Две статьи на одну тему.


Россия отнесена к группе стран, к которым США могут применить штрафные санкции

Госдеп США опубликовал ежегодный доклад «Современная работорговля-2013», где впервые включил Россию в число стран, к которым могут быть применены санкции «из-за отсутствия прогресса в борьбе с торговлей людьми».

В этот «черный» список впервые включены также Китай и Узбекистан. В категорию «злостных нарушителей» попали еще 17 государств, в том числе Куба, Экваториальная Гвинея, Иран, Северная Корея, Сирия, Ливия и Судан. К таковым отнесли даже дружественную Америке монархическую Саудовскую Аравию (демократия, мол, превыше всего!). Но парадокс: в самой Америке это позорнейшее явление юридически было отменено на всей территории только… пять с половиной месяцев тому назад.


Как выяснилось, в штате Миссисипи рабство официально было узаконено вплоть до 7 февраля этого года. Говорят, из-за некой бюрократической ошибки. Попробуем поверить, хотя 13-я поправка к Конституции США, положившая конец рабству, была ратифицирована Конгрессом США еще в 1865 г. Власти Миссисипи тоже ратифицировали эту поправку в… 1995 г., но не направили копию этого документа в Федеральный реестр США. Ну, забыли, и никуда от этого не денешься. В штате Кентукки рабство тоже отменили не так давно, только в 1976 г.

Зато теперь, с февраля 2013 г., Америка, наконец-то, полностью освободилась от такого позорного явления как рабство, начало которому, заметим, сама и положила.

Впервые африканские невольники были завезены в британскую Вирджинию английскими колонистами в 1619 г. По состоянию на 1860 г., из 12-миллионного населения 15 американских штатов, где было узаконено рабство, 4 млн были рабами. Из 1,5 млн семей, живущих в этих штатах, более 390 тыс. семей имели рабов. Их труд широко использовался в плантационном хозяйстве, позволяя получать американским рабовладельцам высокие прибыли. В первой половине XIX века национальное богатство Соединённых Штатов в значительной степени было основано на эксплуатации рабского труда. За период с XVI по XIX века в Америку было завезено около 12 млн африканцев, из них около 645 тыс. — на территорию современных США. Но, по мнению некоторых авторитетных исследователей, указанное количество рабов составляет лишь 10 – 15% от того количества чернокожих невольников, которые были вывезены из Африки (120 – 150 млн человек). До 90% импортируемого «черного дерева», как называли африканцев работорговцы, просто погибали в пути от невыносимо адских условий, избавляясь от балласта, их просто выбрасывали в океан…

Сегодня бы США покаяться перед всем миром, а прежде всего, перед африканцами и американскими потомками чернокожих рабов за творимые ими в течение многих столетий преступления перед человечностью. Но Америка безапелляционно поучает других. А по какому, собственно, праву?

Еще в прошлом году в ответ на подобный доклад официальный представитель МИД России Александр Лукашевич говорил: «Американское внешнеполитическое ведомство, уделяющее такое пристальное внимание ситуации с торговлей людьми за пределами США, не отличаются такой же скрупулезностью при анализе положения дел «у себя дома». Ведь именно США были и остаются крупнейшим в мире «импортером» живого товара — по оценкам правозащитников, из 12 млн, находящихся на территории США нелегальных мигрантов, ежегодно от 100 до 500 тыс. человек становятся жертвами трэфикинга в целях трудовой эксплуатации».

Сегодня Лукашевич подчеркивает, что в докладе госдепа замалчиваются факты поставок секс-рабынь в американские войска за границей. Таким образом, доклад оставляет впечатление политически ангажированного документа, отметили в МИД РФ. США и их союзники представляются исключительно в белом свете, а неугодным государствам приписываются грубые и массовые нарушения прав человека с последующим введением санкций против таких стран.

Не хотелось бы, конечно, вести полемику по принципу «сам дурак», но, увы, приходится: иначе в Америке нас просто не поймут. Масштабы нелегальной эмиграции в США, цифры которой назвал официальный представитель МИД России, просто потрясают воображение. Да, на современных рабах нет оков, но нынешние хозяева отлично знают, что деваться рабу в их «царстве свободы» просто некуда.

Большая часть потока современных рабов идет в США из Китая, стран юго-восточной Азии, Мексики. Немало среди них и выходцев из стран СНГ.

Трудовые рабы используются в основном в сельскохозяйственных штатах США, где буквально за миску похлебки они растят и собирают урожай, ухаживают за животными. Используют их также в мелких магазинчиках и кафе. Вербуются будущие рабы из наиболее бедных и необразованных слоев населения. Оказавшись в США, не владея английским языком, часто без документов, отобранных работорговцами, эти люди просто не видят другого выхода, как соглашаться на рабские условия труда. Причем современный рабовладелец практически ничем не рискует. Мало того, если раб чем-то недоволен, то одним звонком в службу миграции владелец легко избавляется от него. Задержанный нелегал будет выслан из страны, и его пример послужит уроком остальным.

Огромная часть современных рабов используется в сфере сексуальных услуг. Для занятий проституцией в США ежегодно ввозится около 50 тыс. женщин и детей. Торговля людьми вышла на второе место по доходности после торговли наркотиками. Американские аналитики считают, что недалек тот день, когда она займет первое место. Организация «бизнеса» почти не требует первоначальных затрат. Напротив, с большей части будущих жертв еще и берут достаточно крупные деньги за доставку. А кроме людей, осознанно идущих на нелегальную эмиграцию, есть ведь еще и те, кого вербуют обманом. Как же борются с этим явлением в США?

Методы, прямо скажем, странные. Являясь крупнейшим транзитным и конечным пунктом современной работорговли, США поддерживают более 110 программ по борьбе с этим злом, но почему-то в других странах мира. Составляются рейтинги стран, где, по мнению американцев, борьба с торговлей людьми ведется недостаточно активно. На правительства этих стран политическая машина США оказывает колоссальный нажим.

В то же время в одном из докладов ЦРУ делается вывод о том, что в самих США не существует необходимых правовых норм, позволяющих эффективно бороться с таким постыдным для страны явлением.

Напомним, что еще в 1996 г. ООН приняло специальную резолюцию «Меры по борьбе с контрабандным провозом иностранцев». Между прочим, меры, принятые по ограничению въезда в страну иностранцев после 11 сентября 2001 г., почему-то нелегальную эмиграцию нисколько не сократили. Законопослушные иностранные граждане месяцами ждут разрешений, а торговцы живым товаром, объединившись в международные банды, набивают карманы кровавыми долларами. Не может обходиться этот бизнес и без коррупции в эмиграционных ведомствах отправляющих, транзитных и принимающих стран. Так что прежде чем в очередной раз размахивать флагом «прав человека», американским ведомствам стоило бы навести порядок на своей территории.

«Судите сами: в кочующий из доклада в доклад список «наиболее проблемных» стран - Куба, Иран, Судан, Зимбабве, КНДР - в этом году впервые добавлена Сирия, где американские аналитики вдруг обнаружили вопиющие факты торговли людьми», — говорил Лукашевич. «Американские родители мучают детей из России как детей второго сорта. Они приехали в США как рабы, маленькие и беззащитные», - подчеркнул депутат Госдумы Евгений Федоров. Проблема действительно существует. По сведениям Центра безопасности человека (действует при университете Саймона Фрэзера в Ванкувере, Канада), ежегодно в рабство продается до 4 млн человек. По оценкам ООН, каждый год торговцы людьми зарабатывают более 7 млрд долларов (в эту сумму входят только доходы, получаемые за счет продажи и перепродажи людей; доход, приносимый рабами своим хозяевам, не учтен). Госдепартамент США при этом утверждает, что ежегодный оборот торговли людьми составляет 32 млрд долларов.

По данным госдепа (откуда только взяты данные?), в РФ более 1 млн человек вынуждены трудиться в «условиях тяжелой эксплуатации», из них не менее 130 тыс.— в Московском регионе. В феврале этого года составитель доклада госдепа Луис Дебака обсуждал сотрудничество в области борьбы с рабством с председателем Совета при президенте России по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека Михаилом Федотовым. Стороны, как сообщалось, обсудили необходимость развивать сотрудничество на уровне контактов между неправительственными (некоммерческими) организациями. Заметим, встреча проходила через полгода после того, как в России был принят закон об «иностранных агентах». Поэтому совершенно естественно воспринимаются сегодня предложения от госдепа развивать в России некоммерческие организации, специализирующиеся на помощи гражданам, содержавшимся в рабских условиях, а также увеличить число расследований по фактам использования нелегального труда. С помощью опять-таки правозащитных НКО, многие из которых ищут сейчас обходные пути к закону об НКО – «иностранных агентах».

Опрошенные Русской службой «Голоса Америки» российские эксперты (заметим, исключительно либерального толка) с удовольствием подхватили очередной выпад в адрес России и стали смаковать, чтобы лишний раз доказать свою значимость.

Так, председатель комитета «Гражданское содействие» Светлана Ганнушкина отмечает, что проблема торговли людьми на поверхность выходит достаточно редко (хотя об этом с высоких трибун постоянно у нас последнее время только и говорят – В.П.). В наиболее тяжелом положении, считает Ганнушкина, в России находятся трудовые мигранты. По ее словам, в стране существуют механизмы борьбы с торговлей людьми и рабством, но на деле они не работают. Решение проблемы правозащитница видит в том, что работодатели должны выполнять требования достойного обращения с людьми. Какая «свежая» мысль!

На следующий день после публикации доклада госдепа США о работорговле газета «Нью-Йорк Таймс» в статье «Как вести себя с Россией» написала: «Западным лидерам давно пора восстановить баланс в своей политике в отношении России, вновь поставив вопросы о правах человека и политических свободах на повестку дня. Это не должно быть крестовым походом. Напротив, нужно, чтобы эта тенденция превратилась в естественную часть западной политики. Подобное положение дел также стало бы полезным сигналом как для нарушителей прав человека из других стран, так и для их жертв». Теперь, надеюсь, понятно, откуда, как говорится, ноги растут.

Сегодня авторы доклада делят страны на четыре группы. В первой, подчеркнем, те, которые соответствуют минимальным стандартам по борьбе с работорговлей: Канада, Бельгия, Франция, Польша, Италия и, что вполне ожидаемо, - США (естественно, пушистые, однако не совсем белые). Уполномоченный МИД РФ по правам человека Константин Долгов признал, что американцы не раз предупреждали Россию о предстоящем понижении в рейтинге. «Но, чтобы заслужить положительную оценку, мы должны были выполнить специально разработанный для нас перечень «рекомендаций», - рассказал он. - Российские же власти в борьбе с оргпреступностью, частью которой является противодействие трафикингу, никогда не будут руководствоваться инструкциями, разработанными в другой стране, и тем более выполнять поставленные чуть ли не в ультимативной форме условия». Дипломат предупредил: на «недружественные шаги последует адекватный ответ».

США считают недостаточными меры, принимаемые властями РФ. «В последние годы ситуация в России ухудшилась, - полагает посол по особым поручениям Луис де Бака.- Нет программ защиты жертв работорговли, их выявления, реабилитации и поддержки». До сих пор госдеп неизменно относил РФ ко «второй категории» с припиской «нуждается в наблюдении». Поправки же, внесенные конгрессом в закон TVPA в 2008 году (Акт о защите жертв торговли людьми - TVPA), ввели временной лимит на нахождение страны в критической части списка. «У нас не было иного выхода, - пояснили в госдепе. - Мы должны были или повысить, или понизить рейтинг России. Но ее политика не соответствует даже минимальным стандартам, и мы не видим действий, позволяющих предположить, что Кремль всерьез займется этой проблемой».

В Конгрессе США уже предупредили, что будут добиваться выполнения требований закона TVPA. «Мы готовы следить за действиями и Госдепа, и администрации, - заявил глава подкомитета по правам человека нижней палаты Крис Смит. - Санкции прямо оговорены в законе, и мы не допустим, чтобы Белый дом просто погрозил нарушителям пальцем». Иными словами, России предписывают жить по составленным за океаном законам, правилам, опираясь при этом на финансируемые тоже из-за рубежа НКО. Более того, госдепартамент США настоятельно рекомендует России разработать такие законопроекты и такие меры, которые бы позволили решить проблему с использованием рабского труда.

Как следует из ответа, опубликованного на официальном сайте внешнеполитического ведомства России, в МИД не считают содержание доклада справедливым и обоснованным.

«Вместо глубокого и объективного рассмотрения причин нарастания масштабов торговли людьми, в том числе на территории самих США, авторы доклада вновь используют неприемлемый методологический подход, по которому государства делятся на рейтинговые группы в зависимости от политических симпатий либо антипатий госдепартамента США. На этом фоне не удивил тот факт, что в нынешнем докладе Россия включена в категорию «злостных нарушителей» (т.н. третья группа), заслуживающих наказания со стороны США путем применения санкций. Это вполне укладывается в логику недавно принятого «закона Магнитского» и другого демократизаторского инструментария, который американские власти пытаются применять в отношении России в связи с якобы нарастающими у нас нарушениями прав человека», — говорится в ответе МИД РФ. Крис Смит, кстати, первым из официальных американских лиц почувствовал на себе реакцию России на введение против нее санкций: ему недавно отказали в российской визе, из-за того что он выступал за принятие «закона Магнитского». Кто следующий?

В ближайшие три месяца госдеп передаст американской администрации перечень санкций в отношении РФ. Их должен утвердить президент США. Правда, он имеет право и отменить карательные меры.

