Д. настоятельно рекомендовал мне посмотреть лекцию Гэри Юрофски о веганстве\веганизме на Ю-тьюб. По его словам, она произвела на него неизгладимое впечатление. Один из его друзей отказался смотреть эту лекцию из опасения, что под ее влиянием ему придется отказаться от любимых привычек в еде. После просмотра этого видео я понимаю насколько его опасения были верны*. Я серьезно задумался о переходе в веганство. Мне понятно, что такой переход должен происходить постепенно и учитывать много факторов, не имеющих никакого отношения к вкусовым рефлексам и вопросам домашней кулинарии. Веганство меняет образ жизни, как в бытовой так и в социальной плоскости. С этим будет намного сложнее справляться, чем с изменением семейного меню. Д. уже несколько месяцев назад перешел на соевое молоко после передачи, услышанной им по радио. Теперь он серьезно взвешивает следующий шаг.  * Я смотрел лекцию с титрами на иврите , поэтому не знаю насколько адекватен перевод на русский.

[content]

Карл Кереньи монографию о культе Диониса начал именно с эссе о различии для греков ...
+ развернуть текст   сохранённая копия

Карл Кереньи монографию о культе Диониса начал именно с эссе о различии для греков понятий „зоэ“ и „биос“: «„Зоэ“ — „жизнь, лишённая каких-либо характеристик“». В этой фразе употреблено слово „зоэ“, не „биос“. „Биос“ — это конкретная форма „зоэ“. Вот просто человек лежит на солнышке и греется — это „зоэ“, а если человек трус и бежит от опасности — у него „биос“ зайца (Кереньи даёт пример из Демосфена). В Евангелии от Иоанна всюду — зоэ, и „жизнь вечная“ — „зоэ“ (то есть, это вовсе не моё личное бесконечное существование, а Божий контекст моей жизни).

Если исходить из определения, которое я подрезал в каком-то устном интервью Гройса, — «искусство есть деятельность, направленная на поиск, создание и распространение новых форм жизни» («жизни» в смысле как раз «зоэ») — то, очевидно, такая деятельность требует центробежной экспансии, движения из светлого центра на тёмную периферию, из областей внутренних, тёплых, светлых, обжитых в области внешние, холодные, тёмные, безжизненные (чтобы их собой наполнить и преобразовать), то есть движения в сторону нарастания ужаса, то есть аутофрустрации.

Дело в том, что он всегда очень спешил. Пробовал очень много разных методов — магических, не магических, и не спать, и молчание, задержки дыхания, всякие разные практики, миллион. Или, например, это его любимое — делать всё вопреки себе. То есть делать ровно противоположное тому, что тебе хочется… Он ради какой-нибудь цели мог сделать с собой всё что угодно.

Немного о себе.

Помню, что примерно до десятилетнего возраста для меня это было экспериментом, необременительной игрой — пробовать отказывать себе в удовольствии, действовать наперекор своим желаниям, терпеть боль. Забавляла двойственность, именно расщепление и отстранение: вот как бы «я» и «мои» эмоции, желания, страдание — а вот, опять же, тоже я, гляжу насмешливо и холодно чуть сверху и слева, и меня смешит являющийся «мною» небольшой слабый человечек с его примитивными мотивациями. Было прикольно.

Гордынька «преодоления» отросла позже: тут вспоминается знакомый всякому советскому школьнику мем «закалять силу воли», овеществлявшийся преимущественно в пространстве физкультуры, холодных обливаний, стояний под красным знаменем и т. п. В этом уже было гораздо меньше игры и свободы, а больше невроза.

В десять лет я прочёл в ж-ле «Вокруг света» статью К. Преображенского «Каратэ начинается с поклонов»,

[про кондзё]

«Кондзё» относится к числу тех немногих слов, смысл которых понятен и близок одним лишь японцам. Слово сильное и выразительное, в словарях оно переводится как характер, натура, выдержка, нрав… Впрочем, попробуйте перевести сами: «кон» — «корень», «дзё» — «характер». Получается что-то вроде «корней характера».

Молодая мать, стоявшая у зубоврачебного кресла и смеявшаяся, когда ее маленький сын плакал, не была жестокой или бездушной. Она воспитывала в нем кондзё.

