. С моей точки зрения, Игнатов был не худшим членом партии. И поэтому хорошо, что его исключили (смеется).

— Из-за выборов областного омбудсмена. Следили за ними. Тем более, как выяснилось, в них участвовал ваш протеже.

— Да, я дружу с Ростиславом Антоновым. Он меня поддерживал на выборах, у нас с ним ряд совместных программ, он работает с Аленой Поповой (номер два в списке от «СР» на парламентских выборах 2011 года) по волонтерским движениям. Толковый человек.

— Но вы его не поддерживали на выборах уполномоченного по правам человека?

— Мы об этом разговаривали. Но он сам так выстроил ситуацию, что мы его не смогли поддержать. По чисто бюрократическим причинам. Он захотел, чтобы его выдвинули от «Единой России», депутат заксобрания Алексей Александров. Лучше бы он шел от нас сразу. Потому что было бы странно, если бы «СР» стала выдвигать человека, который раньше шел с «ЕР». Чтобы нам потом говорили, что мы прихвостни правящей партии? Мы все обсудили в партии и решили, что во втором туре отдадим голоса оппозиционному кандидату. Так и произошло — смогли заблокировать губернаторского кандидата. А Светлана Воронкова, на мой взгляд, отличная кандидатура, партийно неаффилированная. Кстати, она совсем не коммунист.

— А как же кандидат от справедроссов, Инэсса Рябинина?

— Наша партийная организация решила ввести в борьбу возмутителя спокойствия. Чтобы внести оживление в эту кампанию, чтобы был полный спектр кандидатов. А во втором туре намеревались поддерживать того оппозиционера, который покажет себя лучшим образом. Совершенно очевидно было, что Инэсса Рябинина — непроходная. Но зато она настолько нестандартная. Это же интересно.
Так же и с выборами мэра можно было бы сделать, если бы сохранялась двухтуровая модель. Надо выдвинуть так много кандидатов, сколько можно. Чтобы у жителей Новосибирска был реальный выбор. А во втором туре по-любому нужно консолидироваться вокруг того представителя оппозиции, который набирает больше. Додавливать власть и побеждать. Изменение законодательства и переход на однотуровую систему потребует от нас быть более сговорчивей друг с другом – и я думаю, что новосибирские политики смогут это сделать, во имя общей победы. А избиратели, уверен, нас поддержат.

Елена АНИКИНА, Анастасия ПАУКОВА, «Новая Сибирь»

---

Дискуссия нациста с коммунистом

2013-07-31 00:12:55 (читать в оригинале)

Прочел крайне интересную книгу Джонатана Литтела "Благоволительницы". Это вымышленные мемуары, написанные от лица оберштурмбанфюрера СС д-ра Ауэ, прошедшего войну в СССР до Сталинграда, тяжело раненного, занимавшегося "еврейским вопросом". Очень актуально в свете понимания психологии наших идейных оппонентов, всем рекомендую. Как люди могут оправдывать себя...

Но один кусок меня особо задел. Это диалог попавшего в плен в Сталинграде комиссара Красной Армии Правдина и главного героя, дискуссия двух идеологических противников. Сейчас много отдельные персонажи российской политики рассуждают о том, что Сталин и Гитлер - одно и то же, а коммунистическая идеология должна быть приравнена к нацистской. Я, конечно, с этим категорически не согласен.

Итак, текст:

