С Днём ВДВ! 
В канун Дня Воздушно-десантных войск в Москве в агентстве Интерфакс состоялась пресс-конференция командующего ВДВ Героя России генерал-полковника Владимира ШАМАНОВА, на которой он рассказал о нынешнем состоянии и перспективах развития крылатой гвардии. Кадровый потенциал Подготовка офицеров-десантников теперь, с возвращением в состав ВДВ Рязанского высшего воздушно-десантного командного училища, осуществляется под контролем командования Воздушно-десантных войск.
- Мы завершили набор в училище, возвращённое в состав ВДВ. На основной факультет набрали 247 человек. Кроме того, приняли ещё 250 человек на переведённый из Новосибирска факультет спецназа, - сообщил генерал-полковник Владимир Шаманов.
Этот факультет, напомним, и в прежние времена находился в составе РВВДКУ. Затем на какое-то время его перевели в Новосибирск. И вот теперь у него прежний статус.
Что касается пополнения ВДВ военнослужащими по призыву, то, по словам командующего, более 9 тысяч призывников влились в ряды десантников.
- Новички уже совершили прыжки, но есть и такие, кто вместо трёх положенных пока совершил по одному. Их около 1,5 тысячи человек, - уточнил генерал-полковник Владимир Шаманов, подчеркнув при этом, что только прыжок из самолёта Ил-76 с оружием делает из парашютиста десантника.
Продолжается комплектование крылатой гвардии военнослужащими по контракту.
- К 1 июня на сто процентов укомплектована контрактниками 31-я отдельная десантно-штурмовая бригада, которой придан статус миротворческой, - сообщил генерал-полковник Шаманов. - До 1 сентября нам предписано сформировать при стопроцентном комплектовании военнослужащими по контракту ещё четыре парашютно-десантных и десантно-штурмовых батальона, то есть по одному в каждой дивизии. Мы эту задачу выполним, потому что на сегодняшний день укомплектованность этих подразделений уже составляет 90 и более процентов.
По словам командующего, военный совет ВДВ решил, что оптимальным для войск является комплектование частей на 80 процентов военнослужащими по контракту и на 20 процентов – по призыву (10 процентов во время каждого призыва).
Облик мобильных сил Большое внимание на пресс-конференции командующий ВДВ уделил перспективам создания в России мобильных сил.
- Для нашего государства с его пространственным размахом надо иметь такой самостоятельный компонент, который в очень короткие сроки - не более суток - мог бы отреагировать на угрозу в любом конце страны, - отметил генерал-полковник Владимир Шаманов. - Но сегодня ВДВ напрямую зависят от состояния военно-транспортной авиации. Ныне ВТА - это было публично заявлено - способна перебросить 40 самолётами до парашютно-десантного полка, а более точно - полк без батальона. Государственной программой вооружения предусмотрено, что к 2018–2020 годам ВТА должна быть способна десантировать воздушно-десантную дивизию. Для этого требуется закупка самолётов, в том числе Ан-70.
- На Коллегии Минобороны министр поручил мне сделать сообщение о завершении формирования идеологии применения войск быстрого реагирования с основой на базе ВДВ. Мы на коллегии высказали свои позиции, но не все они поддержаны, - признал командующий ВДВ.
В частности, командование ВДВ вышло с предложением о включении в состав ВДВ для повышения мобильности войск армейской авиации - больших, ударных, средних вертолётов. Пока такая точка зрения не поддержана, и, как сообщил генерал-полковник Шаманов, предложено прорабатывать этот вопрос дальше.
Вторая проблема создания войск быстрого реагирования, по мнению командующего ВДВ, - недостаток в военных округах специалистов, необходимых для подготовки окружных десантно-штурмовых бригад.
- Мы попросили включить их в состав ВДВ, раз принято политическое решение о формировании войск быстрого реагирования и раз мы должны распространить на них свою идеологию, - сказал командующий. - Коль мы мгновенно должны отвечать на вызовы, то ставим вопрос о реорганизации уже существующих структур: полка спецназа в бригаду спецназа, полка связи в бригаду управления. Мы предложили сформировать в Твери, где мощная авиационная группировка, мобильную бригаду МТО.
Степень готовности Для наших десантников, как известно, нет задач невыполнимых. Для того чтобы эта крылатая фраза не оказалась пустой бравадой, ВДВ готовятся к решению внушительного перечня задач – как хорошо известных, традиционных, так и новых, обусловленных изменениями обстановки.
К примеру, если возникнет необходимость в эвакуации российских граждан и посольства из Сирии, то эту задачу предстоит выполнить разведбатам.
- Мы сегодня проводим некоторую реорганизацию. В частности, в программе подготовки разведывательных батальонов ВДВ будет жёстко прописано в том числе решение этой задачи, - отметил генерал-полковник Владимир Шаманов, отвечая на соответствующий вопрос. По его словам, часть подразделений в дивизиях ВДВ сориентирована на это и проходит специальную подготовку.
Для нынешних десантников такая задача, если она вдруг возникнет, будет новой. Однако их предшественники похожую задачу решали, и весьма успешно. Командующий ВДВ напомнил, что в своё время наше посольство в Афганистане было эвакуировано силами комплексного подразделения 106-й дивизии ВДВ.
Обновление техники Значительная часть времени на пресс-конференции была посвящена обновлению вооружения и военной техники ВДВ.
В частности, как сообщил генерал-полковник Владимир Шаманов, Воздушно-десантные войска оснащаются автоматизированными системами управления нового поколения, что позволит видеть поле боя с любой точки и любому органу управления.
Как известно, на вооружение ВДВ поступила автоматизированная система управления «Полёт-К».
- Принято решение о поставке на вооружение автоматизированной системы нового поколения «Андромеда», которая будет рассчитана уже на новый модельный ряд боевых машин БМД-4М, «Ракушка», - сообщил командующий ВДВ. - Она выведет войска на новый уровень управляемости личным составом и оружием.
По мнению командующего, Воздушно-десантным войскам необходимо оснащение ударными беспилотными и робототехническими комплексами.
- В ходе прошедшей накануне в Санкт-Петербурге выездной Коллегии Минобороны РФ были показаны очень перспективные образцы робототехники. Это вселяет надежду, что мы от разговоров и намерений наконец-то переходим к практическим действиям, - сказал генерал-полковник Шаманов. - У нас есть программа обеспечения действий подразделений ВДВ ударными беспилотными летательными и робототехническими комплексами, которая сейчас проходит согласование со структурами заместителя министра обороны генерал-полковника Олега Николаевича Остапенко.
Кроме того, по словам командующего ВДВ, сейчас проходят войсковые испытания БЛА производства компаний «Элерон», «Ижмаш», Омского завода имени Попова.
- Мы с ними контактируем. Они сегодня решают задачи в основном разведывательно-наблюдательные, и мы уже вышли на возможность корректирования огня. Но этого недостаточно, - заметил генерал-полковник Шаманов. - Нам нужны беспилотные летательные аппараты, которые действовали бы не в одиночку, а какими-то сегментными группами. В этой сфере мы сильно отстаём от США. У американцев сегодня для средних, а также для дальних беспилотников разрабатываются системы дозаправки в воздухе, и уже это показывает, что они нас существенно опережают. Здесь нам ещё предстоит непростой путь.
Командующий ВДВ подчеркнул, что Российская армия должна опираться на отечественные вооружение и военную технику, а не закупать их за рубежом.
- Приятно наблюдать, что наша «оборонка» возрождается, - подчеркнул он. - Я не хочу оглядываться назад, пытались нас некоторые деятели ориентировать на закупку техники иностранного производства, но, к счастью, это уже позади. Нам надо опираться на собственный потенциал. Да, это непростое занятие, но благодатное со всех точек зрения. Разработка собственного вооружения позволяет промышленности сохранить присутствие в высокотехнологичных областях. Сегодняшние поездки по заводам показывают, что мы уже не только сдвинулись с мёртвой точки, но и создаём образцы высокой степени макетной готовности. Мы догоняем по хорде, используя научный потенциал. Назначение Дмитрия Олеговича Рогозина вице-премьером очень сильно подхлестнуло ситуацию. Мы тесно работаем с его сотрудниками, с Военно-промышленной комиссией при Правительстве РФ.
Говоря о перспективах ВДВ, командующий заверил, что войска к 2030 году станут сверхмобильными благодаря широкому использованию вертолётной техники.
- Боевая машина десанта будущего - это что-то среднее между лёгкой боевой машиной и ударным вертолётом с экипажем три-четыре человека, - сказал он. - Моделирование ситуации на перспективу 2020–2030-х годов показывает, что при наиболее интенсивных боестолкновениях с высокой степенью вероятности нужен будет боевой модуль, находящийся на границе боевой машины и вертолёта. Это потребует примерно через три–пять лет новых подходов. Мы сейчас об этом думаем.
По словам командующего, на базе перспективных боевых машин десанта будут сформированы мини-эскадрильи, которые могут быть переброшены основными военно-транспортными самолётами на определённое расстояние, а потом с площадки подскока будут способны выйти на расстояние 50–70 км, нанести удар и вернуться на промежуточную базу.
- Подготовка к такого рода боевым действиям потребует тесного взаимодействия Рязанского училища ВДВ с Сызранским вертолётным училищем, - заявил генерал-полковник Шаманов. - Мы откроем научно-исследовательскую, а затем и опытно-конструкторскую работу в этом направлении.
Продолжая тему авиации, генерал-полковник Владимир Шаманов заявил, что Воздушно-десантные войска заинтересованы в развитии отношений с ОКБ «Антонов» и принятии на вооружение Российской армии российско-украинских самолётов Ан-124 «Руслан» и, как уже было сказано, Ан-70.
Он напомнил, что в Ульяновске началось восстановление производства самолёта Ан-124, так что возможности у военно-промышленного комплекса для выполнения Госпрограммы вооружений имеются. По словам командующего, закупка самолётов марки «Ан» заложена в гособоронзаказе, однако отсутствие российской стороны, и в частности ВДВ, в испытаниях Ан-70 вызывает вопросы.
- Позиция командования ВДВ сходна с позицией ВВС России, - сказал генерал-полковник Шаманов. - Мы очень заинтересованы в закупках этой машины, то есть Ан-70.
О друзьях и фонтанах Речь на пресс-конференции зашла и о здоровье президента Ингушетии Героя России Юнус-Бека Евкурова, который, как известно, до нынешней должности служил в Вооружённых Силах, причём дольше всего в ВДВ.
Временно исполняющий обязанности главы Ингушетии Юнус-Бек Евкуров, получивший недавно травму ноги на Всероссийском чемпионате по парашютному спорту, скоро вернётся в строй, сообщил генерал-полковник Владимир Шаманов.
- Я у него был позавчера в больнице, сегодня он вернулся в республику. Планируется, что Юнус-Бек примет участие в праздновании десантного сообщества Ингушетии, - сказал командующий ВДВ.
По его словам, Юнус-Бека Евкурова, которому накануне исполнилось 50 лет, по телефону поздравил Президент России Владимир Путин. Глава государства посетовал, что «не вовремя Юнус-Бек повредил ногу».
Генерал-полковник Владимир Шаманов отметил, что врачи сделали всё быстро и нет сомнений, что скоро Юнус-Бек Евкуров вернётся в строй.
Не смогли гражданские коллеги-журналисты не задать вопроса о купании десантников в фонтанах в День ВДВ. Генерал-полковник Шаманов дал такое объяснение этому явлению:
- Как показывает практика, пока нет телевизионных камер, особо нет и желающих лезть в фонтан. Как только появляются телевизионные камеры, у десантника возникает уверенность, что его покажут по телевидению. А кто против такого?
При этом командующий заявил, что эту возникшую с подачи журналистов традицию лично «никогда бурными аплодисментами не приветствовал», что сам никогда в жизни не купался в фонтанах, в том числе и в те три года, когда учился в Общевойсковой академии имени Фрунзе и посещал мероприятия в Парке имени Горького.
- Я никогда не поддержу тех, кто в подпитии занимается неприглядными делами, - добавил он и сообщил, что в местах празднования Дня ВДВ патрули будут следить за порядком.
Голландский дебют ВДВ 12 псковских десантников из 76-й гвардейской Черниговской Краснознамённой, ордена Кутузова десантно-штурмовой дивизии достойно представили Россию и её Вооружённые Силы на 97-м международном Марше мира, который проходил 16 – 19 июля в самом древнем городе Голландии Неймегене, побратиме Пскова. Этому маршу, ставшему международным, более 100 лет. Проведённый впервые в 1909 году, изначально он задумывался как элемент армейских учений. Но вскоре к военным примкнули и штатские, которым не терпелось проверить себя на прочность. Мало того, со временем по числу участников они отодвинули армейцев на второй план. Став ежегодными, марши не проводились лишь во время двух мировых войн.
В наши дни этот пеший марафон (при преодолении маршрута бежать запрещено) превратился в крупное международное культурно-спортивное действо с участием как военных делегаций, так и профессиональных спортсменов со всего мира и просто обычных, но жаждущих адреналина граждан. На старт Марша мира – 2013 официально вышли около 40 тысяч человек из 23 стран, из них 5 тысяч – военные. Это не считая примкнувших. И пусть на организацию таких шествий каждый год уходит больше миллиона евро, но они стоят того, ибо решают одну из самых насущных задач нашего времени – сближение народов.
