А что же Западная Демократия? Она у нас совсем не прижилась? Отвечаю: Да, совсем. Это уже очевидно

Идея о том, что нам надо совершенствовать нашу демократию и заниматься по утрам прочими демократическими упражнениями, увы, давно замутила даже самые зоркие умы. Этот тезис прилежно вписывают в тезисы выступлении первых лиц, в программы правящих партий и лозунги оппозиции. И никто не задумался – зачем. И нужно ли нам это.

Все озабочены «совершенствование механизмов демократии» — и почти никто не думает о совершенствовании механизмов авторитаризма. Между тем, наше общество, будучи в значительной степени и порождением авторитарной истории, и её источником не будет толком развиваться если мы не уделим этому вопросу достаточно внимания.. И пока мы не поймём этого факта, наша политическая система так и останется сочетанием симулякров демократического режима с неразвитыми – а значит и неработающими как следует - авторитарными институтами.


Если вам кажется, что мы страдаем от авторитаризма, то скорее всего речь идет лишь о пороках его развития. В дилемме «устранить пороки авторитаризма» — «заменить их пороками демократии» мой выбор на стороне первого варианта. Сегодня очевидно, что проверенные либеральные рецепты в России не работают. Поверьте — они и не будет работать. Преодолеть это противоречия нетрудно: нам следует понять, что мы должны строить не демократическое общество, а современное корпоративное и умеренно авторитарное государство. Строить сознательно, системно, не засоряя голову западной демократической демагогией.

Наука политология в своём современно виде, увы, евроцентрична, и в основном занимается демократическими режимами и механизмами, а иные режимы лишь осуждает и критикует — в то время как диктатуры, авторитарные режимы и монархии есть преобладающий в истории тип управления нациями. И этот пробел необходимо восполнять.

Считается что партии, выборы, депутаты, механизмы представительной власти, гражданское общество и прочая демократическая полубень — это элемент развития демократии. Отнюдь. С равным успехом в хороших руках все эти механизмы могут служить и развитию авторитаризма. Если все те усилия, которые мы тратим на совершенствования бессмысленных демократических процедур мы направим на совершенствование фундаментальных механизмов нашего корпоративного государства — толку будет куда больше.

И если уж управление по факту авторитарно, то задача укрепления этих авторитарных институтов по факту равняется задаче укрепления государства – и наоборот. В этом состоит проблема наших оппозиционеров из демократического лагеря. Пытаясь найти способ демонтировать авторитарные механизмы они постоянно упираются в необходимость попутно демонтировать и Россию. И если люди разумные на этом рубеже тормозят, то «непримиримые» идут дальше – за что мы их и не любим.

С другой стороны, между демократией и авторитарной диктатурой в современном обществе нет фундаментальных различий — это лишь две формы осуществления власти одного и того же правящего класса, национальной буржуазии (которая сама по себе не добрая и не злая – её поведение лишь функция от денег, от интересов возрастания капитала.) Это различие формальное, а не сущностное. Это различие формы, но не содержания. При этом, авторитарные институты зачатую куда более интегрированы с гражданским обществом своих стран, особенно в странах с древними традициями авторитаризма, такими как Россия и Китай, нежели институты формально-демократические, западного типа.

От этого возникает и главная проблема в процессе «экспорта демократии» — разрушая старую систему общественного договора, импортированная западная модель как правило заменят их лишь имитацией демократических процедур. Лучшая «чёрная метка» этим практикам – штампы на руках проголосовавших, что принято во множестве стран. Поставить галочку избиратель может, но прочитать и понять, что написано в бюллетене – нет. Надо честно признать, что идея «экспорта демократии» провалилась столь же блистательно, как и советская практика экспорта социализма – везде, куда он был экспортирован, от него остались лишь руины. Примерно тоже самое на наших глазах происходит и с экспортированными пакетами «западных ценностей» и демократических механизмов. Скажем, недавно их оптом завезли на Ближний Восток. Результаты мы наблюдаем в Сирии, Ираке и Ливии.

При этом так называемые диктатуры, авторитарные режимы и недемократические страны вовсе не являются системами с отсутствующей обратной связью с обществом — только в них она институативно устроена иначе, реализуется через иные механизмы чем, скажем, в британской модели демократии.

Другая особенность современного момента — что мало кто заметил – состоит в том, что глобальные информационные технологии в известной степени уравнивает демократические режимы и режимы авторитарные. Они столкнулись ровно с одним и тем же: с глобальной информационной средой, и невозможностью полностью контролировать национальные информационные поляны.

Информационные технологии — великий политический уравнитель. Они уравнивают и режимы, и политические партии, и политиков. Так, вскоре контактность политиков в социальных сетях, их его способность вести постоянный осмысленный диалог с избирателем будут значить куда больше, чем его формальная принадлежность к той или иной политической партии.

Задача построения нормальной, работающей системы обратных связей, в отличие от широко распространенного заблуждения прекрасно решается в рамках авторитарно — корпоративной логики. То что надо сделать вначале – это снять шоры с глаз. Пространство возможных экономических и политических решения гораздо шире, нежели старое противопоставление социализма и капитализма. Конфликт между сторонниками идеи вернуться назад в социализм советского типа, и тезиса, что: «рынок всё сам расставит по своим местам» и надо лишь заимствовать западные механизмы — это дискуссия о том, что нам лучше сделать: утопиться или повеситься.

Ни классического капитализма с его свободным рынком ни классического социализма, в паттернах прошлого века просто не существует — и в развитой части мира не будут уже никогда, ни того, ни другого. А попытки воспроизвести эти устаревшие модели общественного устройства приводит лишь к развалу и нищете. Нигде нет большего приближения к модели нерегулируемого открытого «свободного рынка» чем в наиболее нищих странах мира. Последовательно социалистические эксперименты — вроде Северной Кореи — также отнюдь не приводят народы к процветанию. И если вы хотите развиваться, то следует заканчивать с этими глупостями, и ставить наиболее фундаментальные вопросы.

Глобально должны быть решены три группы социальных вопросов — вопрос мирной социализации крупной собственности (социализации не коммунистического, а рыночного типа) — раз, вопрос правильной системы мотивации всех участников национального экономического проекта — два, и вопрос лифтов роста — три. Это актив социальной модели. Всё остальное — хорошее образование, общественная безопасность, разумная социальная защищенность — совершено необходимы пассив, статьи расходов и забот, без которых да, модель не будет работать должным образом, но не они определяют саму модель.

При этом надо отчётливо осознавать, что в силу развития ряда технологий человечество в целом вступает не в эру свобод, а в эру тотального контроля — когда любой активный член общества вынужден пользоваться электронными и мобильными коммуникациями, существовать под постоянный колпаком мониторинга своих перемещений, полным доступным для анализа списком его контактов, тотальным наблюдением за историей платежей и интернет-активностью. Спайса в ложечку добавляет и то, что контроль этот автоматизированный, и совсем-совсем недолго осталось до момента когда машины, динамически анализируя звёздочку ваших контактов, переписку, запросы в поисковиках и ваше потребительское поведение станут сами определять степень вашей опасности для общества, а значит, косвенно, и объемы ваших гражданских прав.

Интересно что лидирующие позиции в этом процессе занимают так называемые западные демократические страны. И это – не случайность, а совершенно закономерный результат развития их модели общества.

Такая дигитизация гражданских прав, превращение их из статического списка прав в динамическую функцию от списка ваших контактов и действий — вовсе не выдумка. Осталось лишь завершить системною интеграцию всех ныне существующих подсистем — контроль платежей (а банковская тайна в западном сообществе фактически отменена), контроль контактов и запросов (а американская АНБ стремится охватить этим контролем все телефонные и электронные контакты в мире), полнотекстовый анализ всего объема ваших сообщений (причём и в публичной и в закрытой переписки), контроль вашего перемещения и потребительского поведения – всё это сольется в единую систему контроля, наблюдения и анализа.

Именно просвещенный авторитаризм может стать в такой модели мира островом свободы посреди этого океана тотального контроля. Авторитарный строй за счёт ограничения демократической болтологии в пользу модели политического единства общества, где поощряются провластные объединения граждан, позволяет снизить, а не повысить степень индивидуального контроля. В этой модели авторитарное управление поведением общин, политических партий, сообществ и корпораций, немыслимое в индивидуализированном западном обществе, позволяет отказаться от многих элементов контроля индивидуального.

При этом, в отличие от широко распространенного заблуждения, авторитаризм не только не противоречит, а настоятельно требует максимально широкой представительной модели власти. В противном случае, это не просвещенный авторитаризм, а лишь классическая тирания. Посмотрев в прошлое на успешные длительно существующие абсолютные монархии — слегка глубже чем смотрят обычно — мы тут же увидим в их чреве громадное количество представительных и саморегулируемых подсистем — начиная от сельских общин, их выборных старост, до дворянских собраний, систем саморегуляции в области образования («университетские и академически вольности»), суды чести офицеров, купеческие гильдии, и прочая, и прочая, и прочая, заканчивая Сенатами, представляющими точку зрения наследной земельной аристократии. Случаи, когда суверен вмешивался в деятельность этих низовых представительных механизмов, палат народных представителей, пронизывающих всю структуру общества — их можно по пальцам пересчитать. Недостаток этой старой системы в том, что эти подсистемы имели сословный характер, устарели и не невоспроизводимы в современных условиях.

Задача совершенствования механизмов авторитаризма таким образом в значительной части совпадает с созданием механизмов и подсистем реального народовластия, которое категорически не следует путать с демократией западного образца.

Эти системы и подсистемы реального народовластия представляет собой отнюдь не «борьбу партий» (в авторитарной системе партии консолидированы вокруг национальных целей и никакой реальной борьбы между ними быть не может) а есть прямое и, как правило, беспартийное народное представительство во всех системах и подсистемах общественной жизни — систему народных советов, профессиональных сообществ, тематических народных палат (пример? – «вопросы Байкала»), восстановление системы народных заседателей в судах и расширений области применения суда присяжных, тотальное применение трехсторонних комиссий (представители собственника, государства и трудового коллектива) от отраслевого и регионального уровня до уровня крупных и средних предприятий, для регулирования вопросов труда и трудовых споров, и многое, многое другое.

Тут, разумеется, возникает вопрос, кто же сформулирует для такого общества, пронизанного непартийным народным представительством систему ценностей, целей и приоритетов. Я выскажу, возможно спорную точку зрения, что один разумный человек сможет сделать это лучше чем сборище ста мудрецов, которые немедленно перессорятся между собой и напишут нам такой ахинеи, что мало не покажется. Если вам кажется что я преувеличиваю - почитайте к примеру всевозможные созданные коллегиально государственные «Концепции национальной политики».

А что же Западная Демократия? Она у нас совсем не прижилась? Отвечаю: Да, совсем. Это уже очевидно.

Кому это не нравится - утешьтесь, на свете есть много стран принявших эту модель. Недавно, под руководством строгих западных учителей (США, Британия, Франция – уж куда строже) их строй пополнили Афганистан, Ирак и Ливия. Кому сильно хочется прогрессировать именно в этом направлении, может ознакомится с опытом этих молодых демократий.

И как вам?

Борис Борисов

ertata

Украина "сползает к авторитаризму", Россия остается обществом "растущей неопределенности", а Грузия, где был избран ...... Газета.ua