Алексеев направил совладельцу Google Сергею Брину письмо с вопросом, ...
+ развернуть текст   сохранённая копия

Власти Британии, США и некоторых других стран продолжают настаивать, что референдум в Крыму незаконен. Интересно, как гибко западные политики трактуют это самое международное право и меняют свои стандарты по ситуации.

Вспомним одностороннее отделение республики Косово в 2008 году. Тогда никакого референдума не было: оказалось достаточно акта, принятого косовским парламентом. Сербия инициировала международное разбирательство, оно прошло в суде ООН в Гааге в 2009 году.

На слушаниях США заявили, что отделение Косова соответствует мировым юридическим нормам, а декларацию о независимости следует оценивать как выражение воли косовского народа. А вот в связи с Крымом американский президент Барак Обама утверждает, что международное сообщество "в 2014 году уже не в том положении, чтобы границы между странами менялись в обход демократических лидеров".

Наконец, британский дипломат в 2009 году сравнил Сербию и Косово – ни много ни мало – с враждующими супругами. Дескать, все просто: Косово не хочет быть с Сербией, а Сербия – признать независимость маленького государства. Так что требуется "развод". Зато сейчас британский премьер Кэмерон согласен с Обамой, а исторические доводы в пользу "развода" с Украиной оба политика почему-то не признают. Хотя референдум, в отличие от односторонней косовской декларации, как раз и есть непосредственное волеизъявление граждан.

В глобальном плане дело идет к новым масштабным войнам, являющимся классическим способом выхода из кризиса

Сегодня ситуацию, складывающуюся на Украине, комментирует доктор исторических наук, эксперт KM.RU Вардан Багдасарян.

Бездеятельность власти приближает ее крах

Все произошедшее на Украине вписывается в классический сценарий современных революций по Джину Шарпу. Вначале собирается большая по масштабу мирная протестная манифестация. Манифестанты не расходятся, превращаясь в субъект политического диалога. В информационном пространстве усиленно нагнетается ощущение угрозы подготавливаемого властями разгона демонстрантов. Между тем власти, не желая компрометировать себя применением силы, бездействуют и в силу бездействия теряют моральный авторитет. Кровь, тем не менее, все же проливается. Для этого сценаристами революции используются стреляющие по своим провокаторы.

Начинается массовая – как внутренняя, так и внешняя – информационная кампания, изобличающая «кровавый» властный режим. Дезавуированнная и потерявшая контроль за ситуацией власть оказывается фактически парализована. Бездеятельность власти приближает ее крах. Манифестанты, действуя как бы в ответ на применение силы, атакуют властные структуры. Власть идет на уступки и в итоге капитулирует. Оппозиционные силы формируют новое правительство.

Все это подробно описано и многократно реализовано на практике. Удивительно, что ни из «Майдана № 1», ни из всех других «цветных революций» президент Украины не извлек никаких уроков. Стоило ли тогда критиковать Леонида Кучму за неприменение силы в 2004 году, чтобы через десять лет использовать худшую версию кучмовского поведения? Дважды потерять власть по одной и той же сценарной технологической схеме – это приговор для В.Ф. Януковича как политика.

Но только ли это непрофессионализм? Вспомним наше недавнее прошлое. Чего больше, непрофессиональности или сознательного капитулянтства перед геополитическим противником, было в политике М.С. Горбачева? Как и Янукович, Горбачев был приверженцем интеграции с Западом. Он непосредственно подвел Советский Союз к черте отказа от суверенитета в пользу вхождения в «международное сообщество».

Но далее, чтобы перейти эту черту, потребовались уже иные, более радикальные политики. Как и Янукович, Горбачев ушел без борьбы. Как и при Януковиче, при нем страна оказалась охвачена конфликтами региональных и этнических идентичностей. Как и при Януковиче, были преданы, сданы на всеобщее поругание силовые структуры страны.

Номенклатурно-олигархическая команда узурпировала защиту русскости

Янукович оказался той фигурой, которая блокировала пророссийские и прорусские силы на Украине. Если применительно к украинскому обществу проводить социологические замеры, то обнаружится, что «западенцы» не имеют оснований для победы демократическим путем.

То, что определяется в качестве украинского этноса, имеет как минимум две значимые субэтнические составляющие – «малоросскую» и «западенскую». Они формировались в различных культурных средах. Одна – преимущественно в русской, вторая – в польско-австрийской. Будучи православными, малороссы гораздо ближе этнически к русским, чем к униатам-западенцам. К тому же на Украине большое количество собственно русских и еще больше – носителей двойной, русско-украинской идентичности (в основном представители смешанных семей).

Малоросско-русская компонента на Украине, безусловно, численно доминирует. Но она политически пассивна. Из конфликта «Майдан» – власть» эта часть украинского общества оказалась практически выведена. И это притом, что угрозы, продуцируемые в отношении нее, близки к понятию «этноцид». Перешедшая на сторону «Майдана» Верховная Рада одним из первых своих решений отменяет закон, закрепляющий за русским языком статус регионального языка. Лидер одной из главных сил на Майдане, партии «Свобода», Олег Тягнибок призвал и вовсе ввести уголовное преследование за использование русского языка и установить для русских статус «неграждан Украины».

Пассивность малоросско-русской части Украины определяется отсутствием политической субъектности. Роль субъекта представительства ее интересов закрепили фактически за собой Янукович и Партия регионов. Номенклатурно-олигархическая команда узурпировала защиту русскости. Потенциальные политические конкуренты Януковича в этом идеологическом пространстве оказались разгромлены. В результате малоросско-русский народ Украины оказался в двойственном положении. Выступить против «Майдана» означало бы поддержать Януковича и выстроенную вокруг него олигархию.

Итог: в решающий момент битвы за сохранение национальной идентичности ни лидера, ни партии у малоросско-русского большинства Украины нет.

Янукович, отдав на избиение и отстрел, а теперь и вероятные репрессии части «Беркута», по сути, предал верных своей присяге защитников власти. Капитулировав перед напором оппозиции, он предал также большинство голосовавших за ассоциируемый с ним пророрссийский вектор политики избирателей. Но синдром предательств этим не исчерпывается. Депутаты от Партии регионов массово, один за другим выходят из партии. По заявлению фракции «регионалов» в Верховной Раде, вся ответственность за человеческие жертвы перекладывалась на Януковича.

Речь идет о новом издании политики «Натиска на Восток»

И тут невольно возникают вопросы применительно к России. Отличается ли принципиально российская партия власти от партии власти на Украине? Как себя поведет эта партия власти в условиях чрезвычайной для режима ситуации?

Активность одной стороны при пассивности другой – не только характеристика внутриукраинской развертки конфликта. Точно такие же характеристики могут быть даны в отношении действий основных внешнеполитических акторов. Запад предпринял массированное давление на Украину по всем каналам. Отражением его управляющей роли в украинских событиях является тот факт, что первым заявление о капитуляции Януковича сделал не сам президент Украины, а премьер-министр Польши Дональд Туск.

Но что хочет Запад от осуществляемой на Украине властной инверсии? Включение Украины в обойму западного мира невероятно. Принятие экономического бремени в 45 миллионов человек украинских граждан Евросоюзу, при его собственных непростых проблемах, явно не нужно. Цивилизационная идентичность украинцев также препятствует их свободному пропуску в круг «золотого миллиарда».

Цели у Запада в отношении Украины, очевидно, иные. Они раскрываются, в частности, при анализе поддерживаемых с Запада политических фигурантов «майданной» оппозиции. Облик их явно далек от традиций либеральной демократии. Риторика – чисто националистическая, неофашистская. Получается, что Запад целенаправленно поддерживает фашизацию Украины. Зачем? Опыт взращенного западным капиталом фашизма образца 1930-х гг. свидетельствует о содержании этого замысла вполне очевидным образом. В глобальном плане дело идет к новым масштабным войнам, являющимся классическим способом выхода из состояния кризиса. В регионально-цивилизационном – о новом издании политики «Натиска на Восток».

А что же Россия? Ее активная деятельность на украинском направлении оказалась блокирована Олимпиадой в Сочи. Россия ждала окончания Олимпиады, боясь, при активном вмешательстве в конфликт, отъезда спортивных делегаций стран Запада. Такого рода демарш был более чем реалистичен. Для истории Олимпиад это имело бы беспрецедентный характер. Образ России оказывался при таком сценарии полностью дезавуированным.

В иностранных СМИ интерпретация была бы, вероятно, следующей. Две Олимпиады – два скандала: 1980 год – бойкот, 2014 год – срыв по ходу проведения. И, как вывод, – о невозможности доверить России международные форумы такого уровня. Успешность Олимпиады оказывалась в итоге разменом за отступление на Украине. Россия программируемо попала в «олимпийскую ловушку».

Президент России проводит необычайно длительный по времени – часовой телефонный разговор с президентом США о ситуации на Украине. Во время его Барак Обама поздравил Владимира Путина с успешным проведением Олимпийских игр. До этого американские СМИ представляли сочинскую Олимпиаду исключительно в черных красках. И вот как только ситуация на Украине разрешается определенным образом, тональность в целом меняется. США дают понять: размен совершен. Россия получила «олимпийский триумф», Запад – Украину. Но равноценен ли был проведенный размен?!