России могут грозить санкции от США в виде отказа от финансирования образовательных и культурных обменов, а также протестов Вашингтона против помощи Международного валютного фонда и Всемирного банка. Санкции могут вступить в силу уже 1 октября этого года, если президент Барак Обама не воспользуется своим правом вето. Москва предельно ясно дала понять, что введение санкций приведет к ухудшению двусторонних отношений. Сегодня не 90-е годы прошлого века, когда России можно было диктовать условия под кредиты МВФ и ВБ. И еще очень большой вопрос: кто от этого выиграет, а кто проиграет? Но как бы ни развивались события дальше, так и хочется сказать: «Неча на зеркало пенять, коли рожа крива». Это, напомним, эпиграф к комедии Николая Васильевича Гоголя «Ревизор». И очень не трудно догадаться, кто ныне выступает эдаким «ревизором» в отношении России.

Валерий Панов

Про рабство
Торговля людьми в докладе Госдепа США

На днях был опубликован доклад Госдепартамента Соединенных Штатов Америки о торговле людьми, по которому Россия, Китай и Узбекистан попали в список стран, где весьма широко развита торговля людьми, рядом с такими странами, как Конго, Куба, Ливия, Сирия. Соединенные Штаты Америки также грозится санкциями: отказ от финансирования образовательных и культурных обменов, несогласие США на получение помощи Международного Валютного Фонда и Всемирного Банка

Хотелось бы отметить следующее. В Российской Федерации торговля людьми считается преступлением. Есть статья 127.1 Уголовного Кодекса РФ, достаточно хорошо расписывающая составы преступлений и санкции. В официальной статистике МВД за январь – май 2013 года конкретно о преступлении по торговле людьми нет информации. Латентная преступность, безусловно, существует на сегодняшний день, в том числе по торговле людьми. Однако с ней пытаются бороться, несмотря на постоянные бюрократические нововведения со стороны руководства Министерства Внутренних Дел и плач о правах человека со стороны различных правозащитников. Причина латентной преступности, связанной с торговлей людьми - сам капитализм. Капитализм заинтересован в том, чтобы было как можно меньше издержек на рабочую силу (так как торговля людьми имеет цель использовать этих людей как рабов). Отсюда и спрос на как можно более дешевую рабочую силу, в том числе полученную криминальным путем. Решать проблему необходимо в первую очередь с такой политической системой, а не последствиями в виде торговле людьми.

Но самый главный вопрос – неужели госдеп так озаботился о торговле людьми в России? Обратите внимание: в список введены главные противники США – Россия и Китай. Причем Китай уже давно делает ответные действия – с 1998 года в Китае ежегодно выходит доклад о нарушениях прав человека в США. В последнем докладе, который был опубликован в апреле месяце этого года, Китай приводит такие факты: «В некоторых районах США у гражданского населения больше шансов стать жертвами убийства от огнестрельного оружия, чем у населения воюющего Ирака или Афганистана», «Правительство США продолжает усиливать слежку за простыми американцами, существенно ограничивая и сокращая сферу свободы в американском обществе, а также серьезно нарушая свободы граждан», «Американские выборы похожи на войну денег, и на политику страны очень сильно влияют предвыборные пожертвования» (достаточно посмотреть, кем устроились жертвующие первым президентским выборам Барака Обамы, чтобы понять насколько правдивая информация в докладе). И это не говоря уже о том, что в США огромное количество бездомных, что также говорится в докладе. Наличие высокого уровня неконтролируемого населения, является одной из основных предпосылок создания торговли людьми на территории США. Большее число которых занимают мигранты из Мексики, которых везут различные организации, и которая по признакам наиболее ярко отображает торговлю людьми в Соединенных Штатах. Ведь такие люди на территории страны никому не нужны, их можно украсть, продать, использовать на вредном производстве с минимальными издержками - это ведь выгодно в первую очередь капиталисту. Тому капиталисту, который затем будет заниматься официально разрешенной коррупцией - лоббизмом. Отсюда криминальная организация вполне себе может легализоваться, вести себя как стандартная ОПГ (работающие рабы под дулами автомата, разрешенного к продаже). Отсюда риторический вопрос, почему к нам нужно применять какие-то санкции непонятно на каком основании, а со своими внутренними проблемами США разбираться не хочет?

Если смотреть политическую подоплеку, то под «торговлей людьми» между строк мы читаем критику проблемы мигрантов в России, о которых много говорят русские националисты всех мастей. Механизм такой – США пытаются нам помочь решить вопрос с мигрантами, но наши злые чиновники (кандидатуры которых имеют такую же либеральную идеологию как и государственная идеология США) воспротивились этому. Сейчас талантливым креативным людям нельзя выехать заграницу на практику, познакомится с цивилизованной жизнью в США и нас всех вгоняют в страну-ГУЛАГ. Поэтому нам нужно надавить на «эту власть» и заставить пойти на уступки в США, подстроить законодательство и правоприменительную практику под рекомендации цивилизованных США и сделать «что-то путное из этой страны». Помяните моё слово, если не дай бог санкции со стороны США все-таки будут – позиция белоленточных лидеров будет именно такая (господа Белковский и Гельман этому помогут, равно как и талантливые журналисты с «Эхо Москвы»).

Что мы можем сейчас сделать? Оттого, что мы примем требования США – ничего не изменится, проблема торговли людьми останется (она правда не в таких масштабах, как это описывает госдеп) а Россия просто пойдет на поводу. Остается надеется только на достойный ответ МИД о том, что со своими внутренними проблемами мы разберемся сами, а среди населения будет проведена серьезная информационная работа о том, каковы реальные масштабы и почему требования Соединенных Штатов принимать не нужно.

Антон Вашкевич. Газета «Завтра»

ertata

Публикую вторую  часть  параграфа восьмого из первой главы своей старой,двадцатилетней давности, научной монографии  - Волков-Пепоянц Э.Г. МЕТАМОРФОЗЫ И ПАРАДОКСЫ ДЕМОКРАТИИ. ПОЛИТИ­ЧЕСКАЯ ДОКТРИНА БОЛЬШЕВИЗМА: ИСТОКИ, СУЩНОСТЬ, ЭВОЛЮЦИЯ, АЛЬ­ТЕРНАТИВЫ. 19I7-I929 гг. В 2-х книгах. Кн.1. - Кишинев: “LEANA”.1993. - XXXII+ 464 с.

Глава первая. СОДЕРЖАНИЕ И ЭВОЛЮЦИЯ КОНЦЕПЦИИ ДЕМОКРАТИИ К.МАРКСА И Ф. ЭНГЕЛЬСА

1.8.Анализ К.Марксом и Ф.Энгельсом проблемы "правящие-управляющие/управляемые" в контексте концепции демократии.

Переоценка полемики К.Маркса с Г.Гегелем и М.Бакуниным(2)

 

Перейдя к конкретному анализу полемики, прежде всего отметим, что беспристрастное исследование не подтверждает суждения К.Маркса, высказанного им в рукописи "К критике гегелевской философии права", о том, что Г.Гегель в "Философии права" дает лишь эмпирическое опи­сание прусской бюрократии, "соответствующее частью действительности, частью же тому представлению, которое сама бюрократия имеет о своем бытие"¹⁹⁹. Приведенное Марксово замечание лишь свидетельствует об остроумии и тонкой иронии его автора, но и только, не более того.

Сравнивая постановку вопроса молодым К.Марксом и Г.Гегелем,мож­но констатировать, что Г.Гегель в "Философии права", опираясь на достижения политической мысли своих предшественников, рассматривае­мую проблему ставит и решает не только как проблему прусской бюро­кратии, на уровне особенного, но и как проблему "управляющие/управляемые", на уровне общего, как общетеоретическую.

Молодой же Маркс, как правило, не проводит различия между тер­мином "управляющие" (или "бюрократия"), используемым в значении необходимого для нормального, стабильного функционирования любого общества социального слоя, профессионально занятого в аппарате уп­равления, и термином "бюрократия" в обыденном, "вульгарном" смысле, как средоточие негативных сторон и болезненных перерожденческих форм профессиональной, иерархической управленческой деятельности, отож­дествляя их друг с другой²⁰⁰.

Поэтому К.Маркс, с самонадеянностью молодости оценивающий размышления Г.Гегеля о "правительственной власти" как не заслуживающие названия философского анализа, сам же, в первую очередь, и игнори­рует свое утверждение о том, что "административное управление в соб­ственном смысле является труднейшим пунктом для анализа"²⁰¹.

В советской литературе излагалась точка зрения, согласно кото­рой традиция понимать бюрократизм как систему "общественного управ­ления, осуществляемого с помощью аппарата управления, не отвечающего интересам широких слоев трудящихся", исходит "из понимания сущ­ности бюрократизма, сформулированного В.И.Лениным в ходе критики взгля­дов К.Каутского, отождествляющего бюрократизм с профессиональным осу­ществлением управленческих функций вообще"²⁰².

Однако достаточно внимательно прочитать К.Маркса, чтобы убедиться: марксистская тра­диция понимать бюрократизм как отрыв аппарата управления от интере­сов масс берет начало от самого К.Маркса. В рукописи "К критике гегелевской философии права" он последовательно анализирует назван­ные Г.Гегелем в "Философии права" пять факторов, предохраняющих, по мнению великого немецкого философа, общество от крайностей бюрокра­тической системы: I) иерархичность системы чиновничества,админист­ративной системы, контроль за действиями аппарата и кадров управле­ния сверху вниз; 2) правомочия общин, корпораций, позволяющие им контролировать снизу чиновничество; 3) контроль верховной власти за исполнительной властью в целом; 4) нравственная и умственная культура чиновничества; 5) отчасти величина государства²⁰³.

Заметим, что в советской специальной литературе в недавнем прошлом было принято априори утверждать правоту К.Маркса в его критике политических взглядов Г.Гегеля. И в данном случае даже те советские обществоведы, которые добросовестно излагали смысл "пяти факторов” Гегеля, не указывали на правомерность хотя бы одного из них, а  от­давали предпочтение резонам Маркса²⁰⁴.

Исследуя первый фактор, К.Маркс правомерно замечает,что конт­роль сверху, осуществляемый вышестоящим в иерархической системе чи­новником, предохраняет рядового гражданина от злоупотреблений отель­ных нижестоящих чиновников, но не предохраняет от злоупотреблений самой иерархической системы, являющейся, по его мнению,"главным зло­употреблением". Здесь же он дополняет свою оценку рассуждением о том, что иерархическая административная система берет чиновника под защиту всякий раз, когда сама иерархия совершает грех в его лице; "к тому же иерархии, - отмечает классикмарксизма, - стоит большого труда, чтобы убедиться в том, что те или иные члены ее совершили  грех"²⁰⁵.

И все же в целом, на теоретическом, а не эмпирическом уровне, критика молодым К.Марксом Г.Гегеля в данном пункте не вполне крректна, а точнее - в основном некорректна.

 

Очевидно, что иерархии как принципу построения управляющей  сис­темы присущи негативные моменты ("замораживается" инициатива в зве­ньях управления, уменьшается оперативность в принятии решений и многое другое), и в этом К.Маркс прав. (Вообще-то, по поводу данной проблемы в мире существует огромная специальная - теории систем, управления и организации- философская, социологическая, экономическая, политологическая, публицистическая и даже художественная лите­ратура. Названные нами выше произведения С.Н.Паркинсона и Л.Дж.Питера как раз и относятся к их числу).

Тем не менее иерархия является основным принципом построения исполнительной власти в любом суверенном государстве. И эту баналь­ную мысль вынуждает упоминать нас К.Маркс.Другое дело,что сама иерар­хия может быть разной степени жесткости, централизации,подконтроль­ности. А главное мера "зла" от государственной иерархии зависит как от того политического режима, в рамках которого она существует, так и от характера общественного строя, который ее обусловливает.По­этому иерархия как таковая при соблюдении ряда условий (их и сфор­мулировал М.Вебер) уж никак не может быть "большим злом", как то полагает К.Маркс, по сравнению с "меньшим злом" - от чиновников.  "Зло" - имманентное и терпимое, и при выявлении всех минусов и при­нятии соответствующих контрмер плюсы будут перевешивать минусы²⁰⁶ .

Кроме того, ведь фактор иерархии Г.Гегель называет в связи с ответственностью каждого из чиновников. И, наконец, что очень суще­ственно, у немецкого философа первый фактор - иерархия, контроль сверху - сопряжен со вторым - контролем снизу, со стороны структур гражданского общества: общин, корпораций, - и "недостаточный в от­дельных случаях контроль сверху дополняется контролем снизу"²⁰⁷.Эти два фактора у Г.Гегеля находятся в нерасторжимом единстве К.Маркс же, исходя из принципиально иной, чем Г.Гегель, социально-философ­ской концепции, явно преувеличивает степень напряженности конфликта между бюрократией и корпорациями, оценивая его как отрицательное яв­ление, в то время как, по мысли Г.Гегеля, как раз,наоборот, именно противоречие между ними и служит гарантем от злоупотреблений чинов­ников. А от "зла" иерархии исполнительной власти в целом предохра­няет контроль за нею верховной суверенной власти - третий фактор, выделяемый Г.Гегелем.

Таким образом, все три первых фактора, обозначенных Г.Гегелем, в единстве своем образуют взаимосвязанную и взаимодополняющую друг  друга систему, предохраняющую от злоупотреблений управляющей системы  в целом, бюрократии, управленцев в частности.

В связи, с анализом четвертого фактора К.Маркс справедливо указывает на противоречивость статуса чиновника, когда человек "в чи­новнике должен ограждать, чиновника от себя"²⁰⁸.

И тем не менее в целом онять-таки, несомненно, прав Г.Гегель: нравственная и умствен­ная культура смягчает "механический характер" труда чиновника,прак­тически уменьшает до нуля вероятность злоупотреблений с его сто­роны. Хотя в принципиальном плане правомерна и противоположная по­становка вопроса К.Марксом: "механический характер" знаний и работы бюрократа будет брать вверх над его личностью, и он будет вынужден действовать так и даже быть тем, кем его обязывает система. Но все же учитывая, что характер иерархической бюрократической системы в той или иной сложившейся области управления является константой, а личностные качества чиновников, попеременно занимающих тот или иной должностной статус в ней,изменчивы, естественно, смягчить недостат­ки бюрократии можно все же, "идя" по пути Г.Гегеля.

К.Маркс же в противовес факторам Г.Гегеля, защищающим государ­ство и управляемых "от злоупотребления властью со стороны ведомств и чиновников", предлагает кардинальную меру: поставить исполнитель­ную государственную власть, управляющую систему всецело под конт­роль народа, так как, по его мнению, исполнительная власть "в еще большей степени, чем законодательная власть, принадлежит всему народу"²⁰⁹.

Данный пункт в политических взглядах молодого К.Маркса занима­ет одно из центральных мест. К нему мы еще вернемся,а прежде завер­шим наше исследование  анализа К.Марксом "пяти факторов" Г.Гегеля.

Рассматривая пятый фактор - "отчасти... величина государства". К.Маркс прибегает к известному логическому приему фальсификации -  подмене тезиса.

По логике Г.Гегеля, увеличение территории государства уменьша­ет значение в деятельности чиновников аппарата управления "семейных и других частных связей", ведет к потере силы и остроты чувства мес­ти, ненависти, в результате чего у них "создается привычка исходить из всеобщих интересов, воззрений и дел", а не руководствоваться су­бъективной стороной²¹⁰.

К.Маркс, не вдаваясь в существо размышлений Г.Гегеля,отвергает с ходу одним росчерком пера упомянутый пятый фактор под тем пред­логом, что в России он не предоставил <<никакой гарантии против про­извола "государственных чиновников исполнительной власти">> , и на этом основании категорически утверждает, что он вообще <<лежит "вне" "сущности" бюрократии>>²¹¹.

Остается загадкой, действительно ли К.Маркс в пылу полемики не замечает, что речь у него и у Г.Гегеля идет о двух разных феноме­нах - о двух, противоположных по характеру и вектору, но синхронных воздействиях на бюрократию, бюрократическую систему одного и того же фактора - или же он делает это сознательно.

С одной стороны,боль­шой размер государства оказывает благоприятное (в описываемом Г.Ге­гелем смысле) воздействие именно на "сущность бюрократии",и здесь, безусловно, немецкий философ прав, но, с другой стороны,большая ве­личина территории способствует одновременно и количественному росту чиновничества, и увеличению сложности в осуществления контроля свер­ху из-за отдаленности чиновников от центра власти и управления.

Оче­видно (и опять удивляет, почему Маркс не "хочет" замечать в полеми­ке с Гегелем банальных рецептов), что в этом случае необходима сис­тема мер: децентрализация, нахождение оптимума централизма и автономии, разумного разграничения компетенций, широкое местное самоуп­равление, - позволяющая, сохранив, правда, уже в относительной сте­пени положительные моменты пятого фактора, воспрепятствовать воз­растанию его негативного воздействия по мере увеличения территории государства с определенного размера, который, конечно, в зависимос­ти от обстоятельств времени и места, различен.

Еще в большей мере позиция К.Маркса поражает потому, что ведь Г.Гегель прямо объясняет причину того, почему в России столь силен произвол исполнительной власти. По его мнению, первопричиной явля­ется не размер Российского государства, а отсутствие значительной доли в составе населения среднего сословия. "Государство, в кото­ром нет среднего сословия, - подчеркивает великий мыслитель,- еще стоит... не на высокой ступени. Такова, например, Россия, в которой есть крепостная масса и та, которая правит. Образование среднего со­словия является главным интересом государства, но образоваться это сословие может только в такой организации... где существуют права относительно независимых особенных кругов и где произвол чиновного мира предотвращается сопротивлением подобных правомочных кругов"²¹².

Маркс, пренебрегая элементарной нормой полемики, просто иска­жает смысл взглядов своего оппонента. Ведь, по Гегелю, будь даже в России и малая территория, отсутствие среднего слоя все равно при­вело бы к произволу исполнительной власти. И размеры территории Российского государства в рассматриваемом им аспекте не играют опреде­ленной роли, хотя объективно огромность России в конкретно-историче­ской ситуации начала XIX в. оказывала, конечно, и негативное воздействие на эффективность государственной управляющей системы, и оспаривать этот очевидный момент никто не будет.

Конечно, провести прямую аналогию в данном отношении между Рос­сией начала XIХ в. и посткоммунистическими государствами СНГ нельзя, но все же отсутствие подлинного среднего "класса” в России, других странах - прежде всего европейской части бывшего СССР - чувствуется везде и во всем, в том числе в деятельности государственной управ­ляющей системы.

Думается, у читателя не вызовет удивление (а скорее естествен­ное понимание) тот факт, что некоторые тогда еще советские исследователи (и совсем недавно) вслед за Марксом также неправильно интер­претировали факторы Гегеля.

В частности, Р.И.Хасбулатов в упомянутой уже монографии "Бюрократия тоже наш враг..." (1989 г.) некритически повторяет односторонний и в целом неправильный аргумент К.Маркса про­тив пятого фактора Г.Гегеля²¹³, хотя в последней монографии - "Бюро­кратическое государство" (1991 г.) - уже сам признает, что, вопреки мнению классика марксизма, размеры государства все же составляют мо­мент, влияющий на сущность бюрократии²¹⁴. Однако и в 1991 г. (повто­ряя сказанное в 1989 г.) Р.И.Хасбулатов ошибочно интерпретирует оцен­ку Гегелем бюрократии как таковой, полагая, что немецкий философ буд­то бы "признавал порочность бюрократии,ее опасность", причем такую оценку философа он представляет как само собой разумеющуюся²¹⁵.

Г.Гегель действительно предостерегал от опасностей бюрократии, предоставленной себе самой, без контроля со стороны управляемых,структур гражданского общества, вышестоящего начальства и верховной влас­ти, и именно в целях предохранения от ее произвола и самостоятельно­го господства как социального слоя со своим особым интересом и счи­тал обязательной систему "пяти факторов". Однако он никак не мог пи­сать о порочности бюрократии, ибо утверждал принципиально обратное: "Члены правительства и государственные чиновники составляют основную часть среднего сословия, которое характеризует развитый интеллект и правовое сознание народной массы"²¹⁶. Ранее мы приводили подобную же положительную оценку среднего сословия, к которому Гегель относил и государственных чиновников - бюрократов (сам он этот термин не ис­пользует).

Далее отметил, что, кроме того, еще в одном отношении Р.И.Хас­булатов неточен в изложении существа воззрений Г.Гегеля. "...B боль­шом государстве, - пишет он, передавая смысл воззрений Г.Гегеля (по крайней мере, так у него построено предложение), - если нет демокра­тии, существует опасность аппаратной экспансии"²¹⁷.

Приведенное Р.И.Хас­булатовым положение, во-первых, безусловно, является верным,а во-вто­рых, вовсе не принадлежит Г.Гегелю. Последний пишет о размерах госу­дарства как раз и только в обратном смысле, а причиной экспансии бю­рократии, напомним, по Гегелю, является отсутствие структурированно­го гражданского ебщества, а в нем - среднего слоя, обладающего определенными правами. О большем Г.Гегель не пишет, о демократии в свя­зи с бюрократией даже не упоминает и не подразумевает. Приведенное же Хасбулатовым суждение напоминает модернизированное мнение К.Марк­са.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹⁹⁹Маркс К., ЭнгельсФ. Соч. T.I. С.269.

           ²⁰⁰Эта особенность политических воззрений молодого К.Маркса уже отмечалась в советской литературе. См., например: Худокормов А. Г. Экономические корни бюрократизма. Указ.соч.С.11.

²⁰¹Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.I..С.268.

            ²⁰²Маслов В. А. О сущности бюрократизма в условиях со­циализма// НК. 1988. № 3. С.10.

           ²⁰³См.: Гегель Г. Указ.соч. С.334-335; Маркс К., ЭнгельсФ. Соч. T.I. С.269.

            ²⁰⁴См., например: Хасбулатов Р. И. "Бюрократия то­же наш враг..." Указ.соч.С.19.Любопытно и поучительно сравнить данное произведение Р.И.Хасбулатова с его последующей монографией - "Бюрокра­тическое государство" (1991), о которой мы уже упоминали. В обоих сочинениях анализируется все тот же сюжет "пяти факторов" (1989 г.,С.18-20; 1991 г., С.19-20) с той лишь разницей, что в последней ра­боте зримо меняется характер анализа и оценок: от предвзятых,в поль­зу К.Маркса и в ущерб истине (1989 г.),к беспристрастному, объек­тивному анализу, обнаруживающему правоту Г.Гегеля (1991 г.).

        ²⁰⁵Маркс К., ЭнгельсФ. Соч. T.I. С.278.

        ²⁰⁶См.,например: Дарендорф Р. Справедливость без оков зависимости// К-ст. 1990. №16. C.118-119.

       ²⁰⁷ГегельГ. Указ.соч. С.334-335.

       ²⁰⁸Маркс К., ЭнгельсФ. Соч. T.I. С.279.

       ²⁰⁹Там же. С.280.

       ²¹⁰См.: Гегель Г. Указ.соч. С.335.

       ²¹¹Маркс К., Энгельс Ф. Соч. T.I. С.279.

       ²¹²Гегель Г. Указ.соч. С.336.

        ²¹³См.: Хасбулатов Р. И. "Бюрократия тоже наш враг..."Указ.соч. С.20.

        ²¹⁴См.: Хасбулатов Р.И.Бюрократическое государ­ство.Указ.соч. С.20.

        ²¹⁵Тамже. C.I9.

        ²¹⁶Гегель Г. Указ.соч. С.335-336.

        ²¹⁷Хасбулатов Р. И. Бюрократическое государство.Указ.соч. С.19.

Публикую первую часть  параграфа восьмого из первой главы своей старой,двадцатилетней давности, научной монографии  - Волков-Пепоянц Э.Г. МЕТАМОРФОЗЫ И ПАРАДОКСЫ ДЕМОКРАТИИ. ПОЛИТИ­ЧЕСКАЯ ДОКТРИНА БОЛЬШЕВИЗМА: ИСТОКИ, СУЩНОСТЬ, ЭВОЛЮЦИЯ, АЛЬ­ТЕРНАТИВЫ. 19I7-I929 гг. В 2-х книгах. Кн.1. - Кишинев: “LEANA”.1993. - XXXII+ 464 с.

Глава первая. СОДЕРЖАНИЕ И ЭВОЛЮЦИЯ КОНЦЕПЦИИ ДЕМОКРАТИИ К.МАРКСА И Ф. ЭНГЕЛЬСА

1.8.Анализ К.Марксом и Ф.Энгельсом проблемы "правящие-управляющие/управляемые" в контексте концепции демократии.

Переоценка полемики К.Маркса с Г.Гегелем и М.Бакуниным

Составной частью концепции демократии К.Маркса и Ф..Энгельса яв­лялись их взгляды на проблему "правящие-управляющие/управляемые". Здесь необходимо отступление с дополнительным разъяснением. Точнее с двумя.

Советское обществознание до середины 80-х гг. фактически игно­рировало существование самостоятельной проблемы "правящие-управляющие/управляемые" в политической жизни "социалистических" стран.Ука­занная проблема или расщеплялась и представлялась в виде проблемы руководящих кадров, шире - кадров управления (“центральное место в рождавшейся советской науке управления, - писал, к примеру Г.Х.Шахназаров, - по праву занимал вопрос о подготовке, отборе и  расста­новке кадров, в первую очередь руководящего персонала...”¹⁸¹), или модифицировалась в проблему "бюрократия/управляемые", с особым смыс­лом термина “бюрократия",

А между тем проблема "бюрократия/управ­ляемые" вовсе не тождественна проблеме "управляющие/управляемые"  или "правящие/управляемые". Но прежде чем выяснить различие между двумя перечисленными проблемами, необходимо уточнить содержание понятия "бюрократия".

В современной социологии и политологии имеются две полярные традиции в понимании бюрократии: гегелевско-веберовская и марксистско-ленинско-"советская"¹⁸².

Согласно М.Веберу, основоположнику развернутой, систематической теории бюрократии, последняя является наиболее рациональной формой осуществления власти, идеальным,чистым типом организации, управления и власти. В дополнение к идеальному типу рациональной бюрократической организации, аппарата власти М.Ве­бер создал идеальный тип бюрократического функционера, бюрократа. Вместе с тем он предостерегал от естественной для бюрократии тен­денции к выходу за рамки присущей ей функции и экспансии во все но­вые сферы общества .

Приведем одно из многочисленных определений бюрократии, ос­новывающееся на гегелевско-веберовской традиции: "Бюрократия - это определенная рационализированная и деперсонализированная система уп­равления и руководства, обеспечивающая максимальную четкость и эф­фективность деятельности институтов, администрации, предприятий и других целевых групп. Говоря упрощенно,  бюрократия - это метод четкого решения вопросов"¹⁸⁴ .

У советской читающей публики (за исключением специалистов, да и то не всех) подобное определение, конечно же, вызывало внутреннее сопротивление. В соответствии с господствовавшей еще совсем недавнов СССР, а ныне в СНГ идеологией люди привыкли к тому, что все их беды проистекают из козней "бюрократов", а не обусловлены реалиями системы власти, политического режима, экономического строя, идеологии. Правда, и на Западе наряду с пониманием, бюрократии, идущим от М.Ве­бера, распространены в массовом сознании и другие понятия.

В частности, в американской литературе принято различать кроме веберовского понятия еще два значения термина "бюрократия": I)"тра­диционный" смысл (от фр.bureu- бюро, канцелярия и греч. kratos- власть, сила, господство, буквально: господство, власть канцеля­рии) - концепция управления через "систему бюро" без участия управ­ляемых; 2) "вульгарный" смысл - концепция, отражающая неэффектив­ность организационных функций, волокиту, формализм, бездушие  и т.п.¹⁸⁵.

Как мы видим, именно "вульгарный" смысл бюрократии господству­ет до настоящего времени и в массовом обыденном сознании обществ СНГ.

Надо сразу же внести ясность. Гегелевско-веберовская традиция вовсе не отрицает "вульгарного" смысла понятия "бюрократия" .Она лишь различает идеально функционирующую бюрократию от многообразных ви- дов реальной бюрократии с различным балансом положительных и отри­цательных сторон деятельности в зависимости от конкретно-историчес­ких условий. Генерализация только негативных моментов в деятельнос­ти бюрократии и образует "вульгарный" смысл рассматриваемого терми­на.

В то время, как советское обществознание и публицистика лишь описывали (по известной причине) феномены бюрократизма и гневно (и столь же бесполезно) его бичевали, западные исследователи, пока­зывая внутреннюю противоречивость этого явления и уделяя особое внимание механизму дисфункции и перерождения бюрократии, пытались найти средство, нейтрализующее этот процесс. Яркими образцами по­добной литературы являются сочинения английского политолога и сати­рика С. Н. Паркинсона и канадского педагога и писателя Л. Дж. Питера¹⁸⁶.

"Вульгарный" смысл перекликается с марксистской традицией. Ее мы в дальнейшем рассмотрим детальнее. Пока лишь отметим, что в ней бюрократия связана с возникновением превращенных форм деятельности организации, искажением ее функций и провозглашаемых целей,отчужде­нием государственного аппарата власти и управления от трудящихся масс.

Исходя как раз из такого понимания бюрократии, В.И.Ленин называл ее самым худшим внутренним врагом¹⁸⁷.

Для иллюстрации двух полярных подходов к проблеме бюрократии следует сопоставить вышеприведенное определение, основывающееся на гегелевско-веберовской традиции,с определением бюрократии,зиждящимся на марксистско-ленинской традиции, данным в последнем (199Iг.) изданном в СССР "Философском словаре": "Бюрократия...1) иерархичес­ки организованная, оторванная от народа и чуждая ему управляющая система, делающая основным правилом своего функционирования собст­венное сохранение и воспроизводство; 2) носитель этой системы слой привилегированного чиновничества"¹⁸⁸.

Лишь в последние несколько лет отечественные обществоведы,сох­раняя все лучшее из марксистской традиции, стали без идеологических шор изучать проблему бюрократии¹⁸⁹. В процессе исследования мы еще вернемся к этой проблеме. Теперь же сделаем второе разъяснение.

Среди ряда взаимодополняющих парадигм, выделяемых при социоло­гическом анализе политической власти: 1) кто декларирован субъек­том (носителем) власти? 2) в интересах каких классов, социальных групп осуществляется власть? 3) кто реально управляет, какие соци­альные группы осуществляют власть? - нас интересует последняя пара­дигма, сопряженная с вопросом: каков процесс принятия и проведения в жизнь решений?

По мнению Е.Вятра, парадигма "кто управляет?" точнее - "кто правит-управляет?") включает в себя несколько аспектов:

а)какова конституционная система власти (какие органы и в ка­кой сфере являются центрами политической власти)?

б)из кого складывается группа политических руководителей и высших государственных,партийных и т.п. должностных лиц?

в)каковы психологические черты и особенности поведения этого руководящего состава?¹⁹⁰

Если в западной немарксистской политической науке давно (с на­чала XX в. - со времен В.Парето, Г.Моска, Р.Михельса) разрабатыва­лись разнообразные концепции правящих (политических) элит, предла­гающие свое решение проблемы "правящие-управляющие/управляемые", то советское обществознание, как правило (за редким исключением¹⁹¹),ог­раничивалось критикой этих теорий, полагая, что они направлены "про­тив марксистского учения о классах и классовой борьбе, против тре­бования социального равенства всех членов общества”¹⁹².

Официальный советский марксизм-ленинизм подменял парадигму "кто правит/управляет?" парадигмой "в чьих интересах осуществляет­ся власть?” или столь же спекулятивно ограничивался рассмотрением ее частной модификации - проблемы "бюрократия/управляемые"¹⁹³ - с тем, чтобы скрыть действительное правление бесконтрольной партократической элиты в СССР.

А между тем среди зарубежных марксистов ее анализировал в "Тю­ремных тетрадях" А.Грамши. "Необходимо...отдавать себе ясный отчет в том, - отмечал он, - что деление на правителей и управляемых,если даже оно в конечном счете восходит к разделении на социальные груп­пы, постоянно существует... даже в рамках одной и той же группы,хо­тя бы она была однородной в социальном отношении; в известном смыс­ле можно сказать, что это разделение является результатом раздель­ная труда, техническим явлением”¹⁹⁴.

Таким образом, из лапидарных, отрывочных разъяснений констати­руем, что проблема "правящие-управляющие/управляемые" существует в различных конкретно-исторических модификациях в человеческом общест­ве на протяжении тысячелетий и будет еще длительное время существо­вать в обозримом будущем. Специфика ее проявления и решения,конечно, зависит от характера общественного строя, политического режима,фор­мы государства, национальных особенностей, традиций, уровня культу­ры и образования, психического склада, менталитета и т.д. но тем не менее как всеобщее (хотя всеобщее и проявляется через особенное) она существует.

Даже если гипотетически допустить, что в далекой перспективе реализовалась бы утопическая идея всеобщего общественного самоуп­равления, когда все взрослое население периодически участвует на том или ином уровне и в той иди иной мере в управлении, то и тогда в каждый данный момент времени все равно лишь меньшая часть народа участвует в управлении (если не произойдет в развитии человечества эпохального изменения в природе человека, а следовательно,и в сфере управления), и поэтому в каждый данный момент времени общество раз­делено на управляемых и управляющих, и тем самым проблема в специ­фической форме остается. Конечно, эту специфику надо будет в каж­дом случае уяснить, но необходимо выявить и инвариант проблемы "уп­равляющие/управляемые". Всеобщий вопрос можно сформулировать так: какими должны быть правящий (управляющий) аппарат, управляющая сис­тема в целом и политическая элита, управляющие, чтобы все они икаждый в отдельности эффективно, рационально и гуманно управляли всогласии с управляемыми, и какими должны быть предохранительные ме­ханизмы от и против всех вадов злоупотреблений и отчуждений системы, аппарата управления и управляющих против и от управляемых.

Теперь, после двух разъяснений, становится ясным и различие между проблемой "правящие-управляющие/управляемые" и "бюрократия/уп­равляемые".

Во-первых, в первой "формуле" мы объединили общую проблему "уп­равляющие/управляемые" с частной - "правящие (политическая,экономи­ческая, военная, идеологическая элита)/управляемые". Понятно, что первая шире, чем вторая. Вторая касается высшего слоя "управленцев" в основных сферах, тех, кто принимает решения на высшем государст­венном, партийном, территориальном уровнях¹⁹⁵. Некоторые политологи числят руководящих деятелей бюрократического аппарата составной ча­стью политической элиты. Думается, с определенной долей условности это можно сделать, учитывая, что подготовка и реализация принятых решений во многом зависят от них.

Во-вторых, формула "управляющие/управляемые" включает в себя все вида и все сферы управленческой деятельности - и профессионалов, штатный аппарат, и непрофессионалов. Последние в число бюрократии не входят. Кроме того, смысл термина "управляющие" включает в себя все типы и виды бюрократии.

Завершив необходимый комментарий, приступим к основной теме ис­следования. Рассматриваемая нами проблема ставилась и решалась классиками марксизма в нескольких аспектах:

Во-первых, и прежде всего а) как проблема государственного бюро­кратизма т.е. как негативные проявления специфической управляющейсистемыв виде иерархии исполнительной  власти и чиновничьей систе­мы управления в различных областях общества (просвещение, армия, цер­ковь) и на различных уровнях и б) как особый социальный слойуправленцев-чиновников.

Причем главным объектом анализа являлись бюрократия и бюрократизм абсолютистских и полуабсолютистских режи­мов, в основном бюрократическая система прусского абсолютизма и ре­жима Второй империи в Германии, а также военно-бюрократическая ма­шина бонапартских режимов Первой и Второй империи во Франции. Кроме того, исследовались проблемы бюрократии в связи с опытом революции 1848-1850 гг. и Парижской коммуны.

Вместе с тем анализировались и опасность новой бюрократии, воз­никновение бюрократизма и бюрократии в стране "чистого” капитализ­ма - США, где отсутствовали имеющиеся на континенте феодаль­ные пережитки: монархические династии, дворянство, постоянная армия.

Во-вторых, бюрократическая система и бюрократия рассматривались классиками марксизма в основном как неизбежное временное зло, кото­рое будет устранено в постреволюционнам обществе с ликвидацией частной собственности. По точному замечанию П.Л.Гайденко и Ю.Н.Давыдова, "марксистский взгляд на бюрократию было бы справедливо назвать скорее дисфункционалистским, деструктивистским"¹⁹⁶. На основе опыта Парижской коммуны предлагались способы упразднения бюрократии как особого социального слоя,бюрократизма как специфической управляю­щей системы вкупе с ее негативными проявлениями.

В-третьих, исследовались причины возникновения и генезис бюро­кратии, ее сущность, характерные черты, функции,закономерности раз­вития, меры, блокирующие негативные воздействия бюрократической уп­равляющей системы в условиях политической демократии. К.Маркс иФ.Энгельс в связи с этим были прежде всего озабочены защитой управ­ляемых, а также самого государства от злоупотреблений властью, в первую очередь, со стороны ведомств, бюрократической системы, а во вторую, со стороны чиновников, бюрократов как особой касты¹⁹⁷.

Противоположность двух подходов отчетливо проявилась в заочной критике молодым К.Марксом концепции бюрократии Г.Гегеля, изложенной последним в целостном виде в "Философии права", прежде всего пред­ставлений великого немецкого философа о системе факторов, предохра­няющих государство и управляемых от возможного злоупотребления вла­стью управляющей системой и бюрократией.

Если Г.Гегель исходил из необходимости функционирования в ра­зумном государстве профессионального слоя управленцев, считал, что государственная чиновничья бюрократия представляет "собой средото­чие государственного сознания и выдающейся образованности" и явля­ется "главной опорой государства в отношении законности и интелли­гентности"¹⁹⁸, и поэтому был озабочен в основном проблемой предохра­нения от злоупотреблений, то молодой К.Маркс отправлялся от проти­воположной посылки и считал, что бюрократия связана с возникновени­ем превращенных форм деятельности, организации и управления,является результатом отчуждения государственного аппарата власти и управле­ния от трудящихся масс и вследствие этого как особый социальный слой должна быть упразднена и заменена системой выборности и сменяемости должностных лиц управляющей системы, в пределе своем - системой "по­головного участия всех в управлении".

Противоположность исходных предпосылок предопределила и раз­личное отношение великого философа и молодого, но самоуверенного оппонента его взглядов к системе факторов, предохраняющих общество, управляемых от злоупотреблений бюрократии.

(Продолжение последет)

ПРИМЕЧАНИЯ

¹⁸¹ШахназаровГ. Х.Социалистическая демократия. Не­которые вопросы теории. 2-е изд., доп. М.: Политиздат, 1974.С.200.

¹⁸²Более подробно о принципиальных различиях двух традиций см.: Гайденко П. П., ДавыдовЮ. Н. Проблема бюро­кратии у Макса Вебера// ВФ. 1991. № 3. С.174-182; ДавыдовЮ. Вебер и Ленин: кто прав?// Диалог. 1991. № 15. С.53-60. Наглядно раз­ность этих подходов выражена уже в названиях публикаций: ''Бюрокра­тизм - антипод демократии", с одной стороны (МарковБ. Бюро­кратизм - антипод демократии// К-ст. 1987. №11. C.110-119), и "Бю­рократия как зеркало демократии", с другой стороны (С к и б а В. Бюрократия как зеркало демократии// ПВ. 1992. № 1.С.60-66; № 2. С.27-32).

¹⁸³Е.Вятр выделяет у М.Вебера 6 особенностей бюрократии как рациовальной организации и 5 особенностей бюрократа как идеального функционера в рамках этой организации (См.: В я т р Е. Социоло­гия политических отношений: Пер. с польск. М.: Прогресс,I979.C.102- 10З. А.Ф.Зверев перечисляет 10 черт, характеризующих бюрократию и как организацию, госаппарат, и как функционера (См.: ЗверевА.Ф. Теория бюрократии: от М.Вебера к Л.фон Мизесу// СГП, 1992. № I.C.88). Оба исследователя ссылаются на одну и ту же работу М.Вебера - анг­лийский перевод незаконченного фундаментального труда "Хозяйство и общество", в котором системно разрабатывалась проблема бюрократии(См.: W е Ь е г М. The theory of social and economic Orgsniastion Transe. by A.H.Hendsrson and T.Parsons.New York: Oxford University Prеss, 1946. P.333-334).См.также: МакаренкоВ.П. Концеп­ция власти в политической социологии М.Вебера// СГП. 1985.№ 5.С.111-116; ШпаковаР. П. Легитимность политической власти: Вебер и современность// СГП. 1990.№ 3. С.134-142; обе упомянутые работы П.П.Гайденко и Ю.Н.Даввдова. Еще можно порекомендовать: Американ ская социология: Перспективы. Проблемы. Методы. М.: Прогресс,1972. С.96-105; ФедосеевА. А. Современная американская буржуазная политология: истоки, традиции, новации. Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1989. С.98-100;. и др.

        ¹⁸⁴ЩепанскийЯ. Элементарные понятия социологии .М.: Прогресс, 1969. С.158.

      ¹⁸⁵См.: ГвишианиД. М. Организация и управление.2-е доп. изд. М.: Наука, 1972. С.277.

      ¹⁸⁶См.:Паркинсон С.Н.Законы Паркинсона: Сборник: Пер. с англ./ Сост. и авт. предисл. В.С.Муравьев. М.: Прогресс, 1989. - 488 с.; ПитерЛ. Д. Принцип Питера, или Почему дела идут вкривь и вкось: Пер. с англ./ Сост. предисл. и пер.Л.В. Панова. М.: Прогресс, 1990. - 320 с. Самостоятельное значение имеет  послесловие к советскому изданию сборника С.Н.Паркинсона – диалог между Л.Иониным и О.Шкаратаном. Хотелось бы выделить две мысли, сказанные в нем: I) О.Шкаратана о необходимости глобального, исторического подхода к рассмотрению бюрократии и 2) Л.Ионина о важности проведения различий между а) советской бюрократией как социальным слоем, владевшим людьми и средствами производства, действовавшим в особых условиях, когда общество в целом было превращено в формальную бюрократическую организацию, и руководствовавшимся в своей деятельности соображениями "целесообразности", и б) "нормальной" бюрократией как профессиональным слоем управленцев, руководствующих основными принципами деятельности бюрократии: иерархичностью, разграничением уровнем компетенции, рутинным характером принимаемых решений (См.: ПаркинсонС. Н. Указ. соч. С.426-447).

         ¹⁸⁷См.: Л е н и н В. И. ПСС. Т.45. C.I5.

         ¹⁸⁸Философский словарь / Под ред. И.Т.Флорова. 6-е изд., пераб. и доп. М.: Политиздат,1991. С.56.

            ¹⁸⁹Со второй половины 80-х гг. резко возросло количество, а постепенно и качество публикаций, целиком или частично посвященных бюрократизму и бюрократии. (Вполне понятно, почему в годы "развитого социализма" их было совсем мало. Любопытно привести такие цифры: с 1972 по 1981 г. вышло всего 9 работ по интересующей нас теме. В то же время для сравнения укажем, что, как это ни парадоксально, -  об этом во второй части работы - даже с 1926 по 1935 г. было опубликовано 188 "научных" опусов.См.: Косяков В. М., Митpoшенков0. А. Бюрократические проявления и методы борьбы с ними// СГП. 1985. № 6. С.21).Назовем важнейшие из них в хроноло­гической последовательности: КурашвилиБ. П. Очерк теории государственного управления. М.: Наука, 1987. - 296 с.; Анд­реевЭ. М., МешковБ. Я. Ленинские идеи борьбы с бюро­кратизмом и перестройка // НК. 1988. № 4. С.17-25; А ф а н а с ь е вМ.Н. Бюрократизм и интересы управляющих и управляемых// ВМУ. Сер.12.1988. №3. С.9-15; А л ь г и н А. П., М а с л о в В. А. Инициатива и риск против бюрократизма. М.: Знание, 1988. - 64 с.; БлюмкинВ. Дитя двух родителей: социально-нравственные аспекта бюрократизма // ПО. 1988. № 9. С.24-31; Б у з г а л и н А. В., К о л г а н о в А.И. Анатомия бюрократизма. М.: Знание, 1988.  64 с.; Г у д к о в Л,, Левада Ю., ЛевинсонА., СедовЛ. Бюрократизм и бюрократия: необходимость уточнений// К-ст.1988. №12. С.73-84; ЛазаревБ. М. Государственное управление на этапе перестрой­ки. М. : Юридическая литература. 1988. - 320 с.; О к у с о в А. П. Бюрократизм. Пути преодоления// ФН. 1988. №6. С.69-75; Писко­тинМ. И. Социализм и  государственное управление (Уроки исто­рии и перестройка). 2-е изд. М.: Наука, 1988. - 336 с.;ПоповГ.Х. Об       эволюции бюрократизма и путях его преодоления// НЖ. 1988. № 10.С.22-31;ХудокормовА. Г. Экономические корни бюрократиз­ма. М.: 'Экономика, 1988. - 191 с.; Социальная природа и функции бюрократии (Материалы "круглого стола")// МЭМО. 1989. № 2.С.73-86; КузьминВ. Г. Вопрос целой зпохи: О ленинском понимании борь­бы с бюрократизмом// ВИ КПСС. 1989. № 2. С.75-87;К омаровЕ.И. Бюрократизм - на суд гласности! М.: Политиздат, 1989. - 334 с.;Ма­каренкоВ. П. Бюрократия и сталинизм. Ростов-на-Дону:Изд-во Ростовского университета, 1989. - 368 с.;Пинскер Б. Бюро­кратическая .химера // Знамя. 1989. № II. С.183-202; Xасбула­тов Р. И. "Бюрократия тоже наш враг...": Социализм и бюрократия. М.: Политиздат, 1989. - 334 с.;СелюнинВ. Плановая химера или баланс интересов // Знамя. 1989. № 11. С.203-220;Подщеколдин А. М. К вопросу о социальной структуре советского об­щества// ФН. 1989. № 4. С.27-36;ПлесскийБ.В.,Уемов А.И. Бюрократизм: теоретико-системные аспекты//ФН. 1989. № 5. С.3-10;БорисовВ. К. Демократизация общества и преодоление бюрокра­тизма (социально-политический аспект). М.: Изд-во МГУ,1990.-118 с.;ГобозовИ. А. Бюрократия и бюрократизм: социально-философ­ский анализ // ВМУ. Сер.7. 1990. № I. С.31-40; Иголкин М.В. Бюрократизм: пути преодоления// НК. 1990. № 2. С.29-36; Кочерга Б. Советская бюрократия: путь к власти // ВВШ. 1990. № 12.С.56-65;Ги ПетерсБ. Политика и бюрократы в процесса принятая политических решений// РЖ. ОНР. ГП.1990. № 2. С.88-90;Природа и функции бюрократии в современном обществе// РЖ. ОН СССР. ГП. 1990. № 4. С.29-48;Управление и бюрократизм// РЖ. ОН СССР.ГП. 1990. № 5. C.94-I00;РоузР. Направление деятельности государ­ственных служащих: Воздействие электората, рынка и специальных знаний // РЖ. ОНР. ГП. 1990. № 2. С.91-94;ШапталовБ. Н. Бю­рократия и проблема ее устойчивости// ФН. 1990. № 6. С.3-7;Брудер В. Бюрократия // Полис. 1991. № 5. С.142-145;Бюрократия и общество: Сб. статей / А.С.Панарин, М.К.Рыклин, В.А.Подорога и др. М.: Философское общество СССР, 1991. - 248 с. ;Хасбулатов Р. И. Бюрократическое государство. М.: Мегаполис, 1991. - 256 с.;Мешков П. Я. Бюрократизм и бюрократия в системе социально-полити­ческих отношений// СПН. 1992. № 1. С.34-41; ЗверевА. Ф. Бю­рократия в зеркале социологии (к 40-летию публикации первой социо­логической хрестоматии по бюрократии)// ГП. 1992. № 8. C.115-I22; АндреевС. С. Политическое управление и политическое руко­водство// СПН. 1992. №4-5. С.12-23. Из более ранних работ упомянем статьи Г.Попова, В.Шубкина, А.Никитина, Л.Пономарева и В.Шинкаренко, собранные в книге: Уроки горькие, но необходимые// Сост.: В.С.Мол­даван, А.Г.Гридчина. М.: Мысль, 1988. С.76-164.

          ¹⁹⁰См.: В я т р Е. Указ.соч. C.I8I-I94.

           ¹⁹¹См.: Бурлацкий Ф. М., ГалкинА. А. Социо­логия, политика; международные отношения. М.: Международные отноше­ния, 1974. C.I24-I7I.

              ¹⁹²Философский энциклопедический словарь/ Гл. ред.: Л.Ф.Ильи­чев и др. М.: Советская энциклопедия, 1983. С.794.

           ¹⁹³Объемы понятий "политическая элита" и "государственно-ад­министративная бюрократия" соотносятся друг с другом как два час­тично пересекающихся круга. В частности, с одной стороны, в полити­ческую элиту входят лидеры партий, не занимающие государственных должностей, с другой стороны, большую часть государственно-админист­ративной бюрократии составляют государственные служащие, занятые уп­равленческим трудом, но не входящие в политическую элиту.

          ¹⁹⁴ГрамшиА. Избранные произведения в трех томах. Т.З. Тюремные тетради: Пер. с итал. М.: Иностранная литература, 1959. С.131. См. также: ГрамшиА. Партия, государство,общество// НВ. 1990. № 12. С.40-43; ГригорьеваИ. В. Исторические взгляды Антонио Грамши. М.: Изд-во МГУ. 1978. С.181-184.

         ¹⁹⁵Перечень статусов, должностей, обладание которыми свидетель­ствует о пребывании в политической элите, варьирует в зависимости от национально-государственной специфики. В Республике Молдова статус­ный список политической элиты включает президента,председателя пар­ламента, премьер-министра, членов президиума парламента, руководи­телей его депутатских клубов и парламентских комиссий, членов пра­вительства, лидеров и руководителей партий и движений,примаров го­родов, председателей райисполкомов, лидеров национальных меньшинств и территорий Молдовы.

        ¹⁹⁶Гайденко П. П., ДавыдовЮ. Н. Проблема бю­рократии у Макса Вебера. C.I76. См. также: ДавыдовЮ. Н. Ве­бер и Ленин: кто прав? Указ.соч.С.55.

        ¹⁹⁷Обобщенную оценку взглядов классиков марксизма на бюрокра­тию и бюрократизм см.: Колпинский Н. Ю. Маркс и Энгельс о бюрократии// ВИ КПСС. 1991.№5.С.58-72;МакаренкоВ.П. Анализ бюрократии классово-антагонистического общества в ранних работах Карла Маркса (Очерк проблематики и методологии исследования). Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского университета, 1985. - 160 с.

             ¹⁹⁸См.: ГегельГ. Философия права... М.: Мысль,1990.- 336 с.

Публикую вторую часть  параграфа седьмого из первой главы своей старой,двадцатилетней давности, научной монографии  - Волков-Пепоянц Э.Г. МЕТАМОРФОЗЫ И ПАРАДОКСЫ ДЕМОКРАТИИ. ПОЛИТИ­ЧЕСКАЯ ДОКТРИНА БОЛЬШЕВИЗМА: ИСТОКИ, СУЩНОСТЬ, ЭВОЛЮЦИЯ, АЛЬ­ТЕРНАТИВЫ. 19I7-I929 гг. В 2-х книгах. Кн.1. - Кишинев: “LEANA”.1993. - XXXII+ 464 с.

Глава первая. СОДЕРЖАНИЕ И ЭВОЛЮЦИЯ КОНЦЕПЦИИ ДЕМОКРАТИИ К.МАРКСА И Ф. ЭНГЕЛЬСА

1.7.К.Маркс и Ф.Энгельс о свободе как атрибуте демократии и демократии свободы. Проблема прав человека.

Противоречивость и парадоксальность концепции

[...]Начало здесь - http://www.liveinternet.ru/users/2503040/post280553976/

Ранее мы уже отмечали, что исследование политических идей, взглядов лишь под углом зрения, материалистичны они или идеалистичны, узко, односторонне, недостаточно и не является критерием для ответа на вопрос, научны они или нет. Кроме того, важен и другой критерий: гуманистичны политические взгляды ученых или нет, плюралистичны ли они?

В данном случае речь идет о другой проблеме - диалектике поли­тического идеала и общественного бытия, общественной реальности: каким должен быть политический идеал, каковы его особенности, чтобы иметь реальную возможность материализоваться в политической практи­ке, и - продолжение этой проблемы - при каких условиях сама практика, общественное бытие решающим образом зависят от политического идеала, необратимо развиваются в новом направлении, а идеал становится мо­ментом действительности.

Что это так, доказывает судьба демократического идеала, начав­шего формироваться еще у античных философов, весьма далеких от материалистического понимания истории, прошедшего затем многовеко­вую эволюцию, а сам демократический политический режим стал полити­ческой действительностью спустя более чем две тысячи лет.

Поэтому ближе к истине Н.И.Лапин, когда он пишет: "Гегель ос­новное внимание обращает на сознание свободы; Маркс же, напротив, интересуется главным образом ее осуществлением"¹⁶⁰.

Крайне актуальной представляется размышление основоположников марксизма по всему комплексу гражданских и политических прав. У чи­тателя работы К.Маркса "К еврейскому вопросу" сложится мнение, что классик марксизма недооценивает завоевания французской революции - Декларацию прав человека и гражданина, резко критикует права и сво­бода, провозглашенные ею, неоднократно уничижительно характеризуя их как "так называемые права человека"¹⁶¹ .

Подводя итог рассужде­ниям, он обосновывает свою позицию так: "Следовательно, ни одно из так называемых прав человека не выходит за пределы эгоистического человека, человека как члена гражданского общества, т.е. как индиви­да, замкнувшегося в себя, в свой частный интерес и частный произвол и обособившегося от общественного целого. Человек отнюдь не рассмат­ривается в этих правах как родовое существо, - напротив, сама родо­вая жизнь, общество рассматриваются как внешняя для индивидов рамка, как ограничение их первоначальной самостоятельности. Единственной связью, объединившей их, являются естественная необходимость, пот­ребность и частный интерес, сохранение своей собственности и своей эгоистической личности"¹⁶².

Как видим, основной упрек К.Маркса состоит в том, что провоз­глашенные права и свободы сохраняют statusquoгражданского об­щества: частную собственность, частнособственнический интерес, рас­кол гражданского общества на эксплуататоров и эксплуатируемых.

Но, как уже установлено, это обстоятельство вовсе не означает, что пролетариату безразлично, будет ли он пользоваться гражданскими правами и свободами или нет. Политическая эмансипация, безусловно, необходима. Но она, кая подчеркивал К.Маркс в приведенных выше сло­вах из сочинения "К еврейскому вопросу", недостаточна: необходима и человеческая эмансипация¹⁶³.

Думается, К.Маркс не ставил перед собой специальную цель отме­тить все плюсы и минусы политической демократии в условиях раннекапиталистического гражданского общества. Для него главное - указать на недостаточность гражданских прав и свобод для освобождения тру­дящихся от эксплуатации. К.Маркс - за политическую эмансипацию, права человека, но они недостаточны, поэтому необходима и человеческая эмансипация.

