Тётко моё когда-то давно за совецким часом свалило щасливо с родинки, свезло ей. Так вот теперь старушке понадобились кой-какие документы восстановить.
И пришлось мне тащиться в архив. Родственникам заграничным в помощь, ага. Причём сначала я попёрлась в тот архив, про который мне написала тётка. Я ж доверчивая дура, и энергичная, чо не метнуться. Погуглила адрес, расписание, посмотрела на карте, и устремилась. Как выяснилось, не туда.

Не_в_том_что_надо_архиве меня отправили в тот, куда надо. Даже адрес дали. Но! адрес адресом, а мой топографический кретинизм никто не отменял. И райончик тоже такой… загадочный. Кое-где понатыкано новых домиков, но в основном пятиэтажки древние, номеров на домах нет. Или их не видно за кустами и деревьями. Да и с названиями улиц тоже как-то не очень. Во всяком случае нужной мне улицы всё как-то не находилось, хотя редкие встречные говорили всё время: «Да это вот тут, совсем рядом!»

Жара. Пустые улицы. Речка, через которую мост есть, конечно, даже два моста, блять. Рядом стоят, через три метра. Два моста. ЗАЧЕМ? Почему бы в начале квартала один не поставить, а в конце — другой? Но где здравый смысл, а где мы…

Перевалила через мост, пофигачила в обратную сторону. Людей нет. Жарко. Солнце шпарит. Вижу, на каком-то убитом домике табличка с названием — Казарменный тупик. Феерично. Нет, я понимаю, что Красноармейская должна быть где-то рядом, по логике, но где?

И тут мне попался дедушко. Который сказал: «Конечно, деточка, давайте я вас отведу».
Деточка, ага. Я. Ладно. Я даже потеть перестала.

Дедушко отвёл меня в нужное место. По дороге рассказал, почему Казарменный тупик (там до революции были казармы), и где Лодочная, и где раньше был ипподром и красивейший луг, и где в конце войны вешали немецких генералов, и порядку сейчас в стране нет, хотя полицейское государство.

Кто бы сомневался, в том_архиве_который_надо, был обед. Вот буквально 5 минут тому назад начался.
Это я всё к чему? Домой я пришла заюзанная и с мечтой поспать часиков пару. Что и сделала, собственно. Т.е. попыталась.
Потому что как только я вырубилась, на меня обрушилось 30 килограммов собаки.

Вот этот прикол про то, что тяжелее — килограмм железа или килограмм ваты, меня всегда возмущал. С физикой у меня, конечно, всегда были натянутые отношения. Но жЫзненный опыт подсказывает, что если на меня упадёт килограмм железа, то последствия будут куда более катастрофичными, чем от килограмма ваты. Это я к чему, собственно. 30 килограммов просто и 30 килограммов с когтями, хвостом и лужёной глоткой — это очень разные 30 килограммов.

И вот те 30 кг, которые с когтями, рухнули на меня с возмущёнными воплями:
— Ты чего спишь, а? Там, за окном, какая-то ЁБАНАЯ ХУЙНЯ ЛЕТАЕТ!!! ААА!!! МЫ ВСЕ УМРЁМ!!!
И Франя начала копать во мне ямку, чтобы напрятаться.

Нет, я, конечно, уже давно не дюймовочка, а та самая Сарра, по Губерману, которая блистала «40 килограмм тому назад». Но всё-таки места для ямки во мне не хватает. Пришлось встать и позырить, что ж такое приключилось-то.

Там, за окном, летал вертолёт.

В этот раз на Комаровский рынок поехали.
Кстати, на Комаровском гораздо больше мяса, чем на Жданах. Но в Жданах зато куда богаче выбор субпродуктов.

Так вот. Мы втроём разделились, и каждый по отдельному ряду пошёл, мясные обрезки искать.
Подходит ко мне Надежда, давясь от хохота, и рассказывает — подошла к одной торговке спросить про мясные обрезки для собаки, а та аж взвыла:
— Да что вы все ходите и обрезки спрашиваете?!! Откуда у меня обрезки будут, если мяса никто не берёт?!!

Ну дык. Самое дешёвое мясо по 55 тыщ. Но я ещё какую-то брюшину нашла по 35. В общем, недели на две собакинс жратвой обеспечен.
А дальше будем посмотреть.

Но вообще ситуация мне нравится. Наблюдать за судорогами режима довольно занимательно. И ещё, не скрою, присутствует злорадство по поводу терзаний стабилов. Так им и надо.

Вот какого полового органа эти дурацкие нравиццо и поделиццо влезают в текст любого поста, а?
Кому-то надо срочно ручонки из жопы достать. И вымыть, прежде чем браться починять!

Ну ладно, дамы с перманентом, напяливающие на голову целупановые пакеты — бояться причОску порушить.
Ну ладно, девочки с макияжем под енота — бояться, что штукатурка потечёт.
Но сегодня видела парочку классических гопников, скакавших под дождём с натянутыми на головы мастерками. Это-то чего, а?

Только не надо мне про точилки, это безобразие полное.
С моей точки зрения, острый нож — это нож, которые легко режет на тонкие ломтики переспелый помидор, не сминая его ни на миллиметр.
Раньше ножи точил Женька, и это был целый ритуал. У него была коллекция брусков, от грубых до самого маленького, титанового, которым наводился окончательный блеск.
Женька не просто любил это занятие, он медитировал таким образом.
Мы устраивались на кухне, я готовила, или пила кофе (пиво, коньяк — по обстоятельствам) и курила. А Женька точил ножи. И мы разговаривали. Судя по состоянию ножей, разговаривали мы много.

А теперь вот ножи никакие. Может, у нас есть какие-то мастерские? Или как вообще люди устраиваются?