Но, пожалуй, только каратэисты умудряются каждый поступок превращать в проверку своего кондзё. Часто, приготовившись отжиматься на полу, они опираются на пальцы ног и сжатые в кулаки руки. Стоять на кулаках гораздо больнее, чем просто на ладонях…

На следующий день я встретил Уду в электричке. Он стоял и читал дешевый журнальчик. На скамейках дремали пассажиры, и на фоне серо-желтых стен их смуглые лица казались зеленоватыми. Как и все каратэисты. Уда носил студенческий мундир, в каких сейчас больше не ходит никто из студентов, — длинный черный сюртук до колен со стоячим глухим воротником, золотыми пуговицами и каймой на обшлагах. Жара не заставила Уду расстегнуть крючки воротника, потому что такая слабость подвергла бы сомнению его кондзё.

— Куда едешь? — спросил я.

— На станцию Одако-Сагамихара, в банк за деньгами. Мне родители присылают понемногу. Я, конечно и сам подрабатываю иногда, как и все студенты, но все равно не хватает. У меня только на одну электричку от дома, где снимаю комнату, до университета уходит бог знает сколько денег. Я уж не говорю о времени.

— А что же мешает тебе снять комнату поближе? Я видел объявления — у самой университетской ограды есть комнаты. Тогда у тебя и времени и денег будет больше…

— Вот поэтому я и снимаю жилье в двух часах езды. А то получится слишком уж легко. Так каждый сможет. А вот так, как я, не каждый!

— Но не мешает ли учебе беспрестанное доказательство железной воли?

— Нет! Не мешает и не может мешать! Мне с детства повторяли, что у нас, японцев, нет ничего: ни территории, потому что она почти вся загромождена горами, ни природных богатств, потому что наши горы бесплодны. Много веков мы жили, отгородившись от всех. Но сейчас это стало невозможным, и мы ничего не можем противопоставить огромному миру, кроме своей мысли. И нам остается только думать. К этому зовет нас симагуни кондзё — кондзё жителей страны-острова.

Тогда я, воодушевившись, с удовольствием разбил кулаки в кровь о каменную стену (за что был сильно руган мамой). Тема не отпускала меня лет до двадцати, я даже успел полгода позаниматься настоящим кёкушином, с кровавым потом, полным контактом, абсолютным послушанием учителю и другими духовными радостями.

Сейчас я уже совсем большой, читал «Лествицу» и «Невидимую брань», знаком с техниками отсечения помыслов (больше теоретически, конечно). На упрощённой технике отсечения помыслов основан, кстати, «Лёгкий способ бросить» Аллена Карра.

Я всё это написал, чтобы спросить. Скажите пожалуйста, — есть ли в современной светской прикладной психологии методика, основанная на аутофрустрации, то есть на том, чтобы «делать всё вопреки себе»?

Тэги: аскетика, аутофрустрация, гройс, дизайн, кондзё, крот, летов, огонь, отсечение, помысел

Вокруг света: Фестиваль огня Дивали - главный индуистский праздник

   2012-10-06 12:03:48
+ развернуть текст   сохранённая копия

Индуистский праздник Дивали – это настоящая феерия огня и света. В конце октября на улицах индийских городов пять дней царит атмосфера настоящей сказки: все усеяно горящими лампадками и свечами, повсюду зажигают бенгальские огни, а на небе распускаются цветы фейерверков. Праздник Дивали посвящен извечной теме – победе добра над злом, светлой стороны жизни, просвещения над непроглядной тьмой незнания, в честь этого местные жители совместно зажигают море огней.

Подробнее..

URL записи

Тэги: дивали, индий, огонь, салют, свеча, фестиваль

Яичница на Вечном огне

   2012-10-05 14:16:21
В ближайшее время прокуратура Печерского района города Киева обжалует приговор вынесенный ...
+ развернуть текст   сохранённая копия

В ближайшее время прокуратура Печерского района города Киева обжалует приговор вынесенный активисткам братства «Святого Луки», которые в декабре 2010 года в Парке Славы умудрились изжарить яичницу на Вечном огне. Прокуратура посчитала приговор слишком «мягким» – Анне Синьковой дали три года лишения свободы с отсрочкой исполнения приговора на два года, а Анну Донец вообще освободили от [...]

Тэги: вечный, новость, огонь, яичница

Страницы: ... 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 ...