Тот же подход сохраняется и в "Святом семействе": "свободная человечность ... нашла свое классическое признание в так называемых всеобщих правах человека''¹⁶⁴.

Очевидно, что К.Маркс, преисполненный молодым критическим за­дором, недооценивает всеобщие права человека и  гражданина. Он пола­гал, что в условиях капитализма первой половины XIXв. демократиче­ские права и свободы ведут к индивидуализму, эгоизму, борьбе граж­дан друг с другом, а не способствуют их объединению. Точнее говоря, юридически закрепляют эти явления, хотя сами их и не порождают. К.Маркс оценивает всеобщие права с позиции общества будущего, в ко­тором ликвидирован дуализм гражданского общества и государства. Ка­питализм только начал утверждаться, а взор классика был устремлен вперед, в посткапиталистическое общество .Несомненно, .универсальность всеобщих прав, необходимость их и для социализма К.Марксом не отме­чена, он не увидел самоценности прав человека самих по себе.

Суммируя результаты анализа содержания воззрений К,Маркса и Ф.Энгельса на проблему прав человека, можно сделать вывод: классики марксизма в течение 1842-1848 гг. одновременно и критикуют доктрину прав человека¹⁶⁵, и защищают полноту прав и свобод человека¹⁶⁶.Пер­воначально может показаться, что противоречий во взглядах К.Маркса и Ф.Энгельса нет, так как они критикуют права человека с позиции того, что эти права не обеспечивают экономическое освобождение пролетариата, не избавляют его от эксплуатации и нищеты, а защищают права человека потому, что реализация их, политически освобождая пролетариат, создает предпосылки и для его экономического освобожде­ния.

Однако подобное предположение опровергается простой постанов­кой вопроса: какая судьба уготовлена К.Марксом и Ф.Энгельсом пра­вам человека в послереволюционном обществе будущего? А для досто­верного ответа на него прежде всего надо выяснить: исходя из каких соображений К.Маркс и Ф.Энгельс столь критичны по отношению к пра­вам человека?

Во-первых, в условиях раннекапиталистического общества установ­ление личной свободы для всех граждан не избавляло пролетариат от экономической кабалы, жесточайшей эксплуатации и нищеты. Констатация этого обстоятельства и лежит в основе критики основоположниками "на­учного социализма" в "Святом семействе" взглядов Б.Бауэра и К⁰на проблему прав человека. Впоследствии характер критики со стороны К.Маркса и Ф.Энгельса прав человека стал иным. Но К.Маркс и Ф.Энгельс в своей критике не ограничиваются этой мыслью.

Классики марксизма полагали, что права человека всецело производны от частнособственнического гражданского общества, а в нем че­ловек независим от других людей и связан с ними только узами част­ного интереса и "бессознательной естественной необходимости рабасвоего промысла и своей собственной, а равно и чужой своекорыстной потребности”¹⁶⁷.

Это, в свою очередь, с точки зрения К.Маркса и Ф.Энгельса, естественно ведет ко всеобщей борьбе человека против человека как эгоистических существ¹⁶⁸. Более того: "Анархия - есть закон гражданского общества, - пишут К.Маркс и Ф.Энгельс в "Святом семействе",- эмансипированного от расчленяющих общество привилегий, а анархия гражданского общества составляет основу современного публично-правового состояния, равно как публично-правовое состояние, со своей стороны, является гарантией этой анархии"¹⁶⁹.

Здесь необходим комментарий. Классики марксизма в процессе фор­мирования материалистического понимания истории (как известно, хро­нологически совпадающего с рассматриваемым нами периодом) прежде всего фиксируют ту детерминацию, которой они придавали первостепен­ное значение - обусловленность политической надстройки экономичес­ким базисом. Отправляясь от этого исходного пункта, они полагали, что права человека жестко определяются гражданским обществом сво­бодных товаропроизводителей, экономической свободой и эгоистически­ми интересами собственников средств производства со всеми вытекающи­ми отсюда негативными последствиями.

Теперь нам понятно, что материалистическое понимание истории, являясь необходимым подходом к анализу прав и свобод человека, в то же время недостаточно для полноты исследования. Существуют и другие зависимости и взаимосвязи между экономикой и политикой, политикой и духовной сферой и т.д., в том числе относительная самостоятельность политических институтов и отношений и их обратное активное воздействие на экономику, позднее отмеченное и самим Ф.Энгельсом¹⁷⁰.

Кро­ме того, К.Маркс и Ф.Энгельс абсолютизируют то состояние буржуазно­го общества, которое они наблюдают, и, экстраполируя его на будущее, односторонне истолковывают личную свободу граждан, изображая только экономический аспект положения личности, пренебрегая нравственными, эстетическими, психологическими, социально-психологическими, религи­озными и т.п. отношениями. Причем моделируется общество, представлен­ное только собственниками, разъединенными конкуренцией, хотя реаль­ное раннекалиталистическое общество не было "чисто" капиталистичес­ким, состояло и из мелкой буржуазии города и крестьянства, а глав­ное, в среде пролетариата проявлялась не только конкуренция, но и солидарность.

В-третьих, можно предположить еще следующее: классики марксиз­ма прогнозировали быстрое упразднение политической сферы в целом, государства в частности в результате победы пролетарской революции и в новых неполитических отношениях полагали ненужными индивидуаль­ные права человека, так как:

I) высокосознательный и высоконравст­венный человек нового общества не будет нуждаться во внешней регла­ментации, как, например, наделение его системой прав и свобод;

2)вме­сто индивидуализма и "суррогата коллективности", каким является, по Марксу, эмпирически наблюдаемое им государство, человек в свободной ассоциации - коллективе - получит "средства, дающие ему возможность всестороннего развития своих задатков, и, следовательно, только в коллективе возможна личная свобода"¹⁷¹. Или, другими словами, будет создано общество, в котором свободное развитие каждого явится усло­вием свободного развития всех. В результате этого в постреволюционном обществе, как полагали К.Маркс и Ф.Энгельс, установится демокра­тия свободы.

Позиция классиков марксизма в отношении прав человека и его свобод, как мы убеждаемся, противоречива: и гуманистична, прогрес­сивна, и исторически ограниченна, основываясь частично на иллюзор­ных идеях, не преодоленных до конца К.Марксом и Ф. Энгельсом или вы­двинутых ими самими (упрощенный, облегченный подход к совершенство­ванию человека; идея отмирания государства и всеобщего участия всех в управлении ит.д.).

С одной стороны, формулируется важный вывод, что ключом к дос­тижению реальной свободы человека является освобождение от экономи­ческого гнета, социальное благополучие, с другой стороны: I) недо­оцениваются правовые гарантии личной свободы, фактически отвергает­ся юридически закрепленная система гражданских и политических прав к свобод человека в обществе будущего и 2) преувеличивается значе­ние коллективности в ущерб личному, индивидуальному.

Тезис о свободном развитии человека без гарантий личных свобод становится декларативным и, более того, иллюзорным, так как зиждет­ся на наиболее уязвимом пункте социальной философии и социальной антропологии К.Маркса - его предположении о возможности воспитания в "массовом порядке", а по сути дела создании нового человека - всесторонне и гармонично развитого, высоконравственного и т.д.

Но даже если сделать фантастическое допущение, что воспитание такого человека осуществимо в реальности, а не только в воображе­ния, то в обществе будущего, по проекту К.Маркса и Ф.Энгельса,лич­ная свобода будет существенно ограничена в условиях планируемой и управляемой из одного центра экономики, превратится фактически в фикцию.

Многие критики экономического учения К.Маркса указывали на это обстоятельство. Отечественному читателю знакомы аргументы на сей счет Ф.Хайека из его сочинения "Путь к рабству" и из последней его работы "Пагубная самонадеянность"¹⁷².

Впоследствии мы специально рассмотрим парадоксы марксистской социальной философии, здесь же подчеркнем один из них: с однойстороны. К.Маркс и Ф.Энгельс ратовали за свободное развитие чело­века и за свободное развитие общества, являлись противниками "казар­менного коммунизма", с другой стороны, именно "казарменный комму­низм" и никакой другой стал бы реальностью, в которой не нашлось быместа личной свободе человека, если бы реализовались их социально-философские и экономические идеи, что отчасти и произошло¹⁷³.

В этом пункте анализа нас подстерегает опасность легковесных суждений. Дело в том, что эвристическая ценность политических и эко­номических идей классиков марксизма различна и возлагать на них ви­ну в одинаковой степени за трагедию, сопутствующую материализации этих идей, неправомерно.

Кроме того, надо отделить судьбу идей от самих классиков, так как, не говоря уже об основном - множестве опосредствованний и других личностей, стоящих на пути от формулиров­ки идеи до их практической реализации, - К.Маркс и Ф.Энгельс, столк­нувшись с "сопротивлением общественного материала" (человека и об­щества), скорее всего пересмотрели бы свои идеи, что они и делали неоднократно.

Если центральные экономические идеи К.Маркса и Ф.Энгельса недопускали двоякого толкования (ликвидация частной собственности, встрогом соответствии с логикой К.Маркса и Ф.Энгельса, интерпретиру­ется однозначно), то концепция демократии в связи с проблемой сво­боды может и должна интерпретироваться в силу амбивалентности самого содержания двояко, в зависимости от путей революций: формально-демократического или формально-недемократического.

Именно поэтому никак нельзя согласиться с теми современными кри­тиками марксизма первоначально в СССР, а теперь и в странах СНГ, ко­торые игнорируют последний момент. В противном случае Ю.Буртин, как наиболее известный и характерный из авторов подобной критики, не стал бы отождествлять позиции классиков марксизма и В.И.Ленина в отноше­нии объема и характера "изъятия из свобод, которые Маркс и Ленин считали естественными и необходимыми в условиях диктатуры пролета­риата"¹⁷⁴.

          Делать так значит, во-первых, упрощать и искажать поли­тические взгляды К.Маркса и Ф.Энгельса, игнорировать их амбивалент­ность, а во-вторых, верить на слово В.И.Ленину в том, что именно он и является верным интерпретатором логических взглядов класси­ков марксизма.

Если же названные аргументы покажутся недостаточными, то доба­вим еще один, возникающий после сравнения политических дел (интер­претируемых как однозначно превентивные к классовому врагу) вождя большевизма, основывающихся на его же однозначно трактуемых полити­ческих идеях, и неоднозначных слов классиков: В.И.Ленин осуществлял изъятия из свобод и прав социальных меньшинств не только в силу ло­гики классовой борьбы, что согласно марксизму, оправдано, но и из­начально, как превентивная мера, по макиавеллистски понятой логике политической целесообразности - изъятия из свобод печати на второй день после Октябрьского переворота или разгон демократически избран­ного Учредительного собрания, в выборах которого участвовали и боль­шевики (подтверждая тем самым законность и легитимность избирательной кампании), тем более и сам Октябрьский переворот был осуществлен большевиками под лозунгом и для скорейшего созыва Учредительного собрания. Подобная превентивная политическая практика осуществлялась в силу идеи-фикс В.К.Ленина, которую можно назвать "презумпцией несвободы для экс­плуататоров" .

Взгляды К.Маркса и Ф.Энгельса не дают основания однозначно при­писывать им "презумпцию несвободы для эксплуататоров". Это сделать невозможно прежде всего потому, что классики марксизма вообще уде­ляли мало внимания в позитивном плане проблемам формирования, орга­низации и функционирования политической власти, ее правовому полю в постреволюционном обществе. Главная же причина состоит в том, что если, согласно К.Марксу и Ф.Энгельсу, завоевание власти осуществля­ется по относительно мирному и формально-демократическому пути, то после этого по логике вещей свобода и права человека, по крайней ме­ре до вооруженного выступления, сопротивления представителей отстра­ненного от власти класса, будут распространяться на всех без изъя­тий. Что же касается нарушителей закона, то к ним и только к ним и должноприменяться уголовное законодательство на общем основании, а не к классу в целом.

Таким образом, различия во взглядах между К.Марксом и В.И.Лениным по указанному вопросу не вымысел,он  проглядывают достаточно зримо.

Хотя и здесь найдется возражение: государственную власть боль­шевики взяли не демократическим, мирным, а незаконным, вооруженным, насильственным способом, и поэтому гипотетические намерения класси­ков распространить свобода и права человека на всех без изъятий граждан к данной ситуации не подходят.

Но приведенное возражение некорректно. Дело в том, что харак­тер изъятия власти большевиками, как это ни парадоксально звучит,не может быть оценен однозначно как недемократический, незаконный, до5января 1918 г.

Действительно, Сoвeты существовали де-факто 8 ме­сяцев как представительный орган власти наряду с Временным прави­тельством. (Даже содержание лозунга “Вся власть Советам!”означало, что частью власти Советы уже обладали). Именно поэтому в условиях двоевластия Советы были фактически легитимизированы. Это косвенно подтверждается тем фактом, что руководители меньшевиков и эсеров в пре­доктябрьские месяцы и занимали ключевые позиции во Временном прави­тельстве (а в третьем коалиционном составляли даже большинство) , и возглавляли ВЦИК первого созыва.

Октябрьскому перевороту предшествовала большевизация рабочих и солдатских Советов. Большевики на II Всероссийском съезде Советов рабочих и солдатских депутатов имели больше половины голосов (к от­крытию съезда 390 делегатов из 649). Съезд оставался правомочным и после ухода делегатов ряда фракций (осталось 625 делегатов из 670).А решение о передаче власти Советам было принято большинством в 505 голосов из 670 делегатов. II же Всероссийский съезд Советов кресть­янских депутатов в конечном счете одобрил решение 2-го съезда рабо­чих и солдатских депутатов. И, наконец, самое главное: большевиками была взята власть через Советы временно, с целью и до созыва Учреди­тельного собрания¹⁷⁵.