...Комиссар усмехнулся: «В итоге разница между нашими системами не слишком велика. По крайней мере в том, что касается основных принципов». — «Странное для коммуниста заявление». — «Не слишком, если вдуматься. Действительно, чем отличается национал-социализм от социализма в отдельно взятой стране?» — «Тогда почему мы вовлечены в борьбу не на жизнь, а на смерть?» — «Вы ее затеяли, а не мы. Мы были готовы к компромиссам. Подобная история уже произошла однажды с христианами и евреями: вместо того чтобы объединиться с народом Божьим, с которым у них столько общего, и единым фронтом выступить против язычников, христиане, разумеется, из зависти подпали под языческое влияние и ополчились, себе во вред, на свидетелей истины. Обернулось это большой бедой». — «Следуя вашей аналогии, евреи — это вы, верно?» — «Конечно. В конце концов, вы у нас все позаимствовали, в том числе в искаженных, карикатурных формах. Я говорю не о символах, о красном знамени и Первом мая. Я имею в виду основные понятия вашего Weltanschauung». — «В каком же смысле?» Он начал считать по пальцам, по русскому обычаю загибая их с мизинца один за другим: «Там, где коммунизм провозглашает бесклассовое общество, вы проповедуете расовое единство, Volksgemeinschaft, — по сути, абсолютно то же устройство, только в пределах ваших границ. Если Маркс видел носителя правды в пролетариате, вы решили приписать эту роль так называемой арийской расе, пролетарской расе, воплощению Добра и нравственности, впоследствии вы подменили классовую борьбу войной немецкого пролетариата против капиталистических государств. И в экономике ваши идеи есть не что иное, как уродливое копирование наших ценностей. Я хорошо знаю вашу политическую экономию, потому что перед войной по партийному заданию переводил статьи из специализированных журналов. Маркс создает теорию прибавочной стоимости, а ваш Гитлер заявляет: Немецкая марка, не имеющая эквивалента в золоте, ценнее золота. Его несколько туманное изречение прокомментировал Дитрих, правая рука Геббельса: национал-социализм понял, что самым надежным фундаментом для валюты является вера в производительные силы Нации и в руководителей государства. В результате деньги для вас превратились в фетиш, показатель производственного потенциала вашей страны, — тотальное заблуждение налицо. Ваши отношения с крупными капиталистами отвратительно лицемерны, особенно после реформ министра Шпеера: высшие чины продолжают ратовать за свободное предпринимательство, но вся ваша промышленность подчиняется плану, и собственные доходы предприятий не превышают шести процентов, а все, что сверх того, присваивает государство».

Политрук замолчал. «Да, у национал-социализма есть промахи», — ответил я. Потом коротко изложил тезисы Олендорфа. «Да, — произнес Правдин, — я знаком с его работами. Но Олендорф тоже идет по ложному пути. Вы не последовали марксистскому учению, а извратили его. Замещение класса расой, приведшее к вашему пролетарскому расизму, — нонсенс, абсурд». — «Не более чем ваше понятие непрерывной классовой борьбы. Классы — историческая данность; они образовались в определенный момент и так же исчезнут, растворятся, гармонично, без кровопролития впишутся в Volksgemeinschaft. Раса же — данность биологическая, естественная, а значит, непреложная». Правдин поднял руку: «Слушайте, я же не спорю, это вопрос веры, здесь бесполезно прибегать к логике и разумным аргументам. Но вы должны согласиться со мной хотя бы в одном пункте — при всех весьма значимых различиях наши мировоззрения базируются на общем принципе: обе идеологии по характеру детерминистские. Но у вас расовый детерминизм, а у нас — экономический, но детерминизм. И вы, и мы верим, что человек не выбирает судьбу, она навязана природой или историей, и делаем отсюда вывод, что существуют объективные враги, что отдельные категории людей могут и должны быть истреблены на законном основании, просто потому, что они таковы, а не из-за их поступков или мыслей. И тут разница только в том, кого мы зачисляем в категорию врагов: у вас — евреи, цыгане, поляки и, насколько мне известно, душевнобольные, у нас — кулаки, буржуазия, партийные уклонисты. Но, в сущности, речь об одном и том же: и вы, и мы отвергаем homo economicus, то есть капиталиста, эгоиста, индивидуалиста, одержимого иллюзиями о свободе, нам предпочтителен homo faber. Или, говоря по-английски, not a self-made man but a made man, [ведь коммуниста, собственно, как и вашего прекрасного национал-социалиста, надо выращивать, обучать и формировать. И человек сформированный оправдывает безжалостное уничтожение тех, кто не обучаем, оправдывает НКВД и гестапо, садовников общества, с корнем вырывающих сорняки и ставящих подпорки полезным растениям».

Я протянул ему еще одну сигарету и тоже закурил: «Для большевика вы широко мыслите». Он горько улыбнулся: «Все из-за того, что мои старые товарищи, и немецкие, и другие, оказались в опале. Когда лишаешься власти, то находится время, а главное, желание размышлять». — «Вот так объясняется, что человек с вашим прошлым занимает довольно скромную должность?» — «Конечно. Видите ли, я раньше был близок к Радеку, правда, не к Троцкому, — поэтому жив еще. А продвижение по карьерной лестнице меня не волнует, уж поверьте. Я служу Родине и Партии, и я счастлив умереть за них. Но думать мне это не мешает». — «Но если вы считаете, что наши системы идентичны, то почему воюете с нами?» — «Я не говорил, что они идентичны. И вы достаточно умны, чтобы это понимать. Я старался показать вам, что наши идеологические системы одинаково функционируют. Но содержание, естественно, разное: классы и раса. Я отношусь к вашему национал-социализму как к ереси марксизма».

— «И в чем, по вашему мнению, преимущество большевистского мировоззрения перед национал-социалистическим?» — «В том, что мы хотим счастья всему человечеству, а вы, эгоисты, только немцам. Если я не немец, то у меня при всем желании нет шанса вписаться в ваше общество». — «Да, но если бы вы, как я, например, родились в буржуазной семье, то тоже не могли бы стать большевиком, и каковы бы ни были ваши личные убеждения, оставались бы объективным врагом». — «Да, тоже правда, но тут дело в полученном воспитании. А вот ребенок буржуя, внук буржуя, рожденный в социалистической стране, вырастет хорошим, настоящим, вне всяких подозрений коммунистом. Когда-нибудь бесклассовое общество будет реальностью и классы растворятся в коммунизме. Теоретически коммунизм можно построить во всем мире, а национал-социализм нет». — «Теоретически — вот именно. Но вы не в состоянии ничего доказать и в реальности совершаете страшные преступления во имя утопии». — «Я не собираюсь напоминать, что ваши преступления и того хуже. Я просто скажу, что если мы и не можем убедить тех, кто отказывается верить в справедливость марксизма, в наших благих намерениях, то мы покажем и докажем тщетность конкретно ваших. Ваш биологический расизм постулирует неравенство, утверждая, что есть расы более сильные и значимые, чем другие, а самая сильная и значимая — немецкая. Но когда Берлин станет похож на этот город, — он поднял палец к потолку, — и когда наши солдаты разобьют лагерь на Унтер-ден-Линден, вы, по меньшей мере, вынуждены будете признать — во имя спасения вашей расистской веры, — что славянская раса сильнее германской».

Я не показал своего замешательства: «Вы еле удержали Сталинград и искренне полагаете, что способны взять Берлин? Вы шутите?» — «Я не предполагаю, я уверен. Сравните хотя бы военный потенциал с обеих сторон. Даже не принимая в расчет второй фронт, который наши союзники скоро откроют в Европе. Вам крышка». — «Мы будем биться до последнего патрона». — «Никто не сомневается, но вы все равно проиграете. И Сталинград станет символом вашего поражения. Впрочем, не совсем заслуженно. Потому что, на мой взгляд, вы проиграли войну еще в прошлом году, когда вас удержали под Москвой. Мы потеряли территории, города, людей — это все восполнимо. Но Партия не дрогнула, и ваша единственная надежда рухнула. Впрочем, даже если бы вы взяли Сталинград, ничего бы не изменилось. А вы могли бы захватить Сталинград, если бы не допустили столько ошибок, вы нас просто недооценили. Было совсем неочевидно, что вы здесь потерпите поражение, и мы полностью разгромим вашу Шестую армию. Ну, хорошо, допустим, вы победили в Сталинграде, что с того? Наши ведь и в Ульяновске, и в Куйбышеве, и в Москве, и в Свердловске. Мы бы вам устроили то же самое, но чуть дальше. Разумеется, выглядело бы это менее символично, тут же город Сталина. Но кто такой Сталин, если разобраться? И какой нам, большевикам, прок в его славе и отсутствии чувства меры? Что для нас, умирающих здесь каждый день, его постоянные звонки Жукову? Не Сталин дает людям мужество бросаться на ваши пулеметы. Конечно, вождь необходим, нужен кто-то, чтобы координировать действия, но им может быть любой другой партиец. Сталин не является незаменимым, так же как Ленин или я. Наша стратегия здесь — стратегия здравого смысла. И наши солдаты, наши большевики продемонстрировали бы такое же мужество и в Куйбышеве. Несмотря на многочисленные военные промахи, наши Партия и народ непобедимы. Теперь ситуация будет развиваться в обратном направлении. Ваши уже приступили к эвакуации Кавказа. Наша окончательная победа не вызывает сомнений».

