На площади, обычно оживлённой, но воскресным утром — не в пример обычному тихой — стояла большая новогодняя ёлка, богато украшенная и переливающаяся всеми возможными цветами. Снующие туда-сюда редким потоком автомобили добавляли своих огней — и снег, наконец-то всерьёз пошедший в городе после двух недель проливных дождей, сверкал в свете фар и гирлянд тысячами снежинок-огоньков, падавших на землю, оседавших на еловых ветках серебристо-белым покровом.

Блэк Меллис — человек с серыми глазами, каштановыми волосами, в тёмно-синей водолазке и небрежно повязанном шарфе — улыбнулся подошедшей официантке и взял из её рук свой заказ. Чуть слабый дарджилинг с мёдом — любимое и самое подходящее этим утром. Утром одного из череды самых коротких дней в году.

Впрочем — коротких ли? — как посмотреть. Близость праздников делала каждый из этих дней бесконечно длинным. Вот и сейчас — будь воля Меллиса, он бы даром не сидел сейчас здесь. Но некоторые милые люди очень уж сильно уговаривали его приехать, а поводов тактично отказать — не нашлось…

Благо, гостиница «Чужой город» была единственным местом в этом — и правда чужом, но за все эти годы уже почти ставшем родным — городе, где можно было и со спокойной душой остановиться, и без особо неприятных чувств переночевать, да ещё и дарджилинг хороший выпить. Нет, правда хороший. Большой ценитель, Блэк Меллис был относительно близко — менее, чем через восемь рукопожатий — знаком с ответственным за поставки чая в этот отель и всегда мысленно передавал ему привет, когда заказывал очередную чашку. Человек своё дело знал на отлично.

Ещё один глоток — и в небоскрёбах, окружавших старый город и ту самую площадь — когда то, одну из центральных — начинают загораться окна, всё тусклее становятся отражения орбитальной иллюминации, пробивавшейся через облачное небо. Ночь хоть и длинная, но где-то далеко-далеко на востоке небо уже становилось из чёрно-бело-оранжево-разноцветного — тёмно-сине-рассветным.

Медитируя на заоконное изображение и наслаждаясь своим чаем, Меллис жестом подозвал официантку и, не глядя, указал в меню строчку с чизкейком.

Пожалуй, теперь утро будет совсем хорошим.

Через пару минут заказ был готов — Меллис так же точно забрал у официантки из рук блюдце с десертом — и когда та ушла, с удивлением обнаружил за её спиной другую фигуру. Энергичная девушка в очках, клетчатой рубашке, с бумажным стаканом кофе и планшетом, улыбнулась и протянула свободную руку.
— Утро, господин Меллис.
Меллис прищурился, он её не узнавал. Повисла секундная пауза.
— Это я вам звонила позавчера, ну?
— Ах! Да, точно. Вы. Эмм… Вера, да? Доброе, доброе. Здравствуйте. Да, вот я здесь, как и обещал. — Меллис ответил на рукопожатие, девушка быстро села за столик и начала что-то набивать в планшет. — Прошлым вечером заселился… Я смотрю, у вас тут чуть свет — работа уже кипит.
— Да, конечно. В наше-то время подготовить полноценный фестиваль… И ведь ещё здесь-то еле удалось выбить площадку. Так, ладно, не будем тратить времени, вам же ещё, наверное, ничего не объяснили? — Вера говорила, не отрываясь от планшета.
— Тратить? — Меллис усмехнулся. Обещанное мероприятие начиналось примерно через полсуток. — Ладно, не будем. Ну, объяснили вы в двух словах. Ещё потом кто-то из ваших звонил, уточнял… Ну, не знаю даже.
— Ну тогда… Тогда, смотрите. В пять вечера у нас подготовка начнётся, приходите на всякий случай, все остальные тоже соберутся уже к тому моменту. Это прямо тут, на втором этаже, большой зал. В пять у нас подготовка, технические моменты, но всё равно, приходите, если сможете. В семь, собственно, начало. Боюсь, задержимся, но…
— За два часа аппаратуру не подготовите?
— Ну почему же. Подготовим. Просто всякое бывает, а главным героям вечера так и вообще лучше не опаздывать. Ну так вот. В семь у нас показ, раздача наград, а потом открытая дискуссия. О ней вас, я думаю…
— Да-да, предупреждали.
— Прекрасно! Поучаствуете, да?
Меллис развёл руками и неловко улыбнулся.
— Почему бы и нет. Посмотрим, как пойдёт.
— Ну вот и замечательно. — Вера попыталась сделать очередной глоток кофе, но запрокинув стакан до упора, поняла, что он уже пустой. Оторвав взгляд от планшета, она на всякий случай потрясла стакан и тут же встала из-за столика.
— Хм. Кофе кончился. Ну ладно, побегу. Если что вдруг понадобится — найдёте, я всегда где-то тут рядом, ага?

Спустя мгновение, Блэк Меллис вновь сидел один. За столиком, но не в кафе — время бежало, люди в гостинице уже просыпались и шли завтракать. Некоторые — сюда.

Задержав последний взгляд на нарядной ёлке, Меллис расплатился за чай и пирожное. Он не любил даже и намёка на многолюдность.
...
...
На пустом лифте поднявшись на свой этаж, Блэк Меллис встал напротив окна около лифта и включил дифф с медовым картриджем. Окна здесь — как и в его номере — выходили на противоположную от кафе сторону.

И если та, восточная — смотрела на деловой район, на небоскрёбы, там и сейчас, воскресным утром, всё-таки шла жизнь, то эта, западная — выходила на чудом сохранившийся до нынешней поры старый город, исторический центр. Обширный район, значительными местами работающий в режиме аварийного музея, какой-то совсем игрушечный, но придававший этой гостинице дополнительного очарования.

Посмотришь в окно с одной стороны — одни пейзажи, с другой — совершенно другие. В одном — рассвет, в другом — ещё глубокая ночь.

«Чужой город».

А вот какой из этих двух…

Меллис дымил медовым паром и смотрел в окно. На покатые жестяные крыши, башенки-дымоходы и узкие переулки старого города тоже плавно садился снег. Большой ёлки, правда, не было, но её заменяли яркие гирлянды и разные украшения, которыми пестрели дома.

Длинная декабрьская ночь, горевшая новогодними украшениями, жестяными крышами, причудливо падающими снежинками и стилизованными фонарями, установленными тут месяц назад, проникала в гостиницу, отражалась в тусклом свете ламп, в тёмных обоях стен, в паркете, в тишине гостиничных коридоров… Такой, когда лишь изредка донесутся неясно откуда звуки открывающихся замков, каблуков горничных, бьющих по паркету.

Меллис выпустил последнее облако пара и обратил внимание, что картридж уже почти заканчивался. Спрятав сигарету в карман и достав ключ, он, стараясь ступать максмально мягко, пошёл к себе.

У двери в номер, взгляд Меллиса зацепила перспектива длинного коридора. Всё это как-то очень умиротворяюще действовало — канун нового года, тихая гостиница, ночь, плавно переходящая в день, а потом обратно.

И грядущий вечер закрытия фестиваля.

Меллис попытался на автомате вставить ключ в замочную скважину, но тот во что-то упёрся. На ручке висело картонное объявление, вроде тех, которые обычно вешает персонал, или постоялец, «не входить», «уборка» и тому подобное.

«ТЫДЫЩ И СЫНОВЬЯ ПРЕДСТАВЛЯЕТ!

Если в детстве вас манили бескрайние просторы космоса, если вам всю жизнь хотелось очутиться в этом холодном, неизведанном мире, то мы хотим вас ПОЗДРАВИТЬ, ведь сегодня у ВСЕХ наконец-то появилась ВОЗМОЖНОСТЬ реализовать свои давние мечты!

Компания ТЫДЫЩ И СЫНОВЬЯ предлагает ВАМ…»

Околоземные станции с красивым видом из иллюминатора (как будто бывает некрасивый), Луна, мелким шрифтом — «при благоприятных условиях возможен Марс». Последние лет 20 этим уже никого не удивишь. Те, кого в детстве манили бескрайние просторы космоса, давно разочаровались, узнав, что бескрайние просторы — это, оказывается, техническая база на Луне. Ну, не все, конечно, но некоторые.

Меллис вздохнул. Душа сказочника если раньше, может, и рвалась куда, то давно уже нашла приложение своих сил в старомодном искусстве раскрашенных картинок, крутящихся с частотой двадцать четыре в секунду.
...
...
В фойе гостиницы постепенно становилось шумно и людно. Не сказать, что народу было очень много — полный кинозал, всего лишь — но приходили они дружно и целенаправленно, компаниями даже, поэтому возникало ощущение возникало неуютное.

