Вообще-то я планировала сегодня работать до семи. А вечером прочитала, что пересадочную станцию метро закрыли. Ну да, ну да, штормовое предупреждение... Предупредить-то предупредили, а вот дать людям выходной — слишком жЫрно будет. В итоге — на метро не доедешь, наземный транспорт стоит. Весь.
Деточка в скайпе написала, чтобы я никуда не рыпалась, она меня спасёт. И таки спасла, да. По пути домой (от ст. метро Восток до Сухарева, минчане поймут) — не видела НИ ОДНОГО АВТОБУСА ИЛИ ТРОЛЛЕЙБУСА. Т.е. стоящие видела, а вот чтобы ехали — авотвамхуй, дорогие сограждане.
К самому дому подъехать было нельзя, поэтому добиралась через снежную целину, джинсы превратились в две обледеневших трубы. Так это я чуть-чуть прошла, а как люди пилили по несколько часов пешком?
Собака вышла, офигела, стремительно пописала и убежала домой.
Зиму перезимовали, осталось весну перезимовать.

Третий день, полёт нормальный.
0,7 Glenmorangie ушёл за два дня без побочных эффектов.
Настала очередь Ballantine's.
Подключился Тошка, получив презент из Украины, сказал:
— Грешно признаться, но сало очень вкусно есть с мацой.

К нам приехала прекрасная Эстель, которая теперь стала Йолла_Хво.
Сегодня мы навернули пару кругов по городу по делам нашим... разным.
А завтра планируем насладиться роскошью человеческого общения.
Так что давайте, народ, свистите, у кого вдруг найдётся время для.
Можно предлагать варианты, да.

Когда Франя только-только появилась в нашем доме, я потащилась в ЖЭС её регистрировать. Чтобы как положено, да. Но сообщить, какого роста будет собачка, не могла. Откуда нам было знать, до какого размера может дорасти собака с богатой и разнообразной родословной?
Поэтому в ЖЭСе нежную собаку зарегистрировали как собачку до 45 см ростом, оговорив, что, если перерастёт, то придём и скажем.
Ну вот, прошло всего два с половиной года, Франческа совершенно точно больше не вырастет, можно отчитываться — 60 см в холке, нормально так.
Пришла. В кабинете сидела женщина лет 45 и парень лет тридцати. Они мне внимательно выслушали. Переглянулись. Выдержали паузу. И потом дама заговорила:

— Послушайте, а оно вам надо, больше платить?
Я была несколько озадачена.
— Но я же обещала. И... эээ... она же намного больше.
Тут подключился молодой человек:
— Вы же её зарегистрировали? Минимум платите? Паспорт есть? Прививки есть? Не кусается? Ну так и всё. Не выгуливайте собаку на детской площадке только.

В общем, не схотели брать с меня больше денег. Ну и ладно. Моё дело предложить.

А теперь о погоде и продолжение темы.

Сегодня утром, часиков около восьми, вышли мы с нежной собакой на улицу. Мело всё ночь, кстати, и метель продолжалась. В засыпанном снегом дворе, спиной к нам, стоял дворник Валера. Совершенно один. И громко разговаривал с мирозданием:

— ЁБ ТВОЮ МАТЬ! Я ЖЕ В ШЕСТЬ УТРА ВСЁ РАСЧИСТИЛ! НУ ЧТО ЗА ПИЗДЕЕЕЦ!

Я подошла посочувствовать, утешить и побеседовать. Заодно поинтересовалась, что за фигня с регистрацией у них в ЖЭСе, вроде как часть денег от налога на собак идёт и работникам ЖЭСа, почему ж они денег не хотят?
Валера засмеялся:
— Понимаете, во всех этих домах (и обвёл руками всё вокруг) зарегистрирована только одна собака. Ваша! Три процента идёт нам, да. Но кто же будет высчитывать эти копейки?
И добавил:
Моя собака тоже не зарегистрирована!

И фотокарта нежной собаки, утешающей прихворнувшую хозяйку.
Я писала, как она странно тогда себя повела, а Деточка наконец прислала фото:

Ветер, белая гадость не только падает сверху, но каким-то невероятным образом летит и снизу, и с боков. За окном почти ничего не видно. Обещанное потепление что-то медлит. Так что греюсь, пересматривая летние фотографии.


Вид из окна: