Пабло Верона - лучший танцор танго последнего десятилетия. Фрагменты из интервью Пабло Верона Нью-Йоркскому журналу "РепортТанго" : Мне было 8 лет, когда я стал заниматься балетом. Но танцевать я хотел ещё с тех пор, как мне исполнилось 5 лет. В один прекрасный день в моей семье обратили внимание на то, что моё желание танцевать – не шуточное и, несмотря на то, что я хотел бить чечётку, записали меня в балет, потому что очевидно, что балетная техника даёт необходимую основу для любого танцора. И, тем не менее, я упорствовал в своём желании бить чечётку. Тогда, после 3-х лет занятий балетом, меня отправили учиться чечётке у инструктора в Ла Плате, где я в ту пору жил. Танго появилось позже. Я продолжал танцевать, поступив в Сан-Мартинскую танцевальную школу. Я брал уроки джаз-модерна. Когда мне было 15 лет, я поехал учиться на несколько месяцев в Нью-Йорк. Ранее, с небольшой компанией, я танцевал на круизном судне «Еухенио Коста». И наконец, в день моего 18-летия друзья сказали мне: «Давай-ка, мы сводим тебя в одно местечко». И они повели меня на милонгу в Онсе (один из кварталов Буэнос-Айреса), недалеко от того места, где я жил. Это было очень тёмное помещение. Я помню: горели красные и синие огни, и вдруг из этой темноты появился парень, одетый во всё белое. Он выглядел чрезвычайно элегантно и очень таинственно. Он протанцевал с одной девушкой, оставил её, стал танцевать с другой. В то время я танцевал лишь хореографию. Сама идея импровизации была для меня нова. Но потом я увидел, как этот парень танцевал с ещё одной женщиной и делал иные вещи в том же стиле … но какое-то отличие существовало. Я продолжал наблюдать за ним. У него было лицо «Malevo» - бандита, этакий наёмный убийца в белом. Я это любил. Чуть позже одна моя подруга мне сказала: «Тебе надо сходить посмотреть на какого-нибудь милонгеро». Она отвела меня в «Каннинг» и там были Мигель Балмасседа и Нелли; я припоминаю – дело было в январе 1988. Я смотрел, как он танцевал и испытывал благоговейный страх … от этих движений … от всего импровизированного танца «милонгеро» целиком. В его исполнении стиль «милонгеро» был очень содержательным. Более развитым, эволюционировавшим по сравнению с основным танцем «милонгеро», который Вы видите теперь. Сегодня люди говорят, что танец «милонгеро» весьма ограничен, но танцоры-милонгеро живущие на севере Буэнос-Айреса, в таких местах, как Вилла Уркиса, танцуют гораздо более продвинуто. Ну вот это меня и заинтересовало, и я начал разбираться, что к чему. (Как звали того парня в белом, я так и не узнал). Прозанимавшись, какое-то время у Мигеля Балмаседы, я продолжил заниматься уже у Тодаро, а в последствии я занимался у Пепито. Ещё я, учился, наблюдая, за многими танцорами Вилла Уркисы. Я всегда ходил туда танцевать, потому что именно там существовал самый интересный танцевальный стиль. И очень много наблюдал. Я бывало, проводил целые ночи, глядя на этих парней и пытаясь понять их движения. Думаю, я использовал эти милонги, как своего рода школу. В некотором роде я - самоучка. Я учился, делая выводы. Танцевать танго Вы на самом деле должны учиться сами. Столько всего предстоит узнать. И не то, чтобы не существовало множества школ, просто никто не сможет сказать Вам точно, что именно делать. Каждый сам лично заново формулирует, те или иные вещи, согласно тому, что он видит, пробует сам и считает для себя подходящим. Когда я впервые взялся импровизировать с танго, то понял, что должен отложить в сторону всё остальное. Танго было, как бы возвращением к моим собственным корням. К тому времени, я стал очень американизированным. Меня всегда пленяли мюзиклы, как в театре, так и в кино. Однако танго, было чем-то иным. Возвращение к танцу моих соседей, к чему-то всеобщему. Я это любил. Таким образом, я начал с азов. Я понимал, что должен научиться делать шаги и сообщать всё женщине. В прошлом, когда я танцевал другие танцы и другие ритмы с женщиной, я любил это. Но, танцуя танго, я понял, что могу пустить это ощущение по одному с женщиной руслу. Танго заставляет Вас быть с женщиной всё время, совсем не так, как в других танцах, где Вы можете отделяться, а потом возвращаться друг к другу снова и снова. Больше всего мне в танго нравиться свобода и интимность. В каком-то отношении, это и есть в чечётке, но в танго Вы танцуете то, что Вы ощущаете внутри единого целого Вашей пары. Танго целиком построено на коммуникации между мужчиной и женщиной. Я не могу установить точно, что же меня привлекает в танго более всего. Я считаю, что в плане хореографии оно очень богато, что многое только предстоит исследовать. Это, возможно, самый сложный танец, потому что он – самый свободный. Однако, чтобы этой свободы достичь, Вы должны сперва понять Вашего партнёра. Я люблю танго ещё и потому, что это – родное … оно у меня в крови.
Хороший танцор танго – этот тот, у которого есть чувства ритма и хороший музыкальный слух. Он должен так же уважать женщину; знать, что делать в нужное время с нужной партнёршей. Он приспосабливается к женщине. Он заставляет её почувствовать, что она – самая лучшая танцорша. Он танцует для неё. Если он в состоянии изящно исполнить сложные фигуры, он хорош. Но с той самой поры, когда он может танцевать в гармонии со своей партнёршей, он превосходный танцор. Хорошая партнёрша, которая не просто следует за мной, но которая ещё и слушает меня, и танцует. Между нами должна существовать такая связь, чтобы всё не выглядело так, как будто она лишь следует за мной. От следования она должна получать удовольствие. Она должна уметь раствориться в музыке и во мне.
Костюмированные балы во все времена вызывали интерес в обществе. "Подлинно аристократическое развлечение, наполненное аллегорическими, мифологическими и сатирическими сценами в окружении музыки, танца и стихов..." - такое определение дает балу князь Жан-Луи де Фосиньи-Люсэнж, один из последних светских львов XX века. Одним из последних могикан, любивших устраивать изысканные празднества в 60-х годах прошлого века, был Alexis Dieter Rudolf Oscar von Rosenberg - Baron de Redé - Alexis de Redé -барон Алексис де Реде , сын австро-венгерского аристократа с запутанной биографией. Для своего известного Le Bal d'Orient, состоявшегося в Париже 5 декабря 1969 года, он преобразил апартаменты XVIII века в Hotel Lambert на острове Сен-Лу в иллюстрацию к восточной сказке — во дворе шедших по коврам гостей встречали слоны и пажи с опахалами, внутри их слух ублажали индийские музыканты, а яства подносили “нубийские рабы”. Декадентскую атмосферу бала создавали костюмы — кафтаны, сари, тюрбаны, фальшивые и настоящие бриллианты виконтов и виконтесс, баронов и баронесс, принцев и принцесс, компанию которых разбавляли знаменитости вроде Аманды Лир и Брижит Бардо. Сам де Реде назвал бал в своих мемуарах “высшей точкой моей жизни”. А русский художник Александр Серебряков (Alexandre Serebriakoff) (1907-1994) отразил все это великолепие в своих акварелях. Набор из 47 акварелей Alexandre Serebriakoff оставил для потомков в память об этом событии.
Из мемуаров барона Алексиса де Реде : "На балу присутствовало около 400 гостей. Действо началось в 10 часов вечера и продолжалось примерно до 5 часов утра. У меня прекрасная память осталась о вечере, а полное великолепие этого события отражено в огромном альбоме с акварелями Alexandre Serebriakoff , изображающими декор и гостей бала." Альбом сам по себе является произведением искусства - в кожаном переплете с отделкой красным шелком и бархатом, с обложкой, выполненной в Индии бисером с золотой нитью и инкрустированной изумрудами и рубинами.
Первый этаж Дворца Ламбер ( Hôtel Lambert ) в Париже , в самом сердце острова Сен-Луи, превратился в восточный дворец. Сразу же за величественными воротами Париж исчезал, уступая место Востоку. На Востоке красный – цвет праздника и счастья. И в вечер "Восточного бала" именно этот цвет преобладал в интерьере Это был один из самых фантастических фестивалей ХХ века.
Hôtel Lambert. библиотека
Встречали гостей Valerian Styx-Rybar и Jean-François Daigre. Jean-François Daigre славился своим вздорным характером, но барон Alexis de Redé в своих мемуарах говорит что у него не было проблем с Daigre и что именно он превратил Hôtel Lambert в восточную сказку.
По обе стороны от входа во дворец Ламбер стояли два огромных белых слона из папье-маше в натуральную величину. Они были богато наряжены и на них восседали всадники под золотыми балдахинами. Это были даже не слоны, а Макара – индийское мифическое животное. Несмотря на хобот слона, живет оно в море. Это излюбленное ездовое животное богини Ганги, которая правит священной рекой Ганг.
В нижней части лестницы располагались два индуистских музыканта, играющих на цитре в красивых богатых сари. По всей протяженности лестницы, на каждой ступени лестницы замерли шестнадцать полуголых мужчин, нанятых из гимназии в Париже, одетые как нубийские рабы с факелами в руках, чтобы вести гостей.
В верхней части лестницы, на лестничной площадке, отделяющей парадные покои от Галереи Геркулеса, стояла фигура в костюме, разработанном Pierre Cardin - в черной тунике и длинном черном тюрбане . Это и был хозяин дома барон Alexis de Redé , одетый как монгольский князь, ожидающий своих гостей. Именно после этого бала он станет легендой. Сын австро-венгерского банкира, которому Франц-Иосиф пожаловал титул барона, походил на выходца из другого века. Он всегда старался оградить свою жизнь от уродства, пошлости и банальной повседневности. Связи сильными мира сего помогли ему купить и отреставрировать этот парижский дворец, где он прожил двадцать лет. «Некоторые пытались подражать мне, – напишет он в мемуарах перед смертью в 2004 году, – но мало кому это удалось».
Алексис де Реде
Hôtel Lambert в эту ночь напоминал иллюстрации из сказок " Тысяча и одна ночь". Воздух был наполнен ароматами жасмина и мирры. Некоторые его удачные секреты этого вечера стали легендарными. Именно после этого бала стало модно перед приходом гостей распылить пульверизатором несколько капель духов на букеты цветов.
На балу Алексиса де Реде было все продумано. В вечер «Восточного бала» он попросил прислугу, которая обслуживала роскошный фуршет для гостей, регулярно уносить блюда на кухню, чтобы там их наполняли вновь. Как он сам говорил: «Нет ничего более угнетающего, чем наполовину пустые блюда».
Еще одним из секретов Алексиса де Реде было безупречное мастерство, с которым он умел составлять списки гостей. Ему удавалось тонко совместить в них красоту, талант, богатство, юность и, конечно же, дружбу.
О приглашениях «Восточный бал» несколько недель говорил весь Париж. Избранные счастливчики спешили рассказать о том, что получили пригласительные билеты. Те же, кто приглашение не получил, скрывали свой стыд, выдумывая неотложную поездку.
Alexandre Serebriakoff изобразил в своих акварелях момент прибытия гостей в галерею Геркулеса, которую Jean-François Daigre преобразовал в восточную фантазию . В этих акварелей увековечены многие известные люди того времени. Сейчас почти все они ,увы, мертвы.
Галерея была заполнена турками, русскими, китайцами и японцами. Грима и накладных усов и бород было изобилии. Муж Estée Lauder жаловался, что его накладные усы чесались весь вечер.
Баронесса Мари-Элен и барон Ги де Ротшильды
Две самых изысканных женщины Парижа, виконтесса де Риб и баронесса Ги де Ротшильд, выбрали два противоположных варианта Востока. Первая – в мехах и вышитом алом шелке, представляла Центральную Азию. Вторая была одета в костюм камбоджийской танцовщицы.