Особенно для Меллиса, который любые толпы не любил, и теперь стоял на крыльце, докуривал медовый картридж, в ожидании подходящего момента для возвращения, да время от времени улыбался либо кому-то шапочно знакомому, который умудрялся его разглядеть в вечерней полутьме, либо каким-то совсем уж удивительным «поклонникам творчества» («Блэк Меллис, вы новый Синкай!»), которые мало того, что разглядеть умудрялись, так ещё и знали, как он выглядит.

— Доброго! — послышалось сбоку. Меллис недоумённо покосился в ту сторону — субтильный юноша в свитере, со стаканом кофе и планшетом в руках, обращался явно к нему.
— И вам того же. — он глубоко затянулся и выпустил облако пара в вечернее небо.
— Ну как вам наш, хе, потрясающий вечер, что скажете?
Меллис обернулся и посмотрел внимательно. На груди у юноши висел бейдж. А, ну…
— Ммм… эээ… Атер… Да, Атер, да, вы знаете, хорошо, замечательно. Столько приятных лиц я давно не видел в одном месте. Ну и организация мероприятия тоже на уровне. Для энтузиастов — на очень хорошем уровне.
Атер довольно улыбнулся.
— Столько хлопот с этим всем, вы не поверите.
— Поверю, почему ж.

По площади тихо ездили автомобили. Над ними возвышалась большая праздничная ёлка, вновь загоревшиеся огни которой отражались в стеклянных стенах небоскрёбов. В вечернем небе загорелись звёзды и огоньки орбитальных станций. Снег продолжал падать и сверкать в свете городской иллюминации и ёлочных украшений.

— Снежные тучи во всё небо. Планета окончательно повернула на зиму… Атер. Вопрос можно? — он сделал последнюю глубокую затяжку, выпустил облако пара и пристально посмотрел в глаза своему собеседнику. — Вы сами-то анимацию вообще как, любите?
Тот ответил несколько растерянным взглядом и такой же улыбкой.
— Что, простите?
— Забудьте… — Меллис махнул рукой в неопределённую сторону, — Поднимусь к себе, перезаряжу сигарету.

…падающий снег заскрипел на мощёных улицах старого города под каблуками человека, только что покинувшего отель через второй выход.

(19.12.2011)

Темнело. Вечерело. Смеркалось. Одно за другим вспыхивали окна в квартирах и офисах. Скоро загорятся фонари вдоль дорог, а на небе станут заметны сигнальные огни для космических кораблей, давно уже превзошедшие по видимости с Земли самые яркие звёзды.

Внизу же, стоя на оживлённом перекрёстке, Шейд, человек в чёрном кожаном плаще и с выбритыми висками, пытался поймать такси или хотя бы попутку. Но то ли всем и правда хоть убей, и при этом куда-то радикально в другую сторону, было надо ранним декабрьским вечером, то ли ещё что-то — его усилия были, в общем, безуспешны. Машины проезжали мимо, как ни в чём не бывало.

В очередной раз чертыхнувшись, он закурил. И в эту же самую секунду аккурат перед ним плавно остановилась машина и водитель распахнул дверь.
— Амиго, подбросить куда?
— А похоже, что мне надо? — спросил Шейд и затянулся.
— Признаться… Нет! — водитель широко улыбнулся, дверь захлопнулась, машина умчалась. А Шейд поперхнулся своим дымом, выронил сигарету и, выйдя из ступора, больно дал самому себе кулаком в лоб.

В полный рост встал выбор — простоять ещё битый час на этом перекрёстке, промёрзнуть до костей и так никого и не дождаться, либо пойти пешком. Долго, глупо, а что делать? Прикинув в голове перспективы второго варианта, Шейд тяжело вздохнул, но, сунув руки в карманы, медленно сделал первый шаг нелёгкого пути.

И только он его сделал — как рядом плавно остановилась машина. Распахнулась дверь.
— Амиго, подбросить куда?
— Да, да! — Шейд в один момент сел на заднее сиденье, мысленно простив себе свою глупость.
— Ну так и куда же? — водитель закрыл дверь и повернулся к своему пассажиру.
— Пока вперёд, там видно будет, — пробормотал тот и… почувствовал в тепле салона, что ужасно хочет спать. Водитель кивнул и машина тронулась.

Радио передавало какой-то пост-джаз, Шейд дремал.