— «Не исключено. Но какой ценой для вашего коммунизма? — возразил я. — Сталин с начала войны обращается не к коммунистическим, а к национальным идеалам, единственным по-настоящему вдохновляющим людей. Он вновь ввел в армии царские порядки времен Суворова и Кутузова и, кстати, вернул золотые погоны, которые в семнадцатом году в Петрограде ваши товарищи приколачивали гвоздями офицерам к плечам. В карманах у ваших погибших, даже у высших офицеров, мы находим спрятанные иконы. Более того, из наших источников мы знаем, что националистические идеи открыто высказываются в высших кругах Партии и армии, Сталин и партийная верхушка насаждают великорусский дух, культивируют антисемитские настроения. Вы тоже начинаете не доверять своим евреям, а они же не класс». — «То, что вы сказали, к сожалению, правда, — признался он грустно. — Тяготы войны возрождают давние пережитки. Но не надо забывать состояние русского народа до девятьсот семнадцатого года, его невежество, отсталость. Меньше чем за двадцать лет мы сумели его воспитать и исправить, срок сжатый. После войны мы продолжим выполнять нашу задачу и постепенно исправим все ошибки».

— «Мне кажется, вы заблуждаетесь. Проблема не в народе, а в ваших руководителях. Коммунизм — маска, натянутая на прежнее лицо России. Ваш Сталин — царь, Политбюро — бояре и аристократы, алчные и эгоистичные, ваши партийные кадры — чиновники, те же, что при Петре и Николае. Та же пресловутая российская автократия, вечная нестабильность, ксенофобия, абсолютная неспособность разумно управлять государством, террор вместо консенсуса и настоящей власти, наглая коррупция, только принявшая другие формы, некомпетентность и пьянство. Прочтите переписку Курбского с Иваном Грозным, прочтите Карамзина, Кюстина. Основной признак вашей истории никогда не изменить: унижение, из поколения в поколение, от отца к сыну. Испокон века, и особенно с эпохи монгольского ига, все вас унижают, и политика вашего правительства состоит не в том, чтобы бороться с униженностью и ее причинами, а в том, чтобы спрятать ее от остального мира. Петербург Петра не что иное, как потемкинская деревня, не окно, прорубленное в Европу, а театральная декорация, установленная, чтобы спрятать от Запада нищету и грязь. Но унижать можно лишь тех, кто терпит унижение; и лишь униженные способны унижать других. Униженные тысяча девятьсот семнадцатого, от Сталина до мужика, навязывают свой страх и унижение другим. Потому что в этой стране униженных царь, какой бы властью он ни обладал, беспомощен, его воля тонет в болотах и топях его администрации. Перед царем все кланяются, а за его спиной воруют и плетут заговоры, все льстят начальству и вытирают ноги о подчиненных, у всех рабское мышление, ваше общество сверху донизу пропитано рабским духом, главный раб — это царь, который не может ничего сделать с трусостью и униженностью своего рабского народа и от бессилия убивает, терроризирует и унижает его еще больше. И каждый раз, когда в вашей истории возникает переломный момент, реальный шанс разорвать порочный круг, чтобы создать новую историю, вы его упускаете: и перед свободой, вашей свободой семнадцатого года, о которой вы говорили, все — и народ, и вожди — отступают и возвращаются к уже выработанным рефлексам. Конец НЭПа, провозглашение социализма в отдельно взятой стране тому доказательство. Однако надежды пока еще не угасли, и потребовались чистки. Нынешнее возрождение державности является логическим завершением этого процесса. Русский, вечно униженный, избавляется от собственной неполноценности, идентифицируя себя с абстрактной славой России. Русский может работать по четырнадцать часов в сутки на промерзшем заводе, всю жизнь есть черный хлеб и капусту и обслуживать лоснящегося от жира хозяина, который называет себя марксистом-ленинцем, но раскатывает на лимузине с шикарными цыпочками, попивая французское шампанское, — русскому все равно, главное, чтобы наступили времена Третьего Рима. А каким уж будет Третий Рим, христианским или коммунистическим, совершенно неважно. Что касается директора завода, он трясется за свое место, льстит начальнику, дарит дорогие подарки, а если все же директора выгоняют, то вместо него сажают такого же, жадного, невежественного, униженного и презирающего рабочих, потому что прежде всего он служит пролетарскому государству, а не людям. Однажды, конечно, с применением насилия или нет, но коммунистический фасад рухнет. И тогда мы увидим прежнюю немытую Россию. Если вы даже победите, то выйдете из этой войны еще большими национал-социалистами и империалистами, чем мы, но ваш социализм, в отличие от нашего, пустой звук; остается национализм, за который вы и будете цепляться. В Германии и других капиталистических странах утверждают, что коммунизм погубил Россию, но я думаю, что наоборот, Россия погубила коммунизм. Сама идея прекрасна, и кто знает, как бы повернулись события, если бы революцию делали в Германии, а не в России? Если бы ее возглавили уверенные в себе немцы, ваши друзья Роза Люксембург и Карл Либкнехт? Я полагаю, что все обернулось бы катастрофой, потому что обострились бы наши внутренние специфические конфликты, которые пытается разрешить национал-социализм. Хотя кто знает? Одно не вызывает сомнений: опыт коммунизма, предпринятый вами, обречен на провал. Его можно сравнить с медицинским опытом, проведенным в нестерильной среде, — все результаты насмарку»...