Таким образом, политический переворот в столице (что важно под­черкнуть), осуществленный большевиками до 5 января 1918 г. (разгонУчредительного собрания) был отчасти легитимен и отчасти формально-демократичен.

Большевики пока могли голословно утверждать, что за ними большинство трудящихся масс. Вместе с тем именно поэтому в опи­сываемой политической ситуации большевики шли вразрез с идеями классиков марксизма, лишая свободы печати оппозиционные партии [27 октября (9 ноября) 1917 г.] или объявляя [28 ноября (II де­кабря) 1917 г.] "врагами народа" кадетов и арестовывая их лидеров.

После же разгона Учредительного собрания (6января 1918 г.), где большевики имели только четвертую часть депутатов, большевист­ская власть потеряла частичную легитимность и частичную демократичность. Государственная власть тем самым была окончательно и полнос­тью узурпирована большевиками (временно в коалиции с левыми эсерами, мало что меняющей). А это означало, что вожди большевизма оконча­тельно лишились оснований апеллировать к марксистской политической и социальной доктрине, так как пролетариат составлял меньшинство в составе населения, а крестьянство поддерживало в большинстве своем (в русских по национальному составу губерниях) правых эсеров. Узур­пировав власть, большевики развязали гражданскую войну.

После приведенной аргументации читатель, думается, убедился в том, что неправомерно отождествлять политические взгляды классиков марксизма и В.И.Ленина по вопросу об изъятии из свобод в условиях диктатуры пролетариата. Хотя, конечно, К.Маркс и Ф.Энгельс писалиобизъятиях из свобод, но в связи с другими проблемами и в другом отношении.

Так, К.Маркс в "Критике Готской программы" в 1875 г., рассмат­ривая в социально-философском плане проблемы свободы гражданского общества в его связи с государством, утверждал, что до тех пор, пока государство стоит над гражданским обществом, свободы в собст­венном смысле слова быть не может. "Свобода состоит в том, - отме­чал он, - чтобы превратить государство из органа стоящего над обще­ством, в орган, этому обществу всецело подчиненный"¹⁷⁶.

Какую свободу подразумевает здесь К.Маркс? Явно не ту, которую имеют в виду либеральные демократы - ведь согласно их концепции,де­мократическая республика в полноте либерально-демократических прин­ципов и является органом, в преобладающей степени подчиненнымобще­ству.

Симптоматично, что и К.Маркс в "Критике...”, и Ф.Энгельс в Пись­ме к А.Бебелю от 18-28 марта 1875 г. ополчаются против используемо­го в Готской программе выражения "свободное государство". Авторы программы, конечно же, "свободным" называют государство, в котором существуют система политических и гражданских прав и свобод граждан, иадивидуальная свобода граждан, правовыми рамками ограничиваются власть государства, ее вмешательство в гражданское общество.

Однако основоположники марксизма, как будто преднамеренно иг­норируют этот смысл и буквально придираются к указанному термину: свободное государство, по их мнению, означает государство,свободное "по отношению к своим гражданам, т.е. государство с деспотическим правительством”¹⁷⁷.

К.Маркс и Ф.Энгельс, таким образом,придают тер­мину "свободное государство" противоположный смысл. Это вовсе не случайно. Исходные пункты у авторов программы и классиков различны. Данное обстоятельство особенно наглядно выявляется в упомянутом пись­ме Ф.Энгельса к А.Бебелю: "Говорить о свободном народном государст­ве есть чистая бессмыслица: пока пролетариат еще нуждается в госу­дарстве, он нуждается в нем не в интересах свободы, а в интересах подавления своих противников, а когда становится возможным говорить о свободе, тогда государство как таковое перестает существовать"¹⁷⁸.

В.И.Ленин был в восторге от процитированного пассажа Ф.Энгель­са, называя его одним "из самых замечательных, если не самым заме­чательным рассуждением в сочинениях Маркса и Энгельса по вопросу о государстве..."¹⁷⁹. Когда летом 1917 г. В.И.Ленин писал приве­денные слова, он явно "болел" революционный нетерпением, "манией насилия" и "политическим дальтонизмом", поэтому видел в теоретичес­ком наследии лишь то, что мог видеть.

Конечно, справедливости ради надо сказать, что отмеченный под­ход К.Маркса и Ф.Энгельса, согласно которому любое государство (в том числе демократическая республика), будучи политическим институ­том классового насилия, подавления, является антиподом свобода, за­нимает значительное место в политической доктрине марксизма.Но ведь его основоположники, хотя и не столь часто и явно,одновременно пи­сали о государстве и как о политическом институте "общих дел" для всех классов, как о комитете по осуществлению социального управле­ния обществом в целом¹⁸⁰.

Здесь мы в очередной раз сталкиваемся с противоречивостью и ам­бивалентностью политической доктрины К.Маркса и Ф.Энгельса. Кроме того, оба текста - "Критика..." и "Письмо" - полемические сочине­ния, поэтому мысль в них выражена в категорических суждениях.

И все же основная мысль, высказанная К.Марксом, имеет эвристи­ческую ценность: с одной стороны, осуществление контроля со стороны гражданского общества над государством, а с другой стороны, уста­новление оптимальной меры воздействия государства на жизнь общества.

Резюме.Генеральное направление в развитии общества от проле­тарской демократии большинства к неполитической "демократии" свобо­ды всех, спрогнозированное классиками марксизма в теории и сформу­лированное в программе, на практике подтверждается как идеальная тенденция развития лишь отчасти, по отношению к цели - политичес­кой, экономической и социальной демократии свободы всех и осуществля­ется более медленными темпами и самое главное - не так, как предпо­лагали К.Маркс, Ф.Энгельс и многие из их последователей до недавне­го времени: не через отмирание политической сферы и государства, не через деятельность класса-мессии - пролетариата - и не через клас­совую борьбу и общественную революцию как магистральный путь Чело­вечества на протяжении всей его истории, хотя вплоть до конца XIX в. на поверхности общественного бытия именно он был главенствушцим,пре­обладающим. На поверхности, ибо в глубине протекали незримые про­цессы, и определяющие в действительности ход истории.

ПРИМЕЧАНИЕ

¹⁶⁰ЛапинН. И. Указ.соч. С.113.

¹⁶¹См.; Маркс К., Энгельс Ф. Соч. T.I. С.399-401.

 ¹⁶²Там же. С.401-402.

            ¹⁶³Там же. С.392.

             ¹⁶⁴Там же. Т.2. C.I24-I25.

           ¹⁶⁵См.: Там же. T.I. С.399-406; Т.2. C.I25-I26.

           ¹⁶⁶См.: Там же. T.I. С.55, 633-635.

            ¹⁶⁷Там же. С.125.

            ¹⁶⁸Там же. С.128. См. также: Т.З. C.I87.

            ¹⁶⁹Там же. Т.2. C.I29.

              ¹⁷⁰См.:Там же. Т.37. C.394-395; Т.39. С.82. См.также: Фран­цузские марксисты о диалектике: Пер. с франц. М.: Прогресс, 1982. С.228-290; Момджян К. X. Умер ли марксизм? (Материалы дис­куссии)// ВФ. 1990. № 10. С.49-50.

             ¹⁷¹Маркс К., ЭнгельсФ. Соч. Т.З. С.61.

               ¹⁷²Х а й е к Ф. Дорога к рабству// ВФ. 1990. № I0.C.99-151;№ 11. С.123-165; I 12. С.103-149; Он же. Пагубная самонаде­янность. Сшибки социализма: Пер. с англ. М.: Новости, catallaxy,1990.- 304 с.

              ¹⁷³"Отчасти",потому, что хотя в СССР установился "казарменный социализм”, но парадокс состоит в ток, что лишь отчасти он был детерминирован идеологическим фактором, объективацией ряда идей клас­сиков, причем вразрез с рядом других идей социальной философии клас­сического марксизма. В остальном "казарменный социализм" был обус­ловлен воздействием совсем других объективных и субъективных факто­ров.

¹⁷⁴Буртин Ю. Указ.соч. С.5.

¹⁷⁵См.: Второй Всероссийский съезд Советов. М.; Л.; Гос.изд-во, 1928. С.XХХVШ,53; Великая Октябрьская социалистическая революция: Энциклопедия/ Под ред. П.А.Голуба и др. 3-е изд., доп. М.: Совет­ская энциклопедия, 1987. С.100, 107-108.

¹⁷⁶Маркс К., ЭнгельсФ. Соч. Т.19. С.26.

¹⁷⁷Там же. С.5.

           ¹⁷⁸Там же .

           ¹⁷⁹Л е н и н В. И. ПСС. Т.33. С.35.

¹⁸⁰Маркс К., ЭнгельсФ. Соч. Т.23. С.342; Т.25. Ч.1. С.422; Т.26. Ч.1. С.293.

 

Публикую первую часть  параграфа седьмого из первой главы своей старой,двадцатилетней давности, научной монографии  - Волков-Пепоянц Э.Г. МЕТАМОРФОЗЫ И ПАРАДОКСЫ ДЕМОКРАТИИ. ПОЛИТИ­ЧЕСКАЯ ДОКТРИНА БОЛЬШЕВИЗМА: ИСТОКИ, СУЩНОСТЬ, ЭВОЛЮЦИЯ, АЛЬ­ТЕРНАТИВЫ. 19I7-I929 гг. В 2-х книгах. Кн.1. - Кишинев: “LEANA”.1993. - XXXII+ 464 с.

Глава первая. СОДЕРЖАНИЕ И ЭВОЛЮЦИЯ КОНЦЕПЦИИ ДЕМОКРАТИИ К.МАРКСА И Ф. ЭНГЕЛЬСА

1.7.К.Маркс и Ф.Энгельс о свободе как атрибуте демократии и демократии свободы. Проблема прав человека.

Противоречивость и парадоксальность концепции

 

Проблема "демократия-свобода" сама по себе "многослойна".имеет сложную внутреннюю структуру; кроме того, взгляды К.Маркса и Ф.Эн­гельса на проблему прав человека, его гражданских и политических свобод неоднозначны. Вое это предопределяет необходимость строгого, скрупулезного анализа данной проблемы.

Неотъемлемым, атрибутивным свойством демократии, согласно взгля­дам классиков марксизма, как мы убедились, рассматривая некоторые их сочинения 1842-1844 гг.,является свобода. Предварительный логи­ческий анализ проблемы "демократия-свобода" устанавливает, что сво­бода как атрибут демократии проявляется по крайней мере в следующих аспектах.

Во-первых, сама демократия, как общественный и политиче­ский строй, должна быть свободном продуктом свободного человека, сво­бодного народа, а не навязанным извне политическим режимом, вопреки потребностям, интересам, желаниям народа.

Во-вторых, для уже установившейся демократии характерно прежде всего свободное волеизъявление народа, свобода его выбора - прямо или через представителей - во всех аспектах жизнедеятельности общества.

В-третьих, политическая демократия наделяет своих граждан системой гражданских  и политических прав и свобод, в том числе индивидуальной свободой по отношению к публичной власти.Правда, мы тут «спотыкаемся» об известную дилемму: означает ли это, что если субъект власти - свободный народ - свободно, по своей воле установит у себя демократический строй, то он  вправе, если на то будет его воля, использовать демократическую процедуру для замены демократии деспотизмом, автократией. И другая, связанная с первой дилемма: мо­жет ли свободно, по демократической процедуре избранный парламент свободно принять любой закон, каким бы то ни было его содержание, к примеру, закон, ущемляющий права национальных или социальных мень­шинств или права человека.

Возникает, казалось бы, ситуация "заколдованного" круга: если парламент, как верховный представительный орган власти, не может упразднить сам себя или демократический режим в целом, а также ог­раничить или отменить те или иные конституционные права меньшинства или человека, то он формально ограничен в своей свободе принятия решений. То же самое относится и к самому суверену власти - народу: если он в принципе не вправе сам себя лишить власти или ограничить себя в свободах, то он ограничен в свободе принятия решений. (Хотя можно было бы и перевернуть вопрос: в своей суверенности - независи­мости - народ вправе, если на то есть его воля, свободно сам себя и ограничить.)

Вместе с тем если парламент или же сам народ волен принять та­кого рода закон, то ограничивается свобода у части тех, кому при­надлежит власть или же ущемляются права всех.

Однако описанный круг в ряде моментов размыкается¹⁴⁴.

Указанная дилемма анализировалась многими политологами. Боль­шое внимание совокупности проблем, связанных с ней и с другими сопряженными вопросами, уделял один из крупнейших мыслителей совре­менности, последовательный и многолетний адепт либерализма Ф.Хайек в своем трехтомном труде "Закон, законодательство и свобода". Лейт­мотив его размышлений заключается в том, что демократия не может означать неограниченную волю большинства, неограниченную свободу принятия ими решений. В третьем томе трилогии "Общество свобод­ных" (дословно: "Политический строй свободного мира") Ф.Хайек наме­чает конституционную реформу, благодаря которой можно было бы обес­печить правление справедливого закона и "предотвратить перерождение общества свободных в общество рабов".

Широко распространенное в массовом сознании многих стран, в том числе и в СНГ, мнение, согласно которому парламент, раз уж он избран народом и опирается на его авторитет, может принимать любое решение, которое сочтет нужным, может привести к печальным пос­ледствиям - ничем же ограниченный парламент неизбежно превращается в орудие подавления прав и свобод человека, этнических меньшинств и т.д.

Именно поэтому Ф.Хайек предлагает конституционную систему - два представительных собрания, - лишающую парламент возможности служить ин­тересам отдельных групп и подавлять меньшинство¹⁴⁵.

Хотя молодые К.Маркс и Ф.Энгельс прямо не исследовали перечис­ленные дилеммы, однако они рассматривали родственную проблему огра­ничения произвола государственной власти, осуществляемой системой прав и свобод человека, и поэтому их подход созвучен отмеченным ди­леммам, корреспондирует с ними, что убедительно подтверждает эврис­тическую ценность и практическую значимость для современности демо­кратических идей молодых классиков в домарксистский период.