— Хэй, амиго. — резко прервал молчание водитель.
— Ммм, ааа?
— Нашивка на рукаве. Альпинист?
Шейд немного приподнялся.
— Ну, так. Промышленный. Был когда-то. Откуда знаете?
— Видал у некоторых, было дело. И как оно?
— Дааа, бросил. Давно уже. Долго рассказывать.
— Ха, да сейчас в пробку войдём — там будет время.
— И правда. Сверните потом направо, как проедем, если что вдруг, если засну. Ну потом ещё раз направо, там до 12-й. Ага… Ну, рассказать, говорите? Десять лет назад это было, в Дубае бывшем, как он там сейчас называется, не помню уже. Мы с напарником карабкались по этой их километровой башне, они её масштабно ремонтировали к хренадцатилетнему юбилею постройки, в основном при помощи роботов, а мы самое ювелирное делали. Сейчас бы уже и не понадобились, думаю. Ну так вот карабкаемся мы к самому шпилю, переговариваемся немного, кое-где на уступах останавливаемся, дух перевести. А глубокая ночь, только прожектора и фонари с дирижаблей во всё небо горят, днём работать невозможно — жарища невыносимая. И вот как раз встали отдышаться, как тут откуда-то ещё выше такааая трёхэтажная брань раздалась — поднимаем головы и нам прямо в лицо лепестки, миллионы лепестков сакуры. В свете прожекторов. Миллионы. Тонны. Летят, летят, летят… И в эту же секунду я получаю сообщение на свой…
На полуслове рассказ оборвался, Шейд заснул. Водитель усмехнулся и поехал дальше. «Направо, ещё раз направо, там до 12-й» — и машина вернётся туда, откуда приехала. Пассажиру было никуда не надо.

(05.11.2010)

Эмили, в пальто, кое-как накинутом поверх футболки и пижамных штанов, стояла на террасе своего дома. Прислонившись плечом к деревянному столбу, девушка курила классический картридж.

Вдох — и зима обжигает лёгкие. Выдох — и горячий пар обжигает зиму.

Ледяной, прозрачный, буквально звенящий от необычного для этих краёв мороза и тишины воздух, бесконечный снежный покров вокруг, ни единого облачка на небе и диск луны, сияющий так ярко, что скупая иллюминация пригорода не могла тягаться с ним даже теперь, во времена абсолютной победы искусственного света над природным.

Затяжка.

Подальше от домов, неподвижно стоял лес, вдоль которого высились, и временами казалось, что чуть слышно гудели какие-то не очень ясного назначения инженерные сооружения гиперболоидного типа, не то обеспечивавшие в этих краях мобильную связь и сети какого-то там поколения, все уже давно сбились со счёта, не то служившие передатчиками сигналов для местного небольшого космодрома.

Ну, а ещё чуть дальше звенящую тишину периодически разрывало другое инженерное сооружение, вполне ясное — пригородное направление легкорельсовой системы, по эстакадам которого то и дело проносились практически пустые составы без машинистов, обслуживавшие самые отдалённые окраины. Практически пустые — но всё-таки в каждом ехали несколько человек, которым надо было именно сюда, именно в это время суток.

Одного такого и ждала Эмили.

Не оборачиваясь, три хлопка в ладоши — и из дома повеяло теплом. Девушка подышала на замёрзшие руки, но о том, чтобы одеться теплее даже не подумала — в конце концов, не будет же она, стоя на пороге своего дома, одеваться в полную зимнюю экипировку (то же пальто, ну плюс небрежно повязанный шарф, разве что)? А гость скоро приедет. Ну, наверное.

Но вот ещё один поезд. И ещё одна затяжка. И такое чувство, будто организм всё-таки вот-вот сдастся, чёрт, надо было хотя бы кофе взять. А впрочем, почему «надо было»?

Эмили выключила сигарету, зашла в дом, попутно снова отстучав замысловатый ритм в ладоши — и с кухни донесся шум работающей кофеварки.

ДЗЫННЬ!!!!!

Не пройдя и нескольких шагов — девушка вздрогнула и резко обернулась.

