---

Среди евреев творческой интеллигенции приличные люди попадаются так же редко, как и среди люмпен-пролетариата:

"Х О З Я Й С Т В О

Когда бы жили вы в Европе
При Геббельсе и Риббентропе,
Где европейского еврея
Швыряли в печку, небо грея, –
Тогда бы спорить вы не стали:
Кто хуже – Гитлер или Сталин?

Когда бы жили вы в Европе
При Геббельсе и Риббентропе,
Где европейские фашисты
Пушисты были и душисты
На мыловарне, где зверея,
Варили мыло из еврея, –

Тогда бы спорить вы не стали:
Кто хуже – Гитлер или Сталин?

Зато хозяйства корифеи
Прозрели (в том числе евреи),
Что Гитлер, мыслящий злодейски,
Хозяйство вёл по-европейски,
А Сталин вёл по-азиатски,
Отстав от европейцев адски.

Кто хуже – Гитлер или Сталин,
Который был опьедестален
И зверски выиграл войну,
Спася от Гитлера страну?..
Но, блям, хозяйства корифеи
Прозрели (в том числе евреи), –

Что Гитлер, победив злодейски,
Хозяйство вёл бы европейски!.." (ц) Юнна Мориц

---

Я, кстати, в отличие от Ульяны Скойбеды, ничуть не стесняюсь моего искреннего желания, чтобы из этого самого Гозмана сделали абажур.

А что, кто-то против?

---

---

Ещё одна шизофреническая черта (анти)советской интеллигенции - сочетание ненависти ко всему совковому с чисто совковыми представлениями о том, что правильно, а что нет.

Учителям кажется неправильным, что авторитет педагога уступил место навыкам бодрого вымогателя денег у родителей.
Вчёным кажется неправильным, что былой престиж физика-ядерщика нынче нельзя сравнивать с понтами умелого добытчика грантов на любые, неважно какие модные ппсевдонаучные темы.
Лирики недовольны тем, что из повелителей умов они стали ничтожными клоунами, нахлебниками быковатых купчишек и хамоватых мандаринов.

И все они стали, или, в большинстве, остались, нищими. Даже многократно осмеянное ими на кухнях чувство глубокого удовлетворения у них украли, оставив взамен только вечнозелёную как плесень ненависть ко всему совковому.

---

В Великой Книге о Великой Войне "Какашечкой по шву" писателя Аксёнова (несомненно, входящей в перечень секретных документов, использованных при подготовке соответствующего Великого Фильма) один из главных персонажей, - маршал Никита Градов, - представляет собой некий собирательный образ, сочетающий положительные (естественно, по мнению писталея Аксёнова) черты (такие как, например, дружба с Тухачевским) реальных военачальников времён Великой Отечественной войны.

Вот, например, эпизод из книги "Какашечкой по шву", где генерал Градов отстаивает перед Сталиным необходмость нанесения при наступлении двух главных ударов вместо одного:

действительно произошла:

"...Когда началась война, ему было неполных семнадцать лет, однако он, как и многие другие подростки, сразу же отправился в райком комсомола, проситься добровольцем на фронт. По идее, такого бойца должны были тут же отправить домой, как и прочих допризывников. Однако он успел заполнить анкету, где указал, что владеет немецким языком и является радиолюбителем. Это меняло дело, потому что параллельно с мобилизацией шел набор в разведшколы, а там были совсем другие критерии.

Им заинтересовались и, естественно, обратили внимание на фамилию. Фамилия, как сами понимаете – это не Иванов, фамилия приметная, да и отчество настораживвает. Он, правда, сказал, что не имеет никакого отношения к наркому, ему не поверили, однако он настаивал и добился того, что его все же зачислили в разведшколу.

<...>Он вспоминает:

"Он. Дома, за обедом, отец одобрил мое решение.

Корр. Доложили?

Он. Разумеется. И мама не возражала: “Война – такое дело, что стыдно прятаться за юбку”."

Едва ли можно поверить, что, обнаружив такого кандидата в диверсанты, те, кто набирал бойцов в разведшколы (а занимались этим в первые дни войны люди из ведомства НКВД), не связались с наркомом. Наверняка связались и наверняка получили соответствующий ответ, а уж потом зачислили.

Итак, сын наркома оказался в ведомстве своего отца и под его "покровительством". Покровительство было еще то: парень попал на самый опасный участок работы. Нарком знал, как никто, что отправляет единственного сына почти на верную смерть – и хорошо, если всего лишь на смерть…

После нескольких месяцев подготовки, окончив разведшколу под Москвой, Серго получил звание лейтенанта и стал радистом. Как он рассказывает в своей книге, в ноябре его включили в состав разведгруппы, и в конце месяца направили в район Пенемюнде, в Германию, где находился ракетный центр фон Брауна. Их группа должна была добывать данные об испытаниях нового оружия..."

Учитывая, что он имел имя Серго и фамилию БЕРИЯ, нетрудно догадаться как звали наркома. Того самого наркома, который:

"...понял, что приходит его лучшая форма, блаженное бесконтрольное либидо. Теперь полчаса буду ее ебать без перерыва. Даже жалко, что она в полубессознательном состоянии, лучше бы оценила. Эти порошки из спецфармакологии немножко все-таки слишком сильные. Он стащил с себя халат и увидел в зеркале восхитительно безобразную сцену: паршивый, с отвисшим мохнатым брюхом старик ебет младую пастушку. В верхнем зеркале зрелище было еще более захватывающим: желудевая плешь, складки шеи, мясистая спина, по которой от поясницы к лопаткам, что твои кипарисы, ползут волосяные атавизмы, видна также розоватая, ноздреватая свинятина ритмично двигающихся ягодиц. А из-под всего этого хозяйства раскинулись в стороны девичьи ножки, ручки, виднеются из-за его плеча затуманенные глазки и стонущий рот; такая поэзия! Жаль только, что нельзя одновременно осветить и наблюдать главные участки боевых действий. Эта техника у нас пока не продумана.

Берия таскал Люду Сорокину вдоль и поперек необъятной тахты. Иногда, для разнообразия, переворачивал девушку на животик, под лобок ей подсовывал подушку, сгибал ноги в желаемую позицию: вот идеальная партнерша – горячая кукла!

Влагалище у нее слегка кровило. Недостаточно разработано. Этот Исаак Израилевич недостаточно еще девушку разработал. Ничего, в недалеком будущем в нашем распоряжении окажется идеальное влагалище! Для пущего уже куражу Берия начал щипать Люду Сорокину за живот, причинять боль, чтобы заплакала. Не заставила себя ждать, разрыдалась сквозь эмгэбэшную фармакологию. Какая красота, мени дэда товтхан, кавказский злодей, понимаешь, ебет рыдающее русское дитя!.."

Ну, то что писатель Аксёнов был похотливая мразь, это ладно. "Других писателей у меня для вас нет" (ц).

Но какой же ад надо иметь в голове, чтобы влить в кровь собственноручно им выдроченного благородного маршала Градова кровь "старика с отвисшим мохнатым брюхом", "ебущего рыдающее русское дитя".

Всё-таки поразительно извращённым нелюдем был писатель Аксёнов.