НА ДНЯХ гостем «Красной звезды» был один из участников Марша мира – командир 2-й парашютно-десантной роты 104-го гвардейского десантно-штурмового полка гвардии капитан Марат Бигеев. Состоялся разговор. «Красная звезда»: – Мы, имеется в виду российская команда, впервые участвовали в Марше мира?
Марат Бегиев: – Нет, участвовали наши и до этого – в 1989 году и в 1997-м. Но мы единственные, кто, выступая впервые, удостоился малой золотой медали. В Интернете, в СМИ Марш мира ошибочно называют соревнованием, а нас победителями. В Неймегене не было ни победителей, ни побеждённых, на то он и Марш мира. Время не засекалось. И наша победа – это, скорее, была победа над собой: у нас никто не сошёл с дистанции. А согласно условиям, если сходит хоть один участник, снимается вся команда. Остальные могут продолжать марш, только теперь они выступают каждый за себя.
Хотя все участники передвигаются только пешком, прогулкой марш не назовёшь. Четыре дня подряд преодолевать по 40 километров – такое дано не каждому. У американцев, говорили, военные жаловались на «нечеловеческие» условия марша и недоумевали: это, мол, нам ни к чему, зачем идти столько километров, а потом полуживым воевать, когда можно солдата доставить на поле боя вертолётом. Мы тут думаем по-иному. Тем более вертолёт могут и сбить.
Существует статистика: до финиша, даже среди военных, не доходит каждый шестой. Что тогда говорить о гражданских. Тем более принять участие в марше может каждый. Заплати 100 евро – и вперёд. А вот в командах случайных людей не найдёте. К тому же чувство локтя, высокая мера ответственности за коллектив и перед коллективом заставляет каждого держаться до последнего. Потому большинство групп доходит до финиша последнего этапа в полном составе.
К.З.: – А сколько в итоге команд и участников сошло с дистанции?
М.Б.: – Эта информация конфиденциальная, и из этических соображений до нас она не доводилась. Да мы и не горели желанием узнать больше положенного.
К.З.: – Раз в команде не было случайных людей, то по какому принципу она комплектовалась?
М.Б.: – Во главу угла ставились прежде всего физическая подготовка, выносливость, морально-психологическая устойчивость; далеко не последнюю роль играли коммуникабельность, та же харизматичность. Мы же ведь Россию представляли, и надо было себя показать не только «с позиции силы». Меня, считаю, включили ещё и за знание английского, потому что общение в Нидерландах – те же брифинги – было на английском языке.
К.З.: – А где вы овладели английским настолько, чтобы исполнять функции переводчика?
М.Б.: – В Рязанском воздушно-десантном училище помимо освоения военных и общеобразовательных наук мы прошли ещё и основательную иноязычную подготовку. Английским много занимался и самостоятельно. В качестве переводчика доводилось бывать в загранкомандировках. Наблюдателем ООН в Западной Африке, например.
К.З.: – В каком составе вы выступали?
М.Б.: – В группе нас было 12 человек. Все из разных частей и подразделений. Возглавлял группу гвардии полковник Ягодкин, помощник командующего – начальник физической подготовки и спорта ВДВ. Ещё кроме меня в неё входили гвардии майор Константин Токарев, гвардии капитаны Иван Басталжиев и Юрий Степанов, гвардии старший лейтенант медицинской службы Алексей Огольцов, три контрактника – гвардии старшины Даниил Баснев и Антон Кишко, гвардии старший сержант Юрий Кононенко и три солдата, проходящие службу по призыву – Виктор Верстов, Михаил Курочкин и Денис Шашулин. Был с нами ещё один человек, тринадцатый. Но он выполнял представительские функции и в марше не участвовал. Вот почему в некоторых изданиях фигурирует число 13.
К.З.: – Как известно, в первый же день с дистанции сошло около тысячи человек, дальше – больше: пройти 160 километров за четыре дня – это чего-то стоит. Тот же полковник Ягодкин – он ведь далеко не юноша, кроме того, он испытывал двойную нагрузку, на нём лежали и командирские обязанности...
М.Б.: – Да, Геннадию Анатольевичу 49, скоро 50, но он 100 очков форы даст любому молодому.
К.З.: – Что представлял собой маршрут?
М.Б.: – По протяжённости маршруты были разбиты на три категории: 30, 40 и 50 километров. Нам, военным, установили 40-километровый маршрут. Некоторые гражданские – это профессиональные спортсмены – шли 50-километровым. Так что за 4 дня они преодолели 200 километров. Но в отличие от военных они, как, впрочем, и остальные, гражданские, шли налегке, неся с собой только воду. У нас же за спиной висело по 10-килограммовому рюкзаку с песком. А в походе и иголка тянет.
К.З.: – И всё же голландскую экипировку вряд ли можно сравнить с вашей повседневной десантной выкладкой?
М.Б.: – Конечно. Наш учебный центр, например, расположен в Стругах Красных. Это в двух десятках километров. Идёшь, а больше бежишь туда, а на тебе оружие, бронежилет, каска и много ещё кое-чего. Так что к Маршу мира мы подошли достаточно хорошо натренированными.
В Неймегене все четыре дня нас пускали разными маршрутами. Наша команда ступала на них впервые. Тогда как бельгийцы – те полгода здесь тренировались, облазили всё вдоль и поперёк. Самым, пожалуй, трудным оказался первый день, несмотря на, казалось бы, свежие силы. Но жара, раскалённый асфальт. К тому же вели разведку, прикидывая, как распределить силы в последующие дни, как идти, с какой скоростью, соизмеряя её с втянутостью – индивидуальной, общей. На третий день маршрут состоял из подъёмов и спусков. На второй и четвёртый – трассы выпали вроде бы с одинаково ровным рельефом, но к исходу заключительного дня, когда позади тебя 120 километров с лишним, каждый почувствовал, что такое настоящая усталость.
К.З.: – Без дополнительного питания и хотя бы кратковременного отдыха было, конечно, не обойтись?
М.Б.: – На каждом маршруте организовывалось по два пункта питания – горячий суп. Кроме того, свои 40 километров мы шли через города и деревни в людском коридоре, и переживавшие за нас болельщики помогали чем могли. Водой, чем-нибудь ещё. Пункты питания – они же и место привала. Лучше всех, считаю, отдых для своих организовали бундесверовцы. Группа остановилась – им тут же раскладушки, кто-то побежал за едой, на каждую ногу по санитару, массаж, примочки, перевязки, давление. Мы же – упали и не знаем, то ли за супчиком бежать на кривых ногах, то ли переобуться, то ли просто полежать, отдышаться. Через 15 минут подъём. Эту норму опытным путём установил полковник Ягодкин: если меньше – не отдохнёшь, больше – расслабишься, и ты уже не ходок.
К.З.: – В Интернете много писали о главной беде – растёртых в кровь ногах. А как с этим было у вас? Ведь существует давняя русская традиция: натёр солдат мозоли – сочувствия не жди, скорее – наказания...
М.Б.: – В первый день я купил спортивные носки, спортивные стельки и чуть не обезножил. Импорт пришлось выбросить и надеть всё родное, что получил со склада.
К.З.: – А строгий ли был контроль? Вдруг захотелось бы кому-то срезать дистанцию?
М.Б.: – Вряд ли бы это удалось: у каждого на руке – браслет со штрихкодом, на обуви – чип, взвешивание рюкзаков на старте, контролёры с безменами на дистанции. Шаг в сторону считается за побег...
К.З.: – Но такую многотысячную массу народа надо было где-то разместить?
М.Б.: – Создание жилого городка для участников заняло 9 недель. Жили мы в натовских палатках на 200 человек каждая: дощатые полы; чем они запомнились – это нещадно скрипели, один идёт среди ночи – остальные 199 просыпаются; двухярусные кровати без матрацев и постельного белья, спали прямо на панцирных сетках в спальных мешках, привезенных каждым с собой.
К.З.: – А была ли у вас культурная программа?
М.Б.: – Нас очень тронуло посещение в городе Амерсфорте русского мемориального кладбища на месте концентрационного лагеря и возложение венков на могилы жертв. А неподалёку от Неймегена мы посетили военное кладбище наших союзников по Второй мировой войне.
К.З.: – А каково общее впечатление от увиденного?
М.Б.: – Очень торжественно прошло вручение дипломов. Вручал их нам командующий голландскими Королевскими сухопутными войсками генерал– лейтенант Март де Крейф. Он лестно о нас отозвался: «Я горд, что русские принимают участие в марше. Они очень хорошо подготовлены».
Хотя в Голландию ездили люди не сентиментальные, однако отвечаю за всех: непринуждённая, доброжелательная и дружественная обстановка, в которой мы жили эти несколько дней, оставили в каждом самые светлые воспоминания. Не откажусь съездить туда ещё раз.
Виталий СКРИЖАЛИН, «Красная звезда».
ertata
+ развернуть текст 