— Кей! — долгожданный гость сидел на потрёпанном велосипеде, оснащённом допотопным звонком, и увлечённо на этот звонок давил.
— Ну, ты..!
— О, кофе? А я ведь говорил, что заеду на чашечку.
…
…
— И вот смотри, значит… Чёрт, Кей, у тебя корица есть?
— А?
— Корица есть?
— Мсье гурман? Сейчас гляну…
Эмили встала из-за стола и начала шарить по полкам.
— А вообще то, по-хорошему, кофеварка должна сама уметь варить…
— Мне будет говорить про таланты кофеварки человек, у которого и дома-то своего нет — не скрывая сарказма, отозвалась девушка. — Держи. Не представляю, что ты с ней делать будешь, кофе остыл.
Эхо взял баночку, осмотрел со всех сторон, вдохнул запах корицы и отставил в сторону.
— С этим разберёмся. Садись, вот, смотри.
Ловкими движениями пальцев Эхо кидал картинки из стороны в сторону по экрану своего планшета. Взрывы, катаклизмы, вспышки, пятна на солнце…
— Вооот. Так. Значит. Вернёмся. Это было у вас несколько недель назад, да?
— Было, было.
— И с тех пор никто об этом не писал. Две статьи — И ВСЁ. А? Ничего не смущает?
— Эхо, что меня может смущать… вернее нет, не так. Что меня может интересовать во взрыве на космодроме? У этих идиотов постоянно форс-мажоры какие-то. Только жёлтые газеты статьи и пишут.
— Кому идиоты, а кому и… Так, ладно, посмотрим по-другому. Канун нового года. Вспышка во всё небо. Ты говоришь, что взрыв на космодроме. Ты слышала взрыв?
— Честно? Я не помню. — Эмили сделала глоток кофе и снова включила сигарету, — Картридж ничего?
— Не-не, нормально. Не помнишь — значит не слышала.
— Не помню — значит не помню. Твоё маниакальное желание подгонять факты меня не перестаёт удивлять.
— Но ты была дома?
— Была. Дома. Взрывов не помню. Вспышку во всё небо видела. Версия про космодром кажется убедительной. Эхо, я никак не пойму причин твоего интереса к этой ерунде.
— Ты знаешь, когда я год назад был в Тибете, я общался со старцами. Они что-то пророчествовали, я не знаю, насколько мой планшет ошибся в переводе, но сказанное мне показалось вполне осмысленным. Канун нового года, вспышки… Вспышки! Множественное число, подчёркиваю. А ты не знала, что одновременно с этим какой-то тоже «взрыв на космодроме» был на юге Франции? В Венгрии?
— Тебя так интересует что происходит в Венгрии, боже мой.
Эхо приоткрыл баночку корицы и обмакнул туда палец.
— Ммм… Кей, ещё кофе, может?
— Давай.
Эмили поставила под кран кофеварки две пустые чашки, хлопнула в ладоши — и машина зашумела. Ожидая, пока кофе будет готов, Эхо снова листал страницы на планшете, а девушка подошла к окну. Синее звёздное небо и огромная луна посередине… вдали со свистом проезжали составы трамваев-электричек. Привычная картина.
— Эхо, ветер усиливается. Ты куда сейчас?
— Не знаю… Посмотрим. Может до этого вашего космодрома доползу.
— До него отсюда не рукой подать…
— Значит придётся поспешить, пока мой велосипед снова снегом не засыпало, уже вместе со мной, — Эхо ухмыльнулся, — не хмурься, Кей, всё прекрасно.
В соседнем доме пронзительно завыла собака. Эмили необъяснимым образом насторожилась и снова начала пристально вглядываться в небо. По нему блуждали привычные огоньки космических кораблей и орбитальных станций.
— Как ты думаешь, что делают те штуки возле леса? В детстве я видела, что от таких шли провода…
— Зачем тебе провода в наше время? Эти штуки для другого. По ним беззвучно и бесшумно сети проникают прямо сюда вот — он постучал пальцем по мягкому планшету.
— Да? Мне что-то так не кажется… БОЖЕ, ЧТО ЭТО?
Эмили в ужасе отшатнулась от окна. Эхо вскочил из-за стола, подбежал к ней и… Небо было испещрено ядовито-фиолетовыми сполохами, которые постепенно сливались и заливали своим светом всё вокруг.
— А я говорил!!!!!! — заорал путешественник и помчался к выходу.
— КУДА?!
— Кей, адьё! Я тебе напишу! — он распахнул входную дверь, и в дом со свистом ворвался ледяной ветер. Лицо Эхо прорезала безумная улыбка, молниеносными движениями он накинул на себя куртку и выкатил с террасы свой велосипед.
— Стой! Ты рехнулся? Эхо! — щурясь, Эмили увидела, как Эхо обернулся, отсалютовал и помчался прямо вперёд, к деревьям, на свет…

Простояв пару минут неподвижно, шокированная девушка громко чихнула и оглянулась вокруг. Она стояла голыми ступнями в снегу, на диком ветру, в одной футболке и пижамных штанах… Стуча зубами от холода, Эмили наконец вернулась в дом. Допивать кофе. И лечить простуду.

(02.02.2011)

+ развернуть текст   сохранённая копия

Тэги: дальше, звездных, карт