Комментарии | Постоянная ссылка

---

Поздравляю всех со 100000. Что теперь?

2013-07-11 00:22:55 (читать в оригинале)

Сегодня на сайте Российской общественной инициативы (РОИ) впервые достигнута заветная цифра – сто тысяч подписей. Сто тысяч человек высказалось по призыву Алексея Навального за то, чтобы запретить чиновникам покупать автомашины дороже 1,5 млн. рублей. Создан прецедент народного обращения к Открытому правительству, несмотря на не совсем удобную процедуру.

Что дальше? поведала в ЕЖ Юлия Латынина, считает этот конфликт заказом Норильского Никеля в борьбе с УГМК.

Конечно, бороться с лимузинами куда как веселей и понятней, чем заниматься реальными проблемами реальной экономики. Особенно когда они касаются комбайнеров, которые, как известно, не сидят вконтактах в онлайне. Но победить эту власть можно, только возглавив таких комбайнеров, или воронежских казаков, или погибавших в ходе профсоюзных акций на вышеупомянутом Норникеле рабочих-металлургов, или взбунтовавшихся на стройках «Дон-строя» в Москве гастарбайтеров. Кстати, хотя вся эта «люмпен-публика» (по терминологии московских либералов) весьма консервативна по взглядам, не любит ЛГБТ и Pussy Riot, однако те же воронежские казаки сделали почетным членом своего войска защитника прав всех меньшинств, моего помощника Костю Рубахина, сколько про него не твердят всякие карауловы, что он гей и американский агент. Народ в состоянии разобраться, кто пиарится на его проблемах, а кто участвует в реальной борьбе, и в критический момент встает на правильную сторону.

Наконец, посмотрим на ситуацию с точки зрения политтехнологии. Да, вся процедура была на твердую пятерку отработана командой Алексея Навального. Чего стоит хотя бы скандал с то ли происходившей, то ли нет накруткой голосов на сайте РОИ, разрекламировавший всю акцию. Интернет-сообщество было в восторге и тряслось от охотничьего азарта. Но сколько людей в стране заметят эту акцию вне Сети? В Москве и Питере – процентов 20, в других крупных городах 10, остальные цифры будут на уровне погрешности. Не верите – давайте спросим Леваду-центр.

Критикуя – предлагаю. Когда Алексей Анатольевич агитировал муниципальных депутатов ставить за него подписи как за кандидата в мэры Москвы, он им долго говорил про их полномочия. Проблема – сверхактуальная, причем прежде всего не для столицы, где речь идет о перераспределении полномочий между управами и советами, а для настоящего местного самоуправления в российских регионах. Начиная с Подмосковья. Оно и так у нас ограблено, местные власти не в состоянии исполнять свои полномочия без денег. Медведев, уходя с поста президента, пообещал отдать «вниз» муниципальным властям 1 трлн. рублей (не очень много на самом деле, но лиха беда начало). Ничего не сделано; более того, Минфин угрожает забрать еще часть денег за счет налога на доходы физлиц, чтобы закрыть дыру, проделанную путинскими предвыборными обещаниями в региональных бюджетах.

Вот за это надо подписи собирать. Если конечно, стоит задача сделать что-то полезное, а не пошуметь в Интернете.

Тэги: демократия, маразм, навальный, прямой, речь
Комментарии | Постоянная ссылка

---

Дмитрий Гудков о последних новостях о Справедливой России

2013-07-09 17:08:34 (читать в оригинале)

Originally posted by dgudkov at Конец "Справедливой России"?

Сегодня в СМИ появилась информация о старте "бракоразводного" процесса в СР. Сразу несколько депутатов во главе с О.Дмитриевой объявили о несогласии с курсом Миронова-Левичева и начале интеграции с КПРФ. Правда, чуть позже появились опровержения, но тенденции и так видны.

Как бывший эсер не могу не высказать свое видение того, что происходит с партией.

Не буду спорить, что СР создавалась при поддержке Кремля - иначе быть не могло. Других партий, по сути, не было или их уничтожили, как, например, нашу - Народную партию РФ. Но если вы думаете, что в партии все были мурзилками, то заблуждаетесь. Многие действительно верили, что если изменится ситуация в стране, изменится и партия, а в регионах мало кто понимал все эти хитрые политические игры наверху.

Можете это называть глупостью или наивностью, но я был одним из тех, кто верил в перемены в партии и за них боролся. И одно время было ощущение, что не зря.

Вспомните: летом 2011-го С.Миронова убрали с поста спикера Совфеда, и риторика партии изменилась. На парламентские выборы мы пошли под лозунгом "За Россию без жуликов и воров!", 10 декабря 2011-го съезд партии делегировал на митинг целую группу депутатов, а Г.Гудкова направил в комитет "За честные выборы".

Дальше - больше. В ходе президентской кампании С.Миронов пообещал на посту главы государства выполнить все требования Болотной, и уже через месяц "московский десант" высадился в Астрахани, чтобы поддержать голодающего Олега Шеина.

Вспомните, как депутаты фракции вышли на пленарное заседание в белых лентах и активно поддержали нашу итальянскую забастовку.

Казалось, что партия становится все более самостоятельной.

Но оказалось, что только казалось. В один момент все изменилось, и эсеры позорно сдались Кремлю, вышвырнули Гудковых из своих рядом якобы за участие в КС оппозиции. Белую ленту, к сожалению, заменил белый флаг капитуляции.

В СР есть группа депутатов, которая пыталась и еще пытается спасти партию. Во главе с Валерием Зубовым. Вот здесь можете прочитать их предложения. Они выступают за то, чтобы партия стала настоящей, чтобы выражала интересы городского класса, открыла двери для новых ярких лидеров и гражданских активистов. Но, увы, эти предложения пока не нашли поддержки, и эсеры вновь оказались в "мурзилочном лагере" и пытаются сновау сидеть на двух стульях.

Только на этот раз городской класс обмануть не получится, он не поддержит бутафорскую оппозицию. Выхода два - либо радикально менять партию либо бежать с тонущего корабля. Последний вариант самый простой - сбежать и найти свой островок безопасности в лице ОНФ, КПРФ или других структур.

Но проблема в том, что на этих островках нет свободных мест, всех пристроить не получится. И если октябрьский съезд не проголосует за радикальную перезагрузку СР, то от нее ничего не останется в самое ближайшее время.

Тэги: кпрф, россия, справедливый
Комментарии | Постоянная ссылка

Страницы: ... 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 ...