Виконтесса Bonchamps и графиня Ribes
Виконтесса Bonchamps пришла, как пагода. На бал ее доставили в кузове грузовика, потому что ее костюм был сделан из металла и она не могла сесть в машину . Она вообще не могла сесть пока не сняла его. Что ж, ей пришлось сделать выбор между наслаждением от вечера и впечатлением , которое она хотела произвести.
Серж Лифарь и Патрисия Lopez-Willshaw
Принц Руперт Левенштейн и г-жа Грэм Мэттисон
Мадам Винсенте Минелли, и госпожа Жан-Клод Абреу
Сальвадор Дали Художник Сальвадор Дали привлек внимание ярким появлением со своей музой того времени Амандой Лир.
Сальвадора Дали в окружении всей его труппы.
Брижит Бардо была почти голая в своем костюме одалиски. Она была одета (или, скорей раздета) в металлическую сетку, которая обнажала большую часть ее тела. Брижит была почти голая - всего лишь немного монет и немного черного шифона. Ее костюм был предсказуемо смелый и пресса потом писала "она была вся обнаженной, только голый зад немного скрывала серебряная кольчуга с большими щелями в ней, через которые просвечивались все прелести ."
Тем вечером во дворце Ламбер была даже будущая королева: наследная принцесса Дании Маргрете. Она прибыла с супругом Хенриком, чтобы поприсутствовать на балу, который, она была уверена, станет легендой. Как видим, принцесса не ошиблась. И все это сказочное действо Александр Серебряков - художник-декоратор бала, увековечил в альбоме.
Когда гости ушли, и восточные украшения были демонтированы, барон решил не создавать больше ничего подобного утверждая, что "это создает ревность». Барон Alexis de Redé прожил до конца своей жизни во дворце Ламберт, считая что его жилище и есть главное достижение его жизни.
В 21 веке Rede сам стал чем-то вроде части музея, остатком исчезнувшей среды. "К сожалению мир движется слишком быстро для получения удовольствия от обуви ручной работы и элегантных приемов", - сказал Алексис де Реде перед смертью в 2004 году.
Автор работ - Александр Серебряков (Alexandre Serebriakoff) (1907-1994)
Описание церемонии бала и гостей - выдержки из мемуаров барона Алексиса де Реде.
2012-09-09 14:48:34
До сих пор мне не понятно , кто это спонсирует и зачем. Глядя на все эти собщения и новости про ...
+ развернуть текстсохранённая копия
До сих пор мне не понятно , кто это спонсирует и зачем. Глядя на все эти собщения и новости про этих голых , думаю что скорее всего в будущем нас ни чего хорошего не может ждать, нас обязательно будут превращать в таких как они. На вопрос почему ? Думаю, что так кому -то [...]
Александр Владимирович Мень - протоиерей Русской Православной Церкви, богослов, проповедник - родился 22 января 1935 года. В возрасте шести месяцев он был крещён вместе с матерью. Крещение было совершено тайно священником Катакомбной церкви отцом Серафимом. Учился А. В. Мень в московской школе в Стремянном переулке.
Александр учился в Московском пушно-меховом институте, Иркутском сельскохозяйственном институте, но был исключен за религиозные воззрения.
После отчисления из института Мень решил посвятить себя служению церкви. В 1958 году он был рукоположен в дьякона, а после окончания Ленинградской духовной семинарии в 1960 году – в священника. Заочно окончил Московскую духовную академию.
Мень являлся выдающимся церковным проповедником. Эрудированный, открытый к другим религиям и светской науке, он стал самым популярным христианским проповедником своего времени. В 1960-е годы по его инициативе был организован церковный самиздат, он сам написал множество трудов, в том числе таких крупных как «Сын Человеческий» об Иисусе Христе, «Таинство, слово, образ», «Как читать Библию?», «Библиологический словарь». Он также публиковал свои статьи в СМИ. Его работы переводились на несколько европейских языков.
Был женат, имел дочь и сына. В 1990 году он был одним из инициаторов основания Российского библейского общества, занимался