В конце предыдущего параграфа мы могли убедиться в том, как молодой Ф.Энгельс в публицистических статьях отстаивал полноту де­мократических прав и свобод человека.

Первые шаги К.Маркса в роли публициста также связаны с его выс­туплениями в защиту ряда политических прав и свобод. Будучи редакто­ром "Рейнской газеты", он последовательно отстаивал свободу печати. В первой статье, посвященной дебатам шестого рейнского ландтага "Дебаты о свободе печати и об опубликовании протоколов сословного соб­рания", К.Маркс, анализируя полемику в ландтаге, рассматривает не только свободу печати, но и, правда, мимоходом, касается философской проблемы свободы. Делает он это хотя и тезисно, пунктирно, но дос­таточно определенно. Защищая свободу печати от цензурных ограниче­ний, К.Маркс выходит за рамки свободы печати и распространяет про­странство свободы на всю интеллектуальную деятельность человека, его творчество. Для него свобода является неотъемлемым свойством чело­веческой природы, родовой сущностью его духовного бытия¹⁴⁶, отсутст­вием ограничений для духовной деятельности человека. К.Маркс, оце­нивая ход дебатов о свободе печати, замечает, что выступающие "хо­тят ограничить объективный материалпечати, круг его действий и бытия.Пошло, по-рыночному они прицениваются: сколько свободы долж­но быть отпущено свободе печати?”¹⁴⁷

Но подобная постановка вопроса, схожая с позицией торгаша, по Марксу, неправомерна. Наряду с духовной свободой К.Маркс упоминает и свободу разнообразных видов практической деятельности: "промысло­вая свобода", "свобода собственности", "свобода суда".  Однако при этом он специально оговаривает, что у каждого из видов есть собст­венный критерий, мерило свободы и нельзя, чтобы, к примеру, мерило свободы, пригодное для промысла, служило мерилом свободы для печати.Именно поэтому

свобода печати есть нечто совсем иное, чем промысловая свобода¹⁴⁸.

Весьма поучительно ознакомиться с логикой мысли и суждениями К.Маркса в защиту свободы печати. Основоположник марксизма шаг за шагом аргументированно опровергает все доводы противников свобода печати, защитников подцензурной печати. (Удивительно, насколько не­которые выступления на Пленумах ЦК КПСС в недавнем прошлом, уже в период гласности, например в апреле или  сентябре 1989 г., а потом в парламентах ряда стран СНГ, спустя более полутораста лет после де­батов в рейнском ландтаге, напоминали выступления тех, кого опро­вергает К.Маркс.)

Во-первых, К.Маркс отмечает, что вопрос не в том, должна ли существовать свобода печати или нет, - она всегда существовала. "Вопрос в том, составляет ли свобода печати привилегию отдельных лиц или же она есть привилегия человеческого духа"^149.

Во-вторых К.Маркс сопоставляет свободную и  подцензурную печать и однозначно становится на сторону первой. "Сущность свободной пе­чати, - пишет он, - это дружественная, разумная, нравственная сущ­ность свободы. Характер подцензурной печати — это бесхарактерное уродстве несвободы, это - цивилизованное чудовище, надушенный урод"¹⁵⁰.

Конечно, низменный образ мыслей, личные дрязги, гнусности мо­гут иметь место, сожалеет К.Маркс, не только в подцензурной но и в свободной печати. Но если для подцензурной печати они являются проявлением ее сущности, то для свободной эти издержки незакономер­ны. Запрещать свободную печать под этим предлогом - это все равно, что запрещать людям пользоваться языком, головой, руками и ногами из-за того, замечает К.Маркс, что "есть дурные люди, которые зло­употребляют языком для лжи, головой - для интриг, руками - для во­ровства, ногами - для дезертирства ". Та свободная печать, кото­рая дурна, не соответствует характеру своей сущности. Подцензурная же печать "в своем лицемерии, бесхарактерности, в присущем ей языке кастрата, в своем собачьем вилянии проявляет только внутренние ус­ловия своей сущности"¹⁵²

С точки зрения К.Маркса, у свободной печати может быть только одна цензура - свободная, неподцензурная критика. Она - тот суд, ко­торый свобода печати порождает изнутри себя. Цензура же есть крити­ка в качестве монополии правительства.

"Но разве критика, - вопрошает Маркс,- не теряет разумный ха­рактер, когда она является не открытой, а тайной, не теоретической, а практической, когда она не выше партий, а сама становится парти­ей, когда она действует не острым ножом разума, а тупыми ножницами произвола, когда она хочет только выступать с критикой, но не под­вергаться ей, когда она... настолько некритична, что ошибочно при­нимает отдельного индивида за воплощение универсальной мудрости, веления силы - за веления разума''¹⁵³.

Конечно, констатирует К.Маркс, нельзя пользоваться преимущест­вами свободной печати, не относясь в то же время терпимо к ее не­удобства. Но преимущества, безусловно, перевешивают неудобства. Опять пере несясь в наши дни, хотелось бы надеяться, что это понима­ют и политики "новой волны" в странах СНГ.

"Свободная печать, - по образному выражению К.Маркса, - это зоркое око народного духа, воплощенное доверие народа к самому себе, говорящие узы, соединяющие отдельную личность с государством и с целым миром; она - воплотившаяся культура, которая преображает ма­териальную борьбу в духовную и идеализирует ее грубую материальную форму. Свободная печать - это откровенная исповедь народа перед самим собой, а чистосердечное признание, как известно, спасительно. Она - духовное зеркало, в котором народ видит самого себя, а само­познание есть первое условие мудрости... Она всестороння, вездесуща, всеведуща. Она - идеальный мир, который непрерывно бьет ключом из реальной действительности и в виде всевозрастающего богатства духа обратно вливается в нее животворящим потоком"¹⁵⁴.

Рассуждения о свободной печати не умозрительны. В Северной Америке, по мнению К.Маркса, можно найти "свободу печати в ее наи­более чистой и естественной форме"¹⁵⁵.

Противники свобода печати пытаются обвинить свободную печать в деморализующем воздействии, в подрыве веры в высшее назначение че­ловека. По мнению Маркса, дело обстоит как раз наоборот. Деморали­зующим образом действует одна только подцензурная печать .Величайшим ее пороком являетсялицемерие, из него проистекают остальные ее недостатки, в которых нет и зародыша добродетели, проистекает ее са­мый отвратительный - даже с эстетической точки зрения - порок пас­сивности.

<<Правительство, - отмечает К.Маркс,- слышит только свойсобственный голос, оно знает, что слышит только свой собственныйголос, тек не менее оно поддерживает в себе самообман, будто слышитголос народа, и требует также и от народа, чтобы он поддерживал этотсамообман. Народ же, со своей стороны, либо впадает отчасти вполитическое суеверие, отчасти в политическое неверие, либо, совер­шенно отвернувшись от государственной жизни, превращается в толпулюдей, живущих только частной жизнью.

Если господь бог только на шестой день сказал о собственном творении: "И увидел, что все - хорошо", то подцензурная печать каждый день восхваляет творения правительственной воли; но так как одиндень непременно противоречит другому, то печать постоянно лжет и приэтом должна скрывать, что она осознает свою ложь, должна потерятьвсякий стыд.

Тем самим, народ вынуждается рассматривать свободные произведе­нии мысли как противозаконные, он приучается считать противозакон­ное свободным, свободу - беззаконным, а законное - несвободным. Такцензура  убивает государственный дух.>>¹⁵⁶. (Подчеркнуто нами.- Э.В.-П).

Здесь же К.Маркс формулирует крайне важные демократические принципы: свободная и независимая печать равноправна как с рядовыми граж­данами, так и с институтами власти, - а также обозначает идею о том, что средства печати (и средства массовой информации и коммуникации, добавим мы) составляют обособленную, своеобразную ветвь власти публичного, гласного контроля: "...дополнительным элементом, с го­ловой гражданина государства и с гражданским сердцем, и является свободная печать. В области печати правители и управляемые имеют одинаковую возможность взаимно критиковать свои принципы и  требова­ния, но не в рамках отношений субординации, а на равных правах, как граждане государства - уже не как индивидуальные личности, а как интеллектуальные силы, как выразители разумных воззрений"¹⁵⁷.

К.Маркс безусловно отвергает не только всякую цензуру, но и определенные ограничения свободы печати под предлогом некомпетент­ности автора. В связи с подобным ограничением возникает проблема: кто будет решать вопрос о компетентности того или другого автора? Кант, вполне может быть, замечает К.Маркс, не признал бы Фихте компетентным философом, а Птоломей - Коперника компетентным астро­номом.

А главное, раз господствует привилегия для компетентных, то разумеется, правительство имеет полное право утверждать, что оно в отношении всех своих дел есть единственный компетентный автор. И следствием подобного положения получилось бы то комическое противо­речие, указывает К.Маркс, что компетентный автор был бы враве без цензуры писать о государстве, некомпетентный же был бы вправе писать о компетентном только с разрешения цензуры.

Именно поэтому свобода печати и означает отсутствие какой-либо цензуры под любым предлогом и в любой сфере.

К чему может привести отступление от этого правдива, свидетель­ствуют дебаты в ландтаге, исследуемые К.Марксом. В самом начале заседаний возникли дебаты, в ходе которых председатель заявил, что печатание протоколов ландтага, как и всякого рода других произведе­ний, подлежит цензуре, но что в данном случае он, председатель, заступает место цензора.

Оценивая этот политический эпизод, К.Маркс резонно спрашивает: разве уже в одном этом пункте дело свободы печати не совпало со свободой ландтага? Эта коллизия тем более интересна, что здесь ландтагу было дано доказательство того, "как прозрачны все осталь­ные свободы при отсутствии свободы печати. Одна форма свободы обу­словливает другую, как один член тела обусловливает другой. Всякийраз, когда под вопрос ставится та или другая свобода, тем самымставится под вопроси свобода вообще. Всякий раз, когда отвергает­ся какая-либо одна форма свободы, этим самым отвергается свободавообще(подчеркнуто нами. - Э.В.-П). - она обрекается на призрачное существование, и от чистой случайности будет зависеть, в какой имен­но области несвобода будет безраздельно господствовать. Несвобода становится правилом, а свобода - исключением из правила, делом слу­чая и произвола. Нет поэтому ничего более ошибочного, чем полагать, будто вопрос об особой форме существования свобода есть особый воп­рос. Это - общий вопрос в пределах особой сферы. Свобода остается свободой, в чем бы она ни выражалась: в типографской ли краске, во владении ли землей, в совести или же в политическом собрании”¹⁵⁸.

Процитированный фрагмент нуждается в комментарии. Его лейтмо­тив - зыбкость прав и свобод человека, дарованных сверху автократи­ческой государственной властью.

Зыбкость недемократического строя как в вопросах прав и свобод человека, так и в вопросах свобод вообще заключается в том, что законодатель руководствуется не идеалом политической свободы, общей мерой свободы, а методом проб и ошибок, в каждом конкретном случае собственным разумением определяет особый вид свободы.

Политическая демократия также может устанавливать ограничения для политической свобода, но с той принципиальной разницей, что, во-первых, эти ограничения будут устанавливаться путем свободного во­леизъявления представителей всего народа, а не произволом меньшинст­ва, во-вторых, эти ограничения носят временный характер, и, в-тре­тьих, они осуществляются через правовой механизм, по крайней мере должны так осуществляться. Правда, большинство тоже не застраховано от поспешности, непродуманности, ошибок, злоупотреблений. (С этим обстоятельством и связана рассматриваемая выше дилемма). Наилучшим фактором, препятствующим отмеченным негативным сторонам демократии, может служить высокая нравственность гражданского общества, нравст­венность законодателей, а в реальной жизни компенсаторным, предохранительным механизмом от злоупотреблений властей может служить пра­вовое пространство деятельности законодателей в частности, полити­ческой власти в целом, установление конституционного строя.

Поэтому К.Маркс совершенно справедливо указывает, что свобода в особой сфере есть общий вопрос в пределах особой сферы, конкретизация политического идеала свободы применительно к особой сфере.

Таким образом, К.Маркс различает основное содержание понятия "свобода" от того или иного вида свободы, в том числе политической, и соответственно - общий критерий свободы от конкретизации этого критерия для отдельных видов свободы.

В советской литературе, вплоть до распада СССР, было принято характеризовать воззрения К.Маркса изучаемого периода на свободу в целом, свободу печати в частности как идеалистические: "Маркс вос­певает народную печать, хотя прославление свобода печати и, следова­тельно, свободы вообще идет с позиции идеализма"¹⁵⁹.

(Окончание параграфа последует)

 

ПРИМЕЧАНИЯ

 

¹⁴⁴В дальнейшем мы специально остановимся на анализе отмечен­ной дилеммы.

         ¹⁴⁵См.: X а й е к Ф. А. Общество свободных: Пер. сангл.А.Кустарева. Под ред. Ю.Колкера. Пред. и поясн. к рус. изд. Э.Батлера. London: ОРILtd, 1990. - 309 с.

¹⁴⁶См.: Маркс К., ЭнгельсФ.Соч. T.I. С.51.

¹⁴⁷Там же. С.80.

        ¹⁴⁸Там же. С.75.

        ¹⁴⁹Там же.С.55.

        ¹⁵⁰Там же .C.1OO.

        ¹⁵¹Там жес.101.

        ¹⁵²Там же.С.58.

        ¹⁵³Там же. С.59-60.

        ¹⁵⁴Там же. С.65-66.

        ¹⁵⁵Там же. С.68.

        ¹⁵⁶Там же С.69.

        ¹⁵⁷Там же. С.206.

         ¹⁵⁸Там же. С.83.

         ¹⁵⁹История политических учений. Ч.2: Учебник/Под ред.К.А.Мокичева. М.: Высшая школа, 1